Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
- Да, сэр, если только есть надежда, что нам поверят.
Генерал пожал плечами.
- Каковы ваши денежные обстоятельства?
- Четыреста фунтов оклада в год, - криво улыбнулся Крум. - Это все,
сэр.
- Знакомы вы с мужем моей дочери?
- Нет.
- И никогда с ним не встречались?
- Нет, сэр.
- Когда вы встретились с Клер?
- На второй день после отплытия в Англию.
- Чем вы занимались на Цейлоне?
- Служил на чайной плантации. Но потом ее из экономии слили с други-
ми.
- Понятно. Ваше образование?
- Веллингтон, затем Кембридж.
- Вы поступили на службу к Джеку Масхему?
- Да, сэр, он поручил мне присматривать за его арабскими матками. Они
прибудут весной.
- Значит, вы разбираетесь в лошадях?
- Да. Я их обожаю.
Динни увидела, как прищуренный взгляд генерала оторвался от молодого
человека и упал на нее.
- Вы как будто знакомы с моей дочерью Динни?
- Да.
- Поручаю вас ей. Я должен все обдумать.
Молодой человек слегка поклонился, повернулся к Динни, затем снова
повернулся к генералу и с достоинством произнес:
- Ужасно сожалею о случившемся, сэр, но не о том, что люблю Клер.
Сказать, что жалею, - значило бы солгать. Я безумно люблю ее.
Он направился к двери, но генерал остановил его:
- Минутку. Как вы понимаете слово "любовь"?
Динни безотчетно стиснула руки. Опасный вопрос! Молодой человек круто
обернулся. Лицо у него было каменное.
- Понимаю, сэр, - ответил он сдавленным голосом. - Вы спрашиваете,
что это - вожделение или нечто большее? Так вот - это нечто большее,
иначе я не выдержал бы ночи в автомобиле.
Он опять повернулся к двери.
Динни подбежала, помогла ему открыть ее и проводила его в холл, где
он остановился, хмуря брови и тяжело дыша. Она взяла его под руку и под-
вела к камину, где горел огонь. Они постояли, глядя на пламя; затем она
сказала:
- Боюсь, что получилось чересчур резко. Но вы же понимаете: военный
человек любит ясность. Во всяком случае вы, что называется, произвели на
моего отца хорошее впечатление.
- Я чувствовал себя форменным чурбаном. А где Клер? Здесь?
- Да.
- Могу я видеть ее, мисс Черрел?
- Постарайтесь называть меня просто Динни. Вы можете ее видеть, но,
по-моему, вам лучше повидаться и с моей матерью. Идемте в гостиную.
Он стиснул ей руку:
- Я всегда знал, что мы за вами, как за каменной стеной.
Динни поморщилась:
- Даже каменная стена не выдержит такого нажима.
- Ой, простите! Я всегда забываю, какая у меня хватка. Клер боится
даже подавать мне руку. С ней все хорошо?
- Насколько это возможно в ее положении.
Тони Крум схватился за голову:
- Да, со мной ведь творится то же самое, только мне еще хуже. В таких
переделках человеку просто необходимо знать, что впереди есть надежда.
Вы думаете, она меня когда-нибудь полюбит?
- Надеюсь.
- А ваши родители не считают, что я гоняюсь за нею просто так, - вы
меня понимаете? - ну, ради забавы?
- После того, что было сегодня, - конечно, нет. Вы ведь такой, какой
была когда-то и я, - прозрачный.
- Вы? Никогда не могу угадать ваши мысли.
- Это было давным-давно. Идем.
XXII
Когда Крум скрылся за снежной завесой хмурого и ветреного дня, в Кон-
дафорде воцарилось мрачное уныние. Клер ушла к себе, объявив, что у нее
головная боль и она хочет лечь. Остальные три члена семьи сидели за не-
убранным чайным столом и - верный признак душевной тревоги - разговари-
вали только с собаками.
Наконец Динни встала:
- Ну, вот что, мои дорогие, горем делу не поможешь. Во всем надо на-
ходить хорошую сторону. Ведь Клер и он могли бы оказаться не белыми как
снег, а багровыми от стыда.
Генерал, словно рассуждая вслух сам с собой, заметил:
- Они должны защищаться. Нельзя давать волю этому субъекту.
- Но, папа, если Клер выйдет из переделки свободной и с чистой со-
вестью, это же будет просто замечательно, хотя и парадоксально, а шуму
будет меньше.
- Дать возвести на себя такое обвинение?
- Даже если она оправдается, ее имя будут трепать. Ночь в автомобиле
с молодым человеком никому не сходит с рук. Правда, мама?
Леди Черрел слабо улыбнулась:
- Я согласна с отцом, Динни. По-моему, возмутительно, что Клер угро-
жает развод, хотя она не сделала ничего дурного, разве что была неосто-
рожна. Кроме того, не защищаться - значило бы обмануть закон, не так ли?
- Вряд ли закону есть до этого дело, дорогая. Впрочем...
И Динни замолчала, вглядываясь в удрученные лица родителей и созна-
вая, что в отличие от нее они придают браку и разводу некое таинственное
значение, которого не умалят никакие ее слова.
- Этот юноша кажется мне порядочным человеком, - признался генерал. -
Нужно, чтобы он отправился к адвокатам вместе с нами.
- Папа, я, пожалуй, поеду с Клер и зайду попрошу дядю Лоренса устро-
ить нам встречу с юристами днем в понедельник. С тобой и Тони Крумом я
созвонюсь завтра утром.
Генерал кивнул и поднялся.
- Мерзкая погода! - сказал он и положил руку на плечо жене. - Не
расстраивайся, Лиз. Пойми, у них один выход - говорить правду. Что ж,
пойду в кабинет и посижу над планом нового свинарника. Зайди ко мне по-
позже, Динни...
В критические минуты жизни Динни чувствовала себя больше дома на Ма-
унт-стрит, чем в Кондафорде. Сэр Лоренс все понимал гораздо лучше, чем
ее отец, а непоследовательность тети Эм успокаивала и подбадривала де-
вушку больше, чем тихое сочувствие ее отзывчивой матери. Кондафорд был
хорош до кризиса или после него, но слишком безмятежен для душевных бурь
и крутых решений. По мере того как поместья прекращали свое существова-
ние, этот загородный дом казался все более старинным, потому что в нем
жила единственная семья графства, которая насчитывала не тричетыре, а
множество поколений предков, обитавших в той же местности. Поместье как
бы стало учреждением, освященным веками. Люди видели в "кондафордской
усадьбе" и в "кондафордских Черрелах" своего рода достопримечательность.
Они чувствовали, что Кондафорд живет совсем не так, как большие загород-
ные резиденции, куда приезжают провести конец недели или поохотиться.
Владельцы более мелких поместий возводили деревенскую жизнь в своеобраз-
ный культ; они наперерыв устраивали теннис, бридж, различные сельские
развлечения, то и дело стреляли дичь, затевали состязания в гольф, посе-
щали собрания, охотились на лисиц и так далее. Черрелы, пустившие здесь
гораздо более глубокие корни, бросались в глаза куда меньше. Конечно,
если бы они исчезли, соседям их недоставало бы; однако подлинно серьез-
ное место они занимали только в жизни обитателей деревни.
Несмотря на то что Динни всегда находила себе в Кондафорде какоени-
будь дело, она часто чувствовала себя как человек, который проснулся
глубокой ночью и пугается ее тишины; поэтому в дни испытаний - истории с
Хьюбертом три года назад, ее личной трагедии позапрошлым летом и непри-
ятностей у Клер теперь - ее немедленно начинало тянуть поближе к потоку
жизни.
Она отвезла Клер на Мьюз, дала шоферу такси новый адрес и к обеду
поспела на Маунт-стрит.
Там уже были Майкл с Флер, и разговор шел исключительно о литературе
и политике. Майкл придерживался мнения, что газеты слишком рано приня-
лись гладить страну по голове: этак правительство может почить на лав-
рах. Сэр Лоренс слушал сына и радовался, что оно этого еще не сделало.
- Как малыш, Динни? - неожиданно осведомилась леди Монт.
- Великолепно, тетя Эм, благодарю вас. Уже ходит.
- Я посмотрела родословную и высчитала, что он двадцать четвертый из
кондафордских Черрелов, до это'о они были французами. Намерена Джин об-
завестись вторым?
- Пари держу, что да! - воскликнула Флер. - Я не встречала женщины,
более приспособленной для этого.
- Но у них не будет никако'о состояния.
- Ну, она-то уж сообразит, как обеспечить их будущее.
- Почему "сообразит"? Странное выражение! - удивилась леди Монт.
- Динни, как Клер?
- У нее все в порядке.
- Ничего нового?
Ясные глаза Флер словно вонзились в мозг девушки.
- Нет, но...
Голос Майкла нарушил воцарившееся молчание:
- Дорнфорд подал очень интересную мысль, папа. Он полагает...
Динни пропустила интересную мысль Дорнфорда мимо ушей, - она обдумы-
вала, посвящать ли Флер в дела Клер. Конечно, никто не ориентируется в
житейских вопросах быстрее, никто не судит о них с более здравым циниз-
мом, чем Флер. Хранить тайну она тоже умеет. Но поскольку тайна все-таки
принадлежала Клер, Динни решила, что сперва посоветуется с сэром Лорен-
сом.
Это ей удалось лишь поздно вечером. Он выслушал новость, приподняв
бровь.
- Целую ночь в автомобиле, Динни? Это уж чуточку слишком. К адвокатам
я отправлюсь завтра в десять утра. Там теперь всем заправляет очень мо-
лодой Роджер, троюродный брат Флер. Я поговорю с ним: он, вероятно, ско-
рее поверит Клер, чем его престарелые компаньоны. Ты тоже пойдешь со
мной как доказательство нашей правдивости.
- Я никогда не была в Сити.
- Любопытное местечко, - кажется, что попадаешь на край света. Роман-
тика и ученый процент. Приготовься к легкому шоку.
- По-вашему, они должны защищаться?
Быстрые глаза сэра Лоренса остановились на лице племянницы:
- Если ты хочешь спросить меня, поверят ли им, я отвечу - вряд ли. Но
в конце концов это мое личное и не обязательное для тебя мнение.
- А вы сами верите им?
- Здесь я полагаюсь на тебя, Динни. Тебя Клер не обманет.
Динни вспомнились лица сестры и Тони Крума и она ощутила внезапный
наплыв чувств.
- Они говорят правду и всем своим видом подтверждают это. Грех не ве-
рить им.
- Таких грехов в нашем грешном мире не оберешься. Ты бы лучше ложи-
лась, дорогая: у тебя утомленный вид.
В спальне, где Динни столько раз ночевала во время собственной драмы,
она вновь испытала прежнее кошмарное чувство, что Уилфрид где-то рядом,
но она не может до него дотянуться, и в ее усталой голове, как припев,
звучали слова: "Еще одну реку, переплывем еще одну реку..."
На другой день, в четыре часа пополудни, контора "Кингсон, Кэткот и
Форсайт", помещавшаяся в желтом, тихом, как заводь, закоулке Олд Джуэри,
подверглась нашествию клана Черрелов.
- А где старик Грэдмен, мистер Форсайт? - услышала Динни вопрос дяди.
- Все еще у вас?
"Очень молодой" Роджер, которому было сорок два, ответил голосом,
несколько контрастировавшим с массивностью его подбородка:
- По-моему, он живет на покое не то в Пиннере, не то в Хайгете, -
словом, где-то в той стороне.
- Рад слышать, что он жив, - отозвался сэр Лоренс. - Старый Фор...
ваш родственник отзывался о нем с большим уважением. Крепкий человек,
викторианская порода.
"Очень молодой" Роджер улыбнулся:
- Почему бы нам всем не присесть?
Динни, впервые попавшая в адвокатскую контору, разглядывала тома сво-
да законов, выстроившиеся вдоль стен, пухлые папки с делами, желтоватые
жалюзи, унылый черный камин, где горела горсточка угля, не дававшая, ка-
залось, никакого тепла, план поместья, скатанный в трубку и повешенный
около двери, низенькую плетеную корзинку на письменном столе, перья,
сургуч, самого "очень молодого" Роджера, и ей почему-то вспомнился гер-
барий ее первой гувернантки, которая собирала морские водоросли. Затем
она увидела, как ее отец поднялся и вручил юристу бумагу:
- Мы пришли вот по этому делу.
"Очень молодой" Роджер взглянул на заголовок извещения, потом, поверх
него, - на Клер.
"Откуда он знает, кто из нас двоих Клер? - удивилась Динни.
- Обвинение не соответствует истине, - пояснил генерал.
"Очень молодой" Роджер погладил подбородок и углубился в чтение.
Взглянув на него сбоку, Динни увидела, что профиль его стал по-птичьи
острым.
Он заметил, что Динни наблюдает за ним, опустил бумагу и сказал:
- Видимо, они торопятся. Я вижу, что истец подписал прошение в Егип-
те. Он поступил так ради экономии времени, - это ясно. Вы мистер Крум?
- Да.
- Вам угодно, что мы выступали также и от вашего имени?
- Да.
- Тогда попрошу остаться леди Корвен и вас. Я приглашу вас, сэр Кону-
эй, несколько позднее.
- Вы не будете возражать, если здесь останется моя сестра?
Динни встретилась глазами с адвокатом.
- Отнюдь.
У девушки не было уверенности, что он действительно так думает.
Генерал и сэр Лоренс вышли. Наступило молчание. "Очень молодой" Род-
жер облокотился на камин и неожиданно для присутствующих взял понюшку
табаку. Теперь Динни разглядела его как следует: худой, высокий, подбо-
родок массивный, волосы тускло-песочного цвета, щеки тоже.
- Леди Корвен, ваш отец утверждает, что эти... э-э... обвинения не
соответствуют истине.
- Факты достоверны, но освещены неправильно. Между мной и мистером
Крумом не было ничего, кроме трех поцелуев в щеку.
- Понятно. А ночью в автомобиле?
- Совсем ничего, - ответила Клер. - Даже поцелуев в щеку.
- Ничего, - подтвердил Крум. - Абсолютно ничего.
"Очень молодой" Роджер провел языком по губам.
- С вашего позволения, я хотел бы услышать, каковы ваши истинные
чувства друг к другу, если они у вас, конечно, есть.
- Мы говорим голую правду, как сказали ее и моим родным, - подчеркну-
то внятным голосом объявила Клер. - Вот почему я попросила, чтобы вы
позволили моей сестре остаться. Так ведь, Тони?
Губы "очень молодого" Рождера разжались. Динни показалось, что он не
совсем такой, каким обычно бывают законники; даже в его одежде было
что-то неожиданное - то ли покрой жилета; то ли галстук. И потом, эта
понюшка - характерный штрих. Не пропадает ли в Роджере художник?
- Слушаю вас, мистер Крум.
Тони густо покраснел и почти сердито взглянул на Клер.
- Я ее люблю.
- Так, - отозвался "очень молодой" Роджер, вторично вытаскивая таба-
керку. - А вы, леди Корвен, относитесь к нему, как к другу?
Клер кивнула, и на лице ее выразилось легкое удивление.
Динни почувствовала признательность к адвокату, который в эту минуту
поднес к носу цветной платок.
- Автомобиль - просто случайность, - быстро добавила Клер. - В лесу
не видно было ни зги, фары у нас отказали, и мы побоялись появиться
вместе на людях в такой поздний час.
- Ясно. Простите за мой вопрос, но готовы ли вы оба заявить суду под
присягой, что ни в ту ночь, ни ранее между вами не было ничего, за иск-
лючением, как вы говорите, трех поцелуев?
- В щеку, - уточнила Клер, - одного под Кондафордом - я сидела в ма-
шине, Тони стоял на шоссе; двух других... Где это было, Тони?
- У вас на квартире, - выдавил Тони сквозь зубы, - после того как мы
не виделись больше двух недель.
- И никто из вас не замечал, что за вами... э-э... наблюдают?
- Мой муж угрожал мне этим, но мы оба ничего не подозревали.
- Вы сообщите мне причину, побудившую вас покинуть мужа, леди Корвен?
Клер покачала головой:
- Ни здесь, ни где бы то ни было я не стану говорить о нашей с ним
жизни. И к нему не вернусь.
- Не сошлись характерами или что-нибудь худшее?
- Худшее.
- Но никакого конкретного обвинения? Вы понимаете, насколько это важ-
но?
- Да, но не желаю обсуждать это даже в частной беседе.
Крума прорвало:
- Он вел себя с ней как животное!
- Вы встречались с ним, мистер Крум?
- Ни разу в жизни.
- Но как же...
- Он думает так потому, что я ушла от Джерри внезапно. Больше он ни-
чего не знает.
Динни увидела, что "очень молодой" Роджер перевел взгляд на нее.
"Ты-то знаешь!" - говорили, казалось, его глаза. "Он не дурак", - поду-
мала девушка.
Адвокат, слегка прихрамывая, отошел от камина, снова сел за стол,
взял извещение, прищурился и объявил:
- Приводимые здесь улики вряд ли достаточны для суда. Я не уверен да-
же, что это вообще улики. Однако перспективы у нас не блестящие. Если бы
вы могли мотивировать разрыв с мужем какой-нибудь веской причиной, а нам
удалось обойти эту ночь в автомобиле... - Он метнул острый птичий взгляд
сначала на Клер, потом на Крума. - Не можете же вы уплатить возмещение
ущерба и принять на себя судебные издержки, раз вы ни в чем не виноваты.
Глаза его опустились, и Динни подумала: "Если он и поверил, это не
бросается в глаза".
"Очень молодой" Роджер поднял нож для бумаги:
- Нам, возможно, удастся свести возмещение ущерба к сравнительно уме-
ренной сумме. Для этого вы должны опротестовать иск и больше в суд не
являться. Могу я узнать, каковы ваши денежные обстоятельства, мистер
Крум?
- Ни пенса за душой, но это неважно.
- А что, собственно, означает "опротестовать иск"? - осведомилась
Клер.
- Вы вдвоем являетесь в суд и отрицаете свою виновность. Вас подвер-
гают перекрестному допросу, а мы подвергаем допросу истца и детективов.
Но скажу откровенно: если вы не мотивируете разрыв с мужем достаточно
веской причиной, судья почти наверняка будет против вас. И, - добавил он
по-человечески просто, - ночь, пусть даже проведенная в машине, всегда
остается ночью, особенно в бракоразводном процессе, хотя, повторяю, это
не такие улики, каких обычно требует суд.
- Мой дядя считает, - спокойно вставила Динни, - что часть присяжных
им все-таки поверит и что размеры возмещения ущерба в любом случае можно
уменьшить.
"Очень молодой" Роджер кивнул:
- Посмотрим, что скажет мистер Кингсон. Теперь я хотел бы снова пого-
ворить с вашим отцом и сэром Лоренсом.
Динни подошла к двери и распахнула ее перед сестрой и Крумом. Потом
обернулась и взглянула на "очень молодого" Роджера. У него было такое
лицо, как будто кто-то уговаривал его не быть реалистом. Он Перехватил
взгляд девушки, смешно дернул головой и вытащил табакерку. Динни закрыла
дверь и подошла к нему:
- Вы ошибаетесь, если не верите им. Они говорят сущую правду.
- Почему она оставила мужа, мисс Черелл?
- Раз она не сказала этого сама, я тоже не скажу. Но я убеждена, что
сестра права.
Он пристально посмотрел на нее все тем же острым взглядом:
- Я все-таки предпочел бы, чтобы на ее месте были вы, - сказал он
вдруг, взял понюшку и повернулся к генералу и сэру Лоренсу.
- Итак? - спросил генерал.
Лицо "очень молодого" Роджера неожиданно приобрело еще более песочный
оттенок.
- Если у нее и были достаточно веские основания порвать с мужем...
- Были.
- Папа!
- ...она, очевидно, не станет приводить их.
- Я тоже не стала бы, - спокойно вставила Динни.
- Но от этого может зависеть исход дела, - возразил "очень молодой"
Роджер.
- А оно грозит юному Круму чем-нибудь серьезным? - осведомился сэр
Лоренс.
- Безусловно, сэр Лоренс, и независимо от того, будут они защищаться
или нет. Я еще поговорю с каждым из них в отдельности, затем выясню точ-
ку зрения мистера Кингсона, а завтра сообщу ее вам. Не возражаете, гене-
рал?
- Больше всего в этой истории меня возмущает Корвен! - воскликнул сэр
Конуэй.
- Разумеется, - отозвался "очень молодой" Роджер, и Динни подумала:
"Впервые слышу, чтобы это слово произносили так неуверенно".
XXIII
Динни сидела в пустой, но тем не менее тесной приемной и листала
"Тайме". Тони Крум стоял у окна.
- Динни, - спросил он, оборачиваясь, - не придумаете ли вы, как мне
хоть немного помочь ей в этой мерзкой истории? Все ведь произошло в из-
вестном смысле по моей вине, несмотря на то что я старался держать себя
в руках.
Динни посмотрела на его удрученное лицо:
- Нет, не придумаю. Я знаю только одно, - надо говорить правду.
- Этот адвокат внушает вам доверие?
- Пожалуй, да. Мне нравится, что он нюхает табак.
- Знаете, я не верю, что есть смысл опротестовывать иск. Чего ради
выставлять Клер на позорище? Пусть меня объявляют несо