Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Приключения
   Приключения
      Степанов Анатолий. Порт-Артур -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  -
вую позицию, и только задранные вверх дула орудий, повернутых в сторону сухопутного фронта, напоминали о войне. Батарея была загружена выздоравливающими солдатами самых различных полков. Тут же мелькали черные бушлаты матросов с броненосца "Пересвет", обслуживающих пушки. В офицерском флигеле Звонарев застал нового командира Электрического Утеса, капитана Николая Николаевича Андреева. Высокого роста, широкоплечий, с расчесанной надвое скобелевской бородой, он имел бы представительный вид, если бы не беспрерывно трясущиеся после контузии голова и руки. Тут же находился командовавший матросами лейтенант Любимов, коренастый шатен, младший врач крепостной артиллерии Зорин и Варина сестра - Катя. Звонарев застал их всех за столом. Хозяйничала Катя. Отказавшись от обеда, Звонарев вместе с Катей отправился на розыски своих чемоданов. Он не сразу узнал свою бывшую комнату. Заново оклеенная новыми обоями, чистенькая, аккуратно прибранная, она превратилась в очаровательную девичью светелку. Катя осматривала белье. - Я сейчас заштопаю, - взялась она за иголку. Звонарев начал смущенно ее благодарить и отказываться. - Пустяки! Я думаю, Варя давно отучила вас от условностей, называемых приличиями. Она и раньше не очень-то соблюдала их, а теперь и вовсе ни с чем не считается. Давно вы ее видели? Прапорщик рассказал об утренней встрече. - До вас ей никто не нравился, а вы сразу покорили ее суровое сердце. Сейчас, кроме вас и хирургии, она ничем не интересуется. Не знаю, отвечаете ли вы ей взаимностью, если нет - то придется пожалеть мою взбалмошную, но все же очень милую сестрицу. - Мы с Варей большие друзья... Катя внимательно посмотрела на него и чуть заметно улыбнулась. Выйдя на крыльцо, Звонарев увидел перед казармой странное зрелище. Человек двадцать раненых и перевязанных солдат стояли под винтовками. Один держал костыль под правой рукой, а на левом плече у него лежало ружье, у другого винтовка была на правом плече, так как левая рука была на перевязи, у третьего была забинтована вся голова, и он ее наклонял набок, чтобы не задеть за винтовку. У крайнего были перевязаны обе руки, и все же винтовка каким-то образом держалась на плече. Перед наказанными расхаживал Чиж и, площадно ругаясь, тыкал солдат кулаками то в живот, то в лицо. - Я вас приведу в христианский вид! Не поможет винтовка - испробуете розг, а там - на фронт, коль ноги носят! Фельдфебель, кто у тебя еще значится провинившимся? - обернулся он к подбежавшему к нему рысцой Назаренко. Вытащив из-за обшлага бумагу, фельдфебель зачитал несколько фамилий. - Всем по десять часов, а эту сволочь завтра через одного перепороть, - распорядился Чиж, отходя от солдат. Поодаль группа матросов угрюмо следила за происходившим. К Звонареву подошел Любимов и, взяв его под руку, отвел в сторону. - Чиж, по-моему, сумасшедший маньяк, садист, ненавидящий солдат. Добром это не кончится. В один прекрасный день не эти калеки, так мои матросы его прикончат. - Не думаю, чтобы это многих опечалило. - Это верно, но ведь пойдет суд, расстрелы, что может вызвать новый бунт, в котором и мы с вами можем пострадать. Прапорщик пообещал обо всем этом довести до сведения артиллерийского начальства. В это время к нему подошла старая фельдфебельша, мать Шуры, и низко поклонилась. - До вашей милости, Сергей Владимирович, - проговорила она. - Здравствуйте, Саввична, как живете? - Бог грехи терпит, носит еще земля. Хотела я спросить вас о дочке своей: что она - жива, цела? Умом кляну ее, а сердце все же тоскует. Одно ведь дите у меня на свете... - Жива и здорова, вчера была на Залитерной. - И не одумается, не бросит его, окаянного!.. Сбил с пути глупую девку, опозорил, а потом бросит. Кому она такая будет нужна? Другой раз думаю, уж лучше бы убило ее... - вздохнула Саввична. - Коль увидите, передайте ей мое родительское благословение. Простившись с Саввичной, Звонарев зашагал по береговой дороге в Артиллерийский городок. В Управлении он застал Тахателова. Узнав о возможности получить в порту электропровод, Тахателов пришел в восхищение. - Хитер, как муха, наш прапорщик! Кого хочешь на кривой объедет! Недаром Варю вокруг пальца обвел, - смеялся полковник. - Эка невидаль, глупой девчонке вскружить голову! - бросил Белый. - Провод достать куда труднее! Загляните, пожалуйста, ко мне, жена вас хотела видеть, - переменил он тон. Мария Фоминична встретила Звонарева вопросом, где Варя и почему она давно не была дома. Прапорщик поспешил успокоить ее, рассказав и о Варе и о Кате. - За Катю я никогда не беспокоюсь, она глупостей не наделает, а вот что взбредет в голову Варваре - этого никто предвидеть не может. Вас-то она кормит? Звонарев поблагодарил. - Пока есть чем, будем вас питать, как можем. Муж считает вас одним из самых нужных офицеров в артиллерии. Увидите Варю, передайте, чтобы она завтра обязательно пришла домой; поди вся грязная! Да и мальчонку с собой пусть приводит. Звонарев вышел. Вечерело. Стрельба по городу прекратилась, и прапорщик быстро дошел до штаба Кондратенко. Там он застал подполковника Рашевского, Науменко и Бутусова. Они благодушествовали за чаем. Прапорщику тотчас предложили чай с лимоном, который уже был большой редкостью в Артуре. Звонарев доложил Рашевскому о достигнутых успехах. - Великий вы мастер говорить с начальством. На что Григорович крепок, как кремень, и того сумели уговорить, - заметил Рашевский. Звонарев рассказал о магическом действии записки Сахарова. Все трое присутствующих громко расхохотались. - Ворон ворону глаз не выклюет, рука руку моет, - в один голос проговорили Науменко и Бутусов. - Умение со всеми ладить - драгоценнейшее свойство человеческого характера, - заметил Науменко. - Сам Роман Исидорович является образцом такого человека. Даже с нашими артурскими генералами, враждующими друг с другом, он один со всеми сохраняет дружеские отношения. - Самое главное - он завоевал горячие симпатии Веры Алексеевны, не раболепствуя перед ней и сохраняя чувство собственного достоинства, - произнес Бутусов. - Я когда-то служил вместе со Стесселем в Ростовском гренадерском полку. Я был прапором, а он поручиком. Он и тогда не блистал умом, хотя и был прекрасным строевиком, танцором, весельчаком и выпить был не дурак. Там же в полку служил и отец Веры Алексеевны, капитан Иевлев. К пятидесяти годам он едва добрался до капитана, зато обзавелся шестью дочерьми. Одной из них и была Вера Алексеевна. - Чем же ее прельстил Стессель? - поинтересовался Науменко. - Не век же ей было сидеть у отца на шее. Девка она была умная, энергичная. Быстро раскусила своего будущего супруга и решила сделать ему карьеру. Заставила держать экзамен в Академию генерального штаба, но он три раза ездил и три раза провалился. Тогда по совету Куропаткина, друга детства Стесселя, он перевелся на Дальний Восток. Служить здесь было спокойнее и легче было выдвинуться. Так с помощью жены Стессель сделал карьеру, получил крест и чин генерала. - А помните, как в тысяча девятьсот третьем году здесь побывал Куропаткин проездом из Японии? Принимали его с треском и помпой! - проговорил Рашевский. - Тогда на маневрах Фок брал Артур, а Стессель защищал. Фока признали побежденным, а Стессель за особое отличие по службе получил генерал-лейтенанта. И тут, конечно, не обошлось без Веры Алексеевны. - Хорошо жить за спиной такой жены, - улыбнулся Науменко. - Сам Стессель временами держится другого мнения. Не раз пытался удрать от нее, но она крепко держала его на привязи, - улыбнулся Бутусов. - Как ни странно, а несомненно судьба Артура в какой-то степени зависит от капризов пусть не глупой, но все же женщины, совершенно не разбирающейся в военном деле, - задумчиво бросил Рашевский. - Пока ее продовольственные запасы не иссякнут, она не будет настаивать на немедленной капитуляции. Сейчас она загребает большие деньги, продавая свою живность по умопомрачительным ценам, - отозвался Бутусов. - Мы должны быть готовыми ко всяким случайностям. Никто не знает, о чем думает и о чем не думает госпожа Стессель, - иронически заметил Рашевский. - Одна надежда на Романа Исидоровича. Он сумеет в нужную минуту повлиять на Стесселя и его жену, - отозвался Науменко. Денщик пригласил всех на другую половину дома к Кондратенко. Отдохнувший генерал приветливо поздоровался с ними и выслушал доклад Рашевского. Одобрив намеченные мероприятия по сооружению минных галерей и сделав несколько замечаний, Кондратенко перешел на артурские темы. - Сегодня видел Анатолия Михайловича. Он клятвенно уверял меня, что в течение октября Куропаткин обязательно перейдет в наступление и к ноябрю, самое позднее к началу декабря, Артур будет освобожден. Эскадра Рожественского уже вышла из Либавы и, следовательно, в январе - феврале будет здесь. Тогда превосходство на море будет на нашей стороне, и к лету будущего года война закончится, - сообщил генерал. - Значит, надо ждать очередного японского штурма, - резюмировал Науменко. - Это почему? - удивился Кондратенко. - Во-первых, если правда, что Куропаткин действительно будет наступать, то вполне естественно, что японцы приложат все силы, чтобы возможно скорее освободить свою осадную армию, взяв Артур, и, во-вторых, подобные известия исходят из штаба района каждый раз, когда получаются сведения об увеличении осадной армии. - Пожалуй, вы правы, Евгений Николаевич, - отозвался Рашевский. - В куропаткннскую победу я не верю. После Тюренчена, Вафангоу и Ляояна трудно рассчитывать на быстрый успех. К весне, быть может, и удастся Маньчжурской армии перейти в наступление, но едва ли Артур доживет до того времени. - Вы, Сергей Александрович, чрезмерный пессимист! Наступление Куропаткина тотчас же заставит японце" оттянуть часть своих сил от Артура, что сделает невозможными новые штурмы, а без них мы сможем протянуть до весны. В этом-то и заключается взаимодействие полевой армии и крепости, - пояснил Кондратенко. - Дотянем до весны, если только Вера Алексеевна не сдрейфит и не капитулирует, - шутливо заметил Науменко. - В Артуре преувеличивают влияние мадам Стессель на мужа. Дальше распределения наград она не идет, - запротестовал генерал. - Сильно ошибаетесь, Роман Исидорович, недавно я узнал от самого Рейса, что Вера Алексеевна заступалась за вас перед мужем, когда вы в июле самовольно уехали на передовые позиции на Зеленых горах, - ответил Науменко. - Все это сплетни, которые я не хочу даже слушать! - рассердился Кондратенко и встал. Офицеры поспешили откланяться. Звонарев направился к Пушкинской школе. Уже совсем стемнело, лучи японских прожекторов скользили по вершинам гор. На улицах началось обычное ночное движение по направлению к фортам и обратно. Выспавшаяся за день Варя с распущенными волосами расхаживала по небольшой гостиной. В углу, в качалке, с рукоделием в руках сидела Мария Петровна, на диване примостилась Леля, за роялем наигрывала чтото Оля. - Вы мне прожужжали уши, твердя о женском равноправии, - кипятилась Варя, - почему же я должна ждать, пока мне сделают предложение, а не могу сама предложить жениться на мне? - Это будет нескромно с твоей стороны, - возразила Мария Петровна. - Как ты будешь чувствовать себя, если получишь отказ? Скажут, что ты вешалась на шею и была отвергнута? - И что же из того? Раз мужчинам не стыдно получать отказы, то, значит, и мне этого нечего стыдиться, - не уступала Варя. - Одним словом, ты собираешься объясниться в любви Сереже Звонареву? - заметила Оля. - Я ему на шею не вешаюсь, как ты Борейко. - Что за вульгарный тон у тебя, Варя! Я просто люблю этого большого младенца и не скрываю этого от него. Быть может, со временем мы и поженимся, а может, и разойдемся, - задумчиво ответила маленькая учительница. Стук в наружную дверь прервал разговор. Варя поспешила скрыться в другую комнату. Вошел Борейко со свертком. - Привет честной компании! Разжился ослятиной и занес вам, - положил он сверток на стол. - И совершенно напрасно. Вам самому надо питаться, - возразила Мария Петровна. - Мы на позициях изредка постреляем, а вы тут в тылу работаете не покладая рук, вам поэтому и есть надо больше, - уверял поручик. - Не был у вас сегодня Звонарев? - Варя, где твой Сережа? - крикнула Леля в соседнюю комнату. - Мой он не больше, чем твой, - появилась Варя, заплетая на ходу косу, - обещал вечером зайти из штаба. А вы почему, господин Медведь, удрали с батареи? - Там остался Жуковский, а меня отпустил в город. - Какие новости, Борис Дмитриевич? - справилась Мария Петровна. - Простите, я еще не успел их придумать, - с невозмутимым видом отозвался поручик. - Вот и Сережа, легок на помине, - вскочила с места Леля и пошла открывать дверь Звонареву. Борейко поместился около Оли у рояля. Она открыла ноты с романсами и стала наигрывать одной рукой. - Спойте что-нибудь дуэтом, - попросила Мария Петровна. - После целого дня тяжелой работы в госпитале приятно послушать пение. Когда прапорщик со всеми поздоровался и уселся на диване между Варей и Лелей, Оля взяла несколько аккордов и запела: Не искушай меня без нужды... - Не искушай... - подхватил поручик, и голоса их красиво сплелись. Звонарев внимательно слушал. Свет лампы, стоящей на рояле, падал на разгоревшееся, радостное лицо Оли. Уголком глаза Оля косилась на своего партнера и улыбалась ему. Борейко не сводил с девушки восхищенных глаз. Было видно, что они поют друг для друга и ничего не замечают вокруг себя. За первым романсом последовал второй. Все, за исключением Вари, громко аплодировали певцам. - Ну, хватит! - наконец решила Оля и, захлопнув крышку, встала из-за рояля. - Пусть теперь сыграет или споет кто-нибудь другой, например Варя. Сев за рояль, Варя заиграла, напевая вполголоса: Иль мне правду сказали, Что будто моя лебединая песня пропета... - Чушь-то какая невероятная! - остановилась она. - И есть же дураки и дуры, которым это нравится! То ли дело Кармен. - И девушка бойко заиграла хабанеру. Пальцы ее сразу приобрели быстроту и четкость, лицо разгорелось, глаза заблестели. Меня не любишь, но люблю я, Так берегись любви моей! - Слушай, Сережа, и наматывай себе на ус, - не преминул заметить поручик. - Я и так уж забрался на второй форт, спасая свою жизнь... Варя свирепо поглядела на прапорщика и вдруг заиграла "Варшавянку". Мария Петровна тревожно посмотрела на окно и поплотнее захлопнула ставни. - Нам пора и до дому, Сережа, - поднялся Борейко. - Сейчас подадим чай, а до тех пор вас не отпустим, - встала с места Оля и вышла из комнаты. За ней последовала Варя. Выпив по стакану чая, офицеры стали одеваться. В это время раздался стук в дверь, и звонкий детский голос прокричал: - Тетя Варя у вас? - Вася прислан за мной из госпиталя, - догадалась Варя, открывая дверь. - Дохтур главный Протопопов просит вас приютить. Сейчас принесли двух тяжелых, а хирургической сестрицы нет, - одним духом выпалил запыхавшийся мальчик. - Ладно уж, приду, - вздохнула девушка. - Ты ел? Садись пить чай. Мария Петровна взяла мальчика под свое покровительство, наделила огромным куском хлеба, намазанным вареньем, и налила чаю. Через пять минут Варя, Борейко и Звонарев уже шагали по темным улицам, ежеминутно спотыкаясь по дороге. В конце концов офицеры подхватили девушку под руки и довели ее до госпиталя. Вася торопливо шагал за ними. - Итак, до скорого свидания, - пожала руки своим спутникам девушка. - За вашу сегодняшнюю любезность прощаю вам, Медведище, многие передо мной прегрешения! Прапорщик проснулся. Рядом на складной кровати храпел неопрятный и трусоватый Рязанов. От него шел густой запах давно не мытого человеческого тела и водочного перегара. У окна посапывали Дебогорий-Мокрневич и младший офицер стрелковой роты, глуповатый и пошловатый Карамышев. На столе чадила сильно прикрученная керосиновая лампа. Было темно и холодно. Снаружи изредка доносились глухие звуки не то артиллерийской стрельбы, не то взрывов ручных бомб. Прапорщик, спавший одетым, встал и поднял фитиль лампы. Его слегка лихорадило. За девять месяцев войны он привык к опасностям и почти не думал о них. Ему вспомнилось, как вначале, еще на Электрическом Утесе, при каждом появлении на море японской эскадры страх закрадывался в его душу, сковывая движения и путая мысли. Постепенно он научился владеть собою. Сегодня впервые им овладел безотчетный, неопределенный страх. Звонарев попытался стряхнуть с себя это гнетущее чувство и не смог. "Предчувствие? - подумал он, и тотчас же его трезвый ум запротестовал. - Устал, сдают нервы", - решил он, но, достав из-под подушки листок бумаги, неожиданно для себя написал письмо Варе. "Милая Варенька, плохо себя чувствую. Что-то давит душу. Думаю - убьют меня скоро. Если это случится - не горюйте. Вы в Артуре самый близкий мне человек, поэтому я к вам и обращаюсь в минуту душевной слабости. Не плачьте, если это вообще разрешается амазонкам и валькириям. Ваш С. Пожалуй, можно ограничиться и одной первой буквой. Как вы думаете, госпожа Брунегильда?" Заклеив письмо в конверт и написав адрес, прапорщик сунул его в папку, где хранились его расчеты и чертежи, и задумался. На столе лежали неоконченные проекты минных галерей. Надо было работать. Со времени пребывания на форту внешний мир Звонарева страшно сузился, ограничиваясь подземными работами и событиями вокруг. Форт стал ему казаться уединенным от всего мира островом, окруженным вражеской стихией - японцами. Все интересы, разговоры, мысли, действия исчерпывались тем, что делают или собираются делать японцы и как этому противодействовать. Артур, Электрический Утес, даже Залитерная стали чемто далеким и неощутимым. О Борейко, Варе, учительницах прапорщик вспоминал как о людях, находившихся за тысячу верст от форта номер два. Их заботы, треволнения перестали его интересовать, поскольку они не были связаны с происходившим здесь, на окруженном с трех сторон и сильно пострадавшем передовом укреплении осажденной крепости. Прапорщик старательно вычерчивал карандашом наличные минные галереи и намечаемое в дальнейшем их развитие. От этого занятия его оторвал хриплый голос Дебогория-Мокриевича, спрашивавшего, который час. - Пять часов двадцать минут утра, - ответил Звонарев, взглянув на часы. - Сейчас японцы будут сменяться, надо пойти послушать, что у них делается. - Не мешает, - отозвался саперный поручик и, повернувшись на другой бок, опять захрапел. Звонарев отложил чертежи, потянулся, сложил свои бумаги и вышел из каземата. Сразу же его охватила ночная сырость, и он поспешил войти в казарму. Едва он отворил дверь, как ему в нос ударил тяжелый, спертый воздух. Сказывалось полное отсутствие вентиляции. Больше сотни людей спало на двухъярусных нарах. Дневальные сидели на табуретках или расхаживали по проходу. Завидя Звонарева, дежурный по роте подскочил с рапортом. - Где спят мои артиллеристы? - спросил Звонарев у дежурного. - Все уже вышедши на работу и с ними два плотника. Миновав казарму, прап

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору