енный,  -  заявила  другая  девица,  из
кондитерского отсека, возьмите им сладенького.
   Через пять минут вокруг меня  столпились  продавцы  из  всех  отделов
магазина.  Каждый  предлагал  свое.  Шпроты,  туалетное  мыло,   детское
питание, крем для лица, йогурты и сгущенку.  Но  я  отмела  все,  только
купила у толстой  Раи  килограмм  вполне  симпатичных  с  виду  сосисок,
нежно-розовых и аппетитных.
   - Не похожи они на несвежий  продукт,  -  пробормотала  я,  пока  Рая
засовывала их в пакет.
   - Им позавчера срок истек, - успокоила меня она.
   - А не пахнут совсем, - протянула я.
   Раиса хихикнула:
   - Это из-за целлофана, дома сымешь - такого  нанюхаешься!  Бери,  как
раз для крокодилов!
   И она радостно засмеялась. Я принялась толкать коляску к кассе,  путь
лежал мимо мясного прилавка.
   -  Слышь,  -  заголосила  Татьяна,  перевешиваясь  через   стеклянную
витрину, - ты приходи в субботу, мы тебе наберем гнилья!..
   Погрузив воду в лифт,  я  с  изумлением  обнаружила,  что  совсем  не
устала.  Очевидно,  поездка  в  Таиланд,  где  пришлось   безостановочно
ворочать многокилограммовые тюки, развила мои мышцы.
   Войдя домой, я крикнула:
   - Кирюша!
   - Чего тебе? - высунулся он из спальни.
   - Крокодилам надо воду сменить.
   - При чем тут я? - напрягся Кирюшка.
   - Вынимай их и клади в таз.
   - Боюсь, - признался он.
   Пару секунд мы смотрели друг на друга.
   Честно говоря, я сама не испытывала никакого желания дотрагиваться до
рептилий.
   - Ладно, - я наконец приняла решение, - подождем Сережу, он-то  точно
не испугается!
   Посчитав  проблему  решенной,  я  взяла  телефон,  набрала  номер   и
услышала:
   - Алло.
   - Это Алексей?
   - Ну!
   - Вы знакомы с Вениамином?
   - Ну?
   - Так да или нет?
   - Ну?
   Однако Алексей отнюдь не златоуст. Ладно, поступим по-другому.
   - Можно к вам подъехать?
   - Зачем?
   - Решить проблему, связанную с Вениамином.
   - Ну.., очень надо?
   - Да!
   - Ехайте.
   - Адрес давай.
   - Улица Авиамоторная, - забубнил  парень,  -  у  магазина  "Кристалл"
свернете направо и шуруйте по дворам.
   - Во сколько встретимся?
   - А как доедете.
   - Так мне сейчас отправляться?
   - Я щас дома, завтра на неделю уеду.
   Делать нечего, пришлось натягивать  куртку  и  идти  разогревать  уже
остывшие "Жигули".
   Алексей жил в старинном доме.  Одна  половина  его  была  сложена  из
темно-красного кирпича, другая желтела штукатуркой.
   - Ну? - спросил парень, увидев меня на пороге. - И чего?
   Я сунула ему под нос удостоверение. Алексей растерянно пробормотал:
   - А че я сделал? Ничего плохого, за фигом ко мне ментура  приперлась?
На кухню пойдемте.
   Я стала снимать куртку, молча слушая его испуганное бормотание. За то
время, что демонстрирую  самым  разным  людям  удостоверение,  я  хорошо
усвоила:  никто  не  умеет  правильно  читать,  в  основном  все   очень
невнимательны. Ведь там крупными буквами написано:
   "Частное детективное агентство "Шерлок", но, увидев открытую бордовую
книжечку, каждый спрашивает: "И зачем я понадобился милиции?"
   Впрочем, мне это только на руку.
   - Вопросы буду задавать я!
   - Ага, - кивнул Алексей.
   - Вы знакомы с Вениамином?
   - Каким?
   Я сообразила, что забыла спросить у Ирочки фамилию ее  любовника,  и,
рассердившись на себя, ответила:
   - Не придуряйся!  С  тем  самым  Веней,  который  вместе  с  тобой  в
институте учится.
   - А-а, - протянул Алексей, - с Павловым...
   - Сколько он тебе должен?
   Корсаков нахмурился:
   - При чем тут это?
   - Отвечай на поставленный вопрос.
   - Десять тысяч долларов.
   - Ничего себе, - покачала я головой, - а зачем он брал  такую  сумму?
Когда? Почему ты ему дал столько денег? Не сообразил, что Веня не вернет
долг?
   Алексей тяжело вздохнул:
   - Венька попросил машину на два часа.
   Я ему и вручил отцовский  "Пежо",  думал:  ну  что  может  случиться?
Автомобиль застрахован по полной программе, и че вышло?
   - Что?
   - Сперли тачку, - грустно ответил Алексей, - пока  Венька  в  магазин
пошел, кто-то и прибрал "Пежо" к  рукам.  Да  еще  он,  дурак,  сразу  в
милицию заявил, теперь страховая компания ни копеечки не заплатит!
   - Почему?  -  удивилась  я.  -  Неужели  в  вашем  договоре  угон  не
предусмотрен?
   Алексей кивнул:
   - Предусмотрен.
   - Тогда в чем дело?
   - Так Венька-то не внесен в страховку,  -  пояснил  Корсаков,  -  там
только я, отец и мать.
   Веньке бы надо не в ментуру бежать, а сюда, чтобы я заявление  отнес:
дескать, сам сидел за рулем. Тогда бы не было  никаких  проблем,  а  раз
машиной управлял не хозяин - все, плакали денежки.
   - Неприятная история.
   - Ага, - хмуро сказал Алексей.
   - И давно это произошло?
   - Десять дней назад.
   - Как же Веня собирался выпутаться из этой ситуации?
   Корсаков сердито ответил:
   - Сначала он ныл, что у него нет ни копейки. Только я  ему  конкретно
объяснил: где хочешь доставай.  Отец  с  матерью  в  марте  из  загранки
возвращаются, я им должен либо машину отдать, либо  тугрики  предъявить,
бери где хочешь, не моя печаль.
   - И что тебе Веня ответил?
   - Пообещал к отцу съездить, в Челябинск, и у него попросить!
   - Он же вроде из Подмосковья!
   - Там его мама живет, отец с ней в разводе, обосновался в Челябинске.
   - Когда же он пообещал отправиться?
   - Да неделю назад, - возмутился Алексей, - но обманул. Я  его  каждый
день в институте видел, подходил и спрашивал: "Ты почему не уехал?"
   - А он?
   - Все стонал: денег на билет нет. Потом до того обнаглел, что  сказал
мне: "Одолжи на проезд". Во, совсем оборзел.
   Алексей услышал хамское заявление и окончательно вышел  из  себя.  Он
схватил однокашника за воротник и прошипел:
   - Если через пять дней не получу доллары, пеняй на себя.  Обращусь  к
крутым ребятам, пусть они из тебя за процент долг выбивают.
   Веня испугался, замахал руками:
   - Не надо, не волнуйся, я все улажу.
   На следующее  утро  он  принес  Алексею  красивое  золотое  кольцо  с
прозрачным, ярко играющим в лучах электрического света камнем.
   - Вот, возьми.
   - Ну и за фигом оно мне? - покачал головой Алексей.
   - Оно стоит даже  больше,  чем  десять  кусков,  -  пояснил  Веня,  -
продашь, и точка.
   - Вот сам и толкай золотишко, - отрезал Корсаков, -  мне  недосуг  по
скупкам бегать.
   Веня с жаром пообещал:
   - Прямо сейчас и займусь.
   Но потом он пропал, как в воду канул.
   И Алексей ломает голову: куда  подевался  должник?  Может,  он  решил
совсем смыться?
   - Наверное, мне следовало взять колечко, - вздыхал мой собеседник.
   - Ты уверен, что оно было с настоящим бриллиантом?
   Алексей хмыкнул:
   - Без обмана. Брюлик чистый.
   - И откуда это известно?
   Корсаков потянулся за сигаретами:
   - У моей матери подружка есть. Рина Зелинская, она побрякушки  больше
жизни любит. Вот я Веньку к ней и отправил.
   - Дальше что?
   - А ничего, - пожал плечами Алексей. - Рина мне позвонила и форменный
допрос устроила: откуда у студента кольцо? Говорила, что  это  реликвия,
из  коллекции..,  э..,  вот  не  вспомню,  то  ли  Будвайзеров,  то   ли
Гольдфингеров,  фамилия  такая  заковыристая.   Я   еще   спросил:   оно
настоящее?
   - Самое всамделишное, - успокоила его Рина.
   - И вы его купите?
   - Да всех моих денег и на десятую часть  его  не  хватит,  -  сердито
ответила Зелинская.
   Я попыталась разложить по полочкам полученные сведения, но ничего  не
получилось.
   - Ну-ка, дай телефон этой Рины!
   - Пишите, - кивнул Алексей. - А че Венька сделал? Отчего  им  ментура
интересуется? Спер у кого-то кольцо? Небось у Семена Кузьмича.
   - Это кто такой? - прикинулась я идиоткой.
   Алеша ухмыльнулся:
   - Самый старый преподаватель нашего института, Баратянский.  Классный
дед такой был!
   Он на Венькиной девушке женился, Ирке. Мы все  прям  обалдели,  когда
узнали, думали, Венька ее убьет...
   - Убил?
   Алексей серьезно ответил:
   - Нет. Как ходили вместе, так и ходят. Венька всем объясняет, что они
ждут смерти Семена Кузьмича, тогда у них  с  Иркой  все  будет:  деньги,
машина, дача,  квартира.  Говорил,  у  профессора  куча  всего  имеется:
коллекция картин, антиквариат, брюлики. Одним словом,  покроются  они  с
Иркой толстым слоем шоколада.
   Наверное, кольцо она ему дала.
   Я поморщилась:
   - Эта история не с самой хорошей стороны характеризует Веню.
   Алексей равнодушно ответил:
   - Каждый устраивается как умеет.
 
Глава 7 
 
   Когда я вернулась домой, часы показывали около полуночи.  В  прихожей
меня встретила злая Юлечка и гневно заявила:
   - Я помыться не смогла!
   - Не сердись, - улыбнулась я, - сейчас Сережа вынет Асю  и  Васю,  ты
примешь ванну, и он сунет крокодилов назад.
   - Хотелось бы верить, что все произойдет  именно  так,  -  окрысилась
Юлечка.
   Решив не спорить с ней, я прошла на кухню и обнаружила там Сережку, с
упоением поедавшего сосиски.
   - Ты где их взял? - с подозрением спросила я.
   - На подоконнике лежали, - пояснил он.
   - Все слопал?
   - Нет, половина осталась.
   Произнеся последнюю фразу, парень принялся сосредоточенно  обмазывать
сосиску толстым слоем горчицы.
   Я на секунду призадумалась. Может, сказать ему, что он  схарчил  корм
для крокодилов?
   И вообще, что сосики просроченные! С другой стороны,  они  совсем  не
пахнут, выглядят вполне пристойно. Эх, похоже, меня обманули,  подкинули
вместо тухлятины свежий товар.
   Подумав так, я развеселилась: ну и  ну,  скажу  кому  -  не  поверят!
Расстроиться  из-за  того,  что   сосиски   оказались   пригодными   для
употребления в пищу!
   - Ты чего ржешь? - с подозрением осведомился Сережка.
   - Сделай одолжение, - быстро попросила я, - вынь крокодилов из ванны.
   - Почему я? - поперхнулся он.
   - А кто?
   - Ты.
   Пришлось честно признаться:
   - Я очень боюсь их!
   - Тогда пусть плавают, нечего аллигаторов беспокоить.
   - Им надо воду поменять на бутилированную, без хлорки!
   - Обойдутся.
   - Так они умереть могут!
   - Ну и фиг с ними!
   Я вздохнула и изменила тактику поведения:
   - Твоя жена хочет принять душ. Ася и Вася ей мешают.
   - Пошли, - обреченно сказал Сережка,  -  если  нужно  выбирать  между
злыми крокодилами и разъяренной  Юлькой,  я  предпочитаю  иметь  дело  с
аллигаторами.
   Ася и Вася мирно лежали на дне.
   - Похоже, они сдохли, - пробормотал "камикадзе".
   - Нет, - предположила я, - небось от голода ослабели, ну-ка, погоди.
   Быстренько сбегав на кухню, я принесла пакет с оставшимися  сосисками
и осторожно опустила одну в воду. Через секунду крокодильчики  рванулись
к добыче. Клацнули челюсти.
   Ася оказалась более проворной, Васе пришлось  лишь  облизнуться.  Мне
стало жаль неудачника.
   - На, котик, - сказала я и кинула в воду следующую порцию.
   Клац, клац.
   - Ой, мама, - прошептал Сережка, - как же мне их вынуть?
   - За хвост, - посоветовала я, - хватай за самый кончик Асю.
   - Почему ее? - напрягся Сережа.
   - Она поела хорошо, небось сейчас в хорошем настроении.
   Сережка перекрестился, сунул руку в воду, потом резко  выдернул.  Ася
на  секунду  повисла  вниз  головой,  затем,  резко  взметнув  туловище,
изогнулась и щелкнула пастью в миллиметре от его пальцев.
   - Мама! - взвизгнул Сережа и выпустил рептилию из рук.
   Ася плюхнулась на пол и резво побежала на коротких изогнутых лапах по
коридору.
   - Караул! - завопил Сережка.
   В ванную мгновенно заглянула Катя.
   - Ты меня звал?
   - Нет, - отдувался сын.
   - Но ведь ты кричал: "Мама!"
   - Это так, с испугу, - начал было Сережка, но  тут  из  спальни  Лизы
понесся дикий крик и лай.
   Вспомнив, что любимым лакомством крокодилов во все времена  считались
тучные собачки, я стремглав кинулась на звук.
   Лиза стояла на письменном столе с выпученными  глазами,  к  ее  ногам
прижималась трепещущая Ада. Увидев меня, девочка пропищала:
   - Крокодил под кровать залез. Я его как увидела, одним  прыжком  сюда
сиганула, и Адюшу словно на реактивной тяге подбросило.
   Я решила успокоить домашних.
   - Ася маленькая, совсем крошка.
   - Ага, - плаксиво  протянул  Сережка,  -  милая  крошка  с  железными
зубами! Да она мне чуть полруки не отхватила!
   - Немедленно уберите ее из моей комнаты! - завизжала  Лиза.  -  Прямо
сейчас! А-а, хватайте Мулю! Ее сожрут.
   Я выпихнула в коридор не вовремя вбежавшую в комнату вторую мопсиху и
велела:
   - Сережка, бери швабру и гони Асю вон, а ты, Катя, неси сюда  одеяло,
желательно ватное.
   - Хитрая какая, - обиделся Сергей, - сама и выгоняй, я боюсь.
   - Ты мужчина, - попыталась воззвать к нему стоящая на столе Лизавета.
   - И что? - парировал Сережка. - Я не могу быть трусом? Извините, но я
не привык жить с крокодилами.
   С этими словами он сунул мне в руку щетку.
   Понимая, что делать нечего, я опустилась на колени и засюсюкала:
   - Асенька, иди сюда, моя кошечка, не надо  бояться,  мы  тебе  ничего
плохого не сделаем.
   Под кроватью царили полнейшая темнота и тишина.  Когда  наша  мопсиха
Ада,  которая  терпеть  не  может  купаться,  забивается  в   преддверии
очередной водной процедуры под  софу,  ее  всегда  можно  обнаружить  по
гневному сопению и раздраженному ворчанию. Ася же не издавала ни звука.
   Я повернулась к Сереже:
   - Похоже, там никого нет.
   - Не правда, - затопала ногами Лиза, - она просто притаилась.
   - Полезай под кровать, - велел Кирюша.
   - Не хочу, - сопротивлялась я.
   - Что она тебе сделает? - принялся издеваться  Сережа.  -  Маленькая,
хорошенькая, беззащитная такая...
   - Все равно не желаю.
   - А кто их  привез!  -  напомнила  Юлечка.  -  Кто  приволок  мерзких
рептилий и уверял всех, что никаких проблем не будет, кто обещал...
   Из прихожей раздался звонок.
   - Я открою! - заорал Кирюшка и понесся к двери.
   - Ну, - продолжила Юлечка, - Лампудель, начинай!
   Пожалев, что не обучена молиться, я наклонилась, сунула  под  кровать
длинную щетку и тут же услышала хорошо знакомый картавый голосок:
   - Господи, куда ни зайду, везде люди собачатся,  ну  не  поверите,  с
последнего этажа спускаюсь, и у всех в квартирах одна картина.  Широковы
лаются, Куховкины матерятся, Сенчуковы визжат, только у вас тихо. Ну  до
чего приятно! Лиза, а почему ты на столе стоишь?
   Ой, Адюлечка! Вы пускаете собак на постель?
   Я быстро засунула швабру под кровать  и  выпрямилась.  В  нашем  доме
только один человек способен произносить пятьсот слов в минуту,  задавая
вам одновременно с десяток вопросов.
   Это   Нина   Ивановна   Серегина,   председатель   правления   нашего
кооператива.
   Дом, в который мы переехали из блочной пятиэтажки,  был  построен  на
паях сотрудниками какого-то НИИ. Поэтому тут есть правление,  заседающее
раз  в  неделю  и  развешивающее  в  подъезде  свои  указания.  Впрочем,
претензий к пенсионерам, решившим тратить бездну свободного  времени  на
благо остальных жильцов,  у  меня  нет.  Они  делают  много  хорошего  и
полезного,  ну,  например,  собрали  деньги  на  благоустройство  двора,
потолкались по приемным и выбили средства на установку железной двери  в
подъезд, провели всем домофон.
   Еще у нас в самом дальнем  углу,  за  гаражами,  имеется  специальная
площадка  для  выгула  домашних  любимцев.  Ее  украшает   замечательная
табличка: "Место принадлежит собакам, прописанным в этом доме, остальных
просят ходить в сквер у  метро".  Руководит  бойкими  пенсионерами  Нина
Ивановна,  вдова  полковника,  дама,  почти  всю   жизнь   проведшая   в
гарнизонах.  В  свое  время  она  помоталась  с  супругом  по  просторам
необъятного СССР и  везде,  куда  бы  ни  приезжала,  мигом  становилась
председательницей женсовета.
   Нина Ивановна весит под сто кило и способна  массой  раздавить  того,
кто посмеет ее ослушаться. Она до сих пор живет будто в советское  время
и ведет себя соответственно. Если вы задержали плату за квартиру, можете
быть уверены, что ваша фамилия окажется в списке, вывешенном  на  первом
этаже под грозной "шапкой": "Позор должникам". Еще  правление  выпускает
стенгазету "Прожектор", где кое-кто из жильцов, например, Саня  Теменов,
подвергается  резкой  критике  за  частое   употребление   горячительных
напитков.
   А когда Олег Воинов,  бросив  жену  и  троих  детей,  переметнулся  к
хорошенькой Надюшке из  пятнадцатой  квартиры,  Нина  Ивановна  устроила
целую, как бы сейчас сказали, пиар-кампанию, в результате  которой  Олег
вернулся  к  супруге,  а  Наденька  вынуждена  была  поменять  квартиру.
Серегина искренне считает себя хозяйкой дома. Иногда это злит,  но  чаще
радует, потому что слесарь, плотник и электрик приходят к нам по  вызову
сразу и относительно трезвыми,  лифты  в  подъездах  работают,  почтовые
ящики никто не поджигает, и свет на лестницах горит круглосуточно.
   Лиза осторожно слезла со стола.
   - Здрассти, Нина Ивановна.
   - Добрый вечер, - пропыхтела толстуха. - Вот у меня тут обращение  от
правления. Зачитать вслух или каждый сам ознакомится?
   - Лучше уж вы, - вежливо предложила Катя, - а мы потом подпишем.
   - Тогда несу.
   - Конечно, конечно, - засуетилась я, - может,  чайку?  С  мармеладом?
Только что купили, потрясающе свежий.
   - Спасибо, Евлампия Андреевна, - царственно кивнула Нина Ивановна,  -
только куда мне с таким весом сладкое?
   - У вас изумительная фигура, - мигом покривил душой Сережа.
   - Ох, врунишка, - погрозила  ему  председательница  толстым  пальцем,
украшенным чудовищным перстнем с красным камнем.
   Но было видно, что комплимент пришелся ей по душе.
   Серегина опустилась в жалобно застонавшее под ней кресло и велела:
   - Прошу всех занять места.
   Мы плюхнулись кто куда.  Нина  Ивановна  вытащила  из  папки  листок,
откашлялась  и  завела  тоном  профессора,  объясняющего  первокурсникам
сложный материал:
   "В  целях   улучшения   комфортности,   обеспечения   спокойствия   и
безопасности проживающих в кооперативе жильцов правление постановило: а)
указать Борисову А. И, на недопустимость его поведения; б) велеть ему  в
трехдневный срок освободить территорию дома и  двора  от  принадлежащего
ему животного; в) в дальнейшем запретить появление нетрадиционных зверей
в нашем кооперативе".
   Сережка захихикал:
   - Нетрадиционные звери? Это кто?
   - Наверное, "голубые", - предположила Лиза.
   Нина Ивановна нахмурилась:
   - Девочке твоего возраста не следует знать подобные вещи!
   - Извините, - быстро сказала Катя, - мы не очень поняли, о чем речь.
   - Да, - кивнула я, - объясните попроще.
   Что сделал Антон Борисов?
   Нина Ивановна сунула листок в папку.
   - Вам и в голову не  придет!  Привез  из  Африки  обезьяну,  почти  с
человека ростом. Она постоянно  хулиганит.  Разбила  окно  на  лестнице,
стоит Антону Ивановичу  податься  на  работу,  как  эта  дрянь  начинает
шуметь, краны откручивать, в результате было затоплено целых три  этажа.
Терпение у людей лопнуло, и мы постановили изгнать исчадие ада.
   - А если Антон не подчинится, - проявила любопытство Юлечка, -  тогда
что?
   - Пусть попробует, - сдвинула брови Нина Ивановна, - есть методы  его
поучить!  Сначала  наглядная  агитация:  стенгазета,  выпуски  "Молнии",
публичное порицание. Если не поможет, применим иную тактику. Я  вам  так
скажу: собаки, кошки, попугайчики, черепахи, даже крысы - это нормально,
держи сколько хочешь.
   - А жаба? - влез Кирюшка.
   - Пожалуйста, - разрешила Нина Ивановна, -  от  нее,  правда,  пользы
нет, но и вреда никакого. С другой стороны, какой  прок  от  моего  кота
Епифана? Домашние любимцы есть почти во всех квартирах, и слава богу. Но
обезьяна! Или я, или она в этом доме!
   Тяжелый вздох вырвался из  моей  груди.  Да  уж,  не  повезло  Антону
Ивановичу, если вопрос поставлен  таким  образом.  Ясное  дело,  в  этом
противостоянии у несчастной обезьяны нет никаких шансов.
   - Он  бы  еще  кроко