- На родину, - поправил его Гош.
   Через двое суток Гош и Костя лежали под кустом  у  пересечения  Калужской
трассы  с  Кольцевой  дорогой  и  разглядывали  в  бинокли  мощную  заставу,
оседлавшую транспортную развязку. Зрелище было  впечатляющее.Гош  так  и  не
смог понять - то ли московские "тупые" просто вдребезги  тупы,  то  ли  они,
наоборот, какие-то продвинутые мудрецы, логику которых простому смертному не
осилить.
   Фортификационные  работы,  проведенные  здесь  с  непонятной  целью,   по
нынешним меркам тянули на линию  Маннергейма.  Виадук,  уходящий  вправо  на
насыпь  Кольцевой,   был   наглухо   завален   разномастными   строительными
конструкциями. Массивные бетонные надолбы  перегораживали  дорогу,  уходящую
под мост. Из узкого прохода торчал, ни больше ни меньше, "Т-80". А  с  моста
на трассу глядела четырьмя стволами зенитная установка "Шилка".  Чуть  левее
торчала еще одна здоровая  башня,  сразу  показавшаяся  Гошу  знакомой.  При
ближайшем рассмотрении  оказалось,  что  это  стопятидесятипятимиллиметровая
гаубица, самоходка, на том же шасси, что и миномет Регуляторов.
   - Интересно, - сказал Костя. - Если они пригнали сюда все это  хозяйство,
нужно так понимать, что они умеют им пользоваться?
   Гош что-то неразборчиво проворчал. Они лежали в кустах уже второй  час  и
за все это время не разглядели толком ни одного живого человека. Только пару
раз мелькнуло за баррикадой что-то похожее на серый городской  камуфляж.  Да
облезлая дворняга пробежала. Увидев  ее,  Гош  и  Костя  сразу  инстинктивно
напряглись, ожидая,  что  с  заставы  по  собаке  кто-нибудь  стрельнет.  Но
москвичи то ли наелись бессмысленной пальбой,  то  ли  у  них  завелся  свой
Главный, покруче тульского.
   А еще над городом висел смог, как в старые добрые времена. Правда,  запах
был другой - едкий, дымный, запах пожарища.
   - Я отдохну чуть-чуть, - сказал Гош. - Глаза устали.Он отложил бинокль  и
перевернулся на спину.
   - Это от дыма, наверное, - предположил Костя. - Что-то у ребят капитально
сгорело. Может, они поэтому и не высовываются? Залезли в свой танк,  он  как
раз в тенечке стоит... И нагло дрыхнут.  Слушай,  давай  провокацию  учиним.
Гранату бросим, например.
   - Далеко.
   - А по фиг. Лишь бы рвануло. Ты же хочешь, чтобы они проявили себя?
   - Не знаю. У меня такое впечатление, что я сейчас  понимаю  о  творящемся
вокруг примерно столько же, сколько в день, когда проснулся.
   - Аналогично, - признался Костя.
   Они уже знали, что москвичи основательно пошарили вокруг столицы, таща  в
нее все, что плохо лежало или стояло. Запомнившаяся Гошу  из  прошлой  жизни
войсковая часть у кладбища  была  разграблена  на  корню.  Правда,  карты  в
секретной комнате нашлись, и Гош склеил отличную схему Москвы. Но  толку  от
этого было пока что никакого. Оставалось лежать, присматриваться  и  гадать,
как ловчее проникнуть в город.
   - Опять едут!
   Гош рывком перекатился на  живот  и  схватил  бинокль.  Слева  к  заставе
приближались какие-то машины. Две. Снизу,  да  еще  и  через  ограждение  на
насыпи, сложно было  разглядеть,  кто  в  них  сидит.  Но  зато  над  каждой
болталась длинная антенна. Машины подъехали ближе и остановились.
   - Разрыв между патрулями час пятнадцать, - сказал Костя, глядя на часы. -
Ладно, подождем следующего. Или это тот же?
   - Нет. Здесь первая машина - "Альфа-Ромео Спайдер". А вторая... Не узнаю.
Видишь, красная?
   - Да это другой патруль. Что же, они  так  и  крутятся  целыми  днями  по
внешней стороне Кольца? А ночью?
   - Вот именно, - кивнул Гош.  Ночью!  Костя,будем  лежать.  До  посинения.
Хочешь, я сгоняю к ребятам за жратвой?
   - Да погоди ты. Ага!  Один  вылез.Гош  присмотрелся.  В  громадной  башне
самоходной пушки откинулась дверца, и из нее показалась чья-то голова.
   - Хорошие тачки у ребят, - мечтательно произнес Костя. - Сразу видно,  не
Тула задрипанная.
   - В Туле дороги такие, что только на джипах и  можно.  Потом,  они  часто
выезжали за город. А эти, похоже, на вылазки не ходят.  Кстати,  может,  они
просто бензин экономят. Ты вспомни, сколько ела твоя "Тойота".
   - Ты мою любимую машинку не трожь, убивец!  Расстрелял  бедную,  и  молчи
теперь.
   - Извини, больше не буду.
   Сзади тихонько свистнули.  Гош  оглянулся.  Из  зарослей  выползла  Женя.
Растрепанная, с ног до головы в земле и местами почему-то в саже. Гош  молча
подвинул ей бутылку с водой. Женя благодарно кивнула  и  надолго  припала  к
горлышку.
   - Все нормально, - сказала она, утолив жажду. -  Цыган  к  нашей  стоянке
пошел. Хотя нет, вру, ничего там, в этом городе, не нормально! Гошка, ты  не
поверишь.
   - Что случилось? Вы не смогли пройти?
   - Да как сказать. Гош, Битцевского лесопарка больше нет. Хочешь, сам в ту
сторону прогуляйся.
   - Как это нет? - удивился Гош. - А... Понял вас. Ага...
   - Сгорел, - заключил Костя. - Я так и думал, что это какой-нибудь лес так
надымил.   Женечка,   держи   бинокль.   Посмотрите    направо!    Последняя
достопримечательность  родной   столицы.   Мобильный   патруль   уходит   на
патрулирование.
   - Советские губные гармошки самые губные гармошки в мире, - съязвил Гош.
   - А куда  еще,  по-твоему,  уходят  патрули?  Разумеется,  патрулировать.
Отстань. Жень, ты их видишь?
   - Угу, - кивнула Женя,  провожая  взглядом  резво  уносящиеся  по  Кольцу
машины. - И часто они так?
   - Пока что с интервалом чуть больше часа. А дальше посмотрим.
   Женя вернула Косте бинокль и достала сигареты.
   - В общем, это какой-то ужас, - подытожила она. -  Мы  перешли  дорогу  в
районе Ясенева. Там небольшая развязка,  она  не  охраняется,  вся  завалена
бетонными глыбами. Рядом лежит  на  боку  автокран.  Опрокинулся,  наверное,
когда эти чушки ворочал. Мы побежали вглубь, а дыма  все  больше.  Один  раз
видели, как проехала какая-то банда на двух машинах. Поднялись на  горку,  к
универмагу, знаешь?
   - Конечно. И?..
   - Рядом с универмагом околачивается еще один патруль.  Тоже  две  машины,
пять человек.  Я  не  понимаю,  их  что  тут,  миллион?  Короче  говоря,  мы
проскочили задворками и вышли к лесу. А его нет. Вообще, ни  листочка,  одни
стволы обугленные. Похоже, сгорел буквально на днях. Я  от  страха  чуть  не
разревелась. Ну, мы и повернули.
   - Обидно. Значит, лесом не пройти...
   - Только по дороге, Гоша. Там еще земля тлеет.
   - Я вот думаю - они нарочно лес спалили? - поинтересовался Костя. -  Если
у них такая мания преследования, вполне могли его специально поджечь.  Я  бы
на их месте точно поджег. Очень уж лесок удобный для скрытного  накапливания
и перемещения живой силы.
   - Хочу водки, - сказал Гош. - А потом домик у озера и книжки при свечах.
   - И купания при луне, - напомнил Костя. - С голыми бабами.  Ох,  виноват,
леди Джейн, вы уж простите меня, старого похабника.
   - Да я не против, - улыбнулась Женя. - Все лучше, чем за ними из  камышей
в бинокль  подглядывать.Костя  поперхнулся  и  с  нарочитой  старательностью
принялся шарить линзами по заставе. Гош молча показал Жене большой палец.
   - Может, попробуем другое место? - спросил он. - Допустим, вдоль железной
дороги. Там, за Варшавкой.
   - Далеко идти. Протопаем несколько часов, устанем,  и  тут  патруль.  Что
дальше?
   - Вот именно, - заметил Костя. - Даже если сможешь  завести  какую-нибудь
машину и на ней поедешь, все равно хана. У  них  тачки  быстрые.  И  вообще.
Регуляторы, пешком в город соваться бессмысленно. Мечтать об этом не вредно,
но реальная обстановка не  располагает.  Слишком  у  них  высокая  плотность
охраны.
   - Чего они так боятся? - спросила Женя. - Есть идеи?
   - Себя, - коротко ответил Костя. - Вспомни Тулу.
   - Самодовлеющий тоталитарный режим? - вслух задумался Гош. - По  нынешним
временам ничего странного. Очень даже может быть.
   - Я вот думаю - одолеем мы этот город впятером или нет? Все-таки Тулу  мы
уконтрапупили.
   - Знаешь, Костя, на самом деле главный мечтатель у  нас  именно  ты.  Кто
тебе сказал, что мы Тулу одолели? Мы пробежали сквозь нее,  распугав  ничего
не подозревающее мирное население. Задали собственный темп. Здесь этот номер
не пройдет. Москва готовится к войне. Или уже  воюет.  Пусть  даже,  как  ты
правильно заметил, с собой. Но в любом случае она готова к хорошей драке.  И
темп жизни в этом городе не тульский. Москвичи, пусть даже и "тупые",  будут
реагировать очень быстро.
   - Да я так... - вздохнул Костя.
   - Пятеро идиотов с атомной бомбой без взрывателя - это Москве на ползуба,
- добил его Гош.
   - А что же тогда?
   - Понятия не имею. Ближайшие сутки - лежать. Собирать информацию.
   - Как же мне все это не нравится!  -  возмутился  несправедливостью  мира
Костя. - И  ведь  не  прошу  ничего  особенного  -  дайте  пройти  в  родные
Кузьминки! А тут на тебе - заграждения, танки, самоходная артиллерия...
   - А ты сходи и попроси, чтобы тебя пустили, - невинным тоном посоветовала
Женя.
   - Это как? - изумился Костя, поворачиваясь к ней лицом.
   - Просто, - сказала Женя. - Сходи и попроси.
   Гош неспешно брел по осевой линии шоссе походкой усталого и совершенно не
опасного человека. Между лопатками буквально жгло от взгляда  Жени,  которой
вручили бинокль и  определили  в  наблюдатели.  По  лбу  пробегал  нехороший
холодный ветерок, навеваемый стеклянным равнодушием чужой оптики. Спине было
легче - по ней градом катил пот, немного уравновешивая температурный  режим.
До заставы оставалось метров сто. Гош почувствовал,  что  невольно  сбавляет
шаг.
   Застава не подавала ни малейших признаков жизни. Гош приблизился шагов на
пятьдесят, остановился и закурил.  Упер  руки  в  бока,  изобразил  на  лице
небрежную ухмылку и принялся  разглядывать  технику  и  фортификацию.  Нагло
таращиться, демонстративно ворочая головой. Страх куда-то исчез -  наверное,
Гош уже тут освоился. В жизни ему так долго не приходилось стоять,  глядя  в
чьи-то потенциально враждебные стволы. Да еще такие здоровые. Хотя  вряд  ли
танковая пушка могла представлять для него какой-то  вред.  Гораздо  опаснее
мог оказаться танкист с автоматом, который сейчас откинет люк, и...
   Задымился сигаретный фильтр. Гош выплюнул окурок на  асфальт  и  затоптал
его. Дальше по сценарию полагалось лезть  к  заставе  вплотную  и  требовать
объяснений. Но было в этой идее что-то изначально ущербное. Гош  и  так  уже
должен был озадачить москвичей дальше некуда. Одинокий парень в  футболке  и
джинсах, без оружия и поклажи,  да  еще  и  пеший.  Явление  Георгия  Дымова
Непобедителя обалдевающему народу. Гош подумал,  что  он,  со  своей  темной
шевелюрой, редкий тип Георгия -  так  называемый  "черный".  Обычно  Георгий
Победоносец изображался на белом коне. А  на  черном  почти  никогда.  Мысль
привычно уцепилась за мелкие детальки и пошла копать глубже, выясняя, откуда
могло в этой голове взяться такое знание. Пришлось немного  себя  осадить  и
вернуться к реальности.
   Застава молчала и не  шевелилась,  Гош  тоже.  Первому  игра  в  гляделки
надоела гостю. Он наконец-то догадался, что правильнее всего сделать теперь.
Правильнее всего было красиво выпендриться.
   Гош сунул руки в карманы, повернулся к Москве спиной и двинулся по  шоссе
обратно.
   Реакция не заставила себя ждать.  На  мосту  что-то  громко  лязгнуло,  и
оглушительный металлический голос из невидимого динамика рявкнул:
   - Сто-я-а-ать!!!
   Гош остановился. Невольно он похвалил себя за то, что не позволил  никому
другому занять свое нынешнее место. Костя так и рвался идти  на  переговоры.
Да и Цыган был не прочь.  Женя  уверяла,  что  лучше  нее  просто  никто  не
справится. Но Гош их всех задавил  одним  простейшим  аргументом.  "У  меня,
конечно, выдержка не идеальная, - сказал он. -  Нервишки  пошаливают,  да  и
трусоват, честно говоря. Но согласитесь, Регуляторы, что  объем  знаний  мой
раза в три больше, чем ваш суммарный. Поэтому и выдумать  я  могу  все,  что
угодно. А там придется быстро соображать". Вот и сообразил. Дождался.
   - Руки!
   Он медленно вытащил руки из карманов и поднял раскрытые ладони на уровень
плеч.
   - Сюда иди!
   "Выполняем. Только не дрожать лицом. И не улыбаться. А то еще  спросят  -
чего лыбишься, скотина? Знаем мы эти штучки. Стандартная прелюдия к удару  в
душу. Ничего, сейчас оценим, как тут у вас с глумлениями и издевательствами.
Как это было у Кнышева? На  пятнадцатом  месте  по  степени  удовольствия  -
трогательное умиление незащищенностью божьей твари. На  шестнадцатом  то  же
для лиц старше шестидесяти пяти лет. На семнадцатом то  же,  сжимая  в  руке
тяжелый металлический предмет, например, монтировку... Кажется, с местами  я
что-то напутал. Конечно, на семнадцатом месте - глюки! О  чем  это  я?  Нет,
ребята,  не  по  зубам  вам   будет   парень,   который   помнит,   что   он
сержант-самоходчик. И у которого за поворотом спрятались тяжело  вооруженные
друзья. Удивительно: у меня - друзья. Да еще какие!"
   На башне танка открылся люк, и из него выбрался совсем даже  не  страшный
танкист с автоматом, а кто-то гибкий, дочерна загорелый, в  одних  шортах  и
кроссовках. Гош подошел вплотную и окинул  взглядом  местного  представителя
высокой договаривающейся стороны. Довольно симпатичный молодой  человек  лет
двадцати пяти. "Чем-то  похож  на  Белого,  только  волосы  не  от  рождения
светлые, а выгорели на солнце. Интересно, как это он умудрился, если круглые
сутки в башне прячется. Хотя нет, у них, конечно же, пересменка".
   - Привет, - сказал парень. Действительно вполне приветливо. Глаза у  него
оказались живые и веселые. Совсем не "тупые".
   - Привет, - отозвался Гош.
   - Чего надо?
   - Меня зовут Гош. А тебя? Парень вдруг напрягся.
   - Ты чего, нерусский, что ли? - спросил он настороженно.
   - Почему нерусский? - удивился Гош. - Издеваешься? Хватит с меня и  того,
что я с поднятыми руками стою.
   - Ничего, авось не развалишься. Как тебя зовут, повтори.
   - Георгий.
   - Ну, так-то лучше. Грузин?
   - Еврей.
   Парень смешно вытаращил глаза. Нет, определенно этот тип вызывал  у  Гоша
необъяснимую симпатию. Так и хотелось его поддеть.
   - Послушайте,  юноша,  -  сказал  Гош,  стараясь,  чтобы  это  прозвучало
внушительно. - Меня зовут Георгий Дымов.  Отчества  не  помню,  виноват.  По
паспорту русский. А что касается нерусских, так  лично  я  ненавижу  уродов,
какой бы национальности они ни были. Чего и вам от души советую.
   Парень  впал  в  окончательный  ступор.  "Неужели  все-таки  обыкновенный
"тупой"?" - с тоской подумал Гош.
   - Руки можно опустить? - вежливо поинтересовался он.
   - Не спеши. И учти, тебя слушают. Вон, - парень ткнул пальцем вверх.  Гош
посмотрел и увидел наконец-то вблизи странную штуковину, свисающую с
   Моста на длинном шнуре. Конечно же, это был микрофон. Причем концертный.
   - Это вы молодцы, - одобрил он. - Не то что в Серпухове.
   - А что в Серпухове? - оживился парень.
   - Да то же, что и в Подольске, - принялся импровизировать  Гош.  -  Стоит
штук пять танков, да пара десятков идиотов с автоматами. Ближе ста шагов  не
подпускают. Всю глотку изорвешь, пока докричишься. А  в  Туле  вообще  мосты
повзрывали и лесополосу сожгли. Вплавь добирался, а потом на пузе по  углям.
Совсем освинели. Вы тоже, я смотрю, леса жжете. Конечно, идея хорошая, но уж
больно расточительно. Чем зимой-то отапливаться будете?
   - Так паркета же завались, - небрежно ответил парень.
   - Не бол-тать!!! - распорядился сверху железный голос.
   Парень и Гош одинаково присели от неожиданности.
   - Круто у вас тут, - посочувствовал Гош.
   - Не то слово, - заявил  парень.  В  голосе  его  прорезалась  угроза.  -
Сунешься - оценишь. Я повторяю, чего тебе надо?
   - Я тут живу недалеко.
   - Вот и дуй туда!
   - Ты не понял. Я тут живу, - Гош показал в направлении Беляева.
   Парень чуть было не оглянулся, но пересилил себя.
   - А почему не показываешь свой пропуск?  "Опять  двадцать  пять!"  -  Гош
начал помаленьку злиться. Он был уверен, что построенная им  тактика  беседы
позволила бы в считанные минуты вытянуть из парня немало  информации.  Очень
уж не хотелось угрожать, требовать прохода, не зная  толком,  с  кем  имеешь
дело. Но проклятый контролер на мосту чересчур давил собеседнику на нервы.
   - Я жил здесь в прошлой жизни, - объяснил Гош терпеливо. - Пришел  домой.
Разрешите пройти?
   - Чем докажешь, что ты - москвич? - тут  же  парировал  местный.  И  весь
надулся. Видимо, от гордости, что ему доказывать уже нечего.
   - А что бы вас устроило, сударь?
   - Ну... Документ.
   "Вы же неграмотны, зачем вам подорожная?" - всплыло в памяти.
   - Какие у меня документы, - вздохнул Гош. - Усы, лапы,  хвост...  Ты  сам
откуда?
   - Отсюда, - парень надулся еще больше.
   - Москва большая. Откуда конкретно?
   - Ну, допустим, из центра.
   - И что тебе про центр рассказать?
   - Ты не рассказывай. Ты доказывай. "Все, приехали.  Это  тупик.  Придется
играть по сценарию".
   - Не буду я тебе ничего доказывать, - вздохнул Гош, без  команды  опуская
руки. - Ты решил меня не пускать, и  ты  меня  не  пустишь.  Скажи  хоть  на
прощание, кто вы такие? По какому праву?
   - Мы - оборона, - гордо сказал парень.
   - Печально, - снова вздохнул Гош.  -  А  знаешь,  что  на  каждую  хитрую
оборону есть нападение с винтом?
   - Чего?
   - Того. Бачьямо ла мани. Ариведерчи, Моска. Гош  не  успел  отойти  и  на
десяток шагов, когда очнулся начальник с моста.
   - Стоять!!! - очень грозно потребовал голос сверху.
   - Зачем? - бросил Гош через плечо.
   И тут оседлавшая мост "Шилка" дала короткую. Залп не длился и секунды. Но
Гошу, который такое видел только на экране телевизора (с перепугу тут же  об
этом вспомнил), мало не показалось. Во-первых, гулом забило уши.  Во-вторых,
на шоссе, метрах в трехстах, дыбом встал маленький  торнадо  из  асфальтовой
крошки. А с моста будто из ведра сыпанули гильзы.
   - Назад! - приказал голос.
   Гош, тряся головой,  послушно  вернулся.  Раскрылась  еще  одна  тайна  -
происхождения странных проплешин на шоссе. Похоже, здесь  не  в  первый  раз
окорачивали строптивых визитеров. "Какие, на фиг, танки! Эта штука на прямой
наводке танк запросто остановит. Ничего ему особенного не будет,  но  экипаж
весь размажется по броне. Еще в войну какой-то пушке кусок ствола  отпилили.
Потому что она "Тигр" насквозь пробивала, а он после этого  ехал.  Тут  упор
важен, останавливающий момент.  Нет,  ребята,  против  вас  только  миномет.
Издали да аккуратненько".
   - Ну, как? - язвительно спросил парень, выходя из-за баррикады. Туда  он,
наверное,  сбежал  от  железного  дождя  гильз.  Валялось  их   под   ногами
видимо-невидимо.
   - Не хило. Хотя я слышал, что "Тунгуска" круче.
   - Ты кто?! - снова напрягся парень. - Откуда?!
   - Товарищ! Я из КГБ! - сказал Гош с нажимом. "Мама  родная,  что  же  это
такое из меня прет?! Как сейчас помню: "Вы в каких войсках служите,  сударь?
- В гинекологических! Направлен командованием в ваше расположение на предмет
полного гинекологического осмотра замка! Имею  документ!"  Вот  ка-ак  ляпну
сейчас..."
   Парень ничего путного на это заявление ответить не успел.
   - Ну-ка, давай его сюда! -  потребовали  сверху.  Карабкаться  на  насыпь
пришлось на четвереньках. Наверху Гоша уже встречали.  Четверо  полуголых  и
загорелых, кто с "Макаровым", кто с "АКСУ". Тоже  вполне  симпатичные  лица,
только повадки не особенно
   Дружелюбные. Гостя ткнули стволом в живот и тщательно обшарили.
   - Ну-с, - спросили его. - А где остальные? За поворотом спрятались?
   Гош присмотрелся  к  начальнику  заставы.  В  том,  что  это  был  именно
начальник, он не сомневался. От парня так и  веяло  пожизненной  доминантой.
Наверняка бывший первый  ученик,  он  же  первый  драчун.  Бывают  такие.  В
Советском Союзе из них вырастали комсомольские работники,  а  в  России  они
быстренько стали