рассказывал  об
ограблениях  и  убийствах  очень  подробно,  красочно,  с  горькими  слезами
раскаяния. Но при этом клялся, что про  своего  главаря  ничего,  ну  вообще
ничего не знает. И опять же - горько плакал. Другие кололись менее  активно,
не плакали, грубо валили все друг на  друга.  Сейчас  все  они  благополучно
отбывали  свои  многолетние  сроки  в  колониях  усиленного  режима.  Однако
"вышака" не получил ни один. Их  всех  как  бы  берегли  ради  главаря,  ибо
человека по кличке Сквозняк, кроме них, вряд ли кто-либо мог бы опознать.
   Арестованные бандиты сами ничего не знали о своем  страшном  главаре,  ни
фамилии, ни имени, ни возраста.  Он  всегда  сам  находил  их,  появлялся  и
исчезал, словно призрак.
   Как положено призраку, никаких  особых  примет  не  имел,  в  ограбленных
квартирах  пальчиков  своих   не   оставлял,   а   если   и   оставлял,   то
идентифицировать их  пока  было  не  с  чем.  Судя  по  всему,  к  уголовной
ответственности ни разу в жизни не привлекался. То есть практически ни одной
реальной зацепки.
   Имелась лишь нечеткая фотография, увеличенная  с  группового  снимка,  на
котором, кроме Сквозняка, было  трое  бандитов-подельников.  И  то  казалось
чудом, что главарь позволил себя запечатлеть в небольшом кооперативном  кафе
и пленка сохранилась.
   Еще было известно, что когда-то он крепко дружил с  покойным  авторитетом
Захаром, память его чтил и бывал изредка на могилке, на Пятницком  кладбище.
Ну и про каратэ тоже было известно. Вот и все, пожалуй.
   В последнее время появилась даже присказка такая: выйти на Сквозняка. Это
обозначало примерно то же, что искать ветра в поле или иголку в стоге сена.
   Ничто не может  длиться  годами,  даже  активные  поиски  особо  опасного
преступника.  На  тщетную  поимку  Сквозняка  ушло  много  времени  и   сил,
кропотливая  оперативная   работа   вела   в   безнадежные   тупики.   Следы
супербандита, едва  забрезжив,  тут  же  обрывались.  Но  всегда  оставалась
надежда, что рано или  поздно  Сквозняк  как-то  проявится  сам  -  совершит
оплошность, нервы сдадут.
   В конце концов, человек, даже самый осторожный, опытный и неуловимый,  не
может существовать в пустом пространстве, ему  нужно  где-то  спать,  чем-то
питаться, ему неминуемо  придется  вступать  в  контакт  с  разными  людьми.
Однажды он проколется. Проболтается кто-то из  видевших,  слышавших,  кто-то
струсит и донесет. Крупных преступников, которые никогда  не  были  пойманы,
крайне мало в  истории  мировой  криминалистики.  Не  хотелось  думать,  что
Сквозняк встанет в один ряд с  легендарным  лондонским  Джеком-Потрошителем,
что его настоящее имя останется вечной тайной, а образ вырастет  в  кровавую
легенду.
   Майор Уваров не привык  доверять  своей  интуиции.  Ему  требовалось  все
разложить по полочкам, выстроить четкую логическую цепочку, и  только  потом
он делал осторожные выводы. Однако было одно  интуитивное  чувство,  которое
появлялось у Юрия достаточно редко и которому он доверял. Сам  для  себя  он
определял это особое сыщицкое  беспокойство  так:  "Мозги  чешутся".  И  вот
сейчас, ожидая возвращения своего друга и коллеги Гоши Мальцева с Пятницкого
кладбища, он чувствовал, как чешутся мозги.
   Два часа назад молодая мамаша, которая жила в том же подъезде,  на  пятом
этаже, взглянув на фотографию Волобуева, сказала:
   - Конечно, видела! У меня коляска застряла в  лифте,  между  дверьми.  Ни
туда ни сюда. Он, на мое счастье, вошел в подъезд и помог.
   - В котором часу это было? - спросил Уваров.
   - Около семи, - пожала плечами женщина, - точно не помню. Я, знаете, часы
дома оставила, а потом так разволновалась, ребенок плакал... Если бы не этот
мужчина...
   - А больше никого вы не заметили?
   - Нет. В подъезде, кроме нас, никого не было.
   Сейчас, сидя в кабинете на Петровке и прихлебывая крепкий  остывший  чай,
Уваров думал о том, что пока все выходит вполне логично. Каратисту  было  не
важно, где именно убить. Мальцев прав, он не мстил и не хотел ничего  никому
доказать. Он мог бы кончить Клятву и  в  подъезде,  но  помешала  женщина  с
ребенком. И он рискнул подняться в квартиру.
   Каратист слышал разговор, знал время, понял,  что  Клятва  явился  раньше
назначенного срока, и рассчитал: тот, с  кем  Волобуев  должен  встретиться,
вряд ли мог прийти еще раньше. Зачем?
   Капитан  Мальцев  влетел  в  кабинет,  мокрый  насквозь,  запыхавшийся  и
веселый.
   - Там дождь как из ведра, -  сообщил  он,  усаживаясь  за  свой  стол,  -
слушай, ты будешь смеяться, но на могиле Захара стоят свежие  цветы.  Четыре
белые розы в баночке.
   - Ну, это  пока  не  очень  смешно,  -  стараясь  сохранить  спокойствие,
произнес Уваров еле слышно. - Захар  был  человеком  известным.  Его  многие
помнят и чтят.
   - Многие, -  кивнул  Мальцев  и  жестом  фокусника  открыл  свой  старый,
потертый кейс, - но  свечница  кладбищенского  храма,  женщина  нестарая,  с
хорошим зрением, видела сегодня в храме, после утренней службы, вот этого. -
Он протянул майору распечатку фотографии Сквозняка.

***

   - Девочка, я же сказал, не надо мне звонить, у меня  записан  ваш  номер,
если поступят  какие-либо  сведения,  я  сам  позвоню,  -  говорил  высокий,
раздраженный мужской голос.
   - Простите, пожалуйста, может, вы посмотрите, вдруг что-то стало известно
за это время? - умоляла Соня.
   - За какое время? Вы звонили полчаса назад. Я же сказал,  ваша  собака  в
погибших не числится. Это все. Больше пока ничего не известно.
   - Простите, - прошептала Соня в трубку, из которой уже раздавались частые
гудки.
   Сегодня утром Надежда Павловна узнала по справочной телефон службы поиска
пропавших животных.  Это  оказался  кооператив  с  многообещающим  названием
"Отрада".
   Сначала расклеили объявления по соседним дворам, потом  Надежда  Павловна
отправилась на дежурство в поликлинику, а Вера и Соня  поехали  в  Бибирево,
где  прямо  в  метро,  у  закрытого  киоска,  им  назначил   встречу   агент
кооператива. Это оказался большой толстый дядька лет пятидесяти в  пятнистом
костюме. Вера думала, что агент  поведет  их  в  какой-нибудь  офис,  но  он
вытащил пухлую папку и  разложил  гору  бумаг  прямо  на  узеньком  прилавке
киоска.
   - Давайте определим масштабы поиска: микрорайон, район, город, область.
   - А как лучше? - спросила Соня.
   - Лучше, конечно, область, - кивнула Вера. Агент заполнил какую-то графу,
опять стал рыться в бумажках.
   - Теперь определим сферы поиска. Я буду перечислять, а вы говорите,  надо
или нет. Итак, помойки.
   - Я не знаю, - растерялась Вера, - смотря какие помойки...
   - Ладно, - кивнул агент, -  лучше  оставим.  -  Он  поставил  галочку.  -
Дальше. Корейские рестораны.
   - Это еще зачем? - удивилась Соня.
   - Отлавливают собак  для  национальной  кухни,  -  хладнокровно  объяснил
агент, - оставляем?
   - Да, - ответили хором Вера и Соня. - На всякий случай, -  добавила  Вера
чуть слышно.
   Потом следовали меховые ателье, где из собак шьют шапки, виварии,  Птичий
рынок. Напротив каждого пункта агент ставил галочки.
   - Теперь давайте  посчитаем,  сколько  у  нас  получилось.  -  Он  извлек
крошечный калькулятор и через минуту сообщил:
   - Один миллион семьсот восемьдесят две тысячи  сто  тридцать  два  рубля.
Можно в долларах, по курсу.
   - Но у меня с собой не больше трехсот тысяч, - растерялась Вера.
   - Хорошо, - кивнул агент, - давайте триста. Сейчас вам скажу,  что  можно
сделать на такую сумму.
   Вера и Соня попрощались с агентом и отправились домой. У Веры в бумажнике
не осталось ни копейки денег, только квитанция кооператива "Отрада"  и  пара
жетонов на метро.
   Хотя агент и предупредил, что  ему  звонить  не  надо,  Соня  то  и  дело
набирала номер, записанный на квитанции. Каждый раз она слышала  одно  и  то
же:
   - Никакой информации не поступало. В погибших не числится.
   - И на том спасибо, - вздыхала девочка и клала трубку.
   Остаток дня Вера просидела за компьютером. Соня погуляла немного, и  было
слышно через открытое окно, как тоскливый детский голосок кричит  во  дворе:
"Мотя! Мотенька?"
   Вечером вернулась с работы Надежда Павловна и, выслушав рассказ о встрече
с агентом, развела руками:
   - Хорошо, что у тебя с собой оказалось только  триста  тысяч.  Это  жулик
какой-то, а не агент.
   - Мама, но он ведь выдал квитанцию, - возразила Вера,  -  и  телефон  его
дали в справочной.
   - Ладно, - вздохнула Надежда Павловна,  -  мы  все  равно  больше  ничего
сделать не можем.
   Без Матвея в доме было непривычно тихо. Вера просидела за  переводами  до
трех часов ночи. После полуночи она уже не подходила  к  телефону,  хотя  он
звонил несколько раз. Она знала, это  опять  проклятая  фирма.  Сколько  раз
сегодня они по очереди с Соней хватали  телефонную  трубку  в  надежде,  что
кто-то нашел Мотю, прочитал объявление...
   Засыпая, Вера думала о том, что с каждым днем шансы  найти  собаку  будут
убывать. Никогда больше они с мамой никого не заведут. Никогда, ни за что.
   Утром она проснулась от радостного Сониного крика:
   - Верочка! Вставай! Нашелся! Соня в  ночной  рубашке  стояла  над  ней  с
телефоном в руках. Вера взяла трубку.
   - Здравствуйте, - сказал низкий мужской голос, - у  вас  потерялся  рыжий
ирландский сеттер, кобель?..
   - Да, у нас, - еще не веря такому счастью, тихо ответила Вера, - скажите,
у него есть на ошейнике бирка с телефонным номером?.. - Она  назвала  старый
номер.
   - Есть, мы это уже обсудили с девочкой, которая подошла  к  телефону.  Вы
хотите прямо сейчас забрать собаку? Как, кстати, его зовут?
   - Мотя, Матвей. Да, мы подойдем, куда вы скажете, в любое удобное для вас
время.
   - Я буду ждать  вас  через  полчаса,  на  углу,  у  гастронома-стекляшки.
Знаете, где это? Там еще фотоателье напротив.
   - Да, конечно! Спасибо вам огромное. Простите, как вас зовут?
   - Федор. А вас?
   - Вера.
   Матвей рвался  с  поводка,  возбужденно  поскуливал,  с  дикой  скоростью
размахивал своим длинным лохматым хвостом. Вера  от  радости  не  разглядела
сначала невысокого худощавого человека лет тридцати пяти по имени  Федор.  К
тому же она была без очков.
   - Вы знаете, он почти ничего  не  ел  все  это  время.  Очень  переживал,
сообщил Федор.
   - Мы тоже переживали, - вздохнула Соня, - мы так вам благодарны.
   Вера достала из сумочки две сотенные бумажки.
   - Возьмите, пожалуйста. Спасибо вам.
   - Вера, ну что вы! -  В  голосе  молодого  человека  слышалась  искренняя
обида. - Как же можно за такое брать деньги?
   -  Но  я   ведь   написала   в   объявлении:   "Нашедшему   гарантируется
вознаграждение".
   - Мы бы дали больше, просто вчера мы  обращались  в  кооператив,  который
занимается поиском пропавших животных, - стала объяснять Соня, - и там с нас
взяли триста тысяч...
   - Будьте добры, уберите деньги назад в сумку, -  мягко  попросил  молодой
человек, - я ведь не  кооператив.  Кстати,  а  вас  как  зовут,  барышня?  -
обратился он к Соне.
   Девочка представилась, и он пожал ей руку, как взрослой.
   - Очень приятно.
   - Как же вы его нашли? - спросила Вера, пытаясь увернуться  от  радостной
Мотиной морды.
   Пес поставил лапы  ей  на  плечи,  вылизывал  лицо,  тихо  повизгивая  от
счастья.
   - Позавчера вечером я проходил мимо стройки, за бульваром.  Там,  знаете,
бывают собачьи свадьбы. Очень много дворняг,  лай,  вой.  И  вдруг  выбегает
сеттер, а за ним гонятся сразу два огромных  разъяренных  кобеля,  наверное,
отношения хотели выяснить. Я заметил ошейник с биркой и сразу понял, что пес
домашний. Позвал его, просто посвистел и сказал: пошли со мной, бедолага.  А
тех кобелей отогнал.
   - Вот, Верочка, ты была права. Мотя отличает  плохих  людей  от  хороших,
перебила его Соня, - вы, Федор, очень хороший человек!
   - Спасибо, - улыбнулся он, - приятно слышать.  Я  стал  звонить  по  тому
номеру, который на бирке, но там никто не отвечал.
   Мотя между тем рвался домой, тянул изо  всех  сил.  Вера  еле  удерживала
поводок.
   - А у вас есть собака? - спросила она, только  сейчас  обратив  внимание,
что к Мотиному ошейнику пристегнут хороший кожаный поводок.
   - Нет. Поводок я у соседей одолжил. Они мне  про  объявление  и  сказали.
Там, в объявлении, был другой номер, я понял, что на  бирке  не  правильный.
Вечером я звонить не решился, было поздно.  А  утром  сразу  позвонил.  Вот,
собственно, вся история.
   - Просто у нас недавно номер  поменяли,  а  я  новую  бирку  заказать  не
успела.
   У Федора были  широкие  плечи,  держался  он  очень  прямо.  Несмотря  на
худощавость и отсутствие накачанных мускулов, в нем  чувствовалась  упругая,
звериная мощь. Черные джинсы, кроссовки, спортивная  трикотажная  рубашка  с
короткими рукавами - все новое и явно дорогое.  Темно-русые  очень  короткие
волосы казались только  что  постриженными.  Он  вообще  весь  был  какой-то
новенький, сверкающий, вымытый до блеска. Гладко выбритое лицо было обычным,
правильным, открытым,  обаятельно-простоватым.  Таких  много.  Мягкие  серые
глаза смотрели на Веру ласково и весело.
   - Ваш Мотя, наверное, голодный как волк, - заметил Федор, - давайте я вас
провожу домой. До дома было не больше пяти минут ходьбы.
   - А вы совсем не похожи на маму, Соня. Это вы,  наверное,  в  папу  такая
темноволосая?
   - Темноволосая я как раз в маму, а Верочка -  мамина  подруга.  Я  у  нее
сейчас живу, моя мама на  научной  конференции  за  границей,  папа  тоже  в
командировке. А у вас есть дети?
   - Пока нет..
   - Это хорошо, - кивнула Соня.
   - Почему?
   - Потому что, если бы у вас был ребенок и вы привели домой собаку, ему бы
не хотелось с Мотей расстараться, - серьезно объяснила Соня.
   - Честно говоря, мелькнула скверная мыслишка оставить вашего Мотю у себя.
Очень он мне приглянулся. А тут еще номер не отвечает. Я и подумал, не нужен
никому этот пес, а у меня - ни детей, ни жены, н собаки. Попросил у  соседей
поводок, а они мне говорит, мол, видели объявление. Я  как  представил,  что
что-то ищет, волнуется, сразу стало стыдно.
   - А вы знаете, мы ведь его тоже нашли,  полтора  года  назад.  -  И  Вера
рассказала, каким образом в их доме появился Матвей.
   - Повезло вам. Отличный пес. - Федор глядел Вере прямо  в  глаза,  и  она
мельком отметила про себя, что ей это приятно.
   Они уже давно пришли и стояли у подъезда. Однако разговор продолжался как
бы сам собой, лился просто, естественно и все не мог кончиться. А Мотя тянул
поводок, рвался домой.
   - Я тоже, между прочим, хочу кушать, - сказала Соня, присев на корточки и
взяв собачью морду в ладони, - но веду себя прилично.
   Вepa вспомнила, что позавтракать они не успели, только умылись, почистили
зубы, оделись и сразу побежали за Мотей. Но говорить  Федору:  "Спасибо,  до
свиданья, нам пора" почему-то было неловко.
   - Я вас задерживаю? - виновато улыбнулся Федор. - Как я понял, вы даже не
успели позавтракать. Честно говоря, я тоже... Только  проснулся,  сразу  вам
позвонил.
   - Так давайте поднимемся к нам, позавтракаем вместе - неожиданно для себя
выпалила Вера.
   - _ Спасибо, не откажусь.
   Это прозвучало просто и  естественно,  всякая  неловкость  исчезла.  Вера
чувствовала, что очень хорошо выглядит сейчас,  и  от  этого  выглядела  еще
лучше. При утреннем ярком свете было видно, какая у нее  чистая,  прозрачная
кожа, какие ясные голубые глаза. И волосы отливали светлым золотом, и свежие
накрашенные губы улыбались сами собой.
   Они поднялись в квартиру. Мама ушла на работу  рано  утром,  она  еще  не
знала, что Матвей нашелся.
   Верочка первым делом позвонила в поликлинику и  попросила  передать  маме
радостную новость.
   Пока жарился фирменный  омлет  с  помидорами  и  черными  гренками,  Соня
приготовила сытный  завтрак  для  Матвея,  залила  горячим  мясным  бульоном
геркулес, добавила мелко нарезанное мясо. Пес сидел, не спуская глаз с Сони,
перебирал передними лапами и энергично облизывался.
   Федор отправился мыть руки и через минуту, выйдя из ванной, спросил:
   - У вас есть какие-нибудь инструменты? Отвертка, плоскогубцы?
   - А что? - удивилась Вера.
   - Там кран подтекает, надо починить.
   - Вот бы к нам хоть раз такой гость пришел, - вздохнула Соня, - у  нас  в
доме все подтекает.
   - Давайте лучше завтракать, -  Вера  поставила  на  стол  три  тарелки  и
выключила огонь под сковородкой, - омлет надо есть сразу, а  то  он  осядет,
будет не так вкусно.
   - Хорошо. Но потом я все-таки починю кран. Терпеть не  могу,  когда  вода
капает.
   - Федор, а вы случайно не сантехник? - спросила Соня, усаживаясь за стол.
   - Нет. - Он отправил в рот кусок черного хлеба.
   - А кто?
   - Я работаю охранником в небольшой фирме.
   - Серьезно?! А почему у вас нет квадратного  бритого  затылка  и  пудовых
бицепсов? - Соня глядела на него с любопытством.
   - Потому, что это вовсе не обязательно. -  Он  аккуратно  отрезал  вилкой
кусок омлета, не спеша прожевал. - Вера, вы замечательно готовите.
   - На самом деле я почти ничего готовить не умею, - улыбнулась она, просто
есть несколько блюд, которые у меня неплохо получаются.
   - У охранника обязательно должно  быть  много  мускулов  и  мало  мозгов,
авторитетно заявила Соня.
   - Ничего подобного, - покачал головой Федор, - совсем наоборот.  Верочка,
а чем вы занимаетесь?
   - Я переводчик...
   Мягко и ненавязчиво он стал задавать Вере вопросы о ее  работе  и  личной
жизни. Казалось, ему  действительно  интересно  узнать  про  нее  как  можно
больше. Но ни один из вопросов не был  бестактным  и  странным  для  первого
разговора малознакомых людей.
   После кофе он вспомнил о кране и, несмотря на Верины возражения, заставил
показать, где стоит ящик с инструментами.
   - У вас еще стиральная машина током бьет  и  выключатель  неисправен.  Вы
занимайтесь своими делами, а я все починю, - сказал он.
   - Федор, это неудобно. Мало того, что вы нашли нашу собаку...
   - Неудобно, когда случается короткое замыкание. Честное  слово,  Верочка,
мне это только в удовольствие. Я люблю спокойную  домашнюю  работу.  У  меня
дома все исправно, даже жалко бывает,  что  нечего  чинить.  А  у  вас  там,
кажется, факс жужжит. Вы не обращайте на  меня  внимания.  -  Он  осторожно,
кончиками пальцев, притронулся к ее руке и произнес еле слышно:
   - Как хорошо, что вы не замужем.
   Вера почувствовала, что краснеет.
   - Я пойду погуляю! - послышался  голос  Сони.  -  Там  девочка  вышла,  с
которой я позавчера познакомилась. Я ее в окно видку.
   - Ладно. Только ненадолго, - ответила  Вера.  Из  факса  выползала  новая
порция экологических воззваний. Прежде чем сесть за  письменный  стол,  Вера
подошла к зеркалу. Нет, лицо ее  не  пылало,  на  щеках  был  только  легкий
румянец.  Она  провела  щеткой  по  волосам.  Из  ванной  раздавалось  тихое
позвякивание. Стасу Зелинскому никогда бы не пришло в голову что-то починить
в ее доме...
   - Садись-ка ты работать, - сказала Верочка своему  отражению,  вздохнула,
села за стол и включила компьютер.
   Текстов накопилось много, и через несколько минут она уже ни о чем, кроме
перевода, не думала.
   - Это что-то экологическое? - услышала она  голос  у  себя  за  спиной  и
вздрогнула.
   Федор вошел в комнату бесшумно, стоял, держась за спинку ее стула и глядя
в экран компьютера, на  котором  светились  строчки  русского  текста.  Вера
оглянулась и посмотрела на него снизу вверх.
   - Да, это материалы для экологической конференции.
   Он стоял совсем близко. Сквозь тонкую футболку она  чувствовала,  что  от
него исходит напряженное тепло, будто он сам  наэлектризовался,  пока  чинил
стиральную машину.
   "Мы одни в доме, - подумала она, - я его совершенно не знаю..."
   - Там уже ничего не течет и не стреляет, - сказал он совсем тихо, -  и  я
не могу придумать никакого предлога, чтобы побыть с вами еще хоть немн