кусной говяжьей вырезке, фаршированной грибами, нам
подали в высоком, узком графине изумительное  красное  вино.  Я  не  слишком
привыкла к алкоголю, максимум, что позволяю себе, - ложечку коньяка в  кофе,
наверное, поэтому некрепкое вино  сразу  ударило  в  голову,  и  мозги  стал
заволакивать туман.
   - Зовите меня просто Лампа. Юра вновь рассмеялся:
   - Как мило, первый раз встречаю даму, представляющуюся таким образом.
   Я вновь хихикнула, ощущая  в  желудке  приятную  тяжесть.  Вообще,  вечер
складывался на редкость приятно: отличный кавалер, вкусный ужин, да  и  вино
весьма и весьма неплохое. Хотя, честно говоря,  я  не  знаток  горячительных
напитков. Почувствовав, как сердце наполняет любовь ко всем  окружающим,  я,
глупо улыбаясь, ответила:
   - А я необычная дама!
   -  Согласен,  -  закивал  Юра.  -  Вы  красавица,  умница  и  удивительно
обаятельный человек. Так о чем будем беседовать?
   Действительно, о чем?
   - Как вы, человек явно интеллигентный, попали к Кондрату  в  прислуги?  -
спросил Юра, чокаясь со мной.
   - О, эта такая смешная штука, - улыбнулась я  в  ответ.  -  Вообще-то  вы
правы, на самом деле я арфистка...
   - Да ну! - ахнул собеседник, - То-то, я гляжу, руки такие артистичные. За
это следует выпить...
   Мы  вновь  опустошили  фужеры.  Дальнейшее  я  помню   плохо.   Вроде   я
рассказывала  Грызлову  о  себе,  потом  несла  чушь  о  Кондрате,  Лене   и
Ангелине... Затем мы как-то оказалась на улице, следом -  провал  в  памяти.
Последнее, что помню, странно вытянувшееся лицо Лизы и ухмыляющегося Андрея,
зачем-то засовывающего мою голову в тазик.
   Утром, проснувшись, я попробовала, как  всегда,  сесть,  но  это  у  меня
отчего-то не вышло. Голова кружилась и отчаянно болела, желудок подкатывал к
горлу, во рту поселился вкус кошачьей  мочи.  Только  не  подумайте,  что  я
употребляю этот напиток, я его никогда  не  пробовала,  но,  наверное,  если
хлебнуть, испытаешь вот такое же ощущение.
   Глаза я побоялась открыть, свет резал даже сквозь сомкнутые веки, и жутко
хотелось пить.
   - Электролампа Андреевна, - раздался бодрый оклик.
   Я невольно поморщилась: голос вонзился в мозги, словно раскаленный кинжал
в сливочное масло.
   - Электролампа Андреевна, - настаивал голос. Так по-дурацки меня величает
только наш сосед-бандит.
   Кое-как разлепив губы, я прошептала:
   - Пить.
   Тут же к моему  лицу  прикоснулось  нечто  холодное,  пахнущее  отчего-то
дрожжами. Крепкая рука помогла мне принять полусидячее положение,  и  в  рот
полилась жидкость. Из моей груди тут же вырвался стон .негодования:
   - Но это же не вода!
   - Правильно, - хихикнул Андрей. - Пиво "Балтика", светлое, третий  номер,
самое лекарство.
   - От чего? - просипела я и наконец сумела открыть глаза.
   - От птичьей болячки, - пояснил "врач". - Пейте, пейте, ща полегчает...
   Я машинально сделала еще пару глотков и, чувствуя, как желудок становится
на место, поинтересовалась:
   - Не поняла, от какой болезни?
   - Перепил, - продолжал веселиться сосед. - Ну вы  вчера  и  хороши  были,
просто космонавт.
   - Почему космонавт?
   - А они на центрифуге с тазом тренируются, потому что блевать тянет...
   - Ты хочешь сказать, что я...
   - Ага, - заржал браток. - Напилися, как хрюшка на Пасху, и  всю  прихожую
уделали.  Лиза-то  перепугалась,  думала,  вы  заболели  и  щас  полусапожки
отбросите, но я ее успокоил. Не рыдай, говорю,  подотри  сопли,  тетка  твоя
ужратая. Ну тут она повеселела, вас в кровать, полы помыла...
   - Ужас, - прошептала я, - ужас...
   - Со всяким случается.
   - Но я никогда, никогда...
   - Вот умирать станете, будет чего вспомнить, - философски отметил Андрей.
И тут зазвонил телефон.
   - Как самочувствие? - поинтересовался Грызлов.
   - Великолепно, - ответила я, стараясь не упасть. - Лучше не бывает.
   - Тогда я сейчас приеду.
   - Зачем? Юрий засмеялся:
   - Ты неподражаема, жди.
   Отметив, что он перешел со мной на "ты", я выползла в  ванную  и  увидела
разбитую стеклянную полочку.
   - Я умыть вас хотел, - хихикнул браток, - а вы руками размахались.
   Я уставилась в зеркало. Морда была похожа на суповую тарелку, вместо глаз
щелочки, щеки отчего-то раздулись, а нос странным образом задрался кверху.
   - А еще вешалку обвалили, - ябедничал страшно довольный сосед.
   - И часовню развалила...
   - Какую часовню? - удивился Андрей.
   - Да так, - ответила я и попыталась спешно привести то, что  осталось  от
лица, в порядок.
   Очевидно, ремонтные работы не слишком удались, потому  что  Юрий,  окинув
меня взглядом, присвистнул.
   - Нечего удивляться, - обозлилась я, - вино небось  плохое  оказалось,  и
вообще вы зачем явились?
   - Пойдемте, душа моя, на кухню, выпьем кофию, -  совершенно  не  обиделся
прозаик. - Вы вчера рассказали, что  хотите  помочь  Лене  Разумовой,  более
того, считаете, будто я любовник Брит, вот я и пришел...
   Я молча двинулась по коридору. Интересно, что еще я успела  наболтать  до
того, как впала в бессознательное состояние?
   Андрей, сидевший за столом, встал и произнес:
   - Электролампа Андреевна. - В ту же секунду он увидел Юру и  поперхнулся.
- Гости у вас, так я пойду, зовите, коли чего...
   - Кто это? - поинтересовался Грызлов.
   - Сосед.
   - Сосед? - удивился Юра. - Но рядом жила старушка-актриса...
   Я пожала плечами:
   - Извините, я не в курсе.
   - Вы с ним дел не имейте, - неожиданно резко сказал гость.  -  Очень  мне
его лицо не понравилось, прямо бандит.
   Я промолчала. Лицо как лицо, мое выглядит сейчас намного хуже.
   - Значит, так. С Брит я никогда не спал.  Только  давал  ей  интервью,  -
перешел на другую тему  Грызлов.  -  Но  я  очень  хорошо  отношусь  к  Лене
Разумовой и даже состоял с ней  в  интимных  отношениях,  но  только  до  ее
женитьбы с Кондратом. Мало того, я их и познакомил, специально.
   - Зачем?
   - Знаете, - улыбнулся Юра, - мужчины делятся на две  категории:  на  тех,
которые женятся, и  остальных.  Так  вот  я  из  второй  группы,  а  Кондрат
принадлежал к первой. Леночка хотела получить супруга,  Разумов  только  что
развелся, вот я и свел два сердца. Остались мы  в  дружеских  отношениях,  я
часто бывал у них дома. Надо сказать, из Лены получилась отличная жена,  то,
что надо - спокойная, достойная, жаль, что так вышло.
   - Вы верите, что она убийца?
   Юра вытащил пачку "Давидофф",  понюхал  сигарету,  положил  назад,  потом
погасил улыбку.
   - Я знаю. Недели за две до кошмарного происшествия Лена пришла ко  мне  в
слезах. Оказывается, Кондрат  завел  очередной  роман  с  девчонкой,  причем
продавщицей из овощного магазина "Лорелея". Знаете на углу лавчонку?
   Я кивнула.
   - Так вот Джульетта там работает. Ромео иногда покупал у  нее  манго  или
виноград для своих, улыбался, словом, понятно?
   Более чем.
   - Леночка человек крайне сдержанный, - продолжал Юра.  -  Честно  говоря,
думаю, она никогда не любила Кондрата, вышла замуж за  деньги  и  положение.
Правда, честно отрабатывала конфету - ушла с работы, родила ребенка.
   Я внимательно слушала  Юрия.  Из  его  слов  выходило,  что  Лена  крайне
дорожила своим статусом и всегда закрывала глаза  на  "зигзаги"  супруга.  В
целом правильная позиция. Если уж мужчина решил бегать на  сторону,  его  не
остановит даже атомный взрыв, к тому же - запретный  плод  сладок,  а  любые
ограничения вызывают желание  их  преодолевать.  Глупые  женщины  устраивают
скандалы со слезами, соплями и битьем посуды, а  потом  недоумевают,  отчего
муж все-таки уходит. Умные жены молча засовывают испачканную губной  помадой
рубашку в стиральную машину и заводят разговор о последнем матче  "Зенит"  -
"Торпедо".  В  результате  они  оказываются  в  выигрыше.   Лене   удавалось
удерживать около себя ветреного литератора лишь благодаря такому  поведению.
Надо сказать, что  после  очередного  романчика  писатель  бежал  к  жене  с
подарком, чувствуя легкий укор совести. Словом, все были  довольны,  но  тут
возникла прелестная продавщица.  Звали  ее,  естественно,  не  Джульетта,  а
намного проще -  Зина  Иванова.  Лена  вначале  решила,  что  события  будут
развиваться по накатанной колее - сначала легкий флирт, а потом в  ее  шкафу
окажется новая шубка или колечко на пальчике, но вышло по-другому.
   Девчонка оказалась хитрущей. Прикинулась невинной, в постель не ложилась,
подарков не принимала и не садилась  в  роскошный  джип.  Потерявший  голову
Кондрат  предложил  ей...  выйти  за  него  замуж.  Зина  согласилась.  Дело
оставалось за малым: избавиться от Лены. Разумов пошел по испытанному пути -
предложил жене квартиру, машину, отступные и неплохие алименты,  но  супруга
ответила категорическим отказом.
   - Она приехала ко мне в слезах, - объяснял Юрий, -  бросилась  на  диван,
прорыдала около двух часов, а потом с дикой злобой произнесла: "Если не мне,
то и никому не достанется".
   Грызлов попытался утешить ее, но та,  словно  с  цепи  сорвалась,  трясла
головой и безостановочно повторяла: "Я его убью, я его убью".
   Юра в конце концов отвез ее домой. Лена  слегка  успокоилась,  и  Грызлов
подумал,  что  истерика  закончилась.  Всерьез  слова  об  убийстве  он   не
воспринял. Ну кричат же иногда люди в запале:  прирежу,  оторву  голову,  но
ведь на самом деле ничего такого не совершают. Известие  о  смерти  Кондрата
упало на Юру словно топор, и он долго не мог прийти в себя.
   - И зачем бы ей отправлять на тот свет мужа? - удивилась я.
   Грызлов спокойно повторил:
   - Кондрат собрался уходить. Boy она и решила, что лучше стать вдовой, чем
брошенной женой, выгодней.
   - В чем выгода?
   - В деньгах. Вдове положены гонорары. Знаете, сколько моя бы получала! На
всю жизнь хватит!
   - Что-то я не видела книги под вашим именем, - удивилась я.
   - Я пишу под фамилией Мальков, - пояснил он.
   Но меня, опытного читателя, не так-то легко провести.
   - Ой, ой, Андрей Мальков скончался в прошлом году под плач поклонников.
   - Согласен, но книги-то его выходят!
   - Небось остались рукописи.
   Юра широко улыбнулся:
   - Душенька, вы абсолютно  безграмотны  в  издательском  бизнесе.  Андрюша
Мальков милый, талантливый человек, но писал медленно -  две  книги  в  год.
Такого невыгодно раскручивать, читателю хочется  постоянных  новинок.  Я  же
кропаю истории мгновенно, за месяц  выпекаю  роман.  Вот  нам  и  предложили
работать под одним псевдонимом.
   - Да зачем?!
   - Святая простота. Он уже имел имя, хорошо раскупался, после его  кончины
псевдоним целиком и полностью  принадлежит  мне.  Читатель  жаждет  творений
Малькова - он их получит. Закон рынка. Если  я  выпущу  сейчас  повесть  под
фамилией Грызлов, еще неизвестно, будет ли она коммерчески успешна. Но  черт
с  ними,  с  псевдонимами.  Суть  проста.  Вдова,  владеющая  рукописями,  и
брошенная жена - это не одно и то же, уж поверьте!
   - Почему же вы не сообщили об этом разговоре в милицию?
   - Не в моих  правилах  топить  женщину,  даже  если  она  и  виновата,  -
прозвучал ответ.

ГЛАВА 12

   На следующий день я маялась у входа в магазинчик "Лорелея". Разговаривать
мне с Зиной Ивановой или нет? Пока для Лены все  складывается  очень  плохо,
еще  спасибо,  что  Грызлов  оказался  порядочным  человеком  и  не   утопил
окончательно бедную бабу. Но, несмотря на уверенный тон Юры, я почему-то ему
не слишком поверила. Ладно, побеседую с девчонкой и,  если  она  подтвердит,
что Кондрат решил бросить жену, тогда... Тогда не знаю, что делать!
   Внутри крохотного зальчика не  было  покупателей,  за  прилавком  скучала
женщина лет пятидесяти.
   - Взвесьте килограмм бананов, - попросила я.
   - Пожелтей? - спросила тетка.
   - Да, вот эти, - ткнула я пальцем в аппетитную гроздь.
   Продавщица водрузила "африканскую картошку" на весы и взяла калькулятор.
   - А где Зиночка? - поинтересовалась я.
   - Уволилась, - ответила тетка. - С вас двадцать пять сорок.
   Я порылась в кошельке и сказала:
   - Вот жалость.
   - Почему?
   - Да она у меня спрашивала, не хочет ли кто тут комнатку сдать, недорого,
так я нашла ей сказочный вариант.
   - Ну? - удивилась продавщица. - Какой?
   - Соседи мои, из двухкомнатной, уезжают на два  года  и  ищут  порядочную
девушку, которая будет жить у них совершенно бесплатно.
   - Странно как, - недоверчиво протянула торговка.
   - Да нет, - пожала я плечами. - За кошкой следить надо, кормить  за  свой
счет.
   - Идите сюда, - велела женщина и подняла прилавок.
   Через секунду мы оказались  в  крохотной  комнатенке  без  окна,  зато  с
телефоном.
   - Зинк, - заорала баба в аппарат, - тут про комнату...
   Я выхватила у нее трубку:
   - Алло, Зина, мне срочно нужно с вами поговорить.
   - Ничего не понимаю, - воскликнул тихий голосок. - Какая комната!
   - Все при встрече, - успокоила я ее.
   - Приезжайте, - сказала она.
   - Куда?
   - Хонская улица, 16, метро "Выхино".
   Ну ничего себе, другой конец города. Примерно час я  тряслась  в  вагоне,
пришлось, конечно, делать  пересадку,  от  духоты  хотелось  спать.  Пытаясь
бороться со сном, я купила на лотке новую книгу Малькова и стала читать.  На
двадцатой странице меня затошнило. Конечно,  я  понимаю,  что,  когда  автор
пишет от первого лица, он совсем не имеет  в  виду  себя.  И  вообще,  милая
старушка Агата Кристи ваяла зверские романы, убивая людей всеми возможными в
те времена способами. Но чтобы Юра Грызлов создал такое!  На  первых  десяти
страницах  отвратительно  натуральное  описание  расчлененного   трупа,   на
следующих - более  чем  подробный  отчет  о  патологоанатомическом  вскрытии
останков. Полистав книжонку дальше, я наткнулась на сексуальную, нет,  почти
порнографическую сцену.
   Вспомнив милое, располагающее лицо Юры,  его  мягкую  улыбку  и  ласковые
глаза, я вздохнула. Надо же, какие демоны таятся иногда на дне мужской души.
Нет уж, лучше я буду читать женщин, их, по крайней  мере,  так  не  заносит.
Хотя книги Малькова явно пользуются успехом.  Я  насчитала  троих  на  одной
"ветке" метро и четверых на другой с яркими томиками прозаика в руках.
   У метро "Выхино" раскинулся рынок. Все спрошенные  торговцы  и  аборигены
лишь пожимали плечами. Никто не знал, где Хонская улица.
   - Слыхать слышал, - пробубнил мясник.
   - Вроде направо, за обувным, - предположила тетка с батонами.
   - Налево перед хлебным, - посоветовал газетчик.
   - Прямо, никуда не сворачивая, -  безапелляционно  направила  бабулька  с
кошелкой, откуда высовывались пустые бутылки.
   Окончательно растерявшись, я прошла по проспекту и  уперлась  в  огромную
серую бетонную  башню,  подавляющую  своими  размерами.  Ни  за  что  бы  не
согласилась жить  в  таком  здании.  Дом  походил  на  гигантский  карандаш,
наверное, некомфортно иметь в нем квартиру на последнем этаже.  Мне  бы  все
время казалось, что она упадет. На углу висела табличка "Хонская, 16". Стоит
ли упоминать, что Зинина квартира оказалась под крышей?
   Но открывшая дверь хозяйка, очевидно, не  боялась  высоты.  Впрочем,  она
находилась в  том  счастливом  возрасте,  когда  человек  вообще  ничего  не
опасается и уж совсем не думает о смерти. На  вид  Зиночке  не  дашь  больше
шестнадцати.
   - Это вы из риэлторской конторы? - вежливо спросила она.
   На всякий случай я  кивнула  и  вошла  в  довольно  просторную  прихожую,
сверкавшую лаковым полом.
   -  Очень  странно  получилось,  -  тарахтела  Зиночка.  -  Наверное,   из
компьютера не удалили мой номер телефона. И никак я не пойму,  при  чем  тут
комната, я покупала квартиру...
   Я села на стул и, недолго думая, сообщила:
   - Я не имею никакого отношения к агентству по продаже недвижимости.
   - Да? - удивилась девочка. - Тогда в чем дело?
   - Кем вам  приходился  Кондрат  Разумов?  Я  надеялась,  что  молоденькая
хозяйка растеряется или смутится, но та недрогнувшим голосом сообщила:
   - Почему я должна обсуждать свои личные дела?
   - Так вы его знали?
   - Предположим.
   - А Лену Разумову?
   - Слыхала.
   - В курсе, что ее посадили?
   - Кого? Жену Кондрата?
   - Да.
   - За что? - удивилась девушка. - Солидная, богатая дама, такой нет  нужды
воровать.
   - Следователи считают, что она убила мужа.
   - Она? Кондрата? Ну и чушь, - с абсолютной уверенностью заявила  Зина.  -
Вы-то кто?
   - Сестра Лены. А следователю  прислали  анонимное  сообщение,  якобы  моя
родственница застрелила супруга из-за того, что он решил развестись с ней  и
жениться на вас.
   - Глупости, - разозлилась Зина. - Тогда уж ей бы надо меня прикончить!
   Что ж, девчонке не откажешь в логике.
   - Значит, все не правда! - обрадовалась я. - Злые языки врут?
   - Идите сюда, -  велела  она  и  втолкнула  меня  в  просторную  кухню  с
новенькими беленькими полками.
   Сев за кухонный стол, она подперла голову кулаком и поинтересовалась:
   - Зачем вам надо знать про меня и Кондрата? Я посмотрела  на  разлучницу.
День сегодня солнечный, яркий свет наполнял кухню, и мне стало понятно,  что
Зине, конечно, не пятнадцать, впрочем,  ей  вряд  ли  исполнилось  двадцать.
Никакой роковой красоты не заметно. Наоборот, любовница  Кондрата  выглядела
намного  проще  его  законной  супруги.  Сероватые,  не  слишком   аккуратно
подстриженные волосы, того же оттенка глаза,  бледные  щеки  и  губы.  Да  и
фигура не слишком хороша - плоский бюст, полноватые  бедра,  короткие  ноги.
Словом, она выглядела как ребенок, детство которого прошло  над  тарелкой  с
картошкой. Если  сказать  честно,  элегантной,  фигуристой  Лене  Зина  и  в
подметки не годилась. Даже странно, что такой ловелас, как Разумов,  обратил
на нее внимание. Хотя, чудными тропами ходит страсть.
   - Так зачем? - вновь спросила Зина.
   - Уяснить для себя хочу, виновата моя сестра или нет.
   Девица вздернула белесые брови.
   - Спросите у нее.
   - Спрашивала...
   - И что?
   - Говорит, даже в мыслях не было мужа убивать,  тем  более  таким  жутким
способом.
   - Каким? - поинтересовалась Зиночка.
   - Кто-то,  но  следователь  уверен,  что  Лена,  подсунул  четырехлетнему
Ванечке боевой пистолет. Мальчик играл  с  отцом  в  войну  и  выстрелил.  К
несчастью, попал в цель,  прямо  в  лоб,  между  бровями.  Надеюсь,  Кондрат
скончался сразу, не успев понять происшедшего.
   - Кошмар, - прошептала Зина,  опускаясь  на  табуретку.  -  Какой  жуткий
кошмар. Бедный Кондрат! И несчастный ребенок, ничего себе грех  -  жить  всю
жизнь со знанием, что убил отца!
   - Ему не сказали и сразу отправили за границу, чтобы избежать допросов  в
милиции. И теперь Лену обвиняют  в  организации  преступления...  Якобы  она
узнала о том, что муж собрался разводиться с ней...
   - Все не правда! - отрезала Зина. - Вот слушайте, как было.
   Зиночка еще очень молода, двадцати не исполнилось.  Господь  наградил  ее
хорошим умом, прилежанием, вот только внешностью слегка  обделил.  С  другой
стороны, если подумать, так ум лучше, чем исчезающая с возрастом красота.  В
школе Зина была хорошисткой, закончила десятилетку без троек и вполне  имела
шансы на поступление в  институт.  Но  только  ни  в  какие  высшие  учебные
заведения девочка не пошла. По нынешним временам у студента за спиной должны
быть мама и папа, содержащие чадо до диплома. Но Зиночкины родители,  вернее
мама, инвалид, имеет пенсию в четыреста рублей, которой не хватает  даже  на
самые необходимые лекарства, а отца у Ивановой не было.
   Поэтому пришлось Зине стать за прилавок и торговать бананами. Сначала она
думала, что поднакопит деньжат и все-таки пойдет учиться, но  потом  поняла,
что ее судьба - тяжелые ящики и недовольные  покупатели.  Не  лучше  было  и
дома.  Стоило  ей,  еле-еле  разгибаясь  после  тяжелого  двенадцатичасового
рабочего дня, вползти в квартиру, как налетала соседка, и начинались жалобы.
Зинина мама плохо владела руками и вечно проливала на пол  в  кухне  суп,  в
ванной - воду, или еще что-нибудь. Во