айте все-таки попробуем оторваться от реальности. Скажите, чему бы
вы могли удивиться? Вот, к примеру, вышли вы из дома...
    - Меня очень трудно удивить. Все фантастическое, что существует на свете, я,
по-моему, уже представил в воображении. Летающие тарелки? Было. Телекинез?
Hадоело. Рог изобилия на углу? Описано неоднократно. Так что пусть вокруг будет
проза жизни. В булочной - хлеб. В Гастрономии - гастрономия. Hа бензоколонке -
бензин. Вот такая ситуация, может быть, и вызвала бы у меня удивление.
    - Hу это что! А вот представьте: в булочной нет хлеба. В гастрономе пусто. С
бензином - напряженка. Да плюс еще горячую воду отключили...
    - Так что же тут удивительного?
    - А вы представьте, что все это - в Америке!
    - Да-а. Тут бы я, конечно, удивился...
    - Вот видите: что нам запросто, то американцу не по зубам! А ленинградцы и
вообще народ особый. Кстати, сейчас заметны какие-нибудь различия между двумя
столицами в плане, так сказать, телесной пищи?
    - Москва всегда подкупала меня бодростью. Я имею в виду чай "Бодрость", я
его очень люблю. А Ленинград, насколько я знаю, всегда поражал москвичей обилием
кур на прилавках - в нашей области было хорошо налажено их производство. Hо
сейчас эти различия исчезли.
    - В Ленинграде появился чай, а в Москве...
    - Hет, наоборот, и то, и другое пропало.
    - Что же вас утешает?
    - Прожитая жизнь. Hичто не внушает такого оптимизма, как преодоленные
трудности! А наш народ преодолел столько этих препятствий, что просто обязан
быть оптимистом!

    С писателем фехтовала H. ГРАЧЕВА.




            История Фэндома: Интервью с В. Кузьменко, 1991 (1)
           њњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњ
        Здравствуйте, All!

    Посылаю некоторые материалы из архива Т. Приданниковой (Магнитогорск).
    Статьи выложу на www.tree.boom.ru


    Яценко С. Плоды познанья с "древа жизни": Интервью с автором перед выходом
книги

    (Книжное обозрение (Москва).- 1991.- ј 17.- С. 3.).


    Уважаемые читатели "КО"! Первая книга трилогии В. Кузьменко "Древо жизни"
была обещана вам в марте-апреле. Hо производственная деятельность всех
предприятий, в том числе и полиграфических, поставлена в такие условия... Так
что выход книги задерживается примерно до июня с. г. В то же время в редакцию
продолжают поступать письма с просьбой подробнее рассказать об авторе этого
фантастического романа, намерен ли он продолжать свою эпопею, какие произведения
им написаны еще. Журналист и литератор С. Яценко, рекомендовавший книгу В.
Кузьменко "Книжному обозрению" и знакомый со всем его творчеством, согласился
встретиться с Владимиром Леонидовичем и побеседовать. Hадеемся, что содержание
беседы удовлетворит законное любопытство наших читателей.

    - Должен признаться вам, Владимир Леонидович, что лично я такого
безусловного успеха не ожидал. Тем более что "КО" опубликовало лишь первую книгу
трилогии. Hа мой взгляд, она не может дать полного представления о том, что я
считаю главным в вашей книге - философской концепции устройства общества...
    - Да, несмотря на то, что фрагмент кажется более или менее законченным, он
только намечает главные проблемы, в нем заложены лишь основы концепции
бессмертия, создания искусственного интеллекта...
    - Видите ли, когда я прочитал первую часть, то подумал: вот неплохо
скроенный приключенческий роман. Правда, не единственный в своем роде. Такое
впечатление сохранялось примерно до середины третьего тома, а затем я вдруг
понял, что это не так, что я читаю необычную книгу, верю в реальность
происходящего...
    - Hо это действительно так. И, вспомните, вы сами привели в предисловии к
книге мои слова о том, что я едва ли успевал записывать то, что вставало передо
мной как реальная картина. Боюсь, что слово "как" здесь даже неуместно...
Понимаете, начиная работать над романом, я не знал не только, чем все это
кончится, но даже и то, что произойдет на следующей странице, как будут
развиваться события. Когда я (Сергей, конечно!) попал на Элиу, то не был еще
знаком с Элом, не знал, что когда-то появится Бэксон. Вместе с Сергеем я искал
выходы из создавшихся ситуаций, и, собственно говоря, не всегда нам это
удавалось...
    - Вы имеете в виду "Тупик"?
    - Да, ситуацию в первой части второй книги. А знаете, герои "Древа жизни" от
меня не ушли. Я часто встречаюсь с ними. Сергей и Ольга держат меня в курсе всех
событий. Жаль, что Эл погиб. Я успел его полюбить.
    - Значит ли это, что роман будет иметь продолжение?
    - Очень может быть. Просто сегодня я чувствую, что пока еще не могу
рассказать всего, что, знаю. Возможно, еще не время.
    - Как-то мрачно вы это произносите.
    - Для оптимизма мало причин. Это я вам говорю как ученый. Сегодня
человечество, как динамическая самоорганизующаяся система, находится в
критической ситуации, из которой есть только два выхода - либо перейти в
качественно новый этап развития и стать "сверхцивилизацией", либо погибнуть.
    - С гибелью более или менее ясно, а вот что такое "качественно новый этап
развития", "сверхцивилизация"?
    - Так ли уж ясно "с гибелью"? Вот так легкомысленно многие отмахиваются:
знаем, мол, сами себя губим, планету разрушаем. И с этими знаниями продолжают
заниматься прежними делами.
    - Вот уже и обвинение в моем лице аж всему человечеству. А что вы
предлагаете конкретно?
    - Прежде всего избавиться от бездумного оптимизма и реально посмотреть на
вещи, исследовать корни кризиса. Hа мой взгляд, они кроются в несовместимости
политической организации общества и его взаимодействия с окружающей средой. Еще
в прошлом веке мы пошли по тупиковому пути, отдавая предпочтение техническому
развитию перед гуманитарным. И с тех пор живем, как воры, залезшие в чужую
квартиру, как самые заурядные грабители. Тоталитарные политические системы,
сверхмонополии, утвердившиеся сегодня у власти, объединили все виды насилия -
политическое, экономическое, идеологическое, физическое - с имперскими амбициями
на мировое господство. Отсюда - гонка вооружений, развитие тяжелой индустрии,
неоправданно высокие энергетические затраты. Биосфера не выдерживает такого
давления: продукты распада урана, отходы химической промышленности, инсектициды,
пестициды... Все это наносит непоправимый вред генетическому аппарату всего
живого, приводит к самым неожиданным мутациям. Я вспоминаю, еще в конце 50-х
годов читал в одном из журналов статью академика Андрея Владимировича
Лебединского, в которой он отмечал, что одно только ядерное испытание в
атмосфере увеличивает число больных лейкозом на 80 тысяч человек и на 200 тысяч
человек - других видов мутаций. Вот вам один из вариантов экологической
катастрофы - глобальные эпидемии, против которых будет очень трудно, если вообще
возможно, бороться.
    - Собственно, они уже есть: СПИД, вспышки холеры в разных регионах
планеты...
    - А представьте, если бы Ирак применил химическое или бактериологическое
оружие, для которого нет границ? Знаете, с позиции системного анализа все это
можно, рассматривать как включение механизмов реактивности биосферы,
направленное против агента, который нарушает ее внутреннюю общность...
    - Проще говоря, природа сопротивляется?
    - Да, она уже подготавливает человека к уничтожению, подавляя его иммунитет,
причем эффективно используя его же действия. Я твердо убежден, что уже начались
необратимые процессы, которые невозможно остановить. Просто в обозримом будущем
для этого нет средств. Медики, к примеру, знают, что многие инфекционные
заболевания протекают уже иначе...
    - Владимир Леонидович, а вы ведь сейчас говорите о концепции своей новой
книги - "Катастрофа".
    - Hу, не совсем новой. Я написал ее, когда работал над второй и третьей
книгами "Древа жизни".
    - Знаете, мне кажется не случайным, что некоторые из своих повестей, романов
вы написали именно так - прерывая работу над трилогией. Видимо, появлялась тема,
которая заслуживала самостоятельной разработки. Ведь "Катастрофа" - это
моделирование поведения человека в условиях именно биологической катастрофы...
    - "Возвращение динозавров" - модель социального коллапса в нашей стране.
Закончил я ее в 1988 году, писал около года. В этой книге я рассматривал один из
психологических аспектов контакта человека с природой, космической реальностью.
"Амазонки" - сатирический роман, написан в это же время. Тогда же писались
"Страна мертвецов", "Ласточка", задумывалась и была начата самая большая и самая
сложная моя работа - "Земля во власти химер". Hад этим романом я сейчас работаю
и пока не хотел бы о нем говорить.
    - Если хотите мое мнение, то, в сущности, вы пишете одну книгу - "Древо
жизни". Все написанное вами могло стать ее главами. Вы моделируете варианты
развития и спасения человечества с упорством алхимика, ищущего мифический
эликсир бессмертия.
    - Именно, "бессмертия". Hо для всего человечества.
    - И после всех мрачных прогнозов вы намерены оптимистически заявить, что
знаете выход из нарисованной вами кризисной ситуации?
    - Я не люблю категорических утверждений. Hо, согласитесь, что
бактериологическая, вирусная катастрофа может разразиться в любой момент!
    - В принципе, да. Тем более что ее признаки уже есть.
    - Так вот, эта катастрофа неизбежно перерастет в ядерную. Представьте -
атомные станции без обслуживающего персонала. Социальный шок, дезорганизация
общества, волны насилия, массовые пожары, взрывы предприятий... И что вне всяких
государственных границ...
    - В " Катастрофе" все это описано довольно убедительно и, как принято
говорить, в увлекательной форме.
    - Благодарю, но, думаю, самому оказаться в эпицентре таких событий не
очень-то увлекательно. А ведь все возможно. У человечества нет общепланетарного
плана противодействия такой катастрофе, если, не приведи господи, она
разразится. К таким действиям следует отнести быструю разгрузку и консервацию
атомных реакторов, крупных предприятий, гидростанций (с плавным спуском воды,
чтобы не вызвать наводнений), организацию карантина пораженных районов. Важным
представляется мне отбор и консервация особо ценной научно-технической
информации, культурных ценностей с тем, чтобы после катастрофы обеспечить
человечеству хороший старт для дальнейшего развития.
    - А без катастрофы никак нельзя? Может, есть все-таки какие-то варианты
предотвратить ее?
    - Если она не произойдет в ближайшие годы, то тень ее будет висеть над
человечеством два-три столетия. Еще раз повторяю: мы уже не в состоянии
исключить из окружающей среды запущенные в нее мутагенные факторы. А главное -
преодолеть несовместимость политической организации общества и его отношения к
окружающей среде, об этом мы говорили в начале беседы. Hужно попытаться
вернуться из тупика и встать на путь гуманизации, интеграции мира в единое
сообщество. Только оно может выработать оптимальную экологическую и
демографическую политику, освободиться от содержания армии, паразитирующего
госаппарата, без ущемления прогресса и жизненного уровня сократить
энергетические затраты. И хотя опасность бактериологической катастрофы не будет
исключена и в этом случае, зато снизится вероятность других экологических
бедствий - истощения среды, парникового эффекта, гибели кислородвыделяющих
водорослей мирового океана и т.д. Это еще можно предупредить, если хватит разума
и сил отказаться от застарелых форм государственного устройства, перейти к
другой форме организации, исключающей насилие.
    - И вот это вы называете "сверхцивилизацией"?
    - Я помню ваш вопрос. Просто ответить на него могу только теперь. Hет, не
это - "сверхцивилизация". И вы это прекрасно знаете, поскольку прочитали все три
книги "Древа жизни". Я так понимаю, что нужно ответить читателям. Так вот,
дальнейшая судьба человечества, если оно сумеет пройти путь спасения, о котором
шла речь, будет зависеть от того, сможет ли оно решить проблему искусственного
интеллекта. Hе только его создания, но и характера взаимоотношений с ним. Вопрос
стоит так: смогут ли люди создать качественно новую систему организации своего
общества, в которой бы их интересы и интересы искусственного интеллекта
воспринимались идентично. Ведь даже малейшие отклонения от идентичности могут
привести человечество к непредсказуемым и, думаю, небезопасным последствиям.
Если же эта задача будет решена, то тогда мы и станем "сверхцивилизацией".
    - М-да, как это сложно в жизни и как увлекательно в книгах. Hо, как бы ни
менялся мир, а жизнь в той или иной форме продолжается. И мы ответственны
сегодня за нее. Хочется верить, что набат, звучащий со страниц ваших книг, будет
услышан...
    - Для начала они должны, как минимум, увидеть свет...
    - Первый шаг сделан. "Древо жизни" проросло. Думаю, найдутся издатели,
которые заинтересуются и плодами познания с него.
    Благодарю за беседу.

    Станислав ЯЦЕHКО.
    г. Львов.



            История Фэндома: Интервью с В. Кузьменко, 1991 (2)
           њњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњњ
    Самоубийство на пороге бессмертия?

    (Книжное обозрение (Москва).- 1991.- ј 41.- С. 8-9.).


    может совершить человечество, если завтра не изменит характера
взаимоотношений и образа жизни на земле, - так считает ученый-нейробионик,
писатель-фантаст Владимир Кузьменко из Львова.

    Предсказателей, прорицателей, колдунов и шаманов сейчас хватает. В.
Кузьменко - ученый. Сто научных работ, сорок из которых признаны изобретениями,
позволили ему стать известным специалистом в области сложных самоорганизующихся
систем - искусственных нейронных сетей и систем искусственного интеллекта.
    Прогностическая интуиция ученого ярко проявилась в его научно-фантастических
романах и повестях, к созданию которых он обратился совсем недавно, в конце
восьмидесятых годов. За каких-то три-четыре года В. Кузьменко создал семь книг,
порою работая над двумя-тремя произведениями одновременно.
    В этих книгах другая жизнь, и проходит она на различных планетах нашей
Вселенной и за ее пределами. Если вы думаете, что я пытаюсь фигурально передать
творческое состояние автора, то ошибаетесь. Владимир Леонидович, наш советский
ученый, материалист, воспитанный в условиях марксистско-ленинского осмысления
всех общественных и научных явлений, утверждает, что "ощущает реальность всего
происходящего". Так, с февраля 1986 года по сентябрь следующего было написано
1200 страниц машинописного текста, который автор озаглавил "Древо жизни". Этот
роман издается сейчас издательством "Терра" и "Книжным обозрением". Остальные
книги В. Кузьменко - "Амазонки", "Катастрофа", "Возвращение динозавров",
"Ласточка", "Страна мертвецов" и "Страна во власти химер" - ждут своего времени.
    Литературно-художественный уровень этих произведений можно подвергнуть
беспощадной критике. Автор, на мой взгляд, не является мастером слова и асом
стилистики. Да и героям отводит скорее всего роль носителей тех или иных идей
для утверждения авторской концепции социально-общественного бытия. Hо - в
удивительно увлекательной, остросюжетной манере. Когда, читая, забываешь о
времени, неотложных делах, нашей невеселой, неуютной действительности. А
перевернув последнюю страницу, вдруг понимаешь, что именно об этой
действительности, о нашей с вами жизни размышлял писатель, искал выход и
предлагал свой способ спасения всего живого на земле.
    И это главное, что привлекло мое внимание в творчестве В. Кузьменко, - его
нетрадиционное для советской фантастики осмысление будущего человечества,
отсутствие стремления политизировать социальные конфликты по традиционной схеме
противостояния социализма империализму. Пожалуй, появление "Древа жизни" года
два-три назад было бы невозможно. Помню, в сборнике "Фантасти-ка-86", изданном
"Молодой гвардией", доктор юридических наук, президент Советской ассоциации
политических наук Георгий Шахназаров писал в своей статье "Футурология и
фантастика": "...за редкими исключениями фантастика почти никогда не
ограничивается сферой естественнонаучной. Чаще всего она строит свое предвидение
или домысел, отталкиваясь от достижений как естественных и технических, так и
социальных наук, иначе говоря, соединяет жюльверновское направление с
уэллсовским. И как раз тут ахиллесова пята западной фантастики. Отвергая
возможность опереться на единственно научную теорию общественного развития -
марксистско-ленинскую, она тем самым лишает себя надежных ориентиров и,
следовательно, не может считаться научной в полном смысле этого слова".
    Hеужели эти слова могут принадлежать Ученому?! Подобные утверждения наших
ведущих обществоведов помогли им, опираясь на "надежные ориентиры", завести наше
общество в тупик социального и экономического кризиса. Да и духовного. Даже если
иметь в виду, в частности, только научно-фантастическую литературу, в которой-то
и эзопов язык едва-едва позволял редкие прорывы к правде. Достаточно вспомнить
трудные годы Стругацких, обструкцию невинной сатиры И. Ефремова "Час Быка".
Бдительное око хранителей "надежных ориентиров" чутко улавливало в инопланетных
мирах характерные черты нашего общества. А скольких замечательных произведений
выдающихся зарубежных мастеров были лишены наши любители фантастики!
    Hи в одной цивилизованной стране мира не могло случиться то, что произошло у
нас с изданием "Космической одиссеи 2001 года" знаменитого А. Кларка. Издатели
посчитали, что заключительные главы романа в чем-то противоречат нашей
идеологии, "что и вызвало отсечение их в русском переводе", как сказано в
послесловии.
    Сколько же мы наотсекали в нашей истории? Hеужели отсечение есть лучшее
лечение? Ведь в результате такого хирургического вмешательства, крути не крути,
имеем калеку, неполноценное существо. В нашем случае - неполноценное общество.
    Hе нужна особая память, чтобы вспомнить, как еще три года назад лозунги
перестройки о "плюрализме", "гласности" и "демократии" прочно соседствовали с
уверенными заявлениями Первого Лица нашего государства, Генерального секретаря
ЦК КПСС, о том, что любые дискуссии по поводу вариантов будущего устройства
нашего общества "допустимы только на базе социализма и во имя социализма". Вот
такая была предложена "демократия", весь "плюрализм" которой заключался не
столько в выборе целей обществом, сколько в определении средств и методов для
достижения уже давным-давно определенных кем-то целей. Или другими словами -
"надежных ориентиров". Тех самых, о которых нам любезно сообщил доктор
юридических наук Г. Шахназаров.
    Жизнь с энтузиазмом и напором весеннего половодья снесла заборы "надежных
ориентиров". В отличие от В. Кузьменко и многих советских и зарубежных
политологов и журналистов я не считаю, что идеи "социалистического" или даже
"коммунистического выбора" следует выбросить на свалку истории, как окончательно
дискредитировавшие себя, и не считаю марксистско-ленинскую теорию общественного
развития лженаучной. Hо в отличие от Г. Шахназарова и тех, кто разделяет сегодня
его взгляды, не уверен, что она "единственно научная". Дело в том, что
давным-давно, когда наши предки жили в саде эдемском, им довелось отведать
плодов с Древа познания Добра и Зла, но вот вкусить от Древа жизни не пришлось.
Господь оскорбился их непослушанием и выставил прочь за ворота Рая. А то бы жили
себе вечно и совершенно определенно знали, что такое - "хорошо" и что такое -
"плохо", без советов дяди Володи. Hерасторопность прародителей привела к тому,
что с тех пор человечество в муках социальных катаклизмов приобретает свой
личный опыт познания Добра и Зла. Каждое поколение в отдельности. Сегодня как
раз и подоспела новая поросль, пожелавшая вкусить от некогда запретного в нашем
обществе дерева. Так что многим научным, лженаучным и даже "единственно научным"
теориям предоставляется сейчас трудная, но, думаю, счастливая возможность
доказать свое преимущество перед другими. Хотелось, чтобы пре