мой. И это был единственный случай в
моей жизни, когда я видела его подшофе.
   Мой бывший супруг тоже не злоупотреблял горячительными  напитками.  Он  в
основном увлекался  бабами.  А  Катин  старший  сын  Сережка  любой  выпивке
предпочитает мороженое. Поэтому как вести себя с женщиной, сильно страдающей
от похмелья, я просто не знала.
   - Ой, ой, ой, - раскачивалась из стороны в сторону  хозяйка,  держась  за
голову. - Ой, ой, как болит, спасу нет!
   - Вы Рита? - попробовала я вступить с ней в контакт.
   - Ох, не знаю, - пробормотала она.
   - Как? Вы не знаете свое имя?
   - Ничего не знаю, - нудила тетка, держась за виски. - Ничего.
   Честно говоря, я ее пожалела. Сама только один раз  в  жизни  напилась  и
помню, как мне было плохо,  пока  заботливый  Андрюша  не  поднес  стаканчик
"Балтики". Пиво! Вот что должно помочь. Я выскочила на улицу и  в  ближайшем
ларьке схватила две бутылки. Пиво и впрямь оказалось  живой  водой.  Хозяйка
прекратила  стонать,  натренированной  рукой  вскрыла  бутылку  и  выхлебала
содержимое прямо из горлышка. Я уставилась  на  нее  во  все  глаза,  ожидая
действия "лекарства". Минут через пять алкоголичка удовлетворенно рыгнула  и
пробормотала:
   - Хорошо пошла, давай вторую!
   - Э, нет, сначала скажи, ты Рита?
   - Я Марго, - ответила пьянчужка. Ну уж на королеву она явно не тянула. Но
если ей так хочется, пусть будет Марго.
   - Знаешь, где Степан?
   - Кто это такой? - удивилась она.
   - Брат твой родной, Степан Разин.
   - Ах Степка, - протянула собеседница. - А хрен его знает.
   - Ну попробуй сообразить.
   Рита попыталась встать, но ноги не слушались, подламывались в  коленях  и
явно не собирались никуда идти.
   - Там, - мотнула она головой в сторону коридора, - на стене телефон.
   Я вышла из кухни, сняла с полочки телефон и принесла Маргарите.
   - Нет, - икнула та. - На обоях телефоны записаны, глянь,  может,  и  есть
нужный...
   Щелкнув  выключателем,  я  принялась  изучать  клочья,  висевшие   вокруг
полочки. Среди них и впрямь нашлось несколько бумажек с цифрами. Женя, Леша,
Галка и почему-то  парикмахерская.  Вот  уж  никогда  бы  не  подумала,  что
подобный экземпляр ходит делать прически. Вернувшись на  кухню,  я  увидела,
что Марго добралась до второй бутылки, выхлебала ее до дна  и  теперь  спит,
уронив  грязную  голову  между  вонючей  тряпкой  и  газетой,   на   которой
громоздятся остатки копченого леща.
   Переписав на всякий случай телефончики, я несолоно  хлебавши  отправилась
домой.

ГЛАВА 18

   В понедельник ровно в десять утра я позвонила в издательство  и  сообщила
Михаилу, что дискета с рукописью готова.
   - Душенька! - воскликнул главный редактор. - Сейчас пришлю машину.
   Не успела я привести себя в порядок, как запищал домофон.
   - Дорогая моя, - защебетал Галин, увидав, как я с гордо поднятой  головой
вхожу в кабинет, - вы умница, давайте.
   - Сначала деньги!
   Редактор рассмеялся и бросил на стол пачку сторублевок, но  я  не  успела
спрятать ее в сумочку. Дверь распахнулась, и  в  кабинет,  весело  улыбаясь,
вошел Юра Грызлов.
   - Миша, - начал он и осекся.
   Взгляд писателя скользнул по письменному столу, Галин  быстрым  движением
бросил на стопку купюр газету, но Юра заметил его жест и хмыкнул.  Потом  он
перевел на меня взор и удивленно протянул:
   - Лампа?
   - Юра, - Обрадовалась я, - звоню, звоню, а тебя все нет.
   - В Петербург ездил, - пояснил литератор.
   - Вы знакомы? - удивился Галин.
   - Что же тут странного? - парировал Юра и уселся в кресло.
   Он явно понимал, что помешал деловому разговору, но не собирался уходить.
Галин с честью вышел из создавшего положения. Пощелкав рычажком  селекторной
связи он велел:
   - Люсенька, зайди.
   Тут же впорхнула прехорошенькая девчонка в синем брючном костюме.
   - Господин Грызлов, - защебетала она,  -  пойдемте,  там  ваши  авторские
экземпляры лежат. Пришлось Юре нехотя  встать,  на  пороге  он  обернулся  и
сказал:
   - Лампа, подожди меня.
   Только за ним захлопнулась дверь, как Галин моментально потребовал:
   - Давайте.
   Я протянула дискеты.
   - У него было два варианта, я не  знала,  какой  больше  подойдет,  и  на
всякий случай прихватила оба. - Правильно, - одобрил Галин и спросил:
   - Следующие сможете найти?
   Я вспомнила "папку Кондрата", до отказа забитую рукописями, и отрезала:
   - Вот Лена вернется, и будете вести с ней все переговоры.
   Редактор усмехнулся и глянул на меня жуликоватыми глазами.
   - Дорогая Евлампия Андреевна, мы с вами оба  очень  хорошо  знаем,  сколь
далеко уехала Елена Михайловна. Может, она вернется лет через семь-восемь, а
может... Все случается в этой жизни. А Лизе нужны будут  средства,  так  что
подумайте, посоветуйтесь. Я вас не тороплю, только имейте в виду...
   - Что?
   - Наше издательство без книг  Кондрата  Разумова  выживет,  а  вот  семья
литератора может  много  денег  потерять,  и  пока  у  нас  есть  интерес  к
творчеству Кондрата...
   Он замолчал и забарабанил пальцами по столу. Стараясь сохранить  лицо,  я
сказала:
   - Обязательно подумаю над вашим предложением.
   - Вот-вот, - вздохнул он. - Подумайте...
   Я вышла в коридор и тут же столкнулась с Юрой.
   - Что за дела у тебя с этим мошенником? - резко спросил он.
   - Да так...
   - И все же?
   - Ну...
   - Только не ври! - приказал он. - Пошли в буфет.
   Мы устроились за пластиковым столиком. Я отхлебнула тепловатую  жидкость,
проданную под видом кофе, и сморщилась. Ну и гадость.
   - Так что хотел Галин? - наседал Грызлов.
   Не понимая, почему он так возбудился, я вздохнула:
   - Он искал рукопись Кондрата "Загон с гиенами". Говорит, разрекламировали
будущую книгу и в газетах, и по телевидению...
   - Ну и? - ухмыльнулся Юра.
   - Вот я и привезла.
   - Как? - изумился собеседник. - Где же ты ее взяла?
   - В компьютере!
   - Лампа, - сурово сказал Юра, - не ври. Накануне  ареста  Лена  позвонила
мне и сказала, что Галин требует рукопись. Она искала по всем файлам и нигде
ее не нашла. Говори, где взяла!
   - Правда, в компьютере, только не у Кондрата.
   - Слушай, - Грызлов стукнул ладонью по столешнице. - Ей-богу, прежде  чем
с тобой разговаривать, следует каши поесть.
   - Все произведения Разумова набирала одна машинистка, Леокадия  Сергеевна
Рюмочкина, - пояснила я. - Она же хранит на всякий случай копии. Кондрат  не
слишком ловко  управлялся  с  компьютером  и  пару  раз  случайно  уничтожил
рукописи. Вот она и припрятывала дискеты.
   - Ловко, - протянул Юра. - Ниро Вульф, да и только.
   Я засмеялась:
   - За хорошие деньги любой Шерлоком Холмсом станет.
   - Ох и дура же ты! - в сердцах воскликнул  Грызлов.  -  Да  Мишка  небось
обвел тебя вокруг пальца. Сколько он дал?
   Я растерянно молчала, потом все же пробормотала:
   - Двадцать тысяч.
   - Значит, чуть больше семисот долларов, - быстро  пересчитал  Грызлов.  -
Нет, ты не дура! Я горделиво приосанилась.
   - Ты вопиющая идиотка, кретинка, каких мало, - закончил он.
   - Почему?
   - Потому, - рявкнул литератор. Потом, сменив гнев на милость, добавил:
   - Тебе следовало выколотить из Галина в три раза больше. Сделай  милость,
больше не носи в издательство ничего без совета со мной, поняла?
   Я закивала. Мы допили отвратительный капуччино, дожевали эклеры,  похожие
по вкусу на куски ваты, и двинулись к выходу. Во дворе Юра похлопал себе  по
карманам и выругался:
   - Черт, ключи!
   - Потерял?
   - Да бросил небось на стол у этой козы,  когда  книжки  забирал!  Подожди
секундочку.
   Резко повернувшись, он вернулся в здание. Я осталась во дворе и от  скуки
стала разглядывать его машину - темно-бордовый "Вольво". Интересно,  сколько
Юра зарабатывает? Такой автомобиль стоит не одну тысячу. Правда,  мне  тачка
внешне не слишком нравится,  какой-то  агрессивный  дизайн,  но  все-таки...
Несмотря на  солнце,  в  спину  дул  пронизывающий  ветер,  и  я  совершенно
замерзла, прыгая возле запертой машины. Наконец появился Юра, и  мы  поехали
домой.
   - Ты не будешь против, если я  сварю  кофе?  -  поинтересовался  Грызлов,
когда мы приехали.
   - Нет, думаю у тебя все равно не получится хуже, чем тот, который мы пили
в издательстве, - согласилась я.
   Внезапно Юра опустился на стул.
   - Что случилось?
   - Сердце, - пробормотал он. - У меня стенокардия. В куртке  нитроглицерин
лежит, принеси скорей...
   Я ринулась в прихожую и принялась рыться  в  карманах,  но  лекарства  не
нашлось.
   - Наверное, потерял, - прошептал Юра. - Плохо мне.
   - Давай "Скорую" вызовем.
   - Ну их, коновалов. Лампа, будь добра, сходи в аптеку...
   - Мигом слетаю, - пообещала я и бросилась на улицу.
   Аптечный киоск был у метро, но нитроглицерина там не оказалось,  пришлось
бежать на проспект.
   Когда я вернулась домой, Юра сидел в той же позе на стуле.  Быстро  сунув
под язык маленькую таблеточку, он пробормотал:
   - Вот скрутило.
   - Давно это у тебя?
   - Лет пять, - пояснил Грызлов.
   - И что врачи говорят?
   - Если не умру, буду жить, - хмыкнул он.
   - А ты лечишься?
   - Да ладно о болячках болтать, - махнул рукой Юра  и  приступил  к  варке
кофе.
   Мы  славно  потрепались  о  всякой  ерунде,  и  только  когда  за  гостем
захлопнулся лифт, я сообразила, что забыла спросить его о Степане Разине.
   Где-то около семи  раздался  телефонный  звонок.  -  Евлампия  Андреевна,
душенька, Галин беспокоит. - Слушаю.
   - Незадача вышла, дискеты пустые. - Не может быть, -  удивилась  я.  -  Я
проверяла, Перед тем как поехать к вам.
   - Ну не знаю, - протянул Михаил. - Иногда такое случается.  Придется  вам
еще раз приехать. Отправляю шофера.
   Тяжело вздохнув, я пошла в кабинет, влезла в компьютер,  нашла  "Загон  с
гиенами", два раза щелкнула мышкой и тупо уставилась на абсолютно белый лист
бумаги. Роман исчез.
   Так, понятно, когда я перебрасывала его с  дискеты  на  жесткий  диск,  а
потом опять на дискету, вероятно, сделала что-то не так. Во  всяком  случае,
наш домашний компьютер регулярно проделывал со мной  подобные  штуки,  но  я
тоже не промах. Вот  в  этой  коробочке  на  всякий  случай  лежит  запасная
дискета.
   Я засунула черненький прямоугольник в системный блок  и...  вновь  узрела
абсолютно  чистую  директорию.  Скорей   всего,   я   случайно   нажала   на
"форматировать".
   И что прикажете теперь делать? Я схватила трубку.
   - Да, - сказал Галин.
   - Миша, вы уже отправили ко мне шофера?
   - Нет, но сейчас пошлю.
   - А если завтра?
   - Почему?
   - Собака  заболела,  -  принялась  изворачиваться  я,  -  надо  срочно  к
ветеринару.
   - Да? - недоверчиво спросил он. - Ну ладно, коли  так,  только  в  первой
половине дня, подошлю водителя к полудню.
   - Не надо никого присылать, я сама приеду до обеда.
   - Хорошо, - буркнул Михаил. - Жду. Я бросилась искать телефонную  книжку.
Но она словно испарилась. Перерыв весь  кабинет,  я  в  недоумении  села  на
диван. Ну и чертовщина. Ладно, с  компьютером  я  на  "вы"  и  частенько  не
правильно произвожу необходимые действия, но роман? Он-то куда подевался!
   Недоразумение разъяснилось  около  девяти  часов,  когда,  покормив  Лизу
ужином, я пошла в свою комнату. Между  шкафом  и  креслом  лежала  небольшая
кучка бумажек. Приглядевшись, я ахнула.
   - Рамик, кто это сделал?
   - Опять написал? - поинтересовалась Лиза.
   - Хуже, сожрал записную книжку! И как не  стыдно!  Но  заметно  подросший
щенок весело вилял хвостом, абсолютно не испытывая никакого раскаяния.
   - Вот не дам ужина, тогда  поймешь!  -  злилась  я.  -  Негодник,  ничего
оставить нельзя!
   - Вчера он слопал губную помаду, - наябедничала Лиза.
   Ага, а еще закусил моими  колготками,  украл  со  стола  половину  кекса.
Кстати, когда я вернулась домой, вазочка с вареньем тоже была пуста...
   - Лизок, ты ела с утра цукаты из апельсиновых корочек?
   - Ложечку в чай положила.
   - Может, задумалась и слопала все?
   - Да ты чего! - возмутилась девочка. - Что я, Винни-Пух?  Там  с  полкило
было!
   Так,  значит,  и  вкусные  засахаренные  апельсиновые  корки  исчезли   в
необъятной утробе Рамика.
   - Уйди с глаз долой, - процедила я, разглядывая клочки записной книжки.
   Надо же, даже бумагорезательная  машина  не  настругает  таких  обрывков,
просто конфетти. Нечего  и  думать  о  том,  чтобы  найти  телефон  Леокадии
Сергеевны. Хорошо хоть у меня идеальная зрительная память, и завтра я  поеду
к милой старушке без звонка.
   Рано утром, отправив Лизу в школу, я понеслась к машинистке. И  опять  на
звонок долго не открывали, Наконец раздалось шарканье, и  на  пороге  возник
старичок, похожий на гриб-боровик.
   - Тебе  кого,  мальчик?  -  ласково  поинтересовался  он,  окидывая  меня
взглядом.
   - Я девочка и пришла к Леокадии Сергеевне.
   - А Леки нет дома, - близоруко щурясь, пояснил дедуля. - Уехала.
   - Куда?
   - К врачу.
   - Надо же, - расстроилась я. - Можно  я  подожду?  Она,  наверное,  пошла
спозаранку анализы сдавать...
   - Лека вчера уехала, - пояснил дедок.
   - Как вчера? Она что, в больницу легла?
   - Не знаю, - ответил он, - после ужина она постучала ко  мне  в  дверь  и
говорит: "Кеша, голубчик, еду к Кондрату в гости. Он меня  хочет  профессору
показать". Она последнее время на  глаза  жаловалась.  Все  говорила,  будто
плохо видеть стала. А Кондрат - писатель известный,  богатый,  вот  и  решил
устроить ей консультацию. Я, грешным делом, позавидовал: сам ничего не вижу,
только у меня таких состоятельных друзей нет. Вот, значит, и говорит: "Еду в
гости, а ты покорми моего попугайчика".
   - И что, Кондрат сам за ней приехал? - тихо спросила я.
   Дедуля пожал плечами:
   - Я вижу плохо, но думаю, что сам. Я слышал мужской голос из прихожей, да
и Лека к нему по имени обратилась.
   - Как?
   - Ну, говорит: "Это ты, голубчик? Страшно рада, давно  не  виделись".  Он
замолчал.
   - Дальше, - поторопила я, - дальше что произошло?
   - А ничего, - пожал плечами "грибок". - Ушли, и все.
   - Ушли? Может, на машине уехали? Вы, случайно,  во  двор  не  посмотрели,
номер не запомнили? Старичок беспомощно вздохнул:
   - Детонька, зачем мне выглядывать  во  двор?  Я  не  вижу  ничего  дальше
собственного носа, даже газету читаю с лупой. Какой номер! Я и автомобиль не
замечу. Да вы не волнуйтесь, Лека через три-четыре дня вернется.
   - Не знаете, кому она еще печатала рукописи? Дедушка зачмокал губами:
   - Она постоянно работает. Лека настоящая труженица. Ходят к ней всякие  с
бумагами. Но, простите, я фамилий не записывал, имен тоже. Хотя  дверь  всем
открываю. Господь дал мне хорошие ноги и отнял глаза,  а  с  Лекой  поступил
наоборот. Вот мы с ней и образовали союз - я бегаю, а она вслух читает  чего
интересное. Нас только двое, надо держаться.
   - А остальные соседи где?
   - Так разъехались, - охотно пояснил он. - Нет тут никого, дом  расселяют,
а до нас пока не добрались, слава богу.
   - Можно зайти в комнату Леокадии Сергеевны?
   - Пожалуйста, - улыбнулся дедок. - Только зачем?
   - Она печатала мою работу, очень срочную. Хочу вбросить ее на дискету.
   - А вы умеете пользоваться компьютером?
   - В общем, да.
   - Тогда идите.
   В  комнате  царил  идеальный  порядок.   Очевидно,   хозяйка   собиралась
совершенно спокойно, без суеты и спешки.  Я  включила  компьютер,  но  экран
остался черным и  системный  блок  не  заморгал  зеленым  огоньком.  Потыкав
безрезультатно в кнопку, я наклонилась и увидела, что машина отсоединена  от
электросети? Кто вытащил вилку из розетки?
   Я окинула взглядом комнату и увидела, что торшер, телевизор и  настольная
лампа тоже отключены от сети. Леокадия  Сергеевна,  как  все  пожилые  люди,
боялась пожара, вот и решила подстраховаться, отправляясь в гости. Ну  можно
ли быть такой дурой! Можно. Иногда люди проделывают со своими компьютерами и
не такое!
   Сережка  отлично  управлялся  с  электронной  машиной,  и  его   знакомые
частенько звонили нам с воплем:
   "Помоги, не работает". Как-то раз  прибежал  сосед,  обеспеченный  мужик,
разбогатевший на торговле куриными окорочками.
   - Слышь, Серега, - забубнил он, . - будь другом, погляди на мою банку.
   - Ну и что случилось? - тяжело вздохнул парень. - Завис? Или опять мышь с
экрана пропала?
   - Не, подставка для кофе сломалась.
   - Что?! - удивился Сережа. - Где ты такое нашел?
   - Ну в этой штуковине, куда дискеты втыкать, - пояснил соседушка.
   -  В  системном  блоке?  -  изумилась  "Скорая  компьютерная  помощь".  -
Подставка для кофе???
   - А у тебя разве нет такой? - пришел, в свою очередь, в недоумение сосед.
- Ткнешь пальцем в кнопочку, и выезжает такая  квадратная  штучка  с  дыркой
посередине, как раз чашечка кофе влезает, страшно удобно!
   Секунду Серега хлопал глазами, потом открыл дисковод и поинтересовался:
   - Ты это имеешь в виду?
   - Точно, - обрадовался горе-пользователь. - А говорил, что не знаешь!  Ну
пойдем, а то она у меня больше не выезжает.
   Пришлось Сережке не только  чинить  дисковод,  но  еще  и  читать  соседу
краткий курс о компьютерных дисках. Думаете,  это  самый  идиотский  случай?
Куда там!
   У Кирюши в классе учился мальчик Женя Шульгин. Его родители, кстати, наши
добрые приятели, купили компьютер и установили его  на  даче.  Не  прошло  и
недели, как они позвонили чуть ли не в  слезах.  Монитор  перестал  подавать
признаки жизни. Первым делом Сережка поинтересовался, воткнут ли штепсель  в
розетку. Его заверили, что все в полном порядке. Минут пять  парень  пытался
поставить диагноз по телефону, потом еще раз сказал:
   - Посмотрите как следует. Сдается мне, вилка выпала.
   - Сейчас возьму фонарик и  проверю,  -  заявил  глава  семейства.  -  Но,
кажется...
   - Погодите, - перебил его парень. - А при чем тут фонарь?
   - У нас уже три дня, как отключили  электричество,  -  последовал  ответ.
Сережка просто онемел.
   - Нет, вы видали таких идиотов! - бушевал он, повесив трубку. -  Пытаются
заставить работать обесточенный компьютер!
   Так что Леокадия Сергеевна, решившая исключить любую возможность  пожара,
меня не удивила. С тяжелым  вздохом  я  открыла  ящик  письменного  стола  и
увидела, что он пуст. Второй и третий были забиты всякой  ерундой:  счетами,
старыми квитанциями, использованными  ручками,  скрепками...  Но  я  отлично
помнила, как она вынимала черные дискеты из красной коробочки, находящейся в
самом верхнем ящике. Впрочем, коробочка была на месте, но пустая. Дискеты  с
романами Кондрата испарились, растаяли словно кусок рафинада в горячем чае.
   Расстроенная и недоумевающая, я вернулась домой. Ну и что теперь  делать?
Я позвонила в издательство.
   Галин сразу схватил трубку.
   - Евлампия Андреевна, душенька, я жду вашего звонка с утра.
   - Видите ли какое дело, Миша, - заблеяла я. - Вы абсолютно  уверены,  что
дискеты пустые?
   - Считаете меня идиотом? - вскипел редактор.
   - Что вы, нет, конечно! Просто рукопись исчезла из компьютера!
   Воцарилось молчание, прерываемое треском и пощелкиванием,  наконец  Галин
отреагировал.
   - Ангел мой, если издательство "Сигма" предложило вам  большую  сумму  за
этот роман, имейте в виду, что они обманщики. И вообще, вы дома?
   - Да.
   - Еду, - бросил Галин и отсоединился. Я побрела  на  кухню  и  обнаружила
Пингву, быстро-быстро грызущего тушку сырой курицы, опрометчиво  оставленную
мною на мойке. Наподдав  ему  кухонным  полотенцем,  я  попробовала  немного
прибрать, но потом бросила это неблагодарное занятие. В конце концов,  я  не
звала Михаила в гости.
   Но Галину было наплевать на порядок в нашей квартире. Он  влетел,  словно
торнадо, в прихожую и бросил на полочку у зеркала пачку сторублевок.
   - Здесь еще десять тысяч. Давайте рукопись.
   - Но ее правда нет.
   - Не верю, - отрезал Михаил.
   - Честное благородное.
   Галин сел на стул, вытащил сигареты и поинтересовался:
   - Ну и куда же