не накручивай себя. Ни в чем ты не виноват.
   - Даже если она знала, на что шла... - медленно произнес Гош.  -  Мы  все
равно знали об этом больше.
   - Ну, для меня это уже чересчур сложно. Короче,  я  дал  тебе  совет.  Не
комплексуй. Женя отличная девчонка, и она справится.
   Гош снова опустил  голову,  о  чем-то  поразмыслил,  и  вдруг  на  Цыгана
посмотрел его  привычный  ехидный  острый  глаз.  Тот  даже  рот  приоткрыл,
настолько Гош за несколько секунд внешне переменился.
   Гош, не переставая хитро щуриться, ткнул Цыгана пальцем в грудь.
   - Они ее изнасилуют, убьют и съедят! - заявил он.  Повернулся  и  ушел  к
машине, в кусты.
   - Эй, мужик! - крикнул обалдевший Цыган ему вдогонку. - Не сходи с ума!
   В кустах хлопнула дверца.  Цыган  постоял  на  месте  в  нерешительности,
сплюнул под ноги и тоскливо поплелся к "Дефендеру", где ждал Большой.
   - Ну, чего он? - спросил великан.
   - Переживает дальше некуда, - ответил Цыган. - Прямо так переживает,  сил
нет смотреть.
   - Хороший парень Гошка, - расплылся в улыбке Большой.
   - Хороший.  И  сволочь  редкостная,  -  сообщил  Цыган.  И  хотя  Большой
немедленно потребовал от него толкования, что бы такая характеристика  могла
означать, комментировать свой диагноз не захотел.

***

   - Подойди ко мне, не бойся,  -  сказал  Главный.  Женя  послушно  шагнула
вперед. Главный сидел в большом кресле за громадным столом и улыбался мягкой
отеческой улыбкой. Очень искренней. Над его головой примерно так же улыбался
со стены портрет незнакомого Жене мужика. Судя по всему, портрет  остался  в
кабинете от  прежней  власти,  и  Женя  с  первого  же  взгляда  эту  власть
невзлюбила. Еще у нее родилась догадка, почему Главный не снял  портрет.  То
есть он, конечно, мог предполагать, что мужик с портрета жив-здоров и  скоро
вылезет из секретного правительственного бункера руководить. Но на  самом-то
деле они с Главным просто были  весьма  похожи.  Мордастые  лысеющие  дядьки
немного за пятьдесят. Разве что у Главного  физиономия  была  как-то  больше
похожа на человеческое лицо, а не на раскормленную харю победившего всех  на
свете пролетария.
   Главный, судя по всему, понял направление Жениных мыслей и коротко глянул
на портрет.
   - Это не я, - объяснил он.
   Женя посмотрела на Главного и согласно кивнула.
   - А кто? - спросила она.
   - Потом расскажу, - пообещал Главный. "Не помнит", - догадалась Женя.
   - Присаживайся,  -  сказал  Главный.  -  Олежка,  помоги  девушке  сесть.
Худенькая-то какая... Голодала?
   Женя с трудом удержалась от благодарного кивка Олегу, умело  подвинувшему
ей кресло. Девушке было не  по  себе,  она  терялась  в  догадках.  Судя  по
интонациям Главного, он до глубины души жалел бедную  оголодавшую  девчонку.
Он мог быть кем угодно, этот долгожитель, но только не банальным  "тупым"  -
перерост-ком.
   В ответ на вопрос Женя снова кивнула. "Не привыкнуть бы, - подумала  она.
- Как, однако, удобно быть тупой. Совершенно не надо соображать".
   - Ну, милая, все твои беды позади, - утешил Женю  Главный.  -  Теперь  ты
всегда будешь сыта, одета и умыта. Давай  знакомиться.  Меня  зовут  Главный
Андрей Николаевич. Главный - это фамилия такая. А ты
   Кто?
   -  А  я  -  Рыжая!  -  жизнерадостно  провозгласила  Женя  и  для   вящей
убедительности выразительно покосилась на Олега. Мол, вы меня обозвали, вы и
отвечайте за меня теперь. Вполне "тупая" реакция.
   - М-да... - Главный в задумчивости потер рукой переносицу. -  Ну,  имя  -
дело наживное. Будет тебе и имя. Все тебе здесь  будет.  Всем  обеспечим.  И
поверь, никто тебя здесь не обидит. Работу найдем по душе,  друзья  появятся
хорошие... Ты что умеешь делать?
   - С лошадьми могу. Коров умею доить. Пасти. Ну, готовить  еще.  По  домам
могу лазить.
   - Бедная девочка... - пробормотал Главный, и Женя снова отметила - он  не
играет. Главный действительно переживал. - По  домам  ты  больше  лазить  не
будешь. Договорились? По домам лазить ни к чему, это плохо. Ясно?
   - Ясно.
   - На кухню? - подал голос Олег.
   - Погоди. Слушай, милая, а ты где вообще жила? Что ты помнишь?
   - Я в деревне  жила.  Там  лошади  были,  -  сообщила  Женя,  подумала  и
добавила:
   - Много.
   - Много лошадей?
   - Раньше было, - пояснила Женя. - А теперь остался только... Ну, дом, где
лошади живут. И они там лежат все в таких...  -  Женя  руками  показала,  "в
каких". - Я увидела, испугалась и убежала.
   - Давно это случилось?
   - Давно. Холодно было, - Женя  почувствовала,  что  может  переиграть,  и
добавила:
   - Осенью.
   - И где же ты все это время?..
   Женя неопределенно помахала в воздухе руками.
   - По-разному, - сказала  она.  -  Так...  Со  всякими.  Меня  гонят  все.
Говорят, рыжая. А я что, виновата?! На себя бы посмотрели!
   - Успокойся, - попросил Главный. - Все,  больше  тебя  никто  обижать  не
будет. Считай,  ты  дома.  Умница,  что  пришла.  Кстати,  откуда?  С  какой
стороны?
   - Оттуда, - Женя махнула рукой, как давеча в магазине.
   Главный шевельнул бровью в сторону Олега.
   - Мы нашли ее прямо на Московском проспекте. В магазине  женской  одежды.
На склад забралась. Главный озабоченно посмотрел на Женю.
   - Ты читать умеешь? - спросил он с некоторой опаской.
   - А чего тут уметь? Там платья были нарисованы, я и зашла.
   - Что вот тут написано?  -  Главный  толкнул  по  столу  к  Жене  толстую
растрепанную тетрадь с надписью "Амбарная книга". Ниже кто-то вывел от  руки
неразборчивыми каракулями: "Сведения по движению продуктов за весенне-летний
сезон". Женя для порядка несколько раз пробежала текст глазами справа налево
и слева направо, потом обиженно надула  губы  и  отвернулась.  Представление
начало ее утомлять. Теплый железный "Макаров" так и просился из-за пазухи  в
руку.
   - Там действительно платья нарисованы, - вступился за  Женю  Олег.  -  На
витрине.
   "Какие ты еще слова знаешь?" - подумала Женя. Олег уже не пугал ее. А вот
Главный - весьма. Похоже, он здорово боялся  грамотных  людей.  Хотя  одного
такого Женя видела несколько минут назад  выходящим  из  его  кабинета.  Или
каждый умеющий читать проходит здесь какую-то  проверку?  На  "тупость"?  На
лояльность? На знание фамилии этого хмыря, который на портрете?
   - Жалко, что ты не умеешь читать, - вздохнул Главный. - Ничего,  мы  тебя
научим.
   - Я способная, - заверила его Женя.
   - Нам очень нужны люди, которые умеют читать.И считать.  Ладно,  девочка,
все образуется. Ты теперь среди друзей, и все у тебя  будет  хорошо.  Кушать
хочешь?
   - Очень.
   - Сейчас организуем. Слушай, Олег, занялся бы, а? Походи с  ней,  покажи,
как мы живем, познакомь с кем надо.  И  заодно  реши  там  с  общежитием,  с
пайком, ну, все формальности.
   - Мне еще до вечера в патруле, Андрей Николаевич.
   - А заместитель у тебя на что?
   - Понял. Сделаем.
   - Ну вот и все, девочка. Пока что до свидания. Выйди на минутку,  хорошо?
Олежка сейчас тебя догонит.
   Женя безропотно встала и вышла за дверь, размышляя о  том,  что  Дымов  с
идеей разведки прогадал. Ничего она здесь  не  узнает  и  не  поймет.  Здесь
творилось  нечто  загадочное,  но  чтобы  уяснить  его  суть,  пришлось   бы
основательно вжиться в организованный Главным мирок. Только одно сейчас было
для Жени ясно - как именно Главный оказался главным. Так же,  как  Сан  Сеич
завербовал объездчиков. Лаской. Исключительно лаской. Главный  действительно
хотел "тупым" помочь. Жалел их, оберегал, всячески оглаживал  -  не  столько
текстом, сколько интонациями. К тому же он и сам выглядел не шибко-то умным,
что тоже, наверное, сыграло ему на руку.
   "Ладно, потолкаюсь тут до вечера, - решила Женя, закрывая за собой  дверь
в кабинет. - А там видно будет. Только бы в баню не погнали.  Куда  я  тогда
пистолет-то засуну? Вообще, напрасно я его взяла. Эту братию  голыми  руками
передавить можно. Не такие уж они и страшные".
   "Референт" стоял в приемной, оживленно потирая руки.
   - Ха-ха! - воскликнул он. - Поматросил  ее  наш  Олежка  и  бросил!  Что,
прошла любовь, завяли помидоры? Ничего, не переживай! Слушай, рыжая, пойдем,
я тебе одно место покажу. Там хорошо. А потом накормлю. Пошли?
   Женя слегка подпрыгнула, занимая удобную позицию, и  влепила  "референту"
свой коронный - с разворота пяткой в глаз.
   Из кабинета на шум выскочил Олег. Миновал Женю, будто ее и не было здесь,
обогнул  стол  и  уткнул  ствол  автомата  "референту"  в  ухо.  Тот  что-то
пробормотал, но даже не пошевелился. Видимо, кувырок через стол окончательно
вышиб из бедняги всякое желание проявлять инициативу.
   - Ф-фух! - Олег защелкнул предохранитель и обернулся к Жене.
   - А чего он? - возмутилась Женя, делая шаг назад.
   - Спокойно, - попросил Олег. - Только спокойно.
   - А чего он?!
   - Все нормально. Ты молодец. Никаких проблем. Только успокойся.
   - Убила бы! - от души сказала Женя.
   Олег приоткрыл дверь кабинета. :
   - Все нормально, Андрей Николаевич, - сказал он. -  Как  обычно.  Ну,  мы
пошли? Ага. До свидания, Андрей Николаевич.
   Из-за стола выполз "референт". Лицо у него распухало буквально на глазах.
Увидев Женю, он помотал головой и поспешно дал задний ход.
   - Пойдем, - сказал Олег. - ...Рыжая.  Пойдем  обедать.  Меня-то  бить  не
станешь?
   - Тебя не за что пока, - уклончиво ответила Женя.
   - Тогда прошу за мной, - Олег вышел в коридор.  Женя  у  него  за  спиной
поежилась. Этот парень становился все человечнее с каждым словом,  с  каждым
жестом. И Женя подумала, что  никогда  еще  Штирлиц  не  был  так  близок  к
провалу. "Вот только кто из нас Штирлиц, а?"
   Когда со стороны города на проселок выехал какой-то незнакомый джип,  Гош
схватился за бинокль. В резво пылящей ему навстречу машине сидели четверо, и
Жени среди них не было. Конечно, она могла  валяться  в  багажнике,  но  Гош
решил не паниковать и для начала рассмотреть непрошеных  гостей  вблизи.  Он
потянул веревку и затащил смертоносную для  автомобилей  утыканную  гвоздями
доску в кусты. Убежал в глубь  леса,  спрятался  в  густом  ивняке  у  самой
дороги, передернул на всякий случай затвор автомата и стал ждать. Гул мотора
приближался.
   Как по заказу, машина остановилась прямо напротив  места,  где  притаился
Гош. Раздался звук отрываемой двери.
   - Быстрее давай, - сказал кто-то.
   - Сейчас, - отозвался другой. - Не буду же я посреди дороги...
   Гош начал медленно отходить назад и  в  сторону.  Перспектива  обнаружить
себя и, может быть, принять бой, ему не улыбалась.
   - Жрать надо меньше.
   - На себя посмотри!
   С этими словами тот, кому приспичило, вломился  в  кусты.  Гош  сжался  в
комок, но было поздно. Они столкнулись нос к носу.
   - 0-па! - воскликнул "тупой". - Да я ж  тебя  знаю!  Гош  тоже  мгновенно
опознал этого парня. Один из тех  "уродов",  которые  весной  гнали  его  из
города. На этот раз безоружный. Правой  рукой  он  придерживал  расстегнутые
штаны, в левой комкал пожелтевшую газету.
   - Ты чего там? - спросили из машины. Гош прижал к губам палец  и  стволом
автомата пихнул "тупого" в грудь.
   - Тут один умник спрятался! - радостно  провозгласил  "тупой",  не  поняв
намека.
   - Да ну?! Где?!
   Из машины, бряцая оружием, посыпались люди.
   Гош заорал что-то нечленораздельное и пинком вышиб  "тупого"  на  дорогу.
Тот, пытаясь сохранить равновесие,  отпустил  штаны,  немедленно  упавшие  к
коленям, взмахнул руками и грохнулся в Колею.
   Шансов убежать не было, тем более что совсем неподалеку  стоял  прикрытый
ветками "Паджеро", терять который очень не хотелось. Гош  прыгнул  вперед  и
оказался в крайне невыгодной позиции. Хуже некуда. Противник был всюду. Один
вплотную слева, один под ногами, и двое по ту сторону красной "Тойоты".
   - Руки!!! - заорал Гош, стволом автомата выбивая зубы тому, что слева.  В
ответ раздалась короткая очередь  -  прямо  сквозь  машину,  через  открытые
настежь окна. Гош плечом сшиб наземь  деморализованного  врага,  зажимающего
руками лицо, повалился на него и засадил весь рожок  под  "Тойоту",  молясь,
чтобы рикошетом от подвески не задело бензобак.
   За машиной кричали,  падали  и  стреляли  во  все  стороны.  Из  "Тойоты"
полетели клочья, в лесу что-то ломалось, сыпалось и громыхало.
   "Тупой", оказавшийся без штанов, вскочил на четвереньки и так ускакал  за
деревья, оставив на дороге большую кляксу желто-коричневого цвета.
   Гош отбросил автомат, выхватил "ТТ",  звезданул  рукояткой  беззубому  по
голове и в один прыжок оказался за машиной.
   - Убью! - рявкнул он, направляя ствол ближайшему "тупому" промеж глаз.
   - Но-о-ги! - простонал тот. Оружие он  выронил  и  теперь  обеими  руками
держался за окровавленные ло-дьгж.ки. - Ты мне но-о-ги... А-а!!!
   Второй боец, тоже весь в  крови  от  колен  и  ниже,  трясущимися  руками
пытался отстегнуть магазин "Калашникова". Ему очень мешало то, что к пустому
магазину зачем-то был вверх ногами примотан изолентой еще один. Гош шагнул к
"тупому" вплотную и просто отобрал у него  оружие.  Поднял  второй  автомат.
Вернулся к лежащему в обмороке  беззубому  и  его  тоже  избавил  от  лишней
тяжести. Забросил автоматы в кусты.
   Первый раненый так орал, что пришлось и ему врезать  по  голове.  Второй,
судя по всему, был в шоке и боли не, чувствовал, только ел победителя  злыми
глазами. Гош заглянул в осевшую наземь машину, увидел рацию и тут же оторвал
у нее микрофон.
   - Эй ты, скотина! - крикнул он в чащу. - Выходи, подлый трус!
   Тишина. Гош для острастки пальнул в лес.
   - Выходи, гад, а то дружков твоих перестреляю!
   - Да иду я! - раздалось из-за деревьев. - Сейчас!
   - Бегом!
   - Да погоди ты, дай почиститься! Гош прислонился к машине спиной. У  него
вдруг отчаянно заболела голова.
   - Куда вы ехали? - спросил он у дееспособного раненого.
   - Пошел ты... - сквозь зубы выдавил тот. Гош  скривился  и  прижал  рукой
ноющий висок.
   - Сейчас этого добью, - пообещал он, направляя ствол пистолета  в  голову
безвольно валяющегося на песке тела.
   - Пошел ты... Гош взвел курок.
   - Я не шучу, - сказал он устало.
   - Послали искать склад горючего.
   - Куда? Откуда здесь склад горючего?
   - Военный. Сегодня на рынке говорили... Один деревенский нашел.
   - Что нашел?
   - Видел бензовоз... - Язык раненого заплетался.
   Похоже, он  тоже  собирался  потерять  сознание.  Колени  ему  раздробило
основательно. У парня, судя по всему, оказалась хорошая  реакция,  и,  когда
Гош начал стрелять по ногам, он уже падал на  землю.  А  надо  было  прыгать
вверх.
   - Это совсем в другую сторону, - вздохнул Гош. -Эх, занесло же  вас  сюда
на мою голову... Ну, где ты
   Там?!
   - Да здесь я, - сказал "тупой" совсем рядом, опасливо  высовываясь  из-за
березы. - Не стреляй.
   - Грузи своих приятелей в машину. Быстро. "Тупой" в ужасе оглядел картину
разгрома.
   - Гад, - констатировал он. - Убийца.
   - Ух ты, какие слова знаем! Вспомни  лучше,  когда  мы  в  последний  раз
встречались! В городе! Что ты мне тогда говорил,а?
   - Я ничего не говорил. Я стоял просто.
   - А вот теперь не стой! Зар-раза! Складывай заднее сиденье, живо! Вонючка
несчастная...
   "Тупой" полез в машину и принялся там возиться.
   Пахло от него действительно как из сортирной дырки. Гош осмотрел  колеса.
Пробиты были все четыре.
   - Готово, - доложил вонючий.
   - Открывай багажник и закидывай туда своих.
   - Помоги.
   - Я тебе сейчас пулей в голову помогу! Ох,  мама,  перевязать  бы  вас...
Хоть бы вы, гады, все кровью по-истекли! Эй ты, вонючка! Бинт есть?  Да  вон
аптечка! Открывай, доставай бинт, перевязывай их. Только быстро.
   На  всех  бинта  не  хватило.  Понукаемый  несильными   ударами   стволом
пистолета, вонючий порвал на поЛосы свою футболку и рубашку уже очнувшегося,
но вконец отупевшего беззубого.  Вдвоем  они  кое-как  загрузили  раненых  в
багажник и уселись на передние сиденья.
   - Разворачивай и пошел отсюда!
   - Колеса же... Как мы доедем?
   - Медленно. Воткни на раздатке четыре-эл.
   - Это как?
   - Там цифра "четыре" и латинская буква "эл", дубина!
   - Где?
   Гош так яростно бросился на дверь, за которой сидел вонючий,  что  тот  в
ужасе повалился соседу на  колени.  Гош  с  трудом  удержался  от  мордобоя,
включил пониженную и, утирая рукой с пистолетом градом катящийся по лбу пот,
отошел в сторону.
   - Теперь исчезни, - приказал он.Отчаянно  скрежеща  дисками,  "Тойота"  с
трудом развернулась, ломая кусты.
   - Мы шепя ишшо поймаем, - сообщил беззубый на прощание.
   - Убийца, - поддакнул вонючий. И укатил, точнее, уполз.
   Двигаясь медленно, как тяжело раненный  или  очень  старый  человек,  Гош
восстановил свое противо-машинное заграждение и вытащил из кустов  трофейные
стволы. Долго рассматривал смотанные вместе магазины и неожиданно догадался,
зачем это сделано.  Вспомнил,  что  в  бардачке  видел  изоленту.  Уселся  в
"Паджеро", чтобы выгнать его на дорогу кормой к  городу  -  чего  уж  теперь
маскироваться, если  приедут  народные  мстители,  нужно  будет  стрелять  и
драпать. Повернул в  замке  ключ.  Никакой  реакции.  Только  едва  моргнули
лампочки на приборной доске. Гош с замиранием сердца дернул ручку открывания
   Капота и мешком вывалился в дверь, едва не упав.
   Ноги его не слушались. С трудом он обошел  машину  и  увидел  то,  что  и
ожидал,  -  развороченное  пулями  крыло.  "Вот  что,  оказывается,  в  лесу
грохотало..." А еще он учуял характерный запах электролита. Открыл  капот  и
уставился на  свороченную  пулей  клемму.  Машинально  восстановил  контакт,
стараясь не разглядывать особенно пристально вдребезги разбитую у самого дна
стенку аккумулятора. Вернулся в машину и обнаружил, что "Моторола"  все-таки
подает слабые признаки жизни.
   Уже понимая, что все равно конец, Гош набросился на рацию. Оставался  еще
шанс что-то исправить. Но рация умирала буквально на глазах. Может быть,  на
приеме она еще могла  что-то  выдавить  из  остатков  аккумулятора,  но  для
передачи не хватало мощности.
   Некоторое время он тупо глядел  в  никуда,  ритмично  ударяя  кулаком  по
баранке. Потом нашел в бардачке изоленту, соединил два рожка и  принялся  на
своем автомате тренироваться в быстром их перестегивании.  Учился,  пока  не
отточил движение как следует.
   Его ждала масса дел. Нужно было каким-то образом связаться с  ребятами  и
поторопить их в поисках войсковой  части,  о  которой  прознали  "тупые".  И
вопросом жизни или смерти было предупредить Сан Сеича,  чтобы  был  готов  к
визиту из города - ведь объездчики сообщили "тупым", что Гош ими  застрелен.
Нужно было что-то делать.
   Но  Гош  щелкал  замком,  переворачивал  магазины,  снова  щелкал,  опять
переворачивал... Его будто заклинило. Он понимал, что, отпустив этих "тупых"
живыми, создал большую проблему для людей, которые к нему хорошо относились.
Но все щелкал замком. Голова просто  раскалывалась,  и  пот  заливал  глаза.
Очень хотелось выпить.
   Ужас, что он натворил. По его вине над ранчо нависла серьезнейшая угроза,
и Гош был не в силах ее
   Предотвратить. Но главное, что свербило в мозгу  и  занимало  все  мысли,
относилось сейчас лично к нему.
   Он выжил чудом. И почему-то не  убил  этих  четверых.  Взял  и  не  убил.
Отпустил. Пожалел.

***

   Экскурсия по городу оказалась увлекательной  и  невнятной.  За  несколько
часов  Женя  узнала  о  жизни  тульской  коммуны  "тупых"  очень  много,  но
по-прежнему ничего толком не поняла. Сначала ее отвели в столовую на  первом
этаже, где пришлось, имитируя волчий голод, сожрать, давясь и пуская  слюни,
две тарелки недоваренной гречневой  каши.  В  столовой  оказалось  людно,  в
основном это были парни в камуфляже, но попадались и  цивильно  одетые.  Лиц
женского  пола  среди  кормившихся  Женя  не  заметила.  Разве  что  в  окне
раздаточной мелькали какие-то закопченные мордашки, да еще посуду со  столов
убирали девицы,