ПОЛ ГАМБУЧЧИНИ


   ПОЛ МАККАРТНИ В ЕГО СОБСТВЕННЫХ СЛОВАХ.



   САНМБУС ПРЕСС 1976


   СОДЕРЖАНИЕ:

   Глава 1. Пол Маккартни: юность.
   Глава 2. "Битлз": Ливерпуль и мир.
   Глава 3. Неудача "Эппл": "Суди меня, Суди себя".
   Глава 4. Семейная жизнь: Мистер и Миссис Маккартни.
   Глава 5. Певец и сочинитель.
   Глава 6. "Крылья" в полете.
   Глава 7. "Венера и Марс хороши ночью".



   ГЛАВА 1. ПОЛ МАККАРТНИ: ЮНОСТЬ.


   Впервые  я спел  на  сцене песню "long  Tall  Sally" ("Длинная
Салли").  Кажется,  тогда мне было 14  или 11 лет, не помню. Мы с
родителями   отдыхали  в   кемпинге  Бултис  (Уэльс),   а  в  нем
устраивались   "конкурсы   талантов".   Один   из  наших  дальних
родственников был организатором  конкурса,  он  и  позвал  нас на
сцену.
   Я прихватил с собой гитару,  хотя не знаю, играл ли я тогда на
ней. Я вышел с братом Майклом, который очень бледно выглядел - он
недавно оправился после  перелома  руки,  поэтому  вышел  с белой
повязкой.  Мы спели одну  песню  из  репертуара  ансамбля "Вечные
братья",   что-то  вроде  "До  свидания,   любовь",  а  закончили
выступление песней "Длинная Салли".
   С тех пор,  как я услышал песни Литл Ричарда, я стал подражать
ему.   Это  было  настолько   непосредственное   подражание,  что
постепенно манера  исполнения  Ричарда стала  моей.  Я  напевал в
классе и мне  говорили,  что  я  хорошо  подражал  голосам многих
певцов.  Я это могу  делать и  сейчас.  Я считаю, что нет лучшего
номера для концовки выступлений,  чем "Длинная Салли". Однажды мы
спели  в конце  другую  песню,  "Что  я  говорю",  но  она быстро
забываясь.  Потом я часто исполнял  необычный  вариант  песни "Эй,
Роб", но ни та, ни другая не превзошли "Длинную Салли". Поэтому я
и сейчас пою ее.


   В. Вы писали песню "I'm down" в стиле Ричарда?

   -  Она была  написана,  чтоб заменить  "Длинную  Салли", такой
весьма шумный роковый номер. Это было, как бы выразился художник,
произведение "Позднего Ричарда".

   В.  Многие ли  негритянские  певцы привлекали  ваше внимание в
конце  50-х  и  начале  60-х  годов?   Джон,  например,  исполнял
несколько песен фирмы "Мотаун".

   -  Да,  многие.  Мне они все нравились, точнее, они были моими
кумирами.

   В. Внес ли что-нибудь в эти песни ансамбль "Кунард Янкс"?

   - Думаю, что нет. В Англии первым певцом, который что-то новое
внес в эстраду,  был Лонни Донеган. Он сочинял и одновременно пел
песни, пришедшие из Америки. Песни Чака Берри, Фатса Домино, Литл
Ричарда, Элвиса Пресли, Джина Винсента. В детстве мы часто ходили
на такие фильмы,  как "Рок круглые сутки", "Твист круглые сутки",
"Девушка не может помочь этому".  Помню, как мы с Джорджем ходили
смотреть картину "Школьные джунгли". Джорджу тогда было 15 лет, а
на фильм пускали только с 16-ти.  Мать Джорджа предупреждала нас,
что  мы  ни  за  что не  пройдем на  этот фильм.  Тогда мы в саду
нарисовали  грязью  Джорджу   усы,   они  у  него  только  начали
пробиваться.  Когда мы подошли к кинотеатру, то заговорили басом:
"Несомненно, ему 16 лет..." Единственной причиной, толкнувшей нас
на такие ухищрения,  было  то,  что в этом фильме  Билл Хейли пел
песню "Рок круглые сутки".

   В.  Вы упоминали, что музыка стала вас привлекать в возрасте 5
лет. Что вам нравилось в те годы?

   -  Я часто и помногу слушал  радио,  потому  что мне нравилась
популярная  музыка.  Часто  передавали музыку из  старых фильмов.
Фреда Астера я очень любил.

   В.  Джордж Мартин  рассказывал,  что одно время  вы пели песню
"Выше радуги"...  (песня  из  американского фильма  "Волшебник из
страны Оз" - Прим.).

   - Да, я пел подобные песни, и пел их только потому, что их пел
Джин  Винсент,  именно Джин,  а не Джуди (Джуди Гарланд исполняла
главную роль  в фильме  -  Прим.).  Я очень  рано заинтересовался
песенными мелодиями,  мне нравились красивые мелодии. Много играл
мой дед,  и,  я думаю, что он в достаточной мере повлиял на меня.
Это были старые мелодии типа "Лестницы в рай", "Чикаго". Раньше у
моего отца  был ансамбль "Оркестр Джима Мак",  ему  тогда было 25
лет.  После он  был  вынужден  отказаться  от  этого,  потому что
вставил себе зубы и не смог больше играть на трубе.

   В. Когда вы впервые подумали, что хотите играть в группе?

   -  Я  и не  мечтал  об  этом.  Просто я хотел  играть  хоть на
чем-нибудь,  и  отец  подарил  мне  на  день  рождения  трубу.  Я
попробовал научиться играть на ней,  но у меня очень раздражались
губы.  Знаете,  просто должен  пройти  определенный период, чтобы
губы привыкли к трубе.  Потом я неожиданно понял, что если я буду
играть на  трубе,  то  не смогу  петь.  Может быть, поэтому мне и
захотелось иметь гитару. Это был период, когда гитара становилась
инструментом!  Тогда я отложил трубу  в  сторону  и  взял  в руки
гитару.  Сначала я не мог понять,  что делать с  ней, как играть.
Потом  я случайно  повернул ее под левую руку  и...  понял, что я
левша.  Я  действительно думал,  что если у тебя есть  гитара, то
можно будет попасть в группу.  Но я никогда не думал,  что именно
сам буду играть в ансамбле.
   Однажды мы с моим другом Айвеном Вогеном пошли в Вултон (район
в Ливерпуле),  где  на  одной из площадей происходило  гулянье, и
Джон  со  своими  друзьями  играл на  танцах.  Айвен знал Джона и
познакомил меня с ним.  Джон тогда пел песню "Пойдем  со мной" из
репертуара "Дел Викингс".  Но он совершенно не  знал слов, потому
что не имел своей пластинки, и придумывал слова сам. Помню, я был
просто поражен:  "О!  Вот это парень! Вот это группа!". Позже, за
кулисами  я спел  им  пару  песен,  которые  знал.  Я  написал им
несколько куплетов и показал как играть "Рок  20-го полета". Джон
тут же сыграл эти вещи. Я почувствовал, что он был немного пьян.
   Мне  понравилась их  группа,  и  поэтому,  когда кто-то из них
сказал  мне:  "Говорят,  что тебя хотят взять в  группу,  если ты
этого желаешь", я с огромной радостью согласился.
   Сначала я играл  на  гитаре.  Мы  выступали  в "Консервативном
клубе"  где-то около Бродвея (площадь в Ливерпуле). Тогда я играл
на соло-гитаре большую партию.  Я насвистывал  мелодию, но пальцы
ни за что не хотели слушаться. Я ужасно смущался и в конце-концов
перешел  на  ритм-гитару.  Не получился лидер!  Затем мы ездили в
Гамбург.  У меня была дешевенькая электрогитара, звучавшая весьма
плохо и постоянно выводившая меня  из терпения.  Я как-то оставил
ее в Гамбурге.  Потом  на  короткое  время я перешел  на пианино7
затем из группы ушел басист Стюарт Сатклиф.  Вот он мне и одолжил
свою бас-гитару на несколько дней.  На этой  гитаре стояли струны
от пианино,  потому что настоящие струны стоили  страшно дорого -
два фунта из струну.
   Я развивался многосторонне,  и в дальнейшем мне это помогло. Я
не был хорошим музыкантом, просто играл на многих инструментах.
   Наконец,  в Гамбурге я накопил денег и  купил  себе бас-гитару
"Хофнер-скрипка".  Благодаря  этой гитаре я стал  знаменитым. Это
моя гордость  и восторг,  потому что гитара звучала  здорово. Это
было так, остальное вы знаете.




   ГЛАВА 2. БИТЛЗ: ЛИВЕРПУЛЬ И МИР.


   Я и Джон начали писать песни  вместе,  но это не означает, что
мы все написали  вместе.  Примерно 80%  вместе,  остальные  20% -
раздельно.  Например,  я написал  "yesteday"("Yesterday"),  а  Джон -
"Strawberry fields" ("Земляничные поляны"). Я начал писать песни,
когда еще только учился играть на гитаре.  Первой песней, которую
я написал сам,  была "Моя маленькая девочка" - смешная, короткая,
шлягерная  песенка  из  трех  аккордов.   Немного  позже  у  меня
появилось пианино,  и я часто наигрывал на нем.  Песню "Когда мне
64"  я  написал в 16  лет.  Когда я писал эту мелодию,  то весьма
смутно представлял   себе,  во что это все выльется потом, ведь я
не знал,  какое будущее ждет меня впереди.  Иногда я  брал в руки
гитару,  иногда садился за  пианино.  Все зависело от того, какой
инструмент рядом. Так я всегда пишу песни.

   В.  Вы  начинаете с заглавия  или со строчки  куплета, или еще
как-то?

   -О,  по-разному. Каждая песня рождается по разному. Песня "all
Myloving"  ("Вся моя любовь")  была написана как стихи, а потом я
переложил  ее на музыку.  Некоторые песни,  такие, как "Yesterday", я
начинал с мелодии, а потом подыскивал слова. Долгое время "Yesterday"
называлась "Яичница-болтунья",  просто у меня не было других слов
для нее.

   В.  Когда у вас возникла  идея расписать  партии песни "Yesterday"
для струнного квартета?

   -  Сразу же.  Как только я сыграл эту песню,  то сразу спросил
ребят  их  мнение.  Я играл  на акустической гитаре  и пел. Песня
понравилась,  и  мы  с Джорджем  Мартином пошли  доделывать ее до
конца.  Я  хотел  всего  лишь  небольшую  аранжировку,  а  Джордж
спросил:  "А что ты думаешь о струнном квартете?" "Великолепно, -
ответил  я -  это  звучит  здорово".  Мы сели за пианино  и стали
сочинять.

   В.  Чувствуете ли вы к этой песне большую привязанность, чем к
другим?

   -  Да,  действительно это так.  Я считаю,  что  "Yesterday"  - это
лучшая моя песня,  но точно не знаю,  почему.  Думаю, что если ты
написал  песню,  которую наверняка знает множество людей,  или, к
примеру,   вы  сидите  в  баре,  а  пианист  включил  ее  в  свой
репертуар...
   На  другой  день  после выхода  пластинки я был в  магазине на
Риджен-Стрит (Лондон),  а у низ  в фойе играл  пианист. Я выбирал
себе свитер и новогодние подарки.  А пианист играл песни Коварда.
Его игра была слышна во всех отделах.  И я подумал,  какая у него
большая  работа,  играть здесь остаток жизни.  На выходе я сказал
ему только одно слово "Спасибо",  в надежде,  что он поймет меня.
Он ответил "Пожалуйста", а потом поднял глаза и узнал меня. Когда
я уходил, он начал наигрывать мелодию "Yesterday".
   Эта  песня  нравится  мне  только  потому,  что  принесла  мне
огромный успех,  но и потому,  что писал я ее,  как говорится, не
умом,  а  сердцем,  подсознательно.  Однажды утром  я скатился со
своей кровати,  а как раз возле кровати стояло пианино.  Я сел за
него...  и получилась мелодия. Я гордился ею, чувствовал, что это
новая мелодия,  а не копия чего-нибудь, и что это большая мелодия
-  все было в ней и ничего не повторялось.  Из-за этого надо мной
иногда подшучивали. Помню, Джордж сказал: "Черт побери, он только
и говорит о своем "Yesterday",  думает,  что он Бетховен или кто-то в
этом роде".  Но я знал,  что "Yesterday" - одна из самых моих сложных
песен,  здесь  очень хитроумная  мелодия,  и в  то  же  время она
"безболезненная".

   В. Эта песня сделала пригодной балладу для рок-ансамблей.

   -  Да,  помню,  тогда Мик Джеггер говорил:  "О, я надеюсь, что
когда-нибудь смогу петь так же".  В то время он просто не смог бы
спеть  так.  Позже  голос  Мика  стал  более  богатым.  Мне лично
нравятся баллады, и я знаю, что они нравятся многим людям.

   В.  Если "Yesterday"  - лично ваша любимая песня, то есть ли у вас
любимые песни, написанные совместно с Джоном Ленноном?

   - Конечно есть, и даже очень много. Мне нравится песня "В моей
жизни" ("in my life"). В ней слова написал Джон, а я мелодию. Это
отличная песня.  Я назвал лишь одну,  но на самом деле  их много,
например, "Элеонор Ригби", прекрасная песня.

   В.  Кто предложил петь "йе-йе"  в песне "She  loves You" ("Она
тебя любит")?
   -  Песню "Она тебя любит" мы написали вместе с Джоном, но идея
заканчивать  песню   шестикратным  "йе-йе"   принадлежит  Джорджу
Харрисону.  Правда,  Джордж Мартин  говорил:  "Это смешно и очень
старомодно".  "Да,  -  отвечали мы,  -  но это  красиво. Так?". И
Мартин согласился.

   В. Вас потом хвалили за этот прием...

   - Да, эолийская каденция...

   В. Вы слышали об этом раньше?

   - Нет, до этого не знали. Просто спели и получилось удачно.

   В.  Можно ли  говорить,  о вкладе Джорджа Мартина в  песни тех
лет?

   -   Вклад  Джорджа  Мартина  весьма  существенен.  Впервые  он
доказал,  что может иногда  лучше нас  видеть  мелодию,  во время
работы  над песней  "please please me".  Первоначально песня была
задумана  в  стиле  Роя  Орбисона,  а  Джордж  Мартин посоветовал
исполнить ее в  более быстром темпе.  И мы поняли,  что так будет
намного лучше. Джорджу на первых порах было очень тяжело с нами.
   Я расскажу вам,  как однажды нас обидели в связи  с  этим. Это
было  на  одной из  пресс-конференций  по  поводу  выхода альбома
"Сержант  Пеппер".  Один  из корреспондентов  заявил: "Это лучший
альбом  Джорджа Мартина.  Мы были просто шокированы.  Мы не имели
ничего против его помощи,  это была большая помощь, но это не его
альбом, общий, понимаете? Было просто обидно. Помог, да, но боже,
если он получает все похвалы... за весь альбом...

   В.   "Сержант  Пеппер"  является  одним  из  первых  альбомов,
задуманных, как единое целое. Вы его таким и задумывали?

   -  Нет.  Сначала была лишь одна песня  "Оркестр клуба Одиноких
Сердец  Сержанта  Пеппера",  которая  и  открывает  альбом. Затем
предложили  идею о Билли  Шиерсе в конце  альбома. Потом написали
песню для Ринго и  получилось  как  бы  единое  целое.  Так  мы и
записывали альбом -  то конец,  то начало. Позже таким же образом
мы писали альбом  "Band On the  Run".  А вы приходите и говорите,
как все:  "Ах,  какой целостный альбом!". Я впервые услышал такое
определение.
   В.  А  вы  не  видели  какого-либо  риска  в  том,  что альбом
записывался не обычным способом?

   - Это сентиментально.

   В. Когда я говорил "обычным способом", я не имел в виду только
свои понятия, а сравнивал с другими альбомами. Вам смешно?

   -  Нет, я не смеюсь и не плачу, странно вы говорите - "Сержант
Пеппер" 70х годов" - об удачных пластинках. Вы лучше живите рядом
с ним и ничего не думайте.

   В. Вы написали вторую часть песни " A Dfy in the Life"("День в
жизни") в этом альбоме. Есть ли в ней намеки на марихуану?

   - Э, да, это был рискованный намек.

   В. Оглядываясь назад, вы не предполагаете, что такой намек мог
натолкнуть  некоторых  людей,  ранее  не  знавших  о  наркотиках,
попробовать принимать их?

   - Возможно. Это вопрос времени: либо мы должны были сказать об
этом,  публично осудить, либо промолчать. Тогда было такое время,
когда  каждый  начинал  с  "травы",   просто  по-дилетантски.  Мы
подумали:  "Ага, черт возьми, идея, давайте осудим!". В песне все
получилось очень  здорово,  немного  даже  волнующе  для  нас, мы
вложили какие-то чувства в нее.  Не знаю,  действительно ли такой
намек  дал большой отрицательный эффект,  возможно и  так*  Но мы
понимали,  что  только  те  люди,  которые  уже  пробовали курить
"траву", могут понять такой намек, незнающему человеку догадаться
почти невозможно.
   Песня была запрещена на  Би-Би-Си,  в основном, из-зи строки о
том,  как много дыр найдено в Альберт Холле.  У кого-то появилась
идея,  что здесь говорится  о находке множества лазеек  в законе!
Это доказывает, что люди, не знавшие ранее о наркотиках, не могли
быть "развращенЫ".
   Мы сами в то время не курили вообще. Мы всего лишь думали, что
хорошо пошутим.

   В.  Учитывая,  что альбом  "let it be"  записывался фактически
после распада группы, ожидали ли вы, что альбом не будет выпущен?

   -  О,  нет.  Я ничего  подобного не  ожидал.  Кажется,  в этой
истории все встало  на свои места,  и хорошо бы оставить  все как
есть.

   В. Работу по выпуску диска проделал Фил Спектор?

   -  Как будто,он  ведь  был вместе  с Аленом  Клейном, а Клейн,
кажется,  ввел его в дело.  Мы все потеряли интерес, никто не был
заинтересован  в  записи  пластинки,  поэтому  это  были  отчасти
"спасательные работы".  Когда я получил копию  для прослушивания,
то  узнал,  что альбом  уже  в  продаже.  Например,  мне  даже не
приходило в голову использовать женские голоса и  скрипки в песне
"The  Lond and Winding  Road"  ("Длинная и извилистая дорога"). Я
всегда использовал  только свои инструменты,  поэтому я замолчал.
Когда  мы  с  Линдой  прослушали  этот  диск  у  себя   дома,  то
почувствовали,  что эта пластинка немного грубовата, по сравнению
с "Эбби Роуд", записанной высокопрофессионально.

   В.  Это был первый альбом, в котором имелись звуковые вставки,
наподобие тех, которые появились позже в альбоме "Маккартни-1"...

   - Мне лично больше по душе иметь чистые, ясные записи и ничего
с  ними  не  делать,  не синтезировать.  Еще в "Битлз"  мы хотели
записать  что-нибудь  посвободней,  но  всегда  выходили  диски с
весьма    качественной  записью.   Была  идея  цельного  альбома,
отличные вещи,  записанные все в одном духе.  И все эти вещи были
моими любимыми. А выходило так: включался магнитофон, открывается
дверь и пара человек хихикает на фоне музыкального сопровождения.
Не будешь  же  ты  в таком случае  играть  отработанный студийный
вариант.
   Или,  например, песня "Эй, Джуд". Помню, я сыграл ее для Джона
и Йоко,  и говорю: "... эти слова еще не окончательные". Там была
такая строчка:  "Движение, которое тебе нужно, ты несешь на своих
плечах".  И тогда Джон говорит:  "Это здорово! Это безумно, здесь
нет никаких  чувств.  Между прочим,  я именно так всегда и говорю,
такие  слова по  мне".  Сам  я никогда  не  был  уверен,  что это
достаточно  хорошие   слова.   Поэтому,   когда  появился  альбом
"Маккартни",  в  котором было несколько  неотшлифованных вещей, я
подумал:  "Они не  прекрасны,  но в  достаточной степени хороши".
Этот альбом  не  был "выстраданным"  альбомом,  но до  сих  пор я
встречаю людей,  для которых он является шедевром. Подсознательно
у каждого было такое.
   Знаете,   звучание  пленки,   прокрученный   наоборот,  весьма
интересно.  Если  вы  работаете в студии,  то привыкли  к нему, и
ничего в нем интересного не замечаете.  Но если оператор включает
магнитофон  с середины записи,  то слышен звук  "дю-ю-юу", и идет
нормальный  звук.  Мне  всегда нравились такие  обрывки, они дают
своего рода живые переживания.

   В.  Но,  когда  у вас были  подобные  "обрывки",  вы давали им
разъяснения,  например,  известный эффект  в  "Свадебном альбоме"
Джона  и Йоко.  На  вопросы  журналистов  по  поводу  звучания на
пробном  оттиске было  сказано,  что такие колебания  звука очень
артистичны...

   -  Давать глубокий  анализ  таким вещам  -  дело  смешное, это
похоже на создание истории перед тем,  как она  произошла. Что-то
случилось,  и  вы  немедленно начинаете  анализировать, будто это
событие по крайней мере 50-летней  давности. Действительно глупо.
Винить здесь некого,  ведь журналисты тоже хотят что-то написать.
Если они не могут сказать, что были у него дома и он подал им чай
в  прекрасной фарфоровой чашечке,  то возникают  вопросы типа: "А
что подразумевается под таким-то звучанием?".

   В.  Несколько раньше  вы  упомянули песню  "Эй,  Джуд". Многие
хотели бы узнать, кто эта Джуд?

   -  Однажды мне удалось повидаться с Цинтией Леннон.  Это было,
кажется,   сразу  после  их  развода  с  Джоном.  Тогда  я  очень
привязался к их сыну Джулиану.  Чудесный парень!  Когда я уезжал,
то решил написать  песню,  примерно так:  "Эй, Джулес". Не помню,
почему именно Джулес.  Затем решил,  что лучше звучит "Эй, Джуд",
немного  ближе к английским  именам.  Другими  словами,  это было
просто имя. Так же могло быть "Эй, Лук", к примеру...
   А один человек принял  имя Джуд  за еврейское...  В то время у
нас был магазин фирмы "Яблоко".  Однажды вечером  я приехал туда,
взял белую краску и написал на всех витринах "Эй, Джуд". Я думал,
что такая витрина будет прекрасной рекламой.  А на следующий день
какой-то  еврей,   владелец  маленького  гастронома,  позвонил  в
полицию:  "Если мои сыновья  будут настаивать,  я пошлю одного из
них  убить его.  Там творятся  ужасные  вещи.  Что  он  хочет? Он
пытается начать все нацистские дела снова?".  Вот такие нелепости
приходится  переживать.   (По-английски  слово  "