ка. Вы обязаны на него ответить.
   Ответа не последовало.
   - Повторите ваш вопрос, мистер Броу.
   - Правда ли, что в случае, о котором рассказал ваш  муж,  между  вами
восстановились супружеские отношения?
   - Нет, неправда.
   Динни, которая знала, что это правда, подняла глаза. Судья по-прежне-
му смотрел поверх ее головы, но ей было видно, что он слегка выпятил гу-
бы. Он не верит Клер!
   Опять раздался неторопливый низкий голос, и  девушка  уловила  в  нем
скрытое торжество.
   - Вы даете в этом присягу?
   - Да.
   - Таким образом, ваш муж, утверждая это, совершил клятвопреступление?
   - В данном случае приходится верить нам обоим на слово.
   - И мне кажется, я знаю, кому поверят. Вы  отрицательно  ответили  на
мой вопрос только для того, чтобы пощадить  чувства  соответчика.  Разве
это неправда?
   - Да, неправда.
   - Есть ли у нас основания больше верить всем вашим  предыдущим  отве-
там, чем последнему?
   - Я нахожу постановку вопроса неправомерной, мистер  Броу.  Ответчица
не может знать, есть у нас основания верить ей или нет.
   - Хорошо, милорд. Я поставлю его по-другому: вы с начала до конца го-
ворили правду, леди Корвен, и только правду?
   - Да.
   - Очень хорошо. Больше вопросов к вам у меня нет.
   Пока Клер отвечала на несколько дополнительных вопросов защиты,  тща-
тельно избегавшей всякого упоминания о последнем пункте, Динни не думала
ни о ком, кроме Тони Крума. Она сердцем чувствовала, что процесс  проиг-
ран, и хотела одного - незаметно увести отсюда Клер. Не попытайся  чело-
век с крючковатым носом, сидящий сзади нее, ошельмовать Корвена и  дока-
зать больше, чем было нужно, тот не пустил бы в ход свой  последний  ко-
зырь. Но ведь в шельмовании противной стороны и заключается смысл судеб-
ной процедуры!
   Когда обессиленная и бледная Клер вернулась на  свое  место,  девушка
шепнула:
   - Не уйти ли нам, дорогая?
   Клер покачала головой.
   - Джеймс Бернард Крум.
   В первый раз за все дни процесса Динни как следует разглядела Тони  и
еле узнала его. Вид у него был изможденный: загорелое  лицо  исхудало  и
поблекло, серые глаза запали,  у  крепко  сжатых  губ  пролегла  горькая
складка. Он постарел по меньшей мере на пять лет, и Динни сразу  догада-
лась, что отрицательный ответ Клер не обманул его.
   - Ваше имя Джеймс Бернард Крум, вы проживаете в Беблок-хайт и заведу-
ете там конским заводом? Есть ли у вас частные источники дохода?
   - Никаких.
   Допрос вел не Инстон, а какой-то более  молодой  остроносый  адвокат,
сидевший за его спиной.
   - До сентября прошлого года вы состояли управляющим одной из цейлонс-
ких чайных плантаций. Встречались вы с ответчицей на Цейлоне?
   - Никогда.
   - И никогда не бывали у нее дома?
   - Нет.
   - Вы слышали здесь о состязании в поло, в котором  вы  участвовали  и
после которого она устроила прием для всех игроков?
   - Да, но я на нем не был. Мне пришлось вернуться на плантацию.
   - Значит, вы впервые встретились с ней на пароходе?
   - Да.
   - Вы не делаете секрета из своей любви к ней?
   - Нет.
   - И невзирая на это, обвинение в прелюбодеянии не соответствует исти-
не?
   - Ни в какой мере.
   Крум давал суду показания, а Динни не  отрывала  глаз  от  его  лица,
словно зачарованная сдержанной и горькой скорбью, которую оно выражало.
   - Теперь, мистер Крум, поставлю вам последний  вопрос.  Вы,  конечно,
отдаете себе отчет, что, если обвинение  в  прелюбодеянии  соответствует
истине, вы попадаете в положение лица, соблазнившего жену  в  отсутствие
мужа. Что вы можете сказать по этому поводу?
   - Скажу, что, если бы леди Корвен питала ко мне те же чувства,  какие
я питаю к ней, я немедленно написал бы ее мужу о положении вещей.
   - Вы хотите сказать, что предупредили бы его, прежде чем сблизиться с
ответчицей.
   - Этого я не говорил, но написал бы я как можно скорей.
   - Но она не чувствовала к вам того же, что вы к ней?
   - К сожалению, нет.
   - Так что случай известить мужа вам не представился?
   - Нет.
   - Благодарю вас.
   Чуть заметная скованность, появившаяся в  облике  Крума,  возвестила,
что сейчас раздастся неторопливый низкий голос Броу. Адвокат начал  под-
черкнуто сдержанно:
   - Подсказывает ли вам ваш опыт, сэр, что любовники непременно  питают
друг к другу одинаково сильное чувство?
   - У меня нет опыта.
   - Нет опыта? А вам известна французская поговорка: всегда  есть  тот,
кто целует, и тот, кто подставляет щеку?
   - Я слышал ее.
   - Вы находите ее верной?
   - Как всякую другую пословицу.
   - Судя по высказываниям вас обоих, вы в отсутствие супруга  преследо-
вали замужнюю женщину, которая этого вовсе не хотела. Не слишком достой-
ная позиция, не так ли? Не совсем то, что называется "соблюдением правил
игры", а?
   - Очевидно.
   - Ну, а я полагаю, мистер Крум, что ваша позиция отнюдь не  была  не-
достойной и что, подтверждая французскую  поговорку,  ответчица  хотела,
чтобы вы ее преследовали.
   - Нет, не хотела.
   - И вы утверждаете это невзирая на эпизод в каюте, невзирая на выкра-
шенные вами стены ее комнат, приглашение к чаю и ваше более чем  получа-
совое пребывание в ее удобной квартире около полуночи;  невзирая  на  ее
предложение провести с ней ночь в машине, а утром позавтракать у нее до-
ма?.. Оставьте, мистер Крум, не старайтесь быть рыцарем сверх меры! Пом-
ните, что вы доказываете свою правоту перед лицом мужчин и женщин, знаю-
щих жизнь.
   - Могу сказать одно: если бы она чувствовала ко мне то же,  что  я  к
ней, мы бы сразу же уехали вместе. Вина за случившееся целиком лежит  на
мне, а леди Корвен просто была со мной добра, потому что жалела меня.
   - Если вы оба говорите правду, ответчица заставила вас в  автомобиле,
- прошу прощения, милорд, - пройти через адские муки. Какая же это  доб-
рота?
   - Тот, кто не любит, вряд ли поймет, каково тому, кто любит.
   - Вы человек холодного темперамента?
   - Нет.
   - Но она, конечно, да?
   - Откуда соответчику это знать, мистер Броу?!
   - Хорошо, милорд, спрошу по-другому. Кажется ли вам, мистер Крум, что
она женщина холодного темперамента?
   - По-моему, нет.
   - А вы еще хотите нас убедить, что она из добрых чувств проспала  це-
лую ночь, положив голову вам на плечо? Так, так! Вы говорите, что  сразу
же уехали бы с ней, если бы она разделяла ваши чувства? А на что  бы  вы
уехали? У вас были деньги?
   - Двести фунтов.
   - А у нее?
   - Двести фунтов годовых плюс жалованье.
   - Словом, бежать и питаться воздухом?..
   - Я нашел бы работу.
   - Не такую, как сейчас?
   - Наверно, нет.
   - Вы, очевидно, оба сознавали, что совместное бегство было бы  совер-
шенным безумием?
   - Я так не думал.
   - Зачем вы опротестовали иск?
   - Жалею, что мы это сделали.
   - И все-таки опротестовали. Почему?
   - Она и ее родители считали, что, раз мы ни в чем не виноваты,  нужно
защищаться.
   - Но вы-то сами так не считали?
   - Я не надеялся, что нам поверят, но я хотел, чтобы она стала свобод-
ной.
   - А репутация ее вас не заботила?
   - Конечно, заботила, но я полагал, что жертвовать ради нее свободой -
слишком высокая цена.
   - По вашим словам, вы не надеялись, что вам поверят. Почему? Чересчур
неправдоподобная история, да?
   - Нет. Просто чем правдивей человек, тем меньше шансов на то, что ему
поверят.
   Динни увидела, что судья повернулся и смотрит на Крума.
   - Вы имеете в виду мир вообще?
   - Нет, милорд, то место, где нахожусь.
   Судья повернул голову в прежнее положение и  опять  уставился  поверх
Динни на что-то невидимое:
   - Я задаю себе вопрос, не следует ли мне привлечь вас  к  ответствен-
ности за оскорбление суда.
   - Прошу прощения, милорд. Я хотел только сказать, что любые показания
человека всегда оборачиваются против него.
   - Вы говорите так по неопытности. На первый раз я вам этого не вменю,
но в дальнейшем воздержитесь от  подобных  реплик.  Продолжайте,  мистер
Броу.
   - Опротестовать иск вас побудило, разумеется, не требование  возмеще-
ния ущерба.
   - Нет.
   - Вы сказали, что у вас нет частных доходов. Это правда?
   - Безусловно.
   - Тогда почему же вы заявляете, что денежные соображения никак на вас
не повлияли?
   - Голова у меня была так занята всем остальным, что мне было  безраз-
лично, объявят меня несостоятельным или нет.
   - Вы заявили на предварительном допросе, что не знали о существовании
леди Корвен вплоть до отплытия в Англию. Известна вам на  Цейлоне  мест-
ность, называемая Нуварелья?
   - Нет.
   - Как!
   Динни увидела, что по складкам и морщинам лица  судьи  поползла  чуть
заметная улыбка.
   - Поставьте вопрос по-другому, мистер Броу. Обычно это название  про-
износится Нувара-Элия.
   - Нувара-Элию я знаю, милорд.
   - Были вы там в июне прошлого года?
   - Был.
   - А леди Корвен?
   - Вполне возможно.
   - Разве вы остановились не в той же гостинице, что она?
   - Нет, я жил не в гостинице, а у приятеля.
   - И вы не встречали ее ни на гольфе, ни на теннисе,  ни  на  верховой
прогулке?
   - Нет.
   - Как! Нигде?
   - Нигде.
   - А ведь курорт вроде бы невелик?
   - Да, не очень.
   - А леди Корвен, мне кажется, заметная личность?
   - Я тоже так думаю.
   - Словом, вы никогда не встречались с ней до парохода.
   - Нет.
   - Когда вы впервые почувствовали, что любите ее?
   - На второй или третий день плавания.
   - Значит, любовь с первого - взгляда?
   - Да.
   - И вы даже не подумали, что должны избегать ее, поскольку она  заму-
жем?
   - Думал, но не мог.
   - А смогли бы, если бы она дала вам отпор?
   - Не знаю.
   - Но ведь она не дала вам отпор?
   - Н-нет.  По-моему,  она  некоторое  время  не  догадывалась  о  моих
чувствах.
   - Женщины быстро разбираются в таких вещах, мистер Крум.  Вы  всерьез
убеждены, что она не догадывалась?
   - Я этого не знаю.
   - А вы дали себе труд скрывать ваши чувства?
   - Вас интересует, объяснился ли я ей во время плавания? Нет.
   - А когда же?
   - Я признался ей в своем чувстве перед самой высадкой.
   - Были у вас серьезные причины смотреть фотографии именно в ее каюте?
   - Думаю, что нет.
   - А вы их на самом деле смотрели?
   - Конечно.
   - Чем вы еще там занимались?
   - Наверно, разговаривали.
   - Ах, вы не помните! А ведь случай был неповторимый. Или таких случа-
ев было много, но вы о них здесь умолчали?
   - Это единственный раз, когда я зашел к ней в каюту.
   - Тогда вы должны помнить.
   - Мы просто сидели и разговаривали.
   - Ага, начинаете припоминать! Где вы сидели?
   - Я на стуле.
   - А она?
   - На койке. Каюта была маленькая, стул всего один.
   - Бортовая каюта?
   - Да.
   - Значит, заглянуть в нее никто не мог?
   - Нет. Впрочем, и видеть-то было нечего.
   - Это по-вашему. Вы, наверно, все-таки волновались, правда?
   Лицо судьи высунулось вперед.
   - Не хочу прерывать вас, мистер Броу, но  ведь  свидетель  не  делает
секрета из своих чувств.
   - Хорошо, милорд, я спрошу яснее. Я полагаю, сэр,  что  прелюбодеяние
произошло именно тогда.
   - Его не произошло.
   - Гм! Объясните присяжным, почему  после  возвращения  сэра  Джералда
Корвена в Лондон вы не отправились к нему и не признались откровенно,  в
каких вы отношениях с его женой.
   - В каких отношениях?
   - Оставьте, сэр! Ведь из ваших показаний следует, что вы проводили  с
ней время, любили ее и желали, чтобы она уехала с вами.
   - Но она не желала уезжать со мной. Я охотно отправился бы к ее мужу,
но не осмеливался сделать это без ее разрешения.
   - А вы просили, чтобы она вам это разрешила?
   - Нет.
   - Почему?
   - Потому что она предупредила меня, что  наши  встречи  будут  только
дружескими.
   - А я полагаю, что она вам ничего подобного не говорила.
   - Милорд, меня спрашивают, не лжец ли я.
   - Отвечайте.
   - Я не лжец.
   - Я нахожу, что ответ достаточно ясен, мистер Броу.
   - Вот вы слышали здесь показания ответчицы, сэр. Скажите, они, на ваш
взгляд, целиком правдивы?
   Динни увидела, как судорожно передернулось лицо Крума,  и  попыталась
убедить себя, что другие этого не заметили.
   - Насколько я могу судить - да.
   - Допускаю, что мой вопрос был не совсем деликатен. Но я поставлю его
по-другому: если ответчица утверждает, что она совершала  то-то  или  не
совершала того-то, считаете ли вы долгом чести подтверждать  ее  показа-
ния, если можете это сделать, или хоть верить в них, если не можете?
   - Ваш вопрос представляется мне не совсем деликатным, мистер Броу.
   - Милорд, я считаю, что для решения по настоящему делу присяжным  су-
щественно важно уяснить себе душевное состояние соответчика с  начала  и
до конца процесса.
   - Хорошо, я не прерву допрос, но напомню вам, что для подобных  обоб-
щений есть известный предел.
   Динни увидела первый проблеск улыбки на лице Крума.
   - Милорд, я вовсе не затрудняюсь ответить на вопрос. Я не  знаю,  что
такое долг чести вообще, в широком смысле слова.
   - Хорошо, перейдем к частностям. По словам леди  Корвен,  она  вполне
полагалась на вас в том смысле, что вы не станете домогаться  ее  любви.
Это правда?
   Лицо Крума помрачнело.
   - Не совсем. Но она знала, что я старался, как мог.
   - Но иногда не могли с собой справиться?
   - Я не знаю, какой смысл вы вкладываете в  выражение  "домогаться  ее
любви". Знаю только, что иногда обнаруживал свои чувства.
   - Иногда? А разве не всегда, мистер Крум?
   - Если вы имеете в виду, всегда ли было видно, что я ее люблю,  отве-
чаю: безусловно да. Такого не скроешь.
   - Это честное признание, и я не стану говорить обиняками.  Я  имею  в
виду не влюбленное выражение лица и глаз, а нечто большее - прямое физи-
ческое проявление любви.
   - Тогда нет, кроме...
   - Чего?
   - Кроме трех поцелуев в щеку и время от времени пожатий руки.
   - То есть того, в чем созналась и она. Вы готовы подтвердить под при-
сягой, что между вами не было ничего другого?
   - Готов присягнуть, что больше ничего не было.
   - Скажите, вы действительно спали в ту ночь в автомобиле,  когда  она
положила вам голову на плечо?
   - Да.
   - Это несколько странно, если учесть ваше душевное состояние, не  так
ли?
   - Да. Но я с пяти утра был на ногах и проехал сто пятьдесят миль.
   - Вы всерьез надеетесь убедить нас, что после пятимесячного  ожидания
вы не только не воспользовались таким неповторимым случаем, но даже зас-
нули?
   - Да, не воспользовался. Но я уже сказал вам: я не надеюсь,  что  мне
поверят.
   - Неудивительно!
   Неторопливый низкий голос так долго задавал вопросы и Динни так долго
не отрывала глаз от расстроенного, полного горечи лица  Крума,  что  под
конец впала в странное оцепенение. Ее вывели из него слова:
   - Мне кажется, сэр, все ваши показания от начала до конца продиктова-
ны убеждением в том, что вы обязаны сделать все возможное для этой  дамы
независимо от того, насколько правдивыми представляются вам  ее  показа-
ния. Видимо, ваше поведение здесь определяется ложно понятыми рыцарскими
чувствами.
   - Нет.
   - Отлично. Больше вопросов не имею.
   Затем начался повторный допрос, после которого судья объявил  заседа-
ние закрытым.
   Динни и Клер встали, отец последовал за ними; они вышли в  коридор  и
устремились на воздух.
   - Инстон все испортил, без всякой нужды придравшись к этому пункту, -
заметил генерал.
   Клер промолчала.
   - А я рада, - возразила Динни. - Теперь ты наконец получишь развод.


   XXXIII

   Речи сторон были произнесены, и судья начал свое резюме. С  одной  из
задних скамей, на которой расположились теперь Динни и ее отец,  девушке
были видны Джерри Корвен, по-прежнему занимавший место перед своими  ад-
вокатами, и "очень молодой" Роджер, сидевший один.
   Судья говорил так медленно, словно слова застревали у него  в  зубах.
Он показался Динни настоящим чудом, так как запомнил чуть ли не все, что
здесь говорилось, и почти не заглядывал в  свои  записи;  девушка  нашла
также, что он резюмирует показания без каких бы то  ни  было  искажений.
Время от времени он закрывал глаза, устремленные на присяжных,  но  речь
его не прерывалась ни на минуту. Время от времени он  высовывал  голову,
разом становясь похожим на священника и черепаху, затем втягивал ее  об-
ратно и продолжал говорить, словно рассуждая с самим собой:
   - Поскольку улики не отличаются той безусловной неоспоримостью, кото-
рой требует от них характер данного процесса ("Приглашение на чашку  чая
не в счет", - подумала Динни), адвокат истца был совершенно прав,  когда
в своей примечательной речи особенно подробно остановился на правдивости
показаний в целом. Он, в частности, обратил ваше внимание  на  отрицание
ответчицей факта возобновления супружеских отношений между истцом и ею в
тот день, когда первый посетил ее квартиру. Он  высказал  предположение,
что побудительным мотивом для такого отрицания могло явиться  стремление
пощадить чувства соответчика.
   Но вам следует считаться и с другим обстоятельством: женщина, которая
утверждает, что не влюблена в соответчика, не поощряет его и  отнюдь  не
состояла в интимной близости с ним, едва ли пойдет на клятвопреступление
ради того, чтобы пощадить его чувства. Согласно ее показаниям,  соответ-
чик с самого начала их знакомства был для нее другом - и только.
   С другой стороны, поверив в этом пункте истцу, у которого вряд ли бы-
ли достаточные основания для клятвопреступления, вы тем самым отказывае-
тесь верить ответчице, опровергшей показание, которое говорит  скорее  в
ее пользу, чем против нее. Трудно допустить, чтобы она пошла на это,  не
питая к соответчику чувства более горячего, чем  простая  дружба.  Таким
образом, этот пункт действительно приобретает чрезвычайную  важность,  и
ваше решение о том, что считать правдой - заявление истца или опроверже-
ние его жены, представляется мне  фактором  кардинального  значения  для
оценки всех остальных показаний ответчицы с точки зрения их правдивости.
Вы располагаете только так называемыми косвенными  уликами,  а  в  таких
случаях правдивость сторон особенно важна. Если вы придете к выводу, что
одна из сторон дала ложные показания хотя бы по одному  из  пунктов,  то
под сомнение ставится вся совокупность ее показаний. Что же до  соответ-
чика, хотя он производит впечатление человека искреннего, вы должны пом-
нить о традиции (хороша она или плоха - особый вопрос), которая  сущест-
вует в нашей стране и обязывает мужчину, домогающегося внимания замужней
женщины, ни в коем случае, говоря вульгарно, "не выдавать" ее в подобной
ситуации. Вам придется решить, в какой степени вы  можете  считать  неп-
редвзятым, нелицеприятным и правдивым свидетелем этого молодого  челове-
ка, который явно и по его же собственному признанию влюблен в ответчицу.
   С другой стороны, отвлекаясь от вопроса о правдивости показаний в це-
лом, вы не вправе поддаваться первому впечатлению. В  наши  дни  молодые
люди обоих полов держатся друг с другом свободно  и  непринужденно.  То,
что считалось бы неопровержимой уликой в годы моей молодости, теперь  не
может считаться таковой. Что касается, однако, ночи, проведенной в авто-
мобиле, вы должны обратить особое внимание на то, как отозвалась  ответ-
чица на мой вопрос, почему, когда отказало освещение, они не  остановили
первую же проезжавшую машину и не попросили разрешения следовать за  нею
до Хенли. Она ответила: "Мы просто не сообразили, милорд. Правда, я  по-
советовала мистеру Круму следовать за одним автомобилем, но тот  проско-
чил слишком быстро". В свете этих слов вам  предстоит  решить,  действи-
тельно ли ответчица стремилась найти самый естественный выход из создав-
шегося для них положения, а именно - следовать за  какой-нибудь  машиной
до Хенли, где неисправность, несомненно, была бы устранена и  откуда  на
худой конец можно было вернуться в Лондон поездом. Правда, защитник  от-
ветчицы заявил, что появление в Хенли в