яет гениальная бесстрастная природа.
   Натан  Ефимович  опомнился  и  встряхнулся,  когда  понял,  что   ведущий
телепрограммы уже второй раз повторяет свой вопрос:
   - Вы несколько дней находились бок о бок с бандитами.  Как  вам  кажется,
способна Инга Циммер вскрыть второй контейнер, если он все-таки находится  у
нее?
   - Инга Циммер способна на все. И если контейнер у нее  в  руках,  то  это
более чем опасно. В  таком  случае  остается  надеяться  на  ее  собственный
инстинкт самосохранения, потому что она должна пострадать в первую  очередь.
И ей это отлично известно.
   - Но вы говорили, что Циммер крайне неуравновешенный человек.
   - Любой человек хочет жить, даже неуравновешенный. Она террористка, но не
самоубийца.
   - Но среди террористов есть  немало  фанатиков,  которые  легко  жертвуют
собственной жизнью, - возразил ведущий, -  получается,  что  мы  все  должны
полагаться на  здравый  смысл  сумасшедшей  бандитки,  которая  хладнокровно
прикончила своего товарища.
   - Полагаться надо  прежде  всего  на  оперативность  спецподразделений  и
полиции.
   Вечером в дверь его номера постучали. Он уже  собирался  ложиться  спать.
При  нем  было  два  вооруженных  охранника,  которые  вели   круглосуточное
дежурство.
   Вместе с охранником вошел высокий худощавый человек в дорогом костюме,  с
дипломатической улыбкой на устах. Он  представился  сотрудником  российского
консульства и  после  нескольких  вежливых  дежурных  фраз  протянул  Натану
Ефимовичу темно-синюю книжицу с золотым двуглавым орлом. Бренер открыл и  не
поверил  своим  глазам.  Он  держал  в  руках  российский  загранпаспорт   с
собственной фотографией.
   - Почему синий? - спросил он, ошалело глядя на своего гостя.
   - Дипломатический, - ответил тот с теплой улыбкой.
   - А он не фальшивый?
   - Настоящий, - сделав комически-серьезное лицо, заверил дипломат.
   - А анкеты? ОВИР? Ну я не знаю, это как-то слишком просто...  -  бормотал
Бренер. - Я что же, теперь гражданин России?
   - Конечно. Внутренний паспорт вам будет выдан в Москве.

Глава 37

   Звякнул домофон, и пожилой женский  голос  сообщил,  что  это  доктор  из
детской поликлиники. Харитонов скрылся в Алисиной комнате и  плотно  прикрыл
дверь.
   Доктор,  полная  флегматичная  женщина,  осмотрев  и  послушав  Максимку,
сказала, что у него всего лишь ОРЗ.
   - Горлышко красное, в бронхах и в  легких  все  чисто.  Антибиотики  пока
давать не надо. Обильное питье, витамины. Есть у вас клюква, мед, шалфей?
   -  Нет.  Но  я  выйду,  куплю.  Скажите,  а  что,  наш  участковый  Нелли
Григорьевна болеет?
   - Да, у  нас  сейчас  половина  поликлиники  болеет.  Новая  волна  очень
неприятного гриппа, с тяжелыми осложнениями. Вам повезло, что  у  вас  всего
лишь ОРЗ. Когда ребенок поправится, не спешите отправлять его в шкоду.
   - Да, спасибо, я поняла.
   - Мамочка, а вы сами-то не больны? - Доктор внимательно взглянула Алисе в
лицо. - Вы как себя чувствуете?
   - Я? Нет, со мной все в порядке...
   - В порядке? Ну и хорошо. А то некоторые мамочки  так  нервничают,  когда
дети болеют, что сами могут захворать. Все болезни от  нервов,  так  что  вы
берегите себя.  Значит,  температуру  сбивать,  только  если  выше  тридцати
восьми. Горлышко полощите каждые два часа, если нос  забит,  можно  капельки
закапать, но не злоупотребляйте, чтобы слизистую  не  пересушить.  Ингаляцию
сделайте, лучше всего с чесноком. Он нормально переносит чеснок?
   - Да, вполне, - кивнула Алиса, - подождите, я запишу.
   Она взяла тетрадный листок из Максимкиного ящика  и  стала  очень  быстро
писать.
   - Посмотрите, пожалуйста, я  все  правильно  записала?  -  она  протянула
доктору листок.
   "У нас в квартире вооруженный  преступник.  Он  в  соседней  комнате,  за
стенкой. Пожалуйста, вызовите милицию. Не задавайте  вопросов  вслух,  здесь
все слышно".
   На лице полной  пожилой  докторши  не  отразилось  никаких  эмоций,  даже
удивления.
   - Да, вы все правильно записали, - спокойно произнесла она и, взяв  ручку
у Алисы, быстро чиркнула на том же листочке: "Вы знаете, кто он  и  что  ему
нужно?"
   "Харитонов Валерий Павлович, начальник охраны акц, общ. "Шанс". Связан  с
крупными бандитами. Он меня шантажирует. Его  люди  наверняка  наблюдают  за
домом".
   - Не волнуйтесь, мамочка, все будет хорошо, - громко произнесла доктор  и
написала на листочке:
   "Какое у него оружие?"
   "Я видела только пистолет", - чиркнула Алиса.
   - Пожалуй, я пришлю к вам  сестру,  пусть  поколет  мальчика  витаминами,
чтобы поднять иммунитет. - Доктор быстрым движением убрала исписанный листок
в карман халата. - Прямо сегодня, часика через два.
   - Как поколет? - вскочил Максим. - Вы же сказали, ничего серьезного. Я не
хочу, я не люблю уколы!
   - Такой большой мальчик, и боится уколов, -  доктор  взъерошила  Максимке
волосы, - не стыдно тебе? Лежи, не вскакивай. У нас  очень  опытная  сестра,
она умеет делать совсем не больно, ты ничего не почувствуешь.
   В прихожей Алиса помогла пожилой женщине надеть пальто.
   - Оставьте дверь незапертой, - быстро шепнула ей  докторша,  -  поставьте
замок на предохранитель.
   - Вы думаете, они так  скоро  приедут?  -Опросила  Алиса  одними  губами,
испуганно глядя в маленькие зеленоватые глаза.
   - Скоро, не переживайте.
   - А если он заметит, что дверь не заперта?
   - Скажите, что забыли, а потом опять потихоньку откройте. Вообще,  ведите
себя как можно спокойней. Он ничего не должен  заподозрить,  -  она  ласково
притронулась к Алисиной ледяной руке теплыми мягкими пальцами. -  Все  будет
хорошо.
   У подъезда доктора ждал скромный белый  "жигуленок"  с  красным  крестом.
Тяжело опустившись на переднее сиденье рядом с молодым  молчаливым  шофером,
доктор вытащила из объемной сумки радиотелефон, набрала номер и произнесла в
трубку:
   - Это, конечно, полное безобразие, Азамат Мирзоевич,  ну  какой  из  меня
педиатр? Хорошо, что у ребенка нет ничего серьезного.
   - Елена Петровна, голубушка, не ворчите, - улыбнулся в трубку Азамат, что
там происходит?
   - Там много чего происходит,  -  вздохнула  Терехова  и  стала  не  спеша
докладывать о результатах своего визита.

***

   Харитонов в который раз пытался связаться со своими "наружниками", но  их
сотовый не  отвечал.  Механический  голос  талдычил,  что  абонент  временно
недоступен. Машины не было видно из окон. Ей следовало  стоять  на  углу,  у
торца дома, чтобы не привлекать внимания. Еще несколько наблюдателей  должны
были распределиться по двору. Радиосвязь с ними пропала. Он позвонил в офис.
   - Юра, пришли еще  людей,  мне  не  нравится  это,  -  сказал  он  своему
заместителю, - срочно выясни, в чем там дело, куда все исчезли.
   - Там все нормально, Валерий Павлович. Они пообедать отошли, а телефон  в
машине оставили.
   - Что, сразу все ушли обедать?
   - Я сейчас же проверю, вы не волнуйтесь.
   - Придурки! - рявкнул Харитонов. - Уволю всех, к едрене фене!
   - Валерий Павлович, люди устали, на улице  мороз.  Ничего  экстремального
пока не произошло, - успокаивал заместитель.
   - Запись телефонного разговора включи мне.
   - Какого именно?
   - Обоих!
   - Минуточку, - в трубке щелкнуло, и Харитонов услышал:
   - "Алло, это поликлиника? - Да. - Можно вызвать врача на дом?  -  На  что
жалуетесь? Температура вечером тридцать восемь и пять, утром тридцать семь и
пять, горло болит. - Пожалуйста, фамилия ребенка, год рождения, адрес..."
   - Почему там мужской голос? - спросил Харитонов,  когда  его  заместитель
опять взял трубку. - Там в регистратуре бабки сидят. Почему молодой  мужской
голос?
   - Ну, мало ли, в нашей поликлинике иногда тоже мужчины берут трубку.
   - Ладно, а другой разговор?
   - К сожалению,  не  успели  записать.  Да  вы  не  нервничайте,  там  все
нормально.
   - Что значит нормально?! Какой был голос?
   - Ребята сказали, обыкновенный. Без акцента.
   - Без акцента, - грубо передразнил Харитонов, - записать надо  было!  Что
вы мне здесь бардак развели? Я тебя уволю,  идиот,  ты  понял  меня?  Срочно
присылай людей...
   - Слушаюсь, Валерий Павлович. Положив трубку,  заместитель  усмехнулся  и
пробормотал себе под нос:
   - Неизвестно, кто из нас идиот.
   Сегодня ранним утром, в половине восьмого, когда  Юрий  Сергеевич  Глушко
вышел из дома и стряхивал снег со своей машины, собираясь ехать на службу, к
нему подошли трое. Они говорили  вежливо  и  спокойно.  И  выглядели  вполне
прилично. Ничего в них не было от стандартных  отморозков,  одеты  дорого  и
скромно, лица интеллигентные.
   - Здравствуйте, Юрий Сергеевич. Лучше быть здоровым и богатым, чем бедным
и больным, -  сказали  они,  -  вы  человек  семейный,  у  вас  двое  детей,
жена-красавица, родители пожилые. Сколько вы получаете на своей службе?  Три
тысячи долларов в месяц? Ну разве это  деньги  для  такой  большой  семы  Мы
предлагаем вам один только аванс тридцать тысяч, а потом еще столько же.  Но
дело даже не в деньгах.  Вот  сейчас  вы  уедете  на  службу  и  не  сможете
нормально работать, все время будете дергаться. Ребят из  вашего  штата  вам
никто не даст, чтобы охранять семью. Нанять толковых людей на вашу  зарплату
невозможно, да и времени на это у вас уже нет.
   - Короче, чего надо? - мрачно спросил Юрий.
   - Да, в общем, ничего особенного. Ваш шеф сейчас проводит одну  операцию,
и от вас требуется, чтобы вы выполняли не его указания, а наши.
   - Так он же меня потом по стенке размажет.
   - Не успеет.
   - Ну конечно, вы его остановите! - саркастически усмехнулся Глушко.
   - Не мы. Президент вашего концерна. Милиция, в конце концов.
   - А вы сами-то откуда?
   - Узнаете, но чуть позже.
   Он понял: эти трое представляли весьма серьезную  структуру.  Не  потому,
что они солидно выглядели. Дело было в другом. Они разговаривали спокойно  и
мирно, они не просто грозили, размахивая пушкой перед носом, как  это  стали
бы делать  мелкие  отморозки.  Они  пытались  объяснить,  убедить.  То  есть
чувствовали свою силу и предпочитали работать  серьезно,  основательно,  без
грубого шального наскока.
   - Очень интересно... - пробормотал он с нервозной усмешкой.
   - Да, это действительно интересно. Харитонов решает свои личные  проблемы
за счет службы безопасности "Шанса". Знаете, ради чего задействовано столько
людей? Ради того, чтобы шантажировать беззащитную женщину, мать-одиночку,  у
которой на руках больной десятилетний ребенок. Неужели  вам  не  противно  в
этом участвовать? Вы, отец двоих детей...
   - А вы, значит, хотите благородно защитить женщину с ребенком?
   - Мы  много  чего  хотим.  В  том  числе  и  защитить.  Послушайте,  Юрий
Сергеевич, пока не поздно, не ввязывайтесь вы в интриги вашего шефа.  Вы  же
знаете, он человек крайне жестокий, неуравновешенный.
   - Мой шеф действует в интересах фирмы.
   - Нет, он действует в своих личных интересах. Эта женщина  знает  слишком
много о его прошлой работе в КГБ, достаточно много, чтобы  посадить  его  на
скамью подсудимых.
   - Нет, ребята, вы что?  Так  дела  не  делаются,  -  попытался  возразить
Глушко, - вы мне сейчас что угодно можете рассказать.  Харитонов  -  человек
аккуратный, вряд ли  он  мог  серьезно  засветиться  перед  кем-то...  -  он
запнулся.
   По двору бежала его четырнадцатилетняя дочь Настя.
   - Папочка, хорошо, что ты еще не уехал. В школу подбросишь меня?
   Школа находилась в двух шагах, в соседнем переулке. Но  Насте  нравилось,
когда отец подвозил ее на машине.
   - Нет, Настюша, я спешу.
   Не обращая внимания на трех незнакомых людей, девочка подбежала  к  нему,
притянула к себе, быстро чмокнула в щеку.
   - Пап, а ты чего бледный такой? Ну ладно, я побежала.
   - Настенька, ты не беги, дорогу переходи осторожней,  -  напутствовал  ее
один из троих незнакомцев, - там опасный перекресток перед школой.
   - Ладно, - весело крикнула девочка в ответ и исчезла за поворотом.
   - Ну как, Юрий Сергеевич, мы договорились? - спросили  его.  -  Там  ведь
действительно опасный перекресток, и ждет наша машина.
   В  руках  одного  из  своих  собеседников  Глушко  заметил   переговорное
устройство.
   - Да, мы договорились, - Юрий Сергеевич взял у них из рук увесистую пачку
долларов.
   Сейчас, сидя в своем офисе, он думал о том, что действительно лучше  быть
здоровым и богатым, чем бедным и больным.

***

   Натан Ефимович не спешил уезжать из  Швейцарии.  Ему  хотелось  дождаться
каких-нибудь конкретных новостей об Инге Циммер. Было не по себе оттого, что
сумасшедшая безжалостная немка скрывается где-то в Альпах и в  руках  у  нее
может оказаться второй контейнер.
   Когда он говорил в интервью, что она не могла прихватить второй контейнер
при похищении, он вовсе не кривил душой. Он был уверен на  девяносто  девять
процентов: Инга наврала, чтобы ее боялись ловить. Но все-таки  один  процент
вероятности оставался и не давал покоя.
   В каждом выпуске новостей швейцарское телевидение сообщало:  продолжаются
поиски... владелец магазина деревни Сант-Мориц заявил, что к  нему  заходила
женщина, похожая на Ингу Циммер. К сожалению, это произошло до того, как  ее
фотографии были показаны по телевидению. Она купила лыжи, спортивный рюкзак,
продукты, расплатилась наличными и с ... самого начала показалась  лавочнику
несколько странной.
   Шофер рефрижератора уверял,  будто  подвез  некую  лыжницу  к  небольшому
городку в окрестностях Бри, неподалеку от итальянской  границы,  у  перевала
Сим-плон. Он заподозрил, что имеет дело с разыскиваемой преступницей, однако
она выглядела значительно старше, чем на снимках, поэтому он не был  уверен,
к тому же опасался агрессии с ее стороны.
   Глубокой ночью, в  последний  раз  включив  телевизор,  чтобы  посмотреть
новости перед сном, Натан Ефимович вздрогнул.
   -  В  горах,  на  перевале  Симплон,  обнаружен   металлический   предмет
цилиндрической   формы.   Район   оцеплен   в   радиусе   трех    километров
спецподразделениями. Начаты  мероприятия  по  антибактериологической  защите
населения.
   - Какие, к черту, мероприятия? - взвился Бренер. - Если он вскрыт, то уже
ничего нельзя сделать.
   - Министры Швейцарии и Италии по чрезвычайным происшествиям расходятся во
мнениях о целесообразности эвакуации местного населения.  Из-за  начавшегося
снегопада  видимость  затруднена,  пока  невозможно  точно  определить,  что
представляет собой обнаруженный предмет, снабжен ли он взрывным устройством.
   Не успел комментатор закончить репортаж, в номере взвизгнул телефон.
   - Господин Бренер, нам необходима ваша консультация.
   - Разумеется, я готов вылететь к Симплону прямо сейчас.
   - Как вылететь? -  опешили  на  другом  конце  провода.  -  Мы  вовсе  не
собирались подвергать вас такому риску, вы пожилой человек, еще не пришли  в
себя после похищения, нам просто нужно...
   -  Присылайте  машину.  И  не  забудьте  приготовить  емкость  с  соляной
кислотой, не меньше десяти литров.
   - Профессор, мы вас правильно поняли? Вы что, собираетесь лететь прямо на
перевал?
   - Ну надо ведь разобраться  с  этим  контейнером.  Кто  же,  если  не  я?
Давайте, я жду, не будем терять время.
   В  вертолете  Бренера  всегда  тошнило.  Он  прикрыл   глаза,   попытался
расслабиться. Прежде всего надо понять, зачем  она  оставила  контейнер.  Ее
никто не пытался задержать на перевале. Граница между Швейцарией  и  Италией
открыта. После шофера рефрижератора ее вообще  никто  не  видел,  во  всяком
случае, сообщений не поступало.
   - Какого объема контейнер? - спросил он сидевшего рядом офицера спецназа,
не открывая глаз.
   - Такой же. Полтора килограмма.
   - Вы сумели разглядеть маркировку?
   - Мы смотрели в оптический бинокль. Там есть знак,  череп  с  костями,  и
крупная надпись по-английски: "Осторожно, опасно для жизни".
   - Что еще? Какие-нибудь надписи на иврите?
   - Слишком мелкие буквы. Мы не поняли, какой это язык. К тому же контейнер
сверху был припорошен снегом. Сейчас он занесен полностью.
   - Это скверно, - задумчиво произнес Бренер, - хуже быть не может. Как вам
кажется, зачем ей это понадобилось? У нее ведь не было  никаких  препятствий
на пути. А что, если она просто решила его выбросить?
   - Выбросить? - удивился офицер.
   - Ну да, - кивнул Бренер, - вот вы бы стали таскать  с  собой  по  Альпам
такую дрянь? Представьте, вы на лыжах, у вас тяжелый  рюкзак,  там  автомат,
пара-тройка ручных гранат, коробки  с  патронами  и  еще  продукты.  Полтора
килограмма - не такой уж большой вес, однако,  учитывая,  что  она  все-таки
женщина, к тому же страшно устала... И еще, я ведь  припугнул  ее  тогда,  в
машине. У нее остался подсознательный страх,  и  она  решила  избавиться  от
контейнера. А что из этого следует?
   - Вы хотите сказать, что там нет взрывного устройства? - спросил офицер с
усмешкой. - Однако вы оптимист, профессор. Вы еще вчера уверяли  нас,  будто
второго контейнера у нее вообще нет.
   - Ошибся, - вздохнул профессор, - хотя, чтобы окончательно признать  свою
ошибку, я должен разглядеть, что там валяется в горах. И все-таки зачем  она
это сделала?
   - А зачем совершают террористические акты? - прищурился офицер. -  Может,
она решила так отомстить швейцарским властям.
   - Да, возможно, - пробормотал профессор.
   Вертолет приземлился на специально оборудованной  площадке  в  нескольких
километрах от пограничного города Бри. Метель утихла, небо расчистилось. Как
только стало светать, Натан  Ефимович  в  сопровождении  двух  добровольцев,
специалистов по взрывным устройствам, отправился на  лыжах  к  перевалу.  На
всех троих были специальные защитные костюмы.
   Натан Ефимович отставал. В последний раз он катался на лыжах лет двадцать
пять назад. Но постепенно руки привыкли к палкам, к тому  же  лыжи  были  не
горные, простые, из очень легкого пластика. Скользя по сверкающему  снежному
насту, вдыхая чистейший, как родниковая вода, альпийский воздух, он подумал,
что, если все кончится хорошо, он обязательно будет раз в неделю кататься на
лыжах где-нибудь в Серебряном Бору.
   Оцепление давно осталось позади.  Сопровождающий  вертолет  летел  совсем
низко, оттуда по рации сообщили, что объект обнаружен.  Контейнер  находился
на возвышении, порывистый ветер сметал снег. С вертолета при помощи  прибора
дальнего видения разглядели на белоснежном насте крошечную серую точку.
   Спецназовцы включили свои портативные миноискатели.
   -  Осторожней  с  палками,  профессор,  -  предупредил  один  из  них,  -
старайтесь отталкиваться как можно реже и легче.
   - Это полнейшее безумие, - тихо  сказал  его  напарник,  -  сейчас,  если
шарахнет...
   - Перестань, - оборвал второй, - все равно нет другого выхода. Эта  дрянь
не может валяться здесь вечно.
   Бренер поднес к глазам бинокль, пытаясь  разглядеть  серый  металлический
кругляшок, торчащий  из  снежного  холма.  До  контейнера  оставалось  около
пятидесяти метров. У Бренера стукнуло  сердце.  Вслед  за  спецназовцами  он
скользнул на лыжах вниз, потом стал медленно подниматься на холм, ставя лыжи
поперек, "елочкой".
   Остановившись на секунду, еще раз взглянул в бинокль, но  ничего  не  мог
рассмотреть, глаза  слезились  от  ветра  и  яркого  солнца.  До  контейнера
осталось несколько шагов.
   - Отойдите. Я сам, - крикнул Бренер спецназовцам. - Лягте на снег.  Чтобы
ни одной открытой части кожи. Наденьте маски. Вы слышите меня?
   Вертолет стрекотал совсем низко, ветер завывал, и офицеры с трудом  могли
его расслышать.
   - Подождите, мы должны проверить, -  крикнул  в  ответ  один  из  них,  -
стойте, не двигайтесь!
   - Если что, я просто упаду на него, - прокричал Бренер, - и потом сверху,
с  вертолета,  как  было   запланировано,   моментально   давайте   кислоту.
Моментально. Вы поняли?
   Они поняли. Они отступили назад, в низину, отцепили лыжи, надели защитные
маски, упали на снег лицами вниз.
   Бренер сов