вещей.  Да  и
продавщицы резко изменились. Вместо толстых баб предпенсионного  возраста  в
синих халатах за прилавками стояли молодые женщины, изо всех сил старавшиеся
угодить покупателям. Секция "Бирмолина" не была  исключением.  Не  успела  я
шагнуть на бежевый ковролин, как ко мне  со  всех  ног  кинулась  девочка  в
узеньком темно-бордовом костюме.
   - Заходите, у нас сейл.
   - Кто? - не поняла я.
   - Распродажа.
   - А-а-а, простите, Алена тут? Продавщица поскучнела и крикнула:
   - Лена, выйди.
   Из заднего помещения показалась еще  одна  сотрудница,  тоже  в  бордовой
униформе.
   - Слушаю.
   - Мы договаривались пообедать в "Ростиксе".
   - Здравствуй, - неожиданно улыбнулась бывшая жена Селиванова,  -  сколько
лет, сколько зим! Рада тебя видеть, пошли!
   Потом она повернулась  к  внимательно  смотревшей  на  нас  продавщице  и
сказала довольно весело:
   - Риточка, справишься одна? Видишь, подружка пришла!
   - Иди, иди, - разрешила та.
   Мы вышли из отдела и направились в конец линии.
   - Извините, - нарушила молчание Алена,  -  Рита  невероятно  любопытна  и
отвратительно болтлива, мне не хотелось, чтобы у нее возник интерес к  нашей
беседе. А так, ничего особенного, просто трапезничаю со знакомой.
   Добравшись до  "Ростикса",  мы  взяли  по  куриной  грудке  и  уселись  у
огромного полукруглого окна, тянувшегося от пола до потолка. Через него  был
виден вход в ГУМ.
   - Как ваша фамилия? - неожиданно поинтересовалась Алена.
   - Романова, - удивленно ответила я.
   - Романова,  Романова,  -  стала  повторять  она,  перелистывая  толстую,
растрепанную записную книжку.
   Я наблюдала за ее манипуляциями. Что она там ищет?
   - Романова, - повторила еще раз Алена и глянула на меня:
   - Но вас тут нет!
   - А где я должна быть?
   - Тут,  -  спокойно  ответила  она,  показывая  книжку,  -  Антон  всегда
тщательно заносил в  кондуит  всех,  с  кем  имел  денежные  дела.  Впрочем,
наверное, я вас разочарую, но только  после  его  смерти  я  маклерством  не
занимаюсь. Кстати, имейте в виду, я - бывшая жена, и никакой ответственности
за деятельность Селиванова не несу и, если он взял у вас деньги  в  задаток,
ничего отдавать не стану!
   Я раскрыла было рот, но Алена  решительно  хлопнула  по  столу  ладошкой.
Коричневый фонтанчик  выплеснулся  из  пластикового  стаканчика  с  надписью
"Кока" и разлился по оранжевому пластику.
   - Тут один пытался братков  подослать,  -  сердито  продолжала  Алена,  -
только взять у меня нечего, видите, продавщицей работаю, за прилавком  стою.
Стала бы я людям  ботинки  предлагать,  кабы  имела  капитал,  а?  И  потом,
поймите, Антон никого из покупателей  обмануть  не  хотел,  просто  внезапно
умер. Я, честно говоря, не в курсе его дел, но знаю, что денежные  суммы  он
записывал в эту книжку. Более того...
   - Простите, - прервала я ее, - а отчего он умер?
   - Да из-за чистой глупости, - тяжело вздохнула женщина, - жуткая  нелепая
смерть. Плита у него на кухне электрическая,  отечественная,  старая,  прямо
допотопная, "Лысьва" называется. Ей сто лет. Давно ему говорила - поменяй на
новую! Нет, каждый раз он отмахивался:  "3ачем?  Суп  не  варю,  пирогов  не
пеку". И вот результат!
   - Его ударило током?! - невольно продолжила я.
   - Точно, - ответила Алена, -  насмерть!  Мастер  потом  руками  разводил.
Бывает такое, но редко, напряжение  на  корпус  пошло,  и  все,  там  жуткое
количество вольт, больше чем 220. Может, кто другой и выжил бы, но у  Антона
больное сердце, вмиг остановилось. Врач потом объяснял, что можно было бы  и
спасти, только рядом никого не оказалось. Я с дочкой в другом месте  живу...
Два дня он пролежал один. Я приехала за алиментами,  он  мне  деньги  давал,
открыла дверь, прошла на кухню, а там уже черви шевелятся.
   Ее передернуло. Я молчала, пытаясь свести воедино расползающиеся мысли.
   - И чего он полез в духовку? - недоумевала Лена. - Все всегда в СВЧ-печке
готовил...
   - В духовку?
   - Ну да, - кивнула продавщица, - дверца была открыта.
   - Может, он задел, падая? Алена пожала плечами.
   - Маловероятно, на его правой руке варежка была  такая,  стеганая,  чтобы
горячее вытаскивать, а в духовке курица лежала, гриль в фольге. Испек он ее!
   - Ну вот, а говорите, зачем полез в  духовку?!  Ясно  же,  за  цыпленком!
Алена кивнула:
   - Понятное дело, я не так выразилась. Но Антон никогда ничего не готовил!
Максимум что мог - пельмени сварить или тосты  поджарить,  даже  яичницу  не
умел сварганить. Чаще всего он брал готовое или в ресторане ел...  И  потом,
ну зачем он полез в духовку, когда рядом  СВЧ  стоит?  Намного  же  проще  и
быстрей в ней! В "Лысьве" духовка дрянь, часа два курочка готовилась бы...
   - Может, у него женщина была в гостях, - предположила я, - она цыпленка и
запекла, велела ему вытащить, ну и...
   - Ну и что? - возмущенно воскликнула  Алена.  -  Увидела,  что  случилось
несчастье, и удрала? Бросила любовника умирать? Вы бы убежали?
   - Нет, конечно, но бывают разные ситуации...
   - Какие такие ситуации,  -  кипела  бывшая  жена  Антона,  -  что  должно
произойти, чтобы бросить умирающего без помощи, одного, а?
   - Ну, - промямлила я, - допустим, она замужем, побоялась приезда милиции,
не хотела становиться свидетельницей... Объясняй потом супругу,  что  делала
на квартире у постороннего мужика!
   Алена возмущенно фыркнула:
   - Из всех его баб, а поверьте, их целая армия,  на  такое  была  способна
лишь одна дрянь, некая Репнина!
   - Соня, - воскликнула я, - продавщица из цветочного магазина!
   Собеседница поперхнулась:
   - Вы ее знаете? Я пожала плечами:
   - Говорят, очень милая девушка, красавица!
   - Милая? - побагровела Алена. -  Дрянь  подзаборная,  сволочь  последняя,
гадина болотная!
   - Зря вы так...
   - Ничего себе зря, - Алена совершенно потеряла самообладание, - да  из-за
нее у нас семья разрушилась и...
   - Хорошая пара никогда не разведется. Если мужик сбегал налево, - подлила
я масла в огонь, - значит, были какие-то другие предпосылки для разрыва. Вот
мой муж сбегает налево и приползает назад с виноватым  видом,  знает,  лучше
родимой жены не найти!
   - Мой тоже так делал, - гневно воскликнула Алена, - только в недобрый час
с Репниной познакомился! И как только мне в голову не пришло, что она  могла
там, на кухне, быть? И точно, это в ее стиле - удрать, бросив человека.
   Я хотела сказать, что Соня мертва, но Алена просто не давала мне вставить
слова в свой монолог.
   - Дрянь, мерзавка, пробу ставить негде, она его другим человеком сделала!
Из приличного мужика мерзавца вылепила!
   - Ну уж вы слишком!
   - Ничуть, - подскочила на стуле Алена и, перейдя на "ты", выпалила:
   - Вот слушай, что у нас стряслось! Какие бывают дряни редкостные...
   Я взглянула в ее бледное лицо, покрытое лихорадочными, красными  пятнами,
в полыхавшие ненавистью глаза и вздохнула.
   Наверное, сильно  ее  достала  Сонечка  Репнина,  если  Алена  собирается
выложить семейные тайны  совершенно  незнакомой  женщине.  А  может,  просто
устала носить груз в душе? Подругам жаловаться не с руки, в глаза  пожалеют,
а за спиной начнут сплетничать и посмеиваться... Сейчас же перед  ней  сидит
тетка,  которая  гарантированно  исчезнет  навсегда  после  этой  встречи...
Кажется, в психологии это называется "эффект попутчика". Ну, когда люди, сев
в вагон и развернув пакет с жареной курицей, начинают  исповедоваться  перед
соседом по купе, великолепно отдавая себе отчет в том, что больше никогда не
увидятся. Володя рассказывал, как однажды по дороге из Адлера в Москву  один
мужик, не зная, что случайный сосед милиционер, рассказал  ему  о  том,  как
десять лет тому назад в состоянии аффекта убил жену и представил  дело  так,
словно произошел несчастный случай...Вот и Алене явно хотелось  поплакать  в
жилетку.
   - Ну? И какие же дряни случаются?
   - Жуткие, - ответила продавщица, - только слушай!
   Антон получил в свое время великолепное образование, окончил  юридический
факультет МГУ. Выпускники этого  учебного  заведения  делают,  как  правило,
хорошую карьеру, только у Селиванова она не слишком задалась. Несколько  лет
он  безуспешно  занимался  адвокатской  практикой.  Но  клиенты   попадались
малоденежные,  в  основном  мелкие  хулиганы,  которым  защитника   нанимали
родители, но даже  эти  простые,  ясные  процессы  Селиванов,  как  правило,
проигрывал. Чем-то  раздражал  он  судей!  Может,  тихой,  спокойной  речью,
изобилующей цитатами из римского права?  Дамы  средних  лет,  восседавшие  в
судейских креслах, с досадой морщились, заслышав всяческие "ab ovo",  "alter
ego" и "dura lex".А потом вламывали подзащитному Антона на полную катушку...
За адвокатом прочно  закрепилась  репутация  неудачника,  и  парень  осел  в
юридической консультации, отвечая на вопросы граждан. Ни денег, ни славы, ни
удовлетворения эта служба не давала. Но Алена не ругала мужа,  понимая,  что
тот старается как может.  Положение  изменилось  три  года  назад,  когда  в
консультацию  явилась  тетка  и  попросила  проследить  за   сделкой.   Баба
приобретала квартиру и страшно боялась, что ее "кинут". У  каждого  человека
случаются припадки вдохновения, вот он и приключился у Селиванова  в  момент
посещения риелторской конторы. Хозяин агентства посмотрел на  юриста,  легко
щеголявшего разнообразными терминами, послушал цитаты на латинском языке  и,
в отличие от судей придя в полный восторг, предложил  Селиванову  перейти  к
нему на работу. Антон решил рискнуть и ушел из юридической консультации. То,
что риелторское агентство занимается  не  совсем  законными  операциями,  он
понял сразу,  но  механизм  узнал  только  через  несколько  месяцев.  Когда
одинокий человек умирает, его квартира отходит государству,  это  в  случае,
если  скончавшийся  не  оставил  завещания.  Кстати,   в   советское   время
существовал жесткий  закон:  если  освобождалась  такая  площадь,  работники
жилищно-коммунального хозяйства обязывались сообщить об этом  в  трехдневный
срок. Сейчас же государство никак не отслеживает такие случаи. И  сотрудники
РЭУ и ДЭЗов либо  сдают  освободившиеся  квартиры,  либо  находят  знакомого
маклера, которому и продают "добычу". Вот контора, в которой начал  работать
Антон, и искала такие "мертвые души". Стройная цепочка  начиналась  в  самом
низу, у столика простой жэковской паспортистки,  и,  проходя  через  препоны
коммунальных служб, префектуры, прокуратуры, милиции, добиралась наконец  до
покупателя. При этом  сотрудники  конторы  искренне  считали  себя  честными
людьми. Они никого не убивали, не отселяли малолетних детей, оставшихся  без
родителей, в Калужскую область,  не  превращали  стариков  и  алкоголиков  в
бомжей и никогда не  надували  покупателей.  Страдающей  стороной  тут  было
государство, а все остальные, начиная с домоуправа и заканчивая  новоселами,
оказывались  довольны.  В  конце  концов,  государство  -  это  нечто  такое
безликое, неконкретное... Словом, совесть не мучила никого, а  Антон  -  тот
просто расцвел. Его многословие, очки, умный  вид  и  бесконечные  латинские
цитаты действовали на клиентов завораживающе. У мужика появились  деньги,  а
вместе с ними машина, одежда, новые привычки и... любовницы.
   Но Алена не устраивала истерик. Женаты они были не  первый  год,  страсть
поутихла. И потом, отдавать другой бабе мужика, который только-только  начал
зарабатывать, женщина не хотела. Не хотела она оставаться и одинокой бабой с
ребенком на руках, поэтому все походы Селиванова налево никак не осуждались.
Алена бросила работу, сидела дома и стала подумывать о второй дочери, но тут
налетел февраль месяц, принесший семье жуткие несчастья. Антон  познакомился
с Соней, причем по иронии судьбы он приехал в "Лилию", чтобы купить букет ко
дню рождения Алены, зашел в торговый зал, увидел  Соню...  День  клонился  к
вечеру,  до  закрытия  магазина   оставалось   полчаса.   Сонечка,   оглядев
респектабельного, высокого, светловолосого  мужика,  стрельнула  глазками  и
наклонилась, чтобы поднять упавший на пол лепесток.  Вырез  на  ее  кофточке
открыл  все  прелести...  Словом,  после  окончания  работы  они  с  Антоном
отправились сначала в ресторан, потом на квартиру к Репниной. Алена так и не
дождалась мужа в день своего рождения. Впрочем, не  пришел  он  и  завтра...
Когда супруга дозвонилась ему на работу, ярости ее не было предела. Любитель
погулять на стороне, Селиванов всегда соблюдал приличия  и,  если  собирался
остаться у любовницы, звонил домой и, не моргнув глазом, врал:
   - Еду в командировку, дорогая. Вернусь в пятницу, жди с подарками.
   Впрочем, подобное случалось редко. Антон успевал сделать все, что  хотел,
во время рабочего дня, а уж праздники гарантированно проводил с Аленой.  Тут
же день рождения - и такой пердюмонокль!
   Услышав злобное контральто супруги, Тоша неожиданно отрезал:
   - Не пришел и не приду!
   - Как? - изумилась Алена.
   - Так, - спокойно пояснил муж, - я другую полюбил, но не волнуйся, вас не
оставлю, деньги буду давать, и квартира твоя, себе новую подберу...
   Так и вышло. Через неделю Селиванов  съехал,  а  растерянная,  ничего  не
понимающая Алена осталась одна. Единственное, что она знала  про  счастливую
соперницу, это место работы и  то,  что  прелестная  продавщица  по  красоте
превосходит розы и орхидеи.
   Потом начался перманентный кошмар.  Двадцатого  февраля  Антон  пришел  к
Алене  в  слезах.  Соня  выгнала  мужика.  Тихо  радуясь,  супруга   утешила
Селиванова, и тот даже, расчувствовавшись, сказал:
   - Боже, какой я дурак, ты лучше всех!
   Три дня длилась идиллия,  про  заявление  на  развод  забыли  все.  Потом
раздался телефонный звонок, и Антон, мигом собравшись, убежал на двое суток!
   Затем вернулся к Алене, потом вновь к Соне. Алена - Соня - Алена - Соня.
   В конце концов все закончилось плохо. Восемнадцатого марта  позвонили  из
милиции и сообщили,  что  Антон  задержан  за...  избиение  гражданки  Софьи
Репниной. Не чуя под собой  ног  от  ужаса,  Алена  помчалась  в  отделение.
Разговаривал с ней толстый, одышливый мент.
   - И что я могу вам сказать, гражданочка, - басил он, оглядывая с  ног  до
головы Алену, - идите и просите Репнину забрать заявление назад, а то светит
вашему муженьку срок.
   Алене чуть плохо не стало, даже в кошмарном сне не могла она  представить
себе, что придется беседовать с Соней, но не бросать же Антона на нарах?
   Взяв у мента адрес, она поехала  к  сопернице.  Софья  открыла  дверь  и,
увидав Алену, фыркнула:
   - Ну, чего надо?
   У бедняги Селивановой язык присох к горлу,  но  пришлось  начать  мольбы.
Соня молча выслушала Алену и буркнула:
   - Ладно, подумаю.
   В квартиру она  законную  супружницу  не  пустила,  и  у  Алены  осталось
отвратительное  чувство  гадливости,  которое  ощущает   человек,   случайно
наступивший в дерьмо.
   На следующее утро, ровно в восемь, раздался звонок.  Алена,  собиравшаяся
на работу - она как раз пристроилась в ГУМ торговать  обувью,  -  распахнула
дверь. С порога шагнул мрачный, просто черный Антон.
   - Спасибо, - буркнул он, не глядя на бывшую жену, - не надо  было  только
перед Соней унижаться, сам свои проблемы решу.
   - Ты ее и правда побил? - полюбопытствовала Алена.
   - Вмазал разок от злости, - пояснил Антон, - пнул, а она  упала  и  ребро
сломала, случайно вышло! Я не хотел.
   - Держись теперь от этой бабы подальше, - по-советовала  Алена,  -  дрянь
она жуткая.
   - Твоя правда, - вздохнул Антон, - и близко не подойду.
   Он помылся в ванной и попросил кофе. Алена по старой  привычке  подогрела
ему на завтрак кашу, а муж, вернее, бывший муж, быстро проглотил  содержимое
тарелки.
   - Кто бы мог подумать, что наша с тобой жизнь завершится на такой ноте, -
протянула Алена, - а как хорошо жили до появления Репниной.
   - Хочешь, начнем сначала? - неожиданно предложил Селиванов.
   Жена молча барабанила пальцами по столу.
   - У меня с ней все! - горячо заявил Антон.
   - Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь! - усмехнулась Алена.  -  Сколько
раз обещал завязать с  Сонькой,  только  все  попусту.  Прямо  наркотическая
зависимость!
   Антон только вздохнул, но ничего не сказал. Потом он  ушел,  и  Алена  не
знала, как дальше развивался его роман с Соней. С бывшей женой Антон остался
в хороших отношениях, раз в  неделю  давал  той  денег  на  ребенка  и  даже
предлагал ей бросить утомительную работу  продавщрщы.  Но  Алена  не  хотела
больше целиком и полностью зависеть от Селиванова.  Они  часто  встречались,
даже сходили как добрые знакомые пару раз  в  театр  но  о  Соне  больше  не
разговаривали, старательно обходя щекотливую тему.
   - Она, точно она, - раздраженно повторяла Алена, нервно скатывая  катышки
из хлеба, - запекла курицу и приказала ему вынуть, а  когда  бедного  мужика
током долбануло, унеслась, чтобы с милицией не  связываться,  а  ведь  могла
"Скорую" вызвать, вдруг бы его спасли! Ну как я сразу не поняла, кто  птичку
готовил! Интересно, можно ее по статье за неоказание помощи привлечь?
   Я мрачно смотрела в полукруглое огромное окно. Нет, Соня Репнина, хоть  и
малопривлекательная особа, в данном случае  была  совершенно  невиновата.  К
моменту смерти Антона еГ0 бывшая любовница уже лежала на столе прозектора...
   - В вашей ситуации могу посоветовать только одно, - вздохнула Алена.
   - Что?
   - Отправляйтесь к Андрею Малахову...
   - Это кто такой?
   - Хозяин риелторской конторы, где  работал  Антон,  -  спокойно  пояснила
Алена. - Сами понимаете, я не могу вам вернуть деньги,  а  он  обязан,  если
документ есть. Наверное, Антон расписку выдал?
   - Какие деньги? - удивилась я, думая о своем.
   - Как какие? - изумилась собеседница. - Вы же сказали  мне  по  телефону,
что хотите получить доллары, небось задаток отдавали, да?
   Вообще-то я, выискивая  повод  для  встречи,  сказала,  что  якобы  желаю
вернуть долг Селиванову, но Алена, очевидно, не поняла меня...
   - Да-да, спасибо за совет, а где находится агентство?
   Алена написала на салфетке телефон и протянула мне. Я спрятала бумажку  в
карман, выкину по дороге к метро. В риелторской конторе мне абсолютно нечего
делать. Хотя, честно говоря, непонятно вообще,  как  поступить...  Наверное,
нужно  опять  посетить  Наталью  Константиновну,   директрису   "Лилии",   и
потребовать у нее координаты бывшего супруга. Надеюсь, с  ним  не  случилось
ничего дурного. Однако как странно! Два человека, показания которых, вернее,
честные показания которых могли бы  обелить  Володю  Костина,  скончались  в
одночасье, причем  оба  от  бытовой  травмы.  Надежда  Колесникова  включила
посудомоечную машину, Антон Селиванов открывал духовку...
   Я опять уставилась в окно. Сквозь  хорошо  вымытые  стекла  было  отлично
видно, как у входа в ГУМ толкалась толпа. У дверей стояло штук шесть женщин,
державших  в   руках   кофточки,   пуловеры   и   кардиганы...   Около   них
останавливались люди, щупали вещи и размахивали руками.  Кое-кто  вытаскивал
кошелек. Даже издалека было заметно, что шмотки не блещут качеством, но цена
небось копеечная. Кстати, вон та розовая водолазка очень даже ничего, мне бы
пошла такая. Может, посмотреть?
   В эту минуту к тетке, державшей вешалку с  понравившейся  мне  кофточкой,
подошел мужчина и стал о чем-то ее спрашивать. Баба начала  тыкать  рукой  в
сторону и объяснять дорогу. Мужчина повернул голову, и я обомлела. Прямо  на
меня смотрел Володя Костин.

ГЛАВА 16

   Роняя стулья, сшибая у людей  со  столов  стаканы  с  кокой,  провожаемая
негодующими воплями, я выскочила на улицу, подбежала к  торговке  с  розовой
водолазкой и завопила:
   - Сейчас тут стоял мужчина, что он у тебя спрашивал?
   - Как пройти в ЦУМ, - растерянно ответила баба, роняя от неожиданности на
пол вешалку с кофтой.
   Не сказав ни слова, я ринулась  в  переход.  Там,  как  назло,  клу