Каплан по  поводу  такого
случая: Каплан передал Алянскому, будто АА в тот вечер,  когда она  была  на
блинах у  Рыбакова (там был Озолин, Сергеев и др.),  отозвалась об  Алянском
очень неблагожелательно. Алянский приходил к АА объясняться! Сегодня - опять
придет с тем же.
     Алянский заявил, что Блок не позволил бы себе так о нем отозваться.
     "Жаль, что  это произошло  не  с  А.  Толстым, например. Тот  бы такого
Алянского просто к черту послал".


     12.03.1925

     Алянский и Каплан не приходили.

     О "Заговоре императрицы" (пьесе А. Н. Толстого и П. Е. Щеголева):
     "Я должна была с Людмилой сидеть в авторской ложе, со Щеголевыми. Когда
мне  сказали  это, я  очень жалела - значит,  нельзя было  бы выражать  свое
мнение...".


     13.03.1925

     - Я маму просила не делать три вещи: "Не говори,  что мне 15 лет, что я
лунатичка  и что я пишу стихи"... Мама  все-таки говорила. Я ее  упрашивала.
"Ведь я тебя так просила не говорить мне этого!"...

     - Вас любил отец?
     После долгой паузы ответила: "Думаю, что любил все-таки..."

     О жене ...
     - Она меня не любит...
     - Жена?.. Почему?
     -  Ну,  как  же - я "соперница".  Она его очень ревновала ко мне. Помню
(фамилия подруги) звонила ему по телефону. Спросила:  "... в  Царском?"  ...
Жена, наверно, рядом стояла, потому что он ответил: "Да... там...".


     15.03.1925

     Познакомилась с Ал.  Блоком  в  Цехе  поэтов.  Раньше не хотела  с  ним
знакомиться, а тут он сам подошел к Н. С. и просил представить его АА.
     Рассказывает о  своем  знакомстве с Ал. Блоком. Знакомство  произошло в
Цехе.  И  было  так:  в то время была мода на  платье с разрезом сбоку, ниже
колена. У нее платье по шву распоролось выше. Она этого не заметила.  Но это
заметил Блок.
     Когда  АА  вернулась  домой,  она  ужаснулась, подумав  о  впечатлении,
которое произвел этот разрез на Блока. Сказала Н. С., укоряя его  за то, что
он не сказал ей вовремя об этом беспорядке в ее туалете. Н. С. ответил: "А я
видел. Но я думал  -  это так и  нужно, так полагается...  Я ведь  знаю, что
теперь платья с разрезом носят".

     АА  говорит,  что  Блока  никто  не  ненавидел,  что  Блок   при  жизни
пользовался громадным пиететом.

     О ненависти.
     Долгий разговор о  ненависти. Говорит, что ее ненавидит Вл. Ходасевич -
ей об этом Ал. Толстой сказал. Совершенно не видит причины этой ненависти.
     - Почему Ходасевичу ненавидеть?
     Стали  думать. Предположила, что,  может  быть, потому, что когда В. Ф.
расставался с А. И., она приняла сторону последней.
     - Я всегда в таких случаях принимаю сторону женщины.

     Рассказывает, что глубоко, по-настоящему,  ее  ненавидит  Анна Радлова.
Ненавидит так,  что удерживаться не может и говорит про  нее гадости даже ее
друзьям.  Раз, когда Н. Рыкова была  у АА и была у нее  же  А. Радлова  и АА
вышла зачем-то в другую комнату,  А. Радлова - за  этот  короткий промежуток
времени отсутствия АА  - ругала Наташе  Рыковой АА. Арт.  Лурье  на лестнице
Инст. Ист. Иск. Радлова говорила: "Я так жалею вас, Артур Сергеевич"...
     "Сказала, что я назойливая,  требовательная -  это  Артуру, который так
любил меня! У него любовь ко мне - как богослужение была".
     Такая  ненависть  Радловой  родилась,   вероятно,   потому,   что   она
предполагала в АА свою соперницу.
     "Она про  Сергея  Радлова  думала!.. На что мне Радлов?!"  Смеется:  "Я
бедная,  но  мне  чужого не  надо,  как говорят  кухарки,  когда  что-нибудь
украдут!".
     - Но ведь вы же не "украли"? - смеюсь я.
     - Это для иронии!
     - Кузмин  меня не любит, и  я его. Но не буду же  всем говорить это! Ко
мне приходят, я  говорю: "Михаил  Алексеевич чудный, замечательный лирик"...
Этого же правила товарищества требуют!
     Спрашивает: ненавидел ли я? Отвечаю.
     "А Радлова всегда очень мила,  даже  больше, чем  требуется,  со  мной.
Когда я была у них, она ночевать оставляла, комплименты говорила".
     Кажется, АА не осталась тогда.

     Рассказывает,  что сама только раз в жизни ненавидела, но эта ненависть
была  полной,  всезахватывающей.  Предметом  ненависти была  дама  положения
общественного такого - на  грани буржуазии и  аристократии.  Вид  у нее  был
вдовствующей императрицы,  она в военное время была сестрой милосердия, была
богата.  Очень любила говорить, что в  нее влюблен миллиардер и что она  ему
отказала.  Миллиардер  такой  действительно был, после  революции он ее даже
устроил за границу (?). Кажется, этот миллиардер заведовал картонным заводом
что ли...  Ненависть была обоюдной и одинаково  острой  как с  той,  так и с
другой стороны. Но они целый год встречались...
     У этой дамы были причины ненавидеть АА.

     В разговоре о "Заговоре императрицы" (которого  АА не видела), Л. Н. З.
сказала, что она никогда не видела царя.  На это АА ответила, что видела его
несчетное количество раз.

     Стихотворение "В  объятой пожарами, скорбной Польше...",  для  которого
взяты эпиграфом строки Гумилева, относится не к Н. С., а к Михаилу.

     На  мой  вопрос  -  какие  ее  стихотворения  относятся  к  Н.  С.,  АА
перечислила:

     1. "Заплакала осень, как вдова..."
     2. "Твой белый дом и тихий сад оставлю..."
     3. "Воспоминание" - стихотворение о войне.
     4. "Далеко в лесу огромном..."
     5. "Тот август, как желтое пламя..."
     6. В "Четках" - о пенале.

     Спрашиваю, какое стихотворение АА написала  в 1914 году, когда ездила в
Новгород  к  Н.  С.  (осенью).  АА  прочитала  стихотворение  "Пустых  небес
прозрачное стекло"...


     Пустых небес прозрачное стекло,
     Большой тюрьмы белесое строенье
     И хода крестного торжественное пенье
     Над Волховом, синеющим светло.

     Сентябрьский вихрь, листы с березы свеяв,
     Кричит и мечется среди ветвей,
     А город помнит о судьбе своей:
     Здесь Марфа правила, и правил Аракчеев.


     После ухода  Рыбакова говорит:  "Он мне 400 рублей  предлагал, чтоб я в
санаторию ехала... Подумайте!.. Зачем он меня  огорчил?  Я  теперь все время
помню".
     Садится в кресло к столу.
     "Конечно, я  отказалась. Это  значит, что когда в "Петрограде" вышла бы
моя книга  -  нужно было бы все это  ухлопать,  чтоб отдать  ему. И потом, -
сказала фразу по-французски, смысл которой "Entre nous soit dit", но другую.
В  ней было слово  "ami",  - уж  если  иметь  400 рублей, так какой смысл  в
Царское  ехать? Еще я  понимаю - за границу. А  в Царское? Подумайте! Я  там
заболела и вдруг ехать туда лечиться!"
     Говорит, что вообще в Ц.  С., где она столько  жила,  где у нее столько
воспоминаний с каждым днем связано, ей было бы очень трудно лежать.
     "Если в 21 году было тяжело, - теперь хуже будет".


     18.03.1925

     Всев.  Рождественский  в Союзе  при  мне передал Ф.  Сологубу заявление
Кубуча,  что  Кубуч,  устраивая  лит.  вечера,  будет  брать  на   себя  все
предварительные расходы по их устройству и платить Союзу 50 %  чистого сбора
только в том  случае, если Союз  обеспечивает участие  Ахматовой, Сологуба и
Ал. Толстого. Если же Союз  не может обеспечить участие этих 3-х лиц,  Кубуч
снимает  с  себя упомянутые обязательства  и  ставит Союзу  совершенно иные,
гораздо менее выгодные для Союза условия.
     Хорошее дело! Не могут же АА, Сологуб и Толстой устраивать благополучие
Союза, отдуваясь за всех! Да и помимо всего - из  этих трех - одна постоянно
болеет, у другого подагра, а третий - пьяница!


     19.03.1925

     Говорили  о   литерат.  вечере,  устроенном  16.III.1925  Кубучем.  Ал.
Толстого участвовать  в вечере приглашал Вс. Рождественский и получил  ответ
от жены А. Т., что А.  Толстой  в отъезде;  в действительности же  А. Т. был
дома - мне сказал Ф. Сологуб.  АА по этому поводу сказала мне, что процедуру
приглашения участников должно возлагать  на специального человека, ибо вовсе
не  дело  поэта  приглашать  других поэтом и  писателей  к  участию  в таких
вечерах,  -  и уж хотя  бы по одному тому, что поэт  всегда может что-нибудь
напутать и забыть.

     Говорили о А. Толстом, о том, что он много  авторских денег с "Заговора
Императрицы" получает.
     АА  заметила,  что  это  нехорошо,  потому  что  "Алешка  их  пропивать
будет"...

     Пришел к АА  в Мр. дв. Она больна  и лежит в постели  в  белом свитере,
ярко освещенная лампой, стоящей на ночном столике у кровати. В мягком кресле
у кровати сидит Л. Н. З., Н. В. Рыкова - на постели, в ногах АА.
     Я взял стул и сел у кровати.
     Много разговаривали. АА шутит и блещет остроумием.

     АА  при  мне   вспоминала  с  Н.   В.  Рыковой,  когда  и   при   каких
обстоятельствах  она в первый раз  читала ей  стихотворение "Страх, во  тьме
перебирая  вещи...".  АА спросила тогда Н.  В.,  нет ли в этом стихотворении
Гумилева? Сейчас АА тщетно пытается вспомнить, почему она задала тогда такой
вопрос.
     АА  высчитывает и устанавливает, что стихотворение это было написано 25
августа.

     Федин умеет хорошо танцевать вприсядку.

     Четверг.  Лежит. Больна. Вечером  температура 37,8. В  9  часов  вечера
упала до  37,1. Лежит в  белом свитере, освещенная лампой, стоящей на ночном
столике. Пришел в 8 веч. У нее Н. В. Гуковская и Л. Н. Замятина. Уговорились
с Л. Н. З. завтра в 2 ч. дня поехать к проф. Лангу.
     Разговор  о Мандельштаме, который был недавно у АА и об Н. Я.,  которая
больна так же, как АА. АА передает некоторые остроты О. М.
     Прочел АА письмо Горнунга, полученное мной. АА  советует написать  ему,
чтоб он приехал сюда  скорее -  тогда выяснится и что им собрано. Разговор о
Шкапской, о  письме,  рекомендующем  меня,  которое  по совету  АА  Шкапская
собирается написать Шенгели. Разговор о Ф. Сологубе, по поводу вечера Кубуча
16.III, в связи  с  Ал. Толстым и Вс.  Рождественским, приглашавшим Толстого
выступить на этом вечере.
     Замятина уходит скоро.
     В 9 1/2 пришел Пунин.
     В  9 3/4 Н. В.  Р.  уходит,  и я провожаю ее немного по Марсову Полю, с
Тапом, и возвращаюсь обратно  с Тапом.  Пунин уходит к управдому платить  за
квартиру (срок истек 1-го марта) и скоро возвращается. Ухожу в 10 1/2.


     20.03.1925

     АА  недавно обедала  у  знакомых  (у  Рыбаковых?).  В числе гостей  был
Озолин.
     Озолин  в  разговоре с АА о  ее стихах сказал ей: "Ближе бы к  жизни!..
Мистики много у Вас!" Фраза передана точно.

     "Господи, господи! - мне это трудно слушать, чтоб от себя зависеть и не
поправиться..." - фраза, сказанная АА в то время, как Данько рассказывала ей
что-то о своей болезни, гипнозе, требующемся ей, и пр.

     Все  лето 1924  г. АА  ухаживала  за О. А. Судейкиной,  у  которой было
воспаление брюшины и которая была при смерти. О. А. пролежала 2 месяца.

     В  тяжелые годы,  когда АА жила с В. К.  Шилейко, АА  проводила  лето в
городе.
     Шилейко переводил клинописи (диктуя АА прямо "с листа", -  даже стихи),
а АА писала под его диктовку. АА по 6 часов подряд записывала. Во "Всемирной
литературе"  должна  быть целая кипа переводов В. К.  Ш. ассирийского эпоса,
переписанных рукой АА.
     И АА переписывала точно,  каллиграфическим почерком, так, чтоб ни одной
ошибки  не  было.  И  это при  отвращении  АА  к  процессу  писания!..  Если
попадалась ошибка, В. К. страшно ругал АА.
     Они  выходили на  улицу  на час, гуляли, потом  возвращались - и до 4-х
часов ночи работали. И все только  для того, чтоб на следующий  день  купить
фунт  хлеба  и 4 фунта  картошки! В. К. халтурил, конечно. Все  халтурили  -
нельзя было иначе.

     В прошлом году как-то у АА температура 38 держалась в течение 10 дней.

     В революционные  годы,  когда АА  сильно утомлялась,  голодала,  носила
дрова и тяжелые мешки,  когда очень  плохо выглядела, проф. Ланг  сказал ей,
осмотрев ее, что легкое у нее зарубцевалось.
     Профессор Ланг - доктор, постоянно лечивший АА.

     Я  принес  АА  1/2  бутылки  мадеры.  Принес и  подарил  том  Державина
(стихотв. изд. Смирдина 1833 г. Ч. 1), надписал:
     "А. А. Ахматовой.
     Ты не тщеславна, не спесива,
     Приятельница тихих муз,
     Приветлива и молчалива.
     1925.20.03. Петербург.
     Преданный П. Л.".
     В 9 1/2 пришел Н. Н. Пунин.
     В 10 - Н. В. Г. ушла.
     Вскоре после прихода Н. П. я ушел.
     Было 11 ч. вечера.

     По просьбе АА заходил к В. С. Срезневской узнать о здоровье ее ребенка.
Срезневская, оказывается, ничего не знает о болезни АА. АА  ей не  сообщала.
Лежит в  белом свитере (температ. в 8 ч. веч. 37,4. В 10 ч. веч. - 37,6). Не
встает с постели. Днем  к ней заходила Л. Н. Замятина, чтобы вместе ехать  к
проф. Лангу. АА из-за слабости не поехала.
     Пришел в 7 1/2 веч. Застал у нее Зин. Серг. - сестру В. С. Срезневской,
которая уже давно сидела. Ок. 8 ч. веч. к АА пришла  Данько, сначала одна, а
вслед за ней -  другая. Много разговариваем. АА занимает гостей. Разговоры о
Демьяне Бедном, о Родове, исключенном из партии, о казенной критике (по пов.
"Ковша"), о письмах к П. П.  Перцову (в "Современнике" No 4, 1924) и т. д. Я
гуляю с Тапом. В  9  ч.  веч. уходит Зин. Сергеевна,  а вслед за нею  сестры
Данько. Я остаюсь один. АА очень устала от гостей. Говорим о лете, о Н. Г. и
его отношении  к ней, о книгах  АА - их тираже и  пр.; АА дает  мне деньги и
просит купить 3 ее книги  - берлинск. издания, - ей нужны  эти книги, потому
что она обещала подарить их Срезневским.
     Кипячу  чай.  В  10  1/2  приходит  Пунин. АА  еще  не  обедала.  Пунин
разогревает ей суп, но АА совсем не хочет есть. Пьем чай втроем. В 11 час. я
ухожу. К АА сегодня еще придет А. Е. Пунина, которая лечит ее.
     У АА обессиливающая слабость.

     О поездке в Ц. С.
     - Замучили вас?
     - Да, я очень устала от людей... Видите, что вы сделали.
     - Это нужно было сделать.
     - Я там заболею очень... Я знаю...
     - Нет. Вы не заболевайте. Вы полежите там месяц - и вернетесь.
     - Нет, я  очень заболею... Со мной так будет...  Здесь, видите,  я себя
хорошо чувствую... Вы  не знаете... Другие  бы поправились, а  я буду  очень
больна...
     - Когда поедете?
     - Не знаю, наверное в середине будущей недели... Только  я  заболею там
сильно.
     - Неужели воспоминания так действуют?
     - Нет, не только это... Вообще... Я всегда заболеваю в санаториях...
     - Ну, что же делать, чтоб вы выздоровели?
     - Вот здесь мне остаться...
     Я начал уговаривать - там и уход, и большие удобства, чем здесь, и пр.
     - Нет, ради Бога, хоть Вы меня не уговаривайте! Меня все уговаривают...
Ну, хорошо... Я поеду... Я поеду, только я там недолго буду...

     [АА:] "Она тогда (т. е. в ее визит 17.III) все  время старалась завести
разговор  о тебе, чтоб показать,  в  каких  ты с  ней  отношениях.  Это было
довольно  трудно сделать -  потому  что разговор велся совершенно  в  другой
плоскости. Но  она  все  время  пыталась свести  его  на  тебя.  Про  альбом
заговорили  -  она  сказала: "Вот я  у  Павла видела  ваши  строчки"...  Про
фотографии заговорили: "Вот я у Павла видела Вашу фотографию: я  была у него
вчера". Скажите, пожалуйста! Фотография (фам.)  - такая вещь,  которая может
висеть на стене решительно у кого угодно. Да еще такая, которую всякий может
иметь - из книжки (фам.)...
     Если она  придет еще, она непременно станет "раскрывать  тайну".  Я все
знаю, что  она  может говорить. Она прошлый раз  была  очень  возбужденной -
знаешь, какой  она  бывает.  Представляю себе, что  она будет  говорить. Она
способна  решительно  на все. Ей нечего терять.  Такие примеры  она  знает".
Рассказ,  историю  про   Г.  Ч.,  к  жене  которого  пришла  им  отвергнутая
возлюбленная и просила отдать ей Г. Жена отвечала: "Пожалуйста, берите...").
     (Очень   неприятно  будет,   если  она  действительно   заведет   такой
разговор...  Моей  собеседнице  ожидание  такого разговора  причиняет  много
неприятности.)
     "Осип очень  нежно к Вам относится...  Очень... Он заговорил со мной  о
Вас - хотел нащупать почву,  как  я к  вам  отношусь.  Я  расхваливала  Вашу
работу, но  сказала: "Знаете,  мы  все  в  его годы  гораздо  старше  были".
Понимаете, для чего сказала?.. Он как-то очень охотно с этим согласился.
     Я говорю Вам это так, чтоб Вы знали... На всякий случай. Но зато, что я
Ш. о  Вас говорила - восхищалась, хвалила, говорила, что работа ведется Вами
исключительно... Нарочно, все  это говорила, имея в виду то, что Вы мне  про
нее рассказывали... Сделала строгие глаза, прямо смотря на нее: "Ведь это же
клад" - говорю. Она согласилась: "Клад".
     М. хочет, чтобы Вы стали  нашим  общим биографом... Конечно, иногда Вам
придется говорить и не только об Н. С. - просто для освещения эпохи... Но не
будьте нашим общим  биографом!..  Конечно, попутно у  Вас  могут быть всякие
статьи... Но это - другое дело..."

     Рассказывает, что у нее все "свекрови" Анны: мать В. К. Шилейко - Анна,
мать А. С.  Л. - Анна, мать Н. С. - Анна, жена Н. Н. П.  (тоже "свекровь") -
Анна и т. д.

     А моя мать...
     "Значит, у нас ничего не может быть!"


     21.03.1925. Суббота

     У АА была В. А. Щеголева.


     22.03.1925

     Говорила о том, как нужно относиться к книгам. Говорила, что  совсем не
нужно  покупать  и  неразрезанными  ставить  на  полку,  как  делают  многие
библиофилы.  Только хорошо, если  книги теряют  свою первоначальную чистоту.
Книги любят, когда с ними плохо обращаются - рвут, пачкают, теряют...Можно и
нужно делать на книгах пометки.
     "Если  вышла книга в  40 000  экземпляр.  и  у  меня 3 украли, а один я
потеряла в  трамвае - это  только хорошо:  скорее разойдется издание, скорее
издадут второе, больше будет читателей!.."

     АА тут  же оговорилась,  что  она, конечно, не говорит о  книгах  XVIII
века,  о редких книгах; что  смирдинских книг, например, - не  нужно  давать
всем на прочтение...

     Арт.  Лурье ревновал  почерк  АА. Он  требовал, чтоб  она отдавала свои
стихи переписывать на машинке. Если АА посылала в  журнал  стихи, написав их
своей рукой, он в "неистовую ярость" приходил.

     В разговоре о том, какой тираж  стихотв. АА,  издаваемых "Петроградом",
достаточен для удовлетворения публики, АА в ответ на мои слова о том, что ее
стихи нужны всей читающей публике, сказала, что, по ее мнению, существует не
более 1000 человек, действительно любящих и понимающих ее стихи. И с иронией
сказала: "А  моих книг  вышло  75  000 экз. Как  вы думаете  - по-моему, это
совершенно достаточно!  Совсем  не  нужно,  чтоб мои  книги  так раскупались
дальше. Это было бы даже плохо для меня".

     АА  заговорила о честолюбии Л.  Андреева, который (как это видно из его
писем Перцову) интересовался тиражом своих книг.

     АА говорит, что жена  Рыбакова ее ревнует - Наташа Данько ей донесла об
этом...
     АА:  "Рыбаков дома за  обедом сказал при жене и при других,  что он  не
видел  Н. Н. Пунина  в этот  день... А  через  несколько  минут  сказал, что
Алянский  и  Каплан  не  зайдут  ко  мне. Жена стала  истерически  смеяться:
"Значит, ты не от Пунина узнал?". Он тоже стал смущенно смеяться, а она  так
истерически смеялась, что должна была встать и выйти из-за стола..."
     АА:  "А  я  еще Наташе Данько сказала,  что он палку оставил". (Рыбаков
забыл свою трость у АА, когда был в последний раз.)
     АА: "Но ведь тут я себя чувствую совершенно  невинной: не могла я этого
предвидеть!" ( - что жена Рыбакова ревнует, т. к. в действительности никаких
причин к ревности нет; АА даже пугает мысль о такой нелепости).

     Мои стихи (стихи Горнунга - в ярость пришла)...
     - Ваши  - совсем другое дело.  У вас  еще слабый  голос, но ведь вы еще
очень молоды...
     Прочел "Атом", "И плакать не надо",  "Лапландская варежка",  "Цензору",
"Ты одна была...", "Надо мною ворон кружится".
     - "Лапл. варежка" - хорошее видение, а конец банален, нельзя ли убра