бьеве.
   Неожиданно ей  все  великолепно  сошло  с  рук.  Глеб  Лукич,  увидев
документы, фотографии и письма, мигом поверил девушке и оставил ее  жить
у себя. Он позвонил  Кристине  и  довольно  долго  проговорил  с  бывшей
любовницей. Та с трудом отходила от сердечного приступа, но голос у  нее
остался прежним, юным. На Ларионова  нахлынули  воспоминания.  При  всей
удачливости  в  бизнесе  Глеб  Лукич  был   сентиментален,   он   просто
старательно  не  показывал  никому,  что  способен  заплакать  при  виде
брошенной собаки. Да еще Стася показалась  ему  удивительно  похожей  на
Кристину в молодости: светловолосая, голубоглазая... Анжелика, очевидно,
пошла в отца, она была ярко выраженной брюнеткой со  смуглой  кожей.  Но
Глеб Лукич ведь никогда не видел  настоящую  внучку.  А  Стасе  попросту
повезло. Глеб Лукич говорил по телефону с Кристиной. Та  запросто  могла
попросить: ?Позови-ка Лику? - и мигом обнаружить, что внучка говорит  не
своим голосом.
   Но Ларионов беседует с бывшей любовью поздно вечером, после полуночи,
и Кристина, полагая, что Анжелика спит, не  подзывает  девушку.  Господь
словно решил помогать Стасе.
   В общем, план Астера удался как  нельзя  лучше.  Стася  поступила  на
первый курс престижного института и начала учиться. С мужем  они  теперь
встречались тайком, в кафе, на окраинах. Оба боялись, что могут налететь
на общих знакомых.
   - Не дрейфь! - уговаривал жену Роберт. - Только мы  поженимся  вновь,
как я продам свою квартиру и куплю другую, в таком районе, где нас никто
не знает. А может, дедуля и меня у себя поселит...  Вот  будет  здорово,
вообще никаких забот.
   Стасю покоробило это заявление. Во-первых, квартира-то не Роберта,  а
ее, а во-вторых, стало понятно, что муж не собирается сам  зарабатывать,
а мечтает сесть на чью-нибудь крепкую шею. Впрочем, Глеб Лукич с большим
удовольствием засовывает в карман ?внучки? доллары, приговаривая:
   - Трать, детка, не стесняйся, для кого же мне их копить!
   Естественно, львиная доля полученных денег отправлялась к Астеру.
   Где-то  зимой  Стася  решила  рассказать  Глебу  Лукичу  о  том,  что
влюблена. Момент она выбрала очень подходящий, в  конце  года  ?дедушка?
открыл еще два кафе. Бизнес вертелся, деньги лились рекой, и Глеб  Лукич
был в великолепном настроении.
   Стася постучалась в библиотеку и, не  дождавшись  ответа,  всунула  в
комнату голову. ?Дед?  говорил  по  телефону.  Ласково  улыбнувшись,  он
показал девушке на кресло. Стася села и стала ждать, пока он попрощается
с собеседником. Разговор явно шел к концу.
   - Хорошо, - кивал головой Глеб Лукич, - значит, отец,  мать,  младшая
сестра,  два   брата,   тетка   и   дядя-инвалид.   Многовато,   однако,
родственников. Всех ведь поить, кормить придется. Ладно, это не  к  тебе
претензия. Ну, пока, работай.
   Отсоединившись, Ларионов вздохнул:
   - Извини, детка, понимаешь, у Макса появилась очередная невеста, надо
же разузнать о девчонке правду. Вот пустил по следу своих парней.
   - Зачем? - испугалась Лика.
   - Ну как же! Мало ли кто в  мою  семью  влезть  хочет,  с  Ларионовым
породниться многие за честь посчитают, только я  не  со  всеми  за  руку
здороваться стану. Видишь, выяснил, что девчонка из очень бедной  семьи,
с кучей больных родственников, вот  и  гадаю  теперь:  то  ли  и  правда
влюбилась в моего племянника, то ли решила поправить  свое  материальное
состояние.
   - И ты так всех проверяешь? Глеб Лукич кивнул:
   - Не хочется, чтобы к Ларионовым  примкнули  недостойные  лица.  Будь
уверена, если ты решишь выйти замуж, узнаю о твоем  женихе  все.  Уж  не
взыщи, если откопают нечто недостойное, на порог его не пущу. Ты  что-то
хотела?
   Лика быстро сказала:
   - В пассаже шубку продают из щипаной норки, такая красивая!
   Она сообразила, что про Роберта ?дедушке? говорить ни в  коем  случае
нельзя. Глеб Лукич ?сунет под микроскоп? парня, узнает тут же о погибшей
жене, еще, не дай бог, покажут ее фотографии. Нет  уж,  лучше  попросить
манто. Глеб Лукич, приученный, что домашние постоянно бегают  к  нему  с
просьбами, ничуть не удивился.
   - Конечно, моя радость, - ответил он, - только не  покупай  короткую,
лучше в пол.
   Так у Стаей появилась еще одна шуба и головная  боль:  как  же  им  с
Робертом поступить? Но муж совершенно  не  переживал  по  этому  поводу.
Когда Стася, позвонив ему ночью из комнаты для гостей, рыдая, рассказала
про привычку Ларионова пускать по следу ищеек, Роберт спокойно ответил:
   - Ну и что?
   - Как - что? - изумилась Стася. - Нам будет трудно пожениться!
   - А кто торопит? - буркнул Астер. - Тебе  плохо  живется?  Учишься  в
престижном институте,  все  подают,  покупают,  ни  в  чем  отказа  нет.
?Дедуська-то? не жадный, вон сколько денег  дает.  По-моему,  все  очень
хорошо, не стоит форсировать события, давай еще полгода потерпим, а  там
посмотрим!
   Стася ничего не сказала мужу, ласково попрощалась  с  ним  и  ушла  к
себе. Но в комнате с  ней  приключилась  натуральная  истерика.  Девушка
сначала  зарыдала,  потом  успокоилась  и   закурила.   Хорошо   Роберту
рассуждать о ее удачной жизни в семье у  Ларионова!  Стася  ни  разу  не
пожаловалась мужу, как она боится разоблачения.  Девушка  старалась  как
можно реже попадаться на глаза остальным домашним, она знала, что  Рада,
Кара, Тина и Макс считают ее  заносчивой  и  малоприятной,  но  поделать
ничего не могла. Еще  хорошо,  что  Кристина  так  и  не  оправилась  от
сердечного приступа.  Поболела  около  месяца  и  умерла.  Бабушка  Лики
обожала внучку, потому попросила, чтобы о ее смерти  сообщили  в  Москву
только после того, как похороны завершатся. Незачем девочке срываться  и
лететь в Ригу. Так что пока Стасе откровенно везло,  но  она  все  равно
дергалась. Однажды в метро на плечо девушки опустилась  легкая  рука,  и
раздался вопль:
   - Эй, это ты? Ну дела!
   Помертвевшая  от  ужаса  Стася  обернулась   и   увидела   совершенно
незнакомую девушку. Испуг был так силен,  что  Стасенька  лишилась  дара
речи и только хлопала глазами, глядя на девицу. Та попятилась.
   - Прости, я обозналась. Думала, подругу вижу, она давно  за  границей
живет, очень удивилась.
   - Ничего, - прошептала Стася, чувствуя, что сердце сейчас выскочит из
груди, - ерунда, бывает!
   Роберт-то не испытывал этих чувств, он просто получал от жены  деньги
и жил припеваючи, совершенно свободным человеком.  Стася  полагала,  что
они опять поженятся.  Глеб  Лукич  купит  им  хороший  дом,  устроит  на
высокооплачиваемую работу, и она уедет  из  Алябьева,  вздохнет  наконец
свободно, перестанет вздрагивать каждую секунду. И  потом,  она  обожает
Астера, ей надоела  любовь  по  телефону,  хотелось  оказаться  с  мужем
вдвоем, и не в кафе, а на своей жилплощади, за крепко  закрытой  дверью.
Было еще одно обстоятельство.
   Анжелике,  усиленно  изображавшей  из  себя  сухаря-зубрилку,   очень
понравились Глеб Лукич, Рада и Тина. С каждым  днем  ей  все  тяжелей  и
тяжелей становилось обманывать ?дедушку?, хотелось подурачиться вместе с
Радой и Тиной. Неизвестно, чем бы завершилась все  более  запутывавшаяся
ситуация, но тут Глеба Лукича не стало.
   - Погоди-ка, - прервала я плавный рассказ Стаей,  -  что  значит  ?не
стало?! Это ты его убила!
   - Я? - попятилась Стася. - Да ты что? С ума  сошла?  Зачем  было  мне
лишать его жизни?
   - Наследство хотела получить, - вяло ответила я, неожиданно  понимая:
моя собеседница  бессовестная  врунья,  решившая  воспользоваться  чужим
именем, но и только.
   Стася замахала руками:
   - Как тебе такое в голову пришло? Ну подумай сама, в  завещании  меня
нет, я осталась нищей. Рада не захочет платить внучке Глеба  Лукича,  мы
не дружим, более того,  я  ей  совершенно  не  нравлюсь,  значит,  точно
выставит меня за дверь. Я тут по  недоразумению  осталась.  Кара  просто
растерялась после смерти Ефима, вот и не выкинула пока  мой  чемодан  за
порог.
   - Кара интеллигентная  женщина,  -  возразила  я,  -  она  не  станет
выбрасывать сироту. А ты хочешь сказать, что и к кончине Ефима не имеешь
никакого отношения?
   Стася трясущимися пальцами стала рыться в пачке сигарет.
   - Его же собака загрызла!
   Я вздохнула. Девчонка, похоже, ни при чем.
   - Послушай, красота ненаглядная, а что это вы  собирались  сделать  с
Розой Константиновной? Какую  дозу  решили  увеличить?  Хотели  отравить
старуху? Только не надо отпираться. Я ведь слышала ваш разговор.
   Стася посерела, ее глаза мигом забегали.
   - Ну это, в общем...
   - Что?
   - Понимаешь, когда убили Глеба Лукича и  взяли  под  следствие  Раду,
Роберт сходил к адвокату. Тот объяснил, что в  этом  случае  вступает  в
силу предыдущее завещание,  и  я,  как  внучка,  могу  подать  в  суд  и
потребовать малую толику.
   - Так, понятно, дальше что?
   - Затем умер Ефим, и нам пришло в  голову...  Стасенька  замолчала  и
принялась деловито давить в пепельнице окурок.
   - Ну, говори, - поторопила я.
   - Если все наследники умрут, то  деньги  достанутся  мне,  -  наконец
решилась Стася. - Собственно говоря, ну кто остался? Кара, Макс, Тина  и
Роза Константиновна... В конце концов, кое-кто может и в живых остаться,
моя доля все равно окажется большой. Мы  подумали  и  решили,  что  Роза
Константиновна очень старая, нажилась уже, да и противная она. А от Кары
какой толк? Что ей делать на земле? Детей у  нее  нет,  толку  от  тетки
чуть...
   Я смотрела в приятное, даже красивое лицо Стаей. Надо же, пару  минут
назад мне было ее жаль,  но  сейчас  добрые  чувства  мигом  испарились.
Ладно, пусть девушка никого не убивала, но она собиралась это сделать!!!
   - Есть один  крохотный,  меняющий  все  нюансик,  -  тихо  сказала  я
несостоявшейся леди Макбет. - Вдруг Раду выпустят? Обломятся тебе  тогда
денежки, жадная ты наша.
   - Нет, - мотнула головой Стася. - Радка убила Глеба  Лукича,  кто  же
еще? Больше  некому.  Это  не  я  жадная,  а  она,  решила  все  денежки
заграбастать!
   - Чем же ты  травишь  несчастную  старуху?  -  пошла  я  в  атаку.  -
Стрихнином? Подсыпаешь в кофе?
   - Это не я, - заблеяла Стася, - не я.
   - А кто же?
   - Роберт.
   - Ну послушай, не нужно считать всех вокруг идиотами! Сюда даже  муха
не пролетит незамеченной, охранник целый день  пялится  в  монитор.  Или
твой Астер умеет перевоплощаться в мошку?
   Стася вспыхнула огнем:
   - Кстати, насчет посторонних ты не права. Ночью, в  тот  день,  когда
убили Глеба Лукича, сюда приезжала Ольга, мать Тины.
   - Врешь!
   - Чтоб мне сдохнуть!
   - Откуда знаешь?
   - Так я видела ее.
   - Когда?
   - Я пошла около часа на кухню...
   - Зачем?
   - Бессонница замучила, думала теплого молока выпить, оно на меня  как
снотворное действует. Дошла до лестницы, а внизу вдруг свет зажегся,  но
не большая люстра, маленькое бра.
   Стася осторожно глянула в холл и увидела, что Глеб Лукич  впускает  в
дом Ольгу. Девушка быстренько убежала к себе,  не  желая  попадаться  на
глаза ?деду?. Если он предпочел встретиться с бывшей любовницей в  столь
неподходящий час, значит, хочет, чтобы их свидание осталось тайной.
   - Утром ее и след простыл, - пояснила Стася.
   - Почему милиции не рассказала об этом?
   - Меня не спрашивали.
   Оно правильно, дознаватели беседовали на эту тему с охранниками.  Вот
почему тот, кто впустил Ольгу, промолчал! Это интересно.
   - Что же ты сама не заявила о визите Ольги?  Стася  помолчала,  потом
тихо ответила:
   - Роберт не велел.
   Все ясно, думал небось потом шантажировать тетку, собирался содрать с
телевизионной дивы доллары за молчание!
   - Так что ты подмешиваешь в еду старухе?
   - Это Роберт.
   - Ой, перестань!
   - Нет, правда, хочешь, поклянусь?  -  быстро  затараторила  Стася.  -
Роберт включает свой ?усилитель  психической  энергии?  и  внушает  Розе
Константиновне, что ее сердце останавливается. Ему для этого  совсем  не
нужно  никуда  ездить.  Психическая  энергия  свободно  перемещается   в
пространстве,  минуя  все  препятствия,  даже  стальные  стены   ее   не
остановят. Главное, чтобы человек в этот момент не сидел, скрестив  руки
или ноги.
   - Почему? - только и сумела поинтересоваться я.
   - Тогда он закрывает свое поле, - без тени улыбки  заявила  Стася.  -
Меня Роберт давно научил:  когда  находишься  в  общественном  месте,  в
метро,  например,  всегда  скрести  ноги  и  руки,  ни  один  вампир  не
присосется, я теперь всегда так делаю. Муж прав, раньше дико в  подземке
уставала, а теперь еду спокойно, хоть  бы  хны.  Небось  у  меня  прежде
энергию скачивали. Знаешь, сколько энергососов в транспорте  трется?  Но
Роза Константиновна оказалась очень астрально защищенной, у Роберта пока
ничего не вышло. Правда, старухе стало пару  раз  плохо,  но  и  только.
Роберт  говорит,  что  у  усилителя  маленькая  мощность,  надо  строить
сильный, вот с ним он станет всемогущим.
   Она продолжала рассказывать какие-то глупости об эфирных и ментальных
полях  человека,  о  ?коридорах  смерти?  и  демонах  Зазеркалья...  Мне
понадобилось минут десять, чтобы понять: Стася не придуривается,  она  и
впрямь верит в эту чепуху  и  считает,  что  Розу  Константиновну  можно
отправить на тот свет посредством ?усилителя психической энергии?.
   - Ну вот что, - хлопнула я ладонью по столу, - хватит!
   Стася испуганно примолкла.
   - Теперь слушай меня внимательно, - велела я.

Глава 24

   Измученная долгим разговором со Стасей, я рухнула в кровать  и  мигом
провалилась в черный сон. Впервые за долгое  время  я  распахнула  глаза
тогда, когда стрелки будильника показали полвторого. Умывшись, я сползла
в столовую ровнехонько к обеду и обнаружила за столом детей и Кару.
   - Ты не заболела? - спросила Кара.
   - Нет.
   - Мы уж начали волноваться, спишь и спишь, - вздохнула Карина.
   - Да вчера никак не могла успокоиться, душно очень было.
   - Сегодня не лучше, вон, градусник в тени тридцать пять показывает, -
протянула Кара. -  Не  Подмосковье,  а  Африка  какая-то,  Танзания  или
Египет, уж не знаю, где жарче.
   Знание географии  не  является  моим  коньком,  потому  я  ничего  не
ответила хозяйке, а задала свой вопрос:
   - Где Анжелика?
   Кара подскочила на стуле.
   - Ты не поверишь!
   - Что случилось?
   - Утром, едва  пробило  девять,  она  пришла  ко  мне  в  комнату,  -
всплеснула руками Кара. - Заявилась и говорит: ?Извини, уезжаю?. Я прямо
оторопела: ?Куда? Зачем? Что стряслось? Тебя  обидел  кто?  Ей-богу,  не
обращай внимания, если бабки что-то сказали. Сама  видишь,  они  и  меня
терпеть не могут?. - Нет, - спокойно ответила Лика,  -  мне  было  очень
хорошо у вас, но я встретила мужчину, полюбила его и переезжаю  к  нему.
Естественно, я буду звонить и приходить в  гости.  Сейчас,  когда  Глеба
Лукича больше нет в живых, мне не слишком хочется сидеть на твоей шее?.
   Карина попыталась остановить девушку, но та  оказалась  непреклонной,
она даже отказалась от машины и ушла пешком, неся в руках два  огромных,
довольно тяжелых чемодана.
   - Какая муха ее укусила? - удивлялась Кара.
   Я  хмыкнула.  Значит,  Анжелика  сдержала  свое   слово.   Вчера   мы
договорились с ней,  что  она  под  благовидным  предлогом  покинет  дом
Ларионовых, уйдет тихо, взяв с собой  носильные  вещи,  драгоценности  и
безделушки, словом, все, что ?заработала?.
   - Но куда мне деваться? - попробовала было сопротивляться девчонка. -
Не могу же я идти к Роберту домой? Все уверены, что я погибла!
   Но у меня больше не было жалости к этой обманщице  и  убийце.  Да-да,
именно убийце! Ведь Стася абсолютно  искренне  считала,  что  ?усилитель
психической  энергии?  уничтожит  несчастную  Розу  Константиновну.  Она
совершенно спокойно говорила о том,  что  старуха  зажилась  и  ей  пора
ложиться в гроб. Поэтому я только пожала плечами:
   - Это не мое дело. Если утром не уберешься восвояси, я расскажу  всем
правду о Лике.
   Решив перевести разговор на другую тему, я спросила у Кары:
   - А где старшее поколение? Она опять всплеснула руками:
   - Ты будешь потрясена! Обе сидят в своих спальнях, тихие, как большие
дети. Прикинь, они ничего не требуют, меня не зовут, не капризничают, не
кривляются, прямо чудеса. А главное, наотрез отказываются выходить.
   В этот момент Кирюшка хихикнул. Лиза мигом сказала:
   - Ешь спокойно, чего дергаешься?
   Вопреки обыкновению мальчик не  заорал  нечто  типа:  ?Отвяжись,  сам
знаю, как поступить!"
   Нет, он опустил глаза в тарелку и стал очень аккуратно  нагребать  на
вилку кусочки кабачка, используя при этом действии  не  пальцы,  а  нож.
Чрезмерная аккуратность и использование столовых приборов  удивили  меня
еще больше. Как правило, Кирюше ничего не  стоит  облизать  тарелку,  на
которой осталась малая толика  вкусной  подливки,  ножом  он  пользуется
крайне редко,  только  тогда,  когда  хочет  произвести  соответствующее
впечатление. Отметив все это про себя, я  подождала,  пока  дети  доедят
мороженое, и спросила:
   - Кирюша, не мог бы ты зайти в мою спальню?
   - Конечно, - мигом  отозвался  мальчик,  и  это  мне  уже  совсем  не
понравилось.
   Обычно он начинает ныть: ?Зачем?  Прямо  сейчас?  Можно  через  час??
Сегодня же он повиновался беспрекословно, и это  наводило  на  нехорошие
подозрения.
   В мою спальню Кирюша втиснулся бочком.
   - Скажи, - поинтересовалась я, - не знаешь ли ты, что приключилось  с
бабушками? Мальчик пробормотал:
   - А что?
   - К обеду не спустились.
   - Ну и  хорошо,  -  фыркнул  Кирюшка,  -  хоть  спокойно  поели,  без
скандалов, они всем надоели...
   - Понятно, - кивнула я. - И что же вы сделали?
   - Это я, - решительно заявил Кирюша, - сам  придумал,  сам  выполнил,
девчонки ни при чем! Хочешь знать, они меня даже ругали!  Но  я,  честно
говоря, не думал, что они так перепугаются!
   - Давай, рассказывай суть! - Я решительно прервала ?увертюру?:
   - Сделай милость, говори по делу!
   - Ага, - заныл Кирюша, - тебе хорошо, бегаешь  весь  день  неизвестно
где, только вечером появляешься. А мы тут постоянно! Между прочим,  Макс
с Карой тоже уезжают. Он на работу, и она не знаю куда,  но,  словно  на
службу, ровно в 13.00 садится в машину и в 18.00 возвращается.
   Я удивилась. Честно говоря, я полагала, что  Карина  сиднем  сидит  в
Алябьеве. Да и куда ей мотаться с  такой  регулярностью?  Она  нигде  не
служит. Решив разобраться с интересным вопросом позже, я спросила:
   - Ну и что, взрослые отправляются по делам, что же тут странного?
   - Оно ничего, - вздохнул Кирюша, - только две  эти  бабки-психопатки,
дуры сумасшедшие...
   - Кирилл! Разве можно так говорить о взрослых! Мальчишка хмыкнул:
   - По твоей логике, Лампудель, выходит, что я запросто  могу  обзывать
Лизку и Тинку дурами.
   - Конечно, нет. Не следует употреблять подобные выражения  ни  в  чей
адрес. Моя мама бы строго наказала меня, услышав нечто подобное.
   - Твоя мама, - вздохнул Кирка, - скончалась бы, увидев одну серию про
Бивиса и Батхеда, впрочем, вполне невинные  Симпсоны  довели  бы  ее  до
инфаркта. А уж если бы она побегала в нашей школе с десятиклассниками на
перемене! Ты имей в виду, что вы жили очень давно,  считай,  в  каменном
веке, ни компьютера, ни телевизора. Ясное дело, дети были иные.
   Я чуть не задохнулась от возмущения.
   - Хамство отвратительно всегда - это раз. Потом, я пока  еще  жива  -
это два. Кстати, телевизор в моем детстве был,  впрочем,  электричество,
радио, канализация и горячее водоснабжение  тоже.  Смею  напомнить,  что
Гагарин полетел в космос в 1961 году, это - три!
   - Да ладно, не обижайся, - улыбнулся Кирюша, - согласись, мы другие.
   - Хорошо, но хамство...
   - Лампуша, - хитро прищурился мальчик, - вот  сейчас,  когда  мы  тут
вдвоем, одни, и нас никто не слышит,  скажи  честно,  ведь  они  старые,
противные, гадкие жабы? Только не ври, ты думаешь, как и я!
   Вот так всегда. Стоит начать изображ