таба  офицеров,  а  также  вернуть  всех
сотрудников штаба, находившихся в  Волховской  группе;  срочно  организовать
разведку  противника  перед  всем  фронтом   армии;   установить   связь   с
соединениями и отдельно действующими отрядами; наладить получение информации
снизу и от соседей и обеспечить передачу приказов и распоряжений. Я  всецело
положился на опыт этого, уже  проверенного  раньше  командира.  Он  блестяще
справился со  своими  обязанностями.  Это  был  высокообразованный  человек,
хорошо знавший военное дело и отличавшийся личной храбростью. Вскоре он  был
выдвинут на должность  начальника  штаба  фронта.  К  сожалению,  его  жизнь
оборвалась в расцвете творческих сил. Примерно через  год  после  Тихвинской
операции он погиб в битве под Сталинградом.  Хорошим  помощником  начальника
штаба явился начальник оперативного отдела полковник И. П. Алферов.
     Обстановка к востоку от Тихвина была примерно такой же, как и  севернее
его. Немногочисленные подразделения ослабленных частей и соединений медленно
отходили, сдерживая напор танков  противника.  Бои  шли  в  двух  километрах
восточное Астрачи. Там дрался отряд 44-й стрелковой дивизии (в  составе  200
человек) под командованием комиссара дивизии Д. И. Сурвилло и запасной полк,
имевший около тысячи человек. В райоле железнодорожной станции Большой  Двор
находились подразделения еще одного стрелкового полка (кажется,  тоже  около
200 человек). Вот и все, чем  располагала  тогда  4-я  армия  для  прикрытия
направления на Вологду. В пути находились  65-я  стрелковая  дивизия  и  два
отдельных танковых батальона. Их прибытие на станцию Большой Двор  ожидалось
через два дня. \236\
     Я поручил генералу П. А.  Иванову  объединить  все  имевшиеся  на  этом
направлении силы в один отряд, занять рубеж  и  удерживать  его  до  подхода
резервов.
     Южнее  Тихвина,  от  Мулево   до   Воложбы,   оборонялись   наши   27-я
кавалерийская  и  60-я  танковая  дивизии.   Эти   соединения   также   были
малочисленны и утомлены длительными боями. По существу,  здесь  вели  боевые
действия лишь отдельные подразделения и около  трех  десятков  танков.  60-я
танковая  дивизия   насчитывала   70   устаревших   танков   "Т-26"   низкой
проходимости, из них примерно 20 танков вели бои у железной дороги Ленинград
- Москва, в районе Неболчи, и 15 -  на  севере  с  44-й  дивизией.  Западнее
Неболчи (50  километров  южнее  Тихвина)  сдерживали  натиск  моторизованной
дивизии противника  части  сильно  ослабленной  4-й  гвардейской  стрелковой
дивизии и 92-я стрелковая дивизия.  Итак,  4-я  армия  расчленилась  на  три
группировки: Волховскую, Тихвинскую и Южную, действовавшие самостоятельно  и
разобщенно.
     Доложив в Ставку об обстановке и принятых мерах и дав  указания  П.  А.
Иванову и начальнику штаба армии Г, Д. Стельмаху по  организации  обороны  и
дальнейшим  действиям,  мы  с  командующим  артиллерией  полковником  Г.  Е.
Дегтяревым поспешили на  север,  к  комдиву-44  Артюшенко,  чтобы  встретить
прибывавшие из 7-й армии резервы и организовать контрудар по врагу.
     В пути беседовали с  командирами  и  красноармейцами.  Длительные  бои,
большие  потери,  перебои  в  снабжении,  нехватка   боеприпасов,   особенно
снарядов, наконец, боевые неудачи наших войск и  отход  их  в  глубь  страны
вызвали у некоторых военнослужащих  моральную  подавленность.  Мы  старались
поднять боевой дух воинов, но чувствовали, что одних слов мало. Прежде всего
следовало наладить  управление,  снабдить  войска  боеприпасами,  обеспечить
регулярным питанием и поставить четкие и ясные задачи. Лишь добившись  всего
этого, можно было убедить воинов, что враг не так силен,  как  кажется,  что
его можно бить и в конечном счете разбить. На все это  и  направлялись  наши
усилия.
     Немалую роль в неудачах наших  войск  сыграло  то  обстоятельство,  что
почти все части и соединения 4-й армии, в том числе  и  ее  штаб,  не  имели
опыта  ведения  боевых  действий  в  сложных   условиях   лесисто-болотистой
местности. Штабы теряли  управление,  войска  были  беззащитными  от  ударов
авиации противника. А местность была действительно  \237\  труднопроходимой.
Леса и болота почти сплошь  покрывали  пространство  между  рекой  Волхов  и
Тихвином. Многочисленные  реки  и  ручьи  пересекали  пути  движения  войск.
Населенные пункты встречались редко. Дорог было  мало,  обширные  болота  не
замерзали даже в сильные морозы.
     Горький опыт, полученный войсками 4-й армии в ноябре 1941 года, многому
нас научил. Уже тогда мы взяли себе за правило: как бы ни велика была  нужда
в войсках, поступающее пополнение и  вновь  прибывающие  части  перед  боями
пропускать через учебные центры или непосредственно в соединениях  знакомить
с особенностями ведения  боевых  действий  в  лесисто-болотистой  местности,
тренировать в ориентировании, а также обучать  строительству  оборонительных
сооружений, укрытий и дорог.
     Когда я снова прибыл в Бор, в штаб 44-й  стрелковой  дивизии,  там  уже
находились командиры частей и подразделений из 7-й армии.  Под  руководством
генерала А. А. Павловича разрабатывался план удара  по  врагу.  Прибытие  же
самих частей и подразделений ожидалось через  несколько  часов.  План  удара
состоял  в  том,  чтобы   совместными   усилиями   подошедших   резервов   и
подразделений 44-й и 191-й  стрелковых  дивизий  атаковать  передовые  части
танковой дивизии противника и отбросить их к  Тихвину,  после  чего,  обойдя
город  с  запада,  оседлать  тыловые   коммуникации   вражеской   тихвинской
группировки. Главная роль в выполнении этого удара отводилась 46-й  танковой
бригаде, имевшей опыт ведения боев в условиях лесисто-болотистой  местности.
Бои под Тихвином особенно памятны мне потому, что это  была  первая  крупная
наступательная операция, которой я руководил во время Великой  Отечественной
войны. Мне хочется поэтому рассказать о ней поподробнее.
     Намеченный удар состоялся рано утром 11 ноября. Подошедшие из 7-й армии
46-я танковая бригада и стрелковый полк во взаимодействии с  подразделениями
44-й и 191-й  стрелковых  дивизий  с  ходу  атаковали  вражеские  войска  и,
отбросив их на 12 - 13 километров, продвинулись к северной окраине  Тихвина.
Для противника удар оказался совершенно неожиданным. Когда немцы оправились,
они, подтянув танки и вызвав авиацию, приостановили наступление наших  войск
километрах в пятнадцати севернее Тихвина. Попытки 46-й  танковой  бригады  и
44-й стрелковой дивизии продолжить наступление не имели успеха. \238\
     Хотя удар по немцам и не привел сразу к ожидаемым результатам,  войскам
нашей армии он дал  очень  многое.  Во-первых,  была  ликвидирована  острота
нависшей угрозы соединения немецких войск  с  финскими.  Противник,  потеряв
много танков и откатившись к Тихвину,  уже  не  помышлял  о  наступлении,  а
принялся строить вокруг города оборону. Во-вторых,  выйдя  на  новый  рубеж,
наши войска в значительной степени улучшили свои позиции.  Заняв  нависающее
положение над тыловыми коммуникациями противника, они держали их под угрозой
перехвата. В-третьих, этот небольшой успех оказал  благотворное  влияние  на
боевой дух нашей армии. Воины заметно повеселели.
     Изменялась к лучшему обстановка и  восточное  Тихвина.  Генерал  П.  А.
Иванов объединил под своим  командованием  разрозненные  подразделения  44-й
стрелковой  дивизии,  запасной  стрелковый   полк,   подразделения   другого
стрелкового полка и некоторые подразделения 60-й танковой дивизии. Его отряд
от  обороны  перешел   к   наступлению,   остановил   танки   и   мотопехоту
моторизованной дивизии противника и вынудил их повернуть обратно.
     Когда я возвратился в Большой  Двор  (14  или  15  ноября),  отряд  под
командованием генерала Иванова выбивал противника  из  Астрачи.  Бои  носили
исключительно ожесточенный характер. Враг цеплялся за каждый дом, за  каждый
сарай. С неослабевающим упорством бои шли четыре дня. К этому времени  отряд
Иванова, усиленный  191-й  стрелковой  дивизией  и  двумя  вновь  прибывшими
танковыми батальонами, подошел к Тихвину на 5 - б километров и, не имея пока
сил для развития наступления, закрепился на этом рубеже. Спешно  закреплялся
и противник.
     Таким образом, получив отпор на  обоих  направлениях,  немцы  вынуждены
были  перейти  к  обороне.  Рассчитывать   на   скорое   получение   крупных
подкреплений в связи с развернувшимися боями под Москвой и Ростовом  они  не
могли. Однако, чтобы усилить блокаду Ленинграда, противник во что бы  то  ни
стало старался удержать Тихвин. Действовавшие в тылу врага  партизаны  в  то
время были еще слабы и существенно помочь нам не могли. Пытаясь оттянуть  на
себя фашистские войска, они геройски  дрались  в  тяжелейших  условиях.  Так
погиб под Тихвином возглавлявшийся секретарем райкома партии Н. А. Голышевым
один из первых партизанских отрядов в этом районе.
     Для нас освобождение Тихвина в то время приобретало \239\ исключительно
важное значение. Оно являлось вопросом  жизни  Ленинграда  и  Ленинградского
фронта.  Это  обстоятельство   обязывало   принимать   меры   к   скорейшему
освобождению  железнодорожной  линии,  связывавшей  центр  страны  с   Новой
Ладогой, откуда по Ладожскому  озеру  шло  снабжение  Ленинграда.  Наряду  с
обороной, которая отнюдь не была пассивной,  а  характеризовалась  активными
действиями отдельных отрядов с  целью  изматывания  противника,  войска  4-й
армии накапливали силы  и  средства,  перегруппировывались  и  готовились  к
решительному  контрнаступлению.  Прежде  всего  с   прибытием   резервов   и
пополнений  отряды  были  реорганизованы  в  оперативные  группы.   Северная
оперативная группа под командованием генерала П. А. Иванова обложила  Тихвин
с северо-запада, севера и востока. Состав ее не был постоянным. Иногда  сюда
входили лишь 46-я танковая бригада и 44-я стрелковая дивизия.  Тогда  части,
действовавшие восточнее Тихвина, именовались Центральной группой.
     Левее  оперативной  группы  Иванова  развернулась  вновь  прибывшая  из
резерва Ставки 65-я стрелковая дивизия под командованием  полковника  П.  К.
Кошевого, заняв юго-восточные подступы к Тихвину. П. К. Кошевой - ныне  один
из видных военачальников Советской Армии, Маршал Советского Союза  -  прошел
под Тихвином суровую школу. На его дивизию  легла  самая  тяжелая  задача  -
овладеть городом.  Из  подразделений  27-й  кавалерийской  и  60-й  танковой
дивизий,  действовавших  южнее,  была  образована  оперативная  группа   под
командованием генерала А. А. Павловича. Наконец, еще южнее  из  частей  92-й
стрелковой дивизии, разрозненных подразделений  4-й  гвардейской  стрелковой
дивизии и танкового полка  60-й  танковой  дивизии,  находившихся  на  левом
фланге армии,  была  создана  Южная  оперативная  группа  под  командованием
бывшего командарма-4, а теперь заместителя командующего 4-й армией  генерала
В. Ф. Яковлева.
     Генерал Яковлев - боевой командир с большим опытом вождения  войск.  Но
случилось так, что в трудный момент он не смог удержать  управления  армией,
за что и был отстранен от должности. Он был оставлен по его  личной  просьбе
заместителем командующего армией и одновременно возглавил Южную  оперативную
группу. Несколько  позднее,  с  образованием  Волховского  фронта,  генерала
Яковлева назначили командующим другой армией. \240\
     Из  пополнений,  поступивших  централизованным  порядком,   собственных
ресурсов 4-й армии и местного  советского  и  партийного  актива  нами  была
сформирована стрелковая бригада. Многие ее подразделения вследствие нехватки
стрелкового оружия  вначале  были  вооружены  только  гранатами.  Командиром
бригады был назначен генерал-майор Г. Т. Тимофеев, служивший во время первой
мировой  войны  в  гренадерском  полку.  Поэтому  бригада  стала  называться
"гренадерской" (в XVIII - XIX веках на вооружении у гренадеров  были  ручные
гранаты).
     Одновременно налаживалось управление. Однако довести его до устойчивого
состояния было очень трудно. Не хватало средств связи, а потребность  в  них
при наличии большого количества штабов, соединений и  сильно  растянувшегося
фронта  обороны  была  велика.  Выходом  из   положения   явилось   создание
оперативных групп, в результате чего почти в три раза уменьшилось количество
мелких штабов, с которыми армия держала  связь,  ликвидировались  карликовые
соединения  и  значительно  сократились  линии,  по  которым  осуществлялось
управление. Оперативные группы просуществовали до конца Тихвинской операции,
после чего были расформированы. В дальнейшем, вплоть до  создания  корпусов,
нам еще не раз приходилось обращаться к этой  форме  управления,  что  прямо
отражало потребность армии в корпусных управлениях. Я  уже  тогда  пришел  к
выводу,  что  ликвидация  корпусов  себя  тогда  не  оправдала.   Беседы   с
командующими других фронтов подтвердили, что и они так считают.
     Как только противник почувствовал усиление активности наших войск и ему
стало известно о прибытии к нам  резервов,  он  забеспокоился.  В  двадцатых
числах ноября прибывшую  из  Франции  и  разгрузившуюся  на  железнодорожном
участке Любань - Чудово пехотную дивизию немецкое командование начало спешно
перебрасывать автотранспортом в район Тихвина. Эта переброска не прошла  для
нас незамеченной. Наша артиллерия начала вести методический огонь по участку
дороги от Липной Горки до Тихвина, миновать который  автоколонны  противника
никак не  могли;  был  усилен  нажим  войск  оперативной  группы  Павловича,
создавшей угрозу перехвата дороги  на  Тихвин;  проводились  систематические
налеты небольших групп штурмовиков и ночных  бомбардировщиков  по  вражеским
автоколоннам на всем протяжении их маршрута. \241\
     Особенно эффективными оказались действия нашей авиации по автоколоннам.
Штурмовики,  а  ночью  легкие  бомбардировщики,  действуя  группами  по  3-4
самолета вынуждали  легко  одетых  немцев  покидать  машины,  разбегаться  в
стороны и отлеживаться в снегу на морозе в  30  -  35  градусов.  По  данным
разведки, госпитали в Чудово и Любани были заполнены обмороженными немецкими
солдатами. В результате  пехотная  дивизия  противника  пришла  в  Тихвин  с
большим опозданием и сильно поредевшей. Тем не менее тихвинская  группировка
противника усилилась и теперь состояла из пяти дивизий. Кроме  того,  немцам
удалось  в  разное  время  подтянуть  к  городу  два   дорожных   батальона,
транспортный батальон, пехотный  полк  одной  из  дивизий,  действовавшей  в
районе реки Волхов, и некоторые другие части.
     Росли и наши  силы.  Армия  пополнилась  полнокровной  65-й  стрелковой
дивизией и двумя танковыми  батальонами.  Это  позволило  создать  некоторый
перевес над противником в пехоте, артиллерии и минометах, хотя и  не  давало
особенных  причин  для  оптимизма.  Во-первых,   мы   значительно   уступали
противнику в танках. Во-вторых, численное превосходство по пехоте  сводилось
на  нет  отсутствием  у  нас  четкой  организационной  структуры  войск.  По
существу, армия имела лишь две стрелковые  дивизии  (65-ю  и  92-ю)  и  одну
танковую бригаду, сохранившие  свою  организацию.  Все  другие  формирования
представляли собой наспех  сколоченные  группы  из  отдельных  подразделений
различных частей. Немцы же имели  пять  дивизий,  хотя  и  понесших  большие
потери,  но  сохранивших  боеспособность.  В-третьих,  небольшое   численное
превосходство в артиллерии и минометах  из-за  недостатка  боеприпасов  было
кажущимся.  Моя  записная  книжка  свидетельствует,  что  запасы  армии   по
боеприпасам позволяли нам расходовать ежедневно в среднем семь выстрелов  на
120-миллиметровый миномет и 122-миллиметровую гаубицу и четырнадцать мин  на
82-миллиметровый миномет. Отпускаемые Ставкой  боеприпасы  поступали  крайне
медленно. Страна еще не наладила тогда как следует производство боеприпасов,
да и железные дороги были  перегружены.  К  началу  контрнаступления  из  35
ожидаемых транспортов с минами и снарядами прибыло  только  семь.  Такое  же
положение было с поступлением вооружения и различной военной техники.
     Наконец,  немаловажное   значение   имела   прочность   обороны   \242\
противника.  Пока  шли  бои  севернее  и  восточное  Тихвина,  немцы  успели
закрепиться в городе и на его  подступах,  использовав  для  этого  каменные
постройки. Прорыв глубоко эшелонированной обороны требовал большого  расхода
снарядов, а их-то как раз и  не  хватало.  Почти  сплошь  покрытая  лесом  и
засыпанная глубоким снегом местность сильно затрудняла маневр войск.  Боевые
действия могли развертываться в основном вдоль  немногочисленных  дорог,  то
есть там, где противник создал наиболее прочную оборону. Таким  образом,  мы
не располагали предпосылками,  которые  обычно  считаются  необходимыми  для
успешного наступления на обороняющегося противника, за исключением  одной  -
инициативы, а это весьма важно. Я считаю, что инициатива - великое дело.
     Надо было создать и другие предпосылки успеха: обеспечить боеприпасами,
пополнить части и подразделения оружием и другой боевой  техникой,  укрепить
войска организационно, упорядочить управление.  Но  для  осуществления  этих
мероприятий просто  не  было  времени.  Тяжелое  положение  в  Ленинграде  и
настойчивые требования Ставки как можно скорее освободить Тихвин вынуждали к
переходу  к  решительным  действиям.  Поэтому  пришлось  отдать   приказ   о
контрнаступлении  до  того,  как  мы  получили   материальные   средства   и
пополнение.
     Основой плана контрнаступления явилась  идея  окружения  и  уничтожения
немецких   войск   в   районе   Тихвина,   чему   в   значительной   степени
благоприятствовала сама  конфигурация  фронта.  Войска  4-й  армии  занимали
охватывающее положение: противник был обложен с  трех  сторон.  На  перехват
дорог,  связывавших  тихвинскую  группировку   противника   с   его   тылом,
направлялись удары основных сил армии.  На  Северную  оперативную  группу  я
возложил задачу: действуя правым флангом в  Южном  направлении,  перехватить
шоссейную и железную дороги Тихвин - Волхов и отсечь немцам пути  отхода  на
запад. Навстречу  правофланговым  соединениям  Северной  оперативной  группы
нацеливалась с  юга  оперативная  группа  Павловича.  В  ее  задачу  входило
перехватить грунтовую и железную дороги Тихвин - Будогощь  и  отсечь  немцам
пути отхода на юго-запад. Обе  опергруппы  должны  были  встречными  ударами
замкнуть кольцо вокруг Тихвина.
     65-я стрелковая дивизия Кошевого наносила  лобовой  удар  по  городу  с
юго-востока.  Южная  оперативная  группа  \243\  Яковлева  получила   задачу
наступать в общем направлении на Будогощь, чтобы перерезать  коммуникации  и
пути отхода противника на дальних подступах к Тихвину, если  встречный  удар
Иванова и Павловича не удастся и борьба у западной городской окраины  примет
затяжной  характер.  Одновременно  переходила  в  наступление   54-я   армия
Ленинградского фронта, которая наносила удар вдоль реки  Волков  на  Кириши.
Сосед слева - 52-я армия уже вела успешные наступательные действия, создавая
угрозу на южном фланге тихвинской группировки противника. К тому времени она
овладела городом Вишера и продолжала теснить немцев.
     Начавшееся 19 ноября наступление 4-й армии развивалось  медленно.  Наши
части всюду наталкивались на упорное сопротивление врага. На  ряде  участков
противник сам атаковал наши войска. В первые дни наступления почти  на  всем
фронте боевые действия носили в основном характер встречных боев.  Серьезным
тормозом была нехватка у нас снарядов и  мин.  Пехоте  зачастую  приходилось
атаковать опорные пункты, система огня которых не была до конца подавлена.
     Особенно ожесточенными были схватки в селе Лазаревичи, одном  из  самых
укрепленных пунктов врага западнее города. Только после многократных атак  и
истребления  почти  всего  немецког