великолепно  умел
использовать  свое  положение  при  дворе.  Что   же   касается   указанного
предсказания, то я не знал, что о нем думать. Несколько дней спустя Распутин
рассказывал мне, что он имел  с  царем  беседу  по  поводу  его  предстоящей
поездки в Киев. Результатом беседы он был очень недоволен.  Он  предупреждал
царя и советовал ему не брать с собою Столыпина. Хотя он и  не  предупреждал
самого Столыпина о грозящей ему опасности, ибо он не был его другом, но  так
как царь в нем нуждался, то нужно было его щадить. Столыпин меня не трогает,
пояснил Распутин, и я не хочу подставлять ему ногу.
   Царь также не обратил особого внимания на это предсказание Распутина.  Он
не хотел отказаться от сопровождения его Столыпиным.
   Это послужило поводом недовольства Распутина,  которое  не  было  вызвано
тщеславием, а сознанием того, что поездкой решается судьба Столыпина.
   Столыпин поехал в Киев и был там убит агентом Киевской  охранной  полиции
евреем Багровым.
   Когда я впоследствии рассказывал этот случай моим знакомым из  придворных
кругов, то некоторые из них высказали мысль, что царь, может быть, потому  и
взял с собой Столыпина, что верил предсказаниям Распутина.
   Я считаю это мнение  совершенно  необоснованным.  Хотя  Николай  и  верил
предсказаниям Распутина, но это предсказание могло и ему показаться  слишком
невероятным, чтобы ему верить.
   После покушения на  Столыпина  царь  послал  Распутину  телеграмму:  "Что
делать?" Распутин  ответил  телеграммой:  "Радость,  мир,  спокойствие!  Ты,
миротворец, никому не мешаешь. Кровь инородцев на земле русского царя  столь
же ценна, как своих собственных братьев".
   Царь распорядился, о  принятии  всех  мер  против  возможных  выступлений
против евреев. Реакционеры были разочарованы. Погром не состоялся.
 
 
 
   РАСПУТИН КАК ВРАЧЕВАТЕЛЬ
 
   Я хочу рассказать несколько случаев, которые должны послужить показателем
чудесной силы Распутина как врачевателя.
   Мой второй сын уже  долгое  время  страдал  болезнью,  которая  считалась
неизлечимой. Его правая рука постоянно тряслась, и вся правая  сторона  была
парализована. Он ежегодно несколько месяцев должен был проводить в  кровати.
Когда я услышал от Вырубовой и других дам о способности Распутина излечивать
болезни, я его несколько раз просил помочь моему сыну. Но он  не  соглашался
на исполнение моей просьбы и всякими путями изворачивался. Во  время  одного
из его деловых посещений он увидел на моей квартире в очень жалком положении
моего сына, и его, наверно, охватило сострадание к нему. Не спуская  с  него
глаз, он предложил мне привести его рано утром, пока  он  еще  не  встал,  к
нему. Мой сын должен  был  поджидать  Распутина  в  одной  из  комнат,  а  я
разбудить его, но так, чтобы он меня не видел.
   Я привез моего больного сына на квартиру Распутина, посадил его в  кресло
в столовой, сам постучал в дверь спальни и быстро покинул его квартиру.  Мой
сын домой вернулся через час. Он был излечен и счастлив. Болезнь  больше  не
возобновилась. Он рассказывал,  что  его  лечение  производилось  Распутиным
следующим образом. Распутин вышел к нему из своей комнаты, сел напротив него
в кресло, опустил на его плечи свои руки, направил свой взгляд ему твердо  в
глаза и сильно затрясся. Дрожь постепенно ослабевала, и Распутин успокоился.
Потом он вскочил и крикнул на него: "Пошел, мальчишка! Ступай домой, иначе я
тебя выпорю".
   Мальчик вскочил, засмеялся и побежал  домой.  Я  испытал  силу  Распутина
также на себе. Уже много лет я был страстным игроком и проводил много  ночей
напролет за карточным столом. Я основал несколько карточных клубов.  Однажды
я так сильно увлекся игрой, что трое суток подряд провел в клубе. Как раз  в
то время Распутин имел важное дело  ко  мне.  Он  звонил  мне  по  телефону,
приходил сам в клуб, но ничего не помогало. Когда мы наконец встретились, он
спросил, что со мной случилось. Я сознался ему, что я  много  потерял  и  не
хотел прерывать игру до  тех  пор,  пока  я  опять  не  отыгрался.  Распутин
внимательно меня выслушал. Когда я закончил, он как-то странно  улыбнулся  и
сказал:
   - Я дам тебе деньги. Ступай играть. Я очень удивился  его  предложению  и
отказался играть на его деньги.
   - Вместо того, чтобы проигрывать деньги, - сказал Распутин, - ты бы лучше
купил себе новые мозги.
   Он пригласил меня сесть за стол и воскликнул повелительно:
   - Садись теперь выпьем!
   Я последовал его приглашению. Распутин принес бутылку вина  и  налил  два
стакана. Я хотел пить из моего стакана, но Распутин дал мне свой,  затем  он
перемешал вино в обоих стаканах, и мы должны были его  одновременно  выпить.
После этого странного действия наступило короткое молчание. Наконец Распутин
заговорил:
   - Знаешь что? Ты в свою жизнь  больше  не  будешь  играть.  Конец  этому.
Ступай, куда ты хочешь! Я хотел бы видеть, исчезнешь ли ты еще  раз  на  три
дня.
   Пока он говорил, он все время смотрел мне напряженно в глаза. Я испытывал
какое-то неприятное, странное чувство.
   После этого Распутин встал и оставил меня в замешательстве одного.  После
этого я до смерти Распутина никогда  не  играл,  хотя  оставался  владельцем
карточных клубов. Также я не играл на скачках и сберегал этим много денег  и
времени. После его смерти прекратилось действие странного гипноза, и я опять
начал играть.
   Распутин рассказывал, что таким же образом он  заставил  Николая  бросить
пьянство. Как известно, царь был большой любитель выпить. Почти всегда  царь
был абсолютно трезвым только по утрам, примерно до десяти часов, после этого
же он всегда был  в  опьянении.  Временами  он  напивался  почти  до  потери
сознания, и на полковых праздниках офицерам обычно приходилось его  выносить
к автомобилю.
   Вообще по отношению к Николаю Распутин играл роль няньки. Он вмешивался в
интимную жизнь всей царской семьи. Временами, уже с самого детства,  у  царя
были заметны отклонения от нормальной половой жизни, что очень плохо  влияло
на  нервную  систему.  Распутин  обращался  с  царем  как  с  мальчиком.  Он
покрикивал на царя, бранил его и командовал, а царь стремился  поступать  по
его указаниям, совершенно не обижаясь на Распутина. Я неоднократно спрашивал
Распутина, почему он не может  совершенно  излечить  царя  от  пьянства.  Он
всегда ограничивался запретом алкоголя царю на две-три недели, но не больше,
чем на месяц  Распутин  отвечал  мне  на  это  весьма  неохотно  или  совсем
уклонялся от ответа, что оставляло впечатление, что не в интересах Распутина
было освободить царя совершенно от его недуга. Слабости царя  Распутин  умел
использовать. Они давали ему возможность держать в руках всю царскую семью.
   Очень часто царь торговался с  Распутиным,  на  какое  время  тот  должен
запретить ему пить. Обычно Николай просил о сокращении срока. Когда Распутин
назначал один месяц, государь старался сократить срок до двух недель.
   Запрет давался иногда в письменной  форме,  особенно  тогда,  когда  царь
отправлялся на более продолжительное время в Ставку.  Распутин  требовал  от
царя в Ставке полного воздержания. Но освободить царя совершенно от запоя  и
других его слабостей было не в интересах Распутина Во всяком случае, у  меня
сложилось такое впечатление.
 
 
 
   ВИТТЕ ИЩЕТ ПРОТЕКЦИИ РАСПУТИНА
 
   Однажды позвонил ко мне граф Витте и просил приехать  к  нему  по  одному
доверительному делу Я был сильно заинтригован. Хотя я и знал Витте давно, но
в последние годы я не видал его. Немедля поехал к нему и был весьма  любезно
принят.
   В осторожной форме граф спросил меня, может ли он мне довериться  и  быть
спокойным, что разговор останется в секрете. У него  имеется  план,  который
может оказаться весьма интересным для еврейского народа, а ему известно, что
еврейский вопрос очень близок мне. Это введение меня подкупило, и  я  обещал
графу никому не передавать содержание нашей беседы
   - Я считаю необходимым, - сказал Витте с выразительным взглядом, -  чтобы
вы свели меня с Распутиным.
   Наступила пауза, и  он  старался  выяснить,  какое  впечатление  на  меня
оставило его желание Я уже привык, что  высокопоставленные  особы  старались
использовать для себя влияние Распутина, и поэтому  предложение  Витте  меня
нисколько не удивило. Я согласился свести его с Распутиным, и мы  обсуждали,
каким путем это осуществить. Я предложил ему  сперва  добиться  расположения
Распутина, с чем он вполне согласился. Посредницей  для  этого  должна  была
быть использована графиня Витте: она удовлетворяла  ходатайства  просителей,
посылаемых к ней Распутиным. Мы условились, что просители  будут  Распутиным
посылаться просто к "мадам Матильде", не упоминая ни  титула,  ни  имени,  и
предполагали, что удовлетворенные просители будут возвращаться с  выражением
благодарности  к  Распутину.  Это  должно  было,  по  нашим  предположениям,
оставить благоприятное впечатление на Распутина и  настроить  его  в  пользу
Витте.
   Я считал  целесообразным  найти  скрытую  квартиру,  в  которой  Витте  и
Распутин могли бы встречаться совершенно незамеченными. Витте  согласился  и
на это.  Он  имел  ту  же  мысль,  но  не  решился  ее  высказать.  К  моему
удовлетворению, Витте сам пришел к мысли  эту  квартиру  искать  в  доме,  в
котором жил Распутин.
   Сознаюсь, что мысль свести Витте с  Распутиным  и  помочь  первому  опять
занять руководящий пост, была для меня очень заманчивой. Во  всяком  случае,
при проведении еврейского равноправия Витте мог оказать нам огромные услуги.
При этом Витте должен был обещать мне, что, если нам удастся опять  провести
его к управлению государственным кораблем, он будет сотрудничать  с  нами  в
уничтожении еврейских ограничений Он согласился еврейский  вопрос  поставить
на первый план, и договор между нами был заключен.
   Со своей стороны я обещал ничего не говорить его  жене  о  предполагаемой
встрече с Распутиным. При встречах с Распутиным Витте должен был  называться
"Иваном Федоровичем".
   Я начал  осторожно  подготовлять  сближение  Витте  с  Распутиным.  Умный
Распутин скоро заметил, к чему я клоню.  Во  время  одной  беседы,  когда  я
старался осторожно наметить возможность такого  сотрудничества,  не  называя
имени, Распутин с лукавым взглядом заявил:
   - Я знаю, о ком ты говоришь. Это граф Витте.
   Он был рад, что для Витте потребовалась его поддержка и что он добивается
с ним сблизиться. Он был польщен и охотно согласился на встречу.
   При подыскивании  удобной  квартиры  в  доме  Распутина  я  наткнулся  на
имевшуюся в этом доме маленькую квартиру моего знакомого Хайта. Я  предложил
ему уступить мне на лето его квартиру, взамен на одну  из  моих  находящихся
поблизости от Петербурга, в Сестрорецке, дач. Он  согласился  на  это,  и  я
послал Витте ключ от квартиры. Для мелких услуг был нанят отставной  солдат,
который и понятия не имел, кто такой Витте.
   Первая встреча между Витте и Распутиным  состоялась  весною,  в  одну  из
суббот, в четыре часа дня. Результатами  этой  встречи  оба  были  довольны.
Распутин рассказывал потом  мне,  что  он  сперва  спросил  Витте,  как  ему
величать его, и они условились: "Графчик".
   Беседа быстро завязалась. Распутин  сразу  поставил  свои  требования,  и
соглашение было легко достигнуто. Распутин пояснил:
   - Положение очень тяжелое. Ты человек умный, сделай свое предложение!
   Витте пояснил, что он в немилости, потому что он против войны. Но  он  не
может увлечься войной.
   - Дай тебя поцеловать! - воскликнул восторженно Распутин. -  Я  также  не
хочу войны. В этом я вполне согласен с тобой. Но, что  делать?  Папа  против
тебя, он боится тебя. Я, во всяком случае, в ближайшие дни переговорю с  ним
и посоветую ему поручить тебе окончание войны. Я верю тебе.
   Во время дальнейшей беседы  Витте  объяснил,  что  газета  "Новое  время"
творит много зла. Она пропагандирует войну. Необходимо каким-нибудь способом
ее обезвредить.
   - Совершенно правильно, - сказал Распутин, - устрой это.
   -  Следовало  бы  "Новое  время"  купить  и  продолжать  в  угодном   нам
направлении, - предложил Витте.
   - Хорошо, но следи за тем, чтобы эта цель была действительно  достигнута.
Ты знаешь, что у дворцового коменданта генерала Воейкова  было  несчастье  с
князем Андронниковым. Он устроил князю  деньги  для  газеты,  которая  потом
ополчилась на меня.
   Спустя двенадцать дней Распутин сообщил Витте, что он  имел  относительно
его разговор с царем.
   - Я ему рассказал, - заметил Распутин, - что Матильда делает  все,  чтобы
устроить моих просителей, что я с тобой встречаюсь и что он  может  на  тебя
полагаться.
   Царь,  однако,  не  мог  решиться  на  новый  призыв  Витте  к  власти  и
мотивировал это следующим образом:
   - Ты должен знать, что, призывая опять  графа  Витте,  я  подвергаю  себя
большой опасности. Мои родственники поступят со мной таким же образом, как в
свое время было поступлено с сербским  королем  Александром.  Меня  с  женою
убьют. Если я назначу Витте председателем Совета  министров,  то  это  будет
означать, что я хочу заключить с Германией мир.
   - Помоги мне, отец Григорий!  -  просил  Витте.  -  Не  оставь  меня!  Ты
действительно русский и откровенный  человек.  Родственники  царя  не  хотят
допустить, чтобы он действовал самостоятельно. Они злятся на меня за то, что
я был творцом конституции. Царь не сдержал  данное  им  народу  обещание,  и
только это является причиной затруднений последующих лет.
   Через некоторое время граф Витте вызвал меня к себе и сказал:
   -  Я  сегодня  переговорил  с  издателем  "Нового  времени".  Ему  срочно
требуются деньги, и он просил моего совета, как их достать. Он даже согласен
на продажу части акций газеты. Между  прочим,  он  просил  меня  похлопотать
перед министром финансов Барком о выдаче ссуды под залог акций. Я нахожу,  -
заключил Витте, - что сейчас самый удобный случай, чтобы добиться влияния на
"Новое время" и прекратить  ее  злостную  пропаганду.  Если  Распутин  может
собрать необходимую сумму денег, то я все сделаю. Мы  возьмем  в  свои  руки
"Новое время", и оно будет обезврежено. Поговорите по этому  делу  с  вашими
евреями. Они не должны были  бы  упустить  этот  случай  обезоружить  своего
злейшего врага.
   Я рассказал Распутину об этом разговоре с графом Витте.  После  короткого
совещания мы решили  обратиться  к  нашему  "умному  банкиру"  (так  называл
Распутин известного финансиста Димитрия Рубинштейна). Кроме того, мы  решили
поставить в известность  барона  Гринцбурга  и  Мозеса  Гинцбурга.  Распутин
пригласил к себе всех этих финансистов и предложил им купить эту  враждебную
евреям газету. Он старался убедить еврейских финансистов, что  такая  сделка
была бы в интересах всего еврейства,  и  его  предложение  оставило  сильное
впечатление на собравшихся, так как без уговаривания  Распутина  было  ясно,
что покупка "Нового времени" могла принести нам много пользы. Тем  выше  они
оценили выступление Распутина в интересах евреев. При его тогдашнем  влияния
занятая им позиция имела громадное значение для евреев.  Поэтому  они  всеми
средствами старались заполучить Распутина на свою  сторону  и  поручили  мне
постараться все больше и больше связывать его с нами.
   Акции "Нового времени" были приобретены  на  имя  графа  Витте,  а  затем
переуступлены им Рубинштейну.
   Рубинштейн радовался очень, что теперь закончится травля против евреев, а
Витте был доволен, что "Новое время" перестанет теперь его ругать и не будет
ему вредить. Отношения между  Распутиным  и  Витте  продолжались  до  смерти
последнего. Они часто встречались, и Витте, по-видимому, не  оставлял  мысли
при помощи Распутина вновь забрать  в  свои  руки  власть.  Однако,  обладая
хорошей шпионской организацией, старый двор вскоре разузнал о дружбе Витте с
Распутиным. Шпионили не только за  царем,  царицей  и  царскими  детьми,  но
следили за всеми лицами, имевшими доступ  ко  двору.  Я,  например,  не  мог
шагнуть в Петербурге, чтобы за мной не следили. Бывали случаи, что  за  мной
одновременно следило несколько  агентов.  Известие,  что  Витте  при  помощи
Распутина ищет сближения с молодым двором, привело противников Николая II  в
сильное волнение, а также произвело возбуждение в кругах старого двора.  Там
против Витте боролись очень энергично. Предполагали, что этот  замечательный
государственный муж мог предпринять такие  шаги,  которые  могли  бы  сильно
повредить старому двору. Когда Витте умер, то по  Петербургу  ходили  слухи,
что враги его отравили.
 
 
 
   СМЕРТЬ ЛОРДА КИТЧНЕРА
 
   Когда я  однажды  в  одиннадцать  часов  утра  пришел  к  Распутину,  мне
бросилось в глаза, что он чем-то очень взволнован. Выяснилось, что он только
что приехал из Царского Села. На  мой  вопрос  о  причине  его  беспокойства
Распутин ответил, что вопрос касается весьма секретного дела и я  не  должен
никому о нем даже  заикаться.  Случилось  большое  несчастье,  царица  очень
озабочена. Она все время только плачет и  в  отчаянии  хватается  руками  за
голову.
   - Страшно, что папа натворил, - пояснил Распутин. - Кажется, он всех  нас
погубит. Я его спрашивал, что  случилось,  но  он  молчал.  Он  также  очень
озабочен.
   Распутин, впрочем, не мог долго скрывать и рассказал мне все подробности.
   - Случилась большая беда, - сказал он. - Один английский генерал  был  по
дороге к нам; он хотел нам помочь и принять кое-какие шаги, чтобы скорее и с
успехом закончить войну.  Но  его  корабль  потоплен  германцами.  При  этом
говорят, что мы виноваты.  Германские  шпионы  своему  штабу  сообщили,  что
английский генерал находится на пути к нам.
   Далее Распутин рассказал, что царица  боится,  что  подозрение  в  измене
может пасть на  нее,  как  немку.  Она  просила  Распутину  при  помощи  его
сверхъестественных способностей указать виновника гибели Китчнера.
   - Я в первый раз услышал, что  этого  генерала  ждали  к  нам,  -  сказал
Распутин, - моя сила  не  распространяется  на  иностранцев.  Но  я  все  же
раскрою, кто узнал об отъезде Китчнера. Говорят, что это был умный человек.
   Три дня спустя я узнал от Распутина, что он имел разговор с Николаем  II.
Царь уже немного успокоился  и  рассказал  Распутину,  что  он  был  извещен
шифрованной телеграммой об отъезде Китчнера. В то утро он встречался  только
с дворцовым комендантом Воейковым и адмиралом Ниловым. С ними он  завтракал,
и при этом они довольно много выпили.
   - Следовательно, - сказал Распутин царю, - ты  был  выпивши  и  рассказал
своим друзьям о полученной телеграмме. Воейков рассказал об этом германскому
шпиону Андронникову, а последний сообщил германцам. Таким образом, все ясно.
   Царь справился у Воейкова, и тот подтвердил, что он действительно передал
князю Андронникову услышанное от царя сообщение.  Он  будто  бы  хотел  этим
понудить Андронникова поместить в своей газете приветственную статью.
   Андронников был странный  человек  с  темным  прошлым.  Никто  с  ним  не
считался, но все-таки он находился со всеми  в  деловых  отношениях.  Будучи
очень тучным, он все же был весьма подвижным и деятельным.  Утверждали,  что
он - германский шпион, но, несмотря на это, он оставался неприкосновенным  и
мог передавать военные сведения  через  Швецию  в  Германию.  Его  отец  был
армянин, мать немка, а воспитывался он в Германии. Он  был  лютеранином,  но
это ему не мешало быть на короткой ноге с высшим православным духовенством и
раздавать всем своим друзьям и знакомым иконы. Даже царь и царица  имели  от
него иконы Он считался большим  святошей.  Его  двоюродная  сестра,  княгиня
Орбелиани, ввела его ко двору. Распутин говорил про  него,  что  он  пузырь,
который лопнет и при этом даст много вони. До войны Андронников был  большим
бабником,  но  во  время  войны  стал  гомосексуалистом.  Поэтому  никто  не
удивлялся тому, что на его квартире всегда вращалос