й, Павлик, выгляни! Но ответа не последовало.
     - Павлуша, высунься...
     Створки распахнулись, и высунулась баба с помятым лицом
и торчащими дыбом сальными прядями.
     - Тебе чего надоть?
     - Павлика.
     - А нетуть его.
     - Где он?
      - Хрен его знает, - закашлялась чадолюбивая мамаша,  -
может,   на  станцию  побег,  он  иногда  к  ларькам   ящики
подтаскивает, а может, в Москву поехал на вокзал.
     - Зачем?
     - Чего пристала! - рявкнула бабища.
     - Когда он вернется?
      - Шут его разберет, днем, вечером, через неделю, чтобы
он  вообще пропал, спиногрыз! - гаркнула мамуля и с  громким
треском захлопнула окно.
      -  Тетенька,  -  раздался знакомый писк,  -  тетенька,
давайте сто рублей, скажу, где Павлуха!
     - Ты уже вчера триста заработала!
     - Ну ищите его сами, вовек не найдете. Испустив тяжелый
вздох, я вынула розовую бумажку.
     - Давай рассказывай.
      -  А  он  ваши  часики дяденьке продал, -  затарахтела
девчонка,  как  проститутка  засовывая  купюру  за   резинку
трусиков.
     - Какому?
      -  С  утра приходил, мордастый такой, в белом костюме.
Подошел  к  дому,  в окошко стукнул, Павлушка  и  высунулся.
Мужчина сказал: "Слышь, парень, мы тут пикничок с приятелями
устраивали, часы я потерял, не находил ли кто?" Павлушка  не
`  ab%`o+ao:  "Две  тысячи дадите?"  -  "Легко",  -  ответил
пришедший и быстро отсчитал бумажки.
     - Так, - пробормотала я, - а ты откуда знаешь?
      -  У нас в туалете, - ткнула девочка пальцем в голубую
будочку, - доска на толчке сломалась, такая дырища! Запросто
в дерьме утонуть можно. Я туда не хожу, боюсь.
     - При чем тут сортир?
     - А я в кустиках пописать села, тут дядька и подошел, -
хихикнула девочка, - голос у него громкий, как загудел!  Все
и услыхала. Только не успела я у Пашки на конфеты попросить.
Он в окно вылез, и они с тем мужиком вместе ушли.
     - Куда?
      -  Павлуха в магазин побежал, за станцией стоит, плеер
покупать  и  кассеты,  давно мечтал. И  повезло  же  ему,  -
вздохнула девочка, - а я вот никак на Барби не накоплю.
     Не слушая ее жалобы, я понеслась к платформе и спросила
у торговца Миши:
     - Где тут магазин с плеерами?
      -  За углом, - ответил тот, - новая Маринина вышла, не
желаете?
     Но я уже бежала через рельсы к небольшой площади.
       Назвать  магазином  железный  вагон,  набитый  всякой
всячиной,  язык не поворачивался. На полках теснились  самые
разнообразные  и  подчас  несовместимые  предметы:   вантуз,
батарейки, жвачки, футболки турецкого производства и  рыбные
консервы. Этакая помесь сельпо с супермаркетом.
      За прилавком скучала девица, она лениво переворачивала
страницы "Мегаполиса" и, не поднимая глаз, буркнула:
     - Чего ищете? Или просто так интересуетесь?
      -  Простите, сегодня с утра сюда не заходил мальчик за
плеером?
     Девчонка подняла на меня взор дохлой рыбы и простонала:
      -  Так  и  знала! Только я ни при чем, коли он  у  вас
деньжонки скоммуниздил. Правда, я спросила: "Откуда у  тебя,
Пашка,  столько  средств?  Небось  обворовал  кого?"   Знаю,
Павлуха на Киевском вокзале промышляет, прет все, что  плохо
лежит.  А  он спокойненько так говорит: "А тебе какое  дело,
Манька? Что, мои бумажки меченые?" Ну и продала ему плеер за
шестьсот рублей и две кассеты.
     - Куда он пошел?
     Маша дернула острым плечиком:
     - Хрен его разберет, говорил, будто в "Макдоналдс".
     - Так далеко, на шоссе! - удивилась я.
      - Это если на машине ехать, - ухмыльнулась продавщица,
- кто на своих двоих через пустырь топает, раз - и ресторан,
тут ходу десять минут от силы.
      Я  вышла  из  вагончика и увидела  поле,  все  изрытое
канавами и ямами. Ноги сами понеслись вперед. Но не успела я
пробежать  и  двести  метров, как до  ушей  донеслась  тихая
музыка. Через секунду стало понятно: откуда-то из-под  земли
доносятся  звуки, издаваемые дебильным мальчишкой по  кличке
Децл.  Телевидение частенько показывает тонкую фигурку этого
подростка-недомерка,   гнусавым   голосом    выкрикивающего:
"Пепси,   пейджер,  МТВ,  подключайся!"  Если  не  ошибаюсь,
/.$.!-.% музыкальное направление называется хип-хоп, и в мою
душу,   воспитанную  на  классике,  джазе  и  битлах,  часто
заползает червячок недоумения: ну почему то, что делает этот
безграмотный,   самоуверенный   ребенок,   тоже   называется
музыкой? Представляю, как переворачиваются в гробах  Моцарт,
Чайковский  и Верди. Правда, современное поколение  выбирает
пепси и хип-хоп. Павлик, очевидно, фанател от Децла.
      -  Ну,  Лампа, - сказала я громко сама  себе,  -  чего
стоишь  на  краю глубокого оврага и рассуждаешь о  гармонии?
Небось просто не хочешь смотреть вниз.
     С тяжелым вздохом, зная, что сейчас увижу, я глянула на
дно оврага. Там, скрючившись, как эмбрион, лежала маленькая,
жалкая  фигурка  в  грязных  джинсах.  Голова  Павлика  была
неестественно  вывернута, руки казались длиннее  ног.  Рядом
валялся  крохотный, похожий на мыльницу плеер, из  выпавшего
наушника доносится бодрый речитатив:
      -  У  меня  все плохо, у меня нет друзей...  Да,  и  у
Павлика сегодня все плохо, просто хуже не может быть!
      -  Тетенька,  - раздалось сзади. Замызганная  девчонка
испуганно смотрела в овраг:
      -  Кто это его так, а? За что? Я тупо пыталась собрать
мозги в единое целое. Наверное, надо...
     Девчушка начала спускаться в овраг.
     - Ты куда? - схватила я ее за руку.
     - Плеер возьму, он ему теперь не нужен.
     - Вот что, - велела я, - пошли.
     - Куда? - насторожилась девочка.
      -  Я  - сообщить в милицию, а ты - домой, нечего здесь
топтаться.
      Девочка сначала покорно побрела следом, но потом стала
выворачивать свою тощую ручонку из моей ладони:
     - Пусти!
     - Нет, иди домой.
      Внезапно  ребенок  горько зарыдал. Крупные  прозрачные
слезы потекли по серым щекам.
      - Да, - всхлипывала девочка, - сейчас менты приедут  и
плеер  себе заберут или Пашкиной матери отдадут, а  она  его
живо пропьет!
      -  Зачем  тебе плеер? - устало спросила  я,  продолжая
упорно волочь ребенка подальше от трупа. - Так Децла любишь?
      -  Да  насрать мне на музыку, - рыдала  девочка,  -  я
поменять  хотела плеер на Барби. Я на куклу полгода собираю,
и  никак.  А  маманька не дает. Говорит, за те  деньги,  что
дурацкая куклешка стоит, месяц жрать можно да Борьке  молоко
покупать. Ему все, а мне ничего!
     - Борька кто?
     - Брат, младший, год ему.
     - А тебе?
     - Семь.
     - Сколько же стоит Барби?
      -  Четыреста  пятьдесят с платьем, - шмыгнула  малышка
носом и замолчала.
      -  Ну ты вчера триста рублей получила, а сегодня  сто,
совсем чуть осталось!
     Девочка повозила носком туфельки по песку и ответила:
     - Ленке дала деньги-то!
     - Кому?
     - Подружке своей, Ленке!
     - Зачем?
      -  А у ней из родителей одна бабка, ругается и дерется
все время. Она Ленку в Москву отправляет, на Киевский вокзал
воровать.  Ленка  боится  чужое  брать  и  просто  милостыню
клянчит; если мало приносит, бабка ее палкой лупит, у  Ленки
все  ноги в дырках да синяках. Она вчера только одну десятку
насобирала  и в кустах ревела, боялась домой идти,  ну  я  и
подумала... - Девочка помолчала, потом закончила:
      -  Большая  уже в куклы-то лялькаться, вот рожу  своих
деток  от  богатого, накуплю им всего и буду с ними  играть.
Больно Ленку жалко, маленькая она, шесть лет всего.
     Этого я уже не могла вынести:
     - А ну показывай, где твоя Барби!
     - Вон, в ларьке!
     Мы быстро пошли вперед и уперлись в лоток, заставленный
игрушками.
      -  Ну,  чего,  опять  приценяться  пришла?  -  спросил
продавец.
     Я быстро спросила:
     - Какая кукла больше всего тебе по сердцу?
     - Блондинка, в красном платье, - шепнула девочка.
      -  Пожалуйста, - попросила я торговца, - у меня тысяча
рублей. Дайте нам вот эту Барби и всего к ней в придачу,  ну
вот  мебель за сто пятьдесят, холл с креслами, потом спальню
за двести, ванну, туалет...
      -  Домик  не  хотите со всем содержимым?  -  улыбнулся
парень.  - Там два этажа, кухня, спальня, гостиная,  ванная,
туалет, с мебелью, посудой и даже домашними животными.  Наши
делать  стали,  завод "Огонек", по виду от американского  не
отличить.
     - И сколько такой?
     - Семьсот рублей.
     Я быстро сложила семьсот и четыреста пятьдесят.
     - С удовольствием бы взяла, но полтинника не хватает!
      - Уступлю, так и быть, - продолжал улыбаться парень, -
а  то  эта  девица  полгода ходит  и  глядит,  прямо  сердце
разрывается, но не могу же я товар просто так отдать!
     Он снял с витрины две коробки, одну большую, похожую на
чемодан, другую поменьше, и вручил девочке:
     - Владей.
      Ребенок  прижал к груди подарки. Я вытащила  из  сумки
бумажку и написала свой телефон.
      -  На,  меня  зовут Евлампия. Если мама  спросит,  где
взяла,  скажешь,  что  я купила, а если  не  поверит,  пусть
позвонит.
     Девочка кивнула, я пошла в сторону платформы.
      -  Тетенька, - раздалось сзади. Я обернулась.  Ребенок
протягивал узенькую ладошку.
     - Меня зовут Фрося!
      -  Как? - переспросила я, чувствуя, что ноги дрожат  в
*.+%-oe. - Как?
      -  Фрося, Ефросинья, - повторила девочка, - имя  такое
есть,  старинное, я одна во дворе с ним. Вы теперь мой друг,
ежели чего, к дому подходите и крикните: "Фрося", я выйду  и
все для вас сделаю. Хорошо?
      Не в силах произнести ни слова, я кивнула. Фрося пошла
в  горку. Большая коробка била ее по худеньким, исцарапанным
ногам.  Внезапно показалось, что это я бреду вверх, прижимая
к груди упаковку с куклой.
      Стараясь  не  разрыдаться, я  пошла  через  площадь  к
булочной,  возле  которой виднелась телефонная  будка,  надо
позвонить в милицию.
      Домой  я  явилась  совершенно разбитая  и  рухнула  на
кровать  прямо  в  тапках.  Лиза и  Кирюшка  где-то  бегали,
мопсихи мирно спали в кресле. Рейчел глядела в окно. У нашей
стаффордширихи   это  главное  развлечение.   Люди   смотрят
телевизор, а она наблюдает за улицей. Впрочем, у Пингвы тоже
есть  любимое  зрелище.  Стоит  только  включить  стиральную
машину,  кошка моментально прилетает в ванную  и  садится  у
круглого,  прозрачного окошка в дверце.  Сидеть  так  Пингва
может  часами, наблюдая за вертящимся бельем.  Наверное,  ее
гипнотизирует мерное мелькание цветных тканей.
     - Гав, - буркнула Рейчел.
     - Фу, перестань, - велела я.
     - Гав, - настаивала терьерица.
     - Прекрати!
     - Гав, - не успокаивалась собака, бешено крутя хвостом.
Потом  она  соскочила с дивана и подлетела  к  двери.  Я  со
вздохом села, так, кто-то идет!
     Раздалось шуршание, и в гостиную вплыл гигантский мешок
с  собачьим кормом. При виде знакомой упаковки собаки начали
восторженно лаять и размахивать хвостами.
     - Эй, нет, погодите, - послышался голос Володи Костина.
     Красное лицо майора выглянуло из-за пакета.
     - Куда складывать?
      - Тащи в кладовку, - велела я. Отдуваясь, майор бросил
набитый мешок и вытер потный лоб.
     - Жара, жуть, помесь Африки с Австралией.
      -  Спасибо тебе, - проникновенно сказала я, - а то как
раз  вчера  я  подумала,  что собачьи  харчи  заканчиваются,
честно говорю, решила купить мешочек на пять кило.
      -  Пятьдесят килограммов дешевле получается, - ответил
приятель, - еще совочек дали в подарок, красненький.
     - Мне столько не дотащить!
      -  Ясное  дело,  поэтому  я и  привез.  Пятый  день  в
багажнике корм вожу, только сегодня случай вышел.
     - Какой?
      - Да так, - не захотел ничего рассказывать майор, - по
делу  приезжали. Ребята с арестованными уехали, а я  к  тебе
ненадолго.
     - Ты арестовал кого-то в Алябьеве?
     - Ну не я, а...
     - Погоди, - перебила его я, - кого?
     - Какая разница! Я рассмеялась:
      -  Нечего  тень на плетень наводить. Пойду  вечером  в
местный  магазин и все узнаю от продавщицы Сони, у  нее  муж
здешний участковый.
     Володя вздохнул:
     - Помнишь, мы с тобой на поминках встретились?
     - У Славина?
      -  Да.  Так  вот брали его старшего сына  Николая.  От
неожиданности я уронила на пол чайные ложечки:
     - Боже, за что?
      Костин  принялся  сосредоточенно  выуживать  из  пачки
сигареты.
      -  Слушай,  заканчивай идиотничать, -  взвилась  я,  -
Ребекка  Славина моя хорошая подруга и обязательно расскажет
о происшедшем!
      Володя  закурил и выпустил дым прямо на  Мулю.  Собака
отчаянно расчихалась.
      -  Дело  нехорошее, - забубнил майор, -  понимаешь,  у
старшего Славина, Вячеслава Сергеевича, была секретарша...
     - Знаю, Леночка.
     - Ее...
     - Уволили с треском, потому что Николя захотел посадить
на это место свою новую любовницу. Костин нахмурился:
      - Небось слышала, что бывает с теми, кто слишком много
знает!
      - Тоже мне, секрет Полишинеля, да об этой истории весь
институт гудел!
      -  Леночку  нашли вчера вечером мертвой на скамейке  у
дома.
     - У нее случился инфаркт?
      -  Нет,  маленькая дырка в голове, - спокойно  ответил
Володя.
     - А при чем тут Николя?
     - Похоже, что он и есть автор выстрела.
     - Когда умерла Лена?
     - Между восемнадцатью и девятнадцатью часами.
     - Где она живет?
     - Улица Аэродромная, в Тушине.
      В моей голове моментально возникли цифры. В пятнадцать
минут седьмого я собственными глазами видела, как он садился
на  Солнечной в поезд, идущий к Москве. До Киевского вокзала
добираться  ему четверть часа, не меньше, да и  потом  минут
сорок-пятьдесят ехать до Тушина. Что-то не складывается.
     - Это не он.
     - Почему?
      -  Понимаешь,  в  начале  седьмого  я  видела  его  на
платформе  Солнечная, а сегодня около девяти  он  был  опять
там.
      -  Дорогая,  -  проникновенно сказал Володя,  окидывая
взглядом  стройные ряды книг в ярких обложках, -  удручающая
жара  и  огромное количество проглоченных детективов  сильно
повлияли  на  твои глаза и мозг. Мы приехали  к  Славиным  в
девять  пятнадцать  и  вынули хозяина тепленьким  из  койки.
Между прочим, у него офигенная пижама, шелковая, прямо как в
"Санта-Барбаре"...
     Я переваривала информацию.
     - И куда вы его дели?
     - Поместили в изолятор временного содержания.
     - Дай мне с ним свидание, - ляпнула я, не подумав и тут
же горько пожалела.
       Но  слово  не  воробей.  Костин  резко  нахмурился  и
отодвинул чашку.
      -  Слушай, Лампа, я понимаю, что ты мучаешься дурью от
безделья,  но  немедленно прекрати идиотничать.  Знаю,  знаю
твою идиотскую манеру совать во все длинный веснушчатый  нос
и мешать людям нормально исполнять свою работу. Имей в виду,
узнаю,  что  роешься в деле Славина, мало  не  покажется!  И
вообще,  заканчиваем  беседу  на  данную  тему.  Лучше   дай
пожевать котлету или курочку.
      -  У  нас  только сосиски, - дрожащим  от  негодования
голосом ответила я.
     - Вот видишь, - вздохнул Володя, - жрать нечего, в доме
грязь, дети носятся неизвестно где, у собак гастрит и колит,
а  ты из себя комиссара Мегрэ корчишь! И ведь закончится как
всегда...
     - Чем? - прошипела я. - Чем закончится? Кто помогал вам
поймать хитрого убийцу отца Лизаветы, а?
      -  Слушай, давай не будем, - стукнул ладонью по  столу
майор, - убийцу Кондрата вычислили, разработали и взяли  мы!
Я  и Самоненко, твоей заслуги тут ноль, дырка от бублика.  А
закончится все, как всегда, твоим заплывом в дерьме,  и  дай
мне  скорей  поесть,  сейчас с голоду  сдохну!  Ты  домашняя
хозяйка, а не следователь по особо важным делам, и  мозги  у
тебя бабские, пойми наконец!
      На  негнущихся  ногах я добралась  до  холодильника  и
зашвырнула  в  воду сосиски. Вот оно как!  Веснушчатый  нос!
Абсолютная  не  правда, на моем лице нет  никаких  пятен.  И
орган,  предназначенный  для  обоняния,  у  меня  вовсе   не
длинный. Грязи у нас нет, просто на даче невозможно уследить
за чистотой, а ребята не снимают ботинок, опять же собаки...
Я  не  мою им тут, как в городе, лапы после каждой прогулки.
Но  у  псов  нет  никаких желудочных заболеваний.  И  насчет
убийцы Кондрата... Да кабы не я! Заплыв в дерьме! Ну погоди,
Костин!
      Я  шмякнула  перед  Володей тарелку.  Горка  вермишели
взлетела вверх и шлепнулась на сосиски.
      - Горчички нет? - поинтересовался майор, вонзая зубы в
ароматную кожицу.
     - Нет! - рявкнула я, прекрасно зная, что на кухне стоят
целых   две  банки,  наша  с  ужасающим  названием   "Малюта
Скуратов" и польская без всякого названия.
      -  На  нет  и  суда нет, - миролюбиво  завел  разговор
Володя,  -  все-таки  ужасно пишут  наши  сотрудники,  стиль
хромает на обе ноги. Вот слушай, вчера читаю протокол и вижу
фразу:  "Возле  трупа стояла трупья вдова  и  трупьи  дети".
Дальше еще хлеще:
      "...тело лежит на спине, правая нога согнута в колене,
левая  отброшена  в  сторону, еще  две  другие  находятся  у
дивана". Спрашивается, он сороконожкой был? Ну не уроды?!
      Я  не  поддержала  разговор и ушла  в  кухню.  В  душе
клокотал огонь, на котором доходил до кипения чайник  злобы.
Трупьи  дети!  У  дорогих ментов не  только  с  литературным
языком  беда,  у  них  и с мозгами несчастье  вышло.  Трупья
вдова! Как думают, так и пишут. Нет, Володечка, никогда тебе
не  распутать  дело  Славина, и я на этот  раз  помогать  не
стану. Сама найду убийцу и получу пятнадцать тысяч долларов.
Вот тогда и поглядим, кто где плавает!

                          Глава 16

      Избавиться от Володи сегодня оказалось не так  просто.
Обычно  он  торопится, глотает не жуя обед  и  уносится.  Но
сейчас,  словно  понимая,  что  обидел  меня,  майор   начал
расхваливать поданную еду:
      -  Нет,  мало кто так умеет готовить сосиски, как  ты,
либо  переварят,  либо  полусырыми  на  тарелку  бросят!   И
вермишель замечательная, кто же такую производит? Италия?
     - Россия, - буркнула я, - "Макфа" называется.
     - Всегда говорил, что наши продукты лучшие, - улыбнулся
Володя и сладко потянулся. - Эх, хорошо-то как! Поел, теперь
бы чайку!
      -  А  ты  женись, - рявкнула я, - будет кому  домашнее
хозяйство вести!
      -  Лучше домработницу нанять, - вздохнул майор, -  вот
разбогатею  и  заведу  прислугу.  С  супругой  разговаривать
нужно, то да се, нет уж, лучше сам помою и постираю!
     - Кто бы мог подумать, что ты женоненавистник!
      - Знаешь, какие кадры встречаются, - хмыкнул Костин, -
нагляделся  я  на ребят! Медузы Горгоны, а не  бабы,  чистые
крокодилы!  Вот  вчера  Славка историю  рассказал.  Приходит
тетка  с заявлением о пропаже мужа. Ушел гулять с собакой  и
не  вернулся.  Ну  ее  начинают  расспрашивать,  то  да  се,
наконец, вопрос задали:
     "Приметы какие у мужа?"
     Жена мнется и наконец произносит:
     "Глаза вроде серые".
     "Одет во что?"
     "Не помню".
      "Ну  там есть чего необычного? Зубы вставные, коронки,
шрамы, родимые пятна?"
     Тетка только руками разводит:
     "Кажись, аппендицит вырезали, а может, и нет".
     Тогда ребята от полной безнадеги просят:
     "Собаку опишите".
     И получают ответ:
      "Девочка, четырех с половиной лет, карликовый  пудель,
окрас  серебристо-серый, правое ухо чуть темнее  левого,  на
передней  лапе  след от пореза, глазной клык слегка  скошен,
хвост  купирован  на  высоту  семь  сантиметров,  на  животе
небольшое  родимое пятно размером с десятикопеечную  монету.
Была  одета в зеленый комбинезончик из плащовки, потому  что
вчера   в   Москве  шел  дождь.  У  одежки  имеется  карман,
застегнутый  на черную пуговицу, внутри лежит карточка,  где
- /(a -k телефон, адрес и кличка сучки - Долли".
     Я захихикала:
     - А ребята что?
     - Прибалдели немного, потом спросили: "Вам кого искать,
мужа или пуделя?"
     - А баба?
      - Вздохнула тяжело и