Это было нечто  невиданное и совершенно невозможное в
практике избирательных  кампаний  буржуазных  стран. Но  блок  коммунистов и
беспартийных оказался вполне естественным явлением для нашей страны, где нет
больше  враждебных классов и  где морально-политическое единство  всех слоев
народа представляет неоспоримый факт.
     7 декабря  1937 года ЦК  партии издал обращение ко всем избирателям.  В
этом обращении говорилось:
     "12 декабря  1937 года  трудящиеся  Советского Союза  на  основе  нашей
Социалистической  Конституции будут выбирать  депутатов  в  Верховный  Совет
Союза  ССР.  Партия большевиков  выступает на выборах  в блоке,  в  союзе  с
беспартийными  рабочими,  крестьянами, служащими,  интеллигенцией...  Партия
большевиков не отгораживается от беспартийных, а, наоборот, идет на выборы в
блоке,  в  союзе с беспартийными, идет  в блоке  с профессиональными союзами
рабочих  и  служащих,  с комсомолом  и  другими  организациями и  обществами
беспартийных.  Следовательно, кандидаты  в  депутаты  будут  общие  как  для
коммунистов, так и для беспартийных, каждый беспартийный депутат будет также
депутатом от коммунистов, равно  как каждый  коммунистический  депутат будет
депутатом от беспартийных".
     Обращение ЦК заканчивалось следующим призывом к избирателям:
     "Центральный Комитет  Всесоюзной  Коммунистической партии (большевиков)
призывает  всех  коммунистов  и  сочувствующих  голосовать  за  беспартийных
кандидатов  с  таким  же  единодушием,  с  каким  они  должны  голосовать за
кандидатов-коммунистов.
     Центральный Комитет Всесоюзной  Коммунистической  партии  (большевиков)
призывает всех беспартийных избирателей голосовать за кандидатов-коммунистов
с  таким  же единодушием,  с  каким  они  будут голосовать  за  беспартийных
кандидатов.
     Центральный  Комитет  Всесоюзной Коммунистической партии  (большевиков)
призывает  всех  избирателей явиться всем,  как один, 12 декабря 1937 года к
избирательным  урнам  для  выборов  депутатов  в  Совет  Союза   и  в  Совет
Национальностей.
     Не должно быть  ни  одного избирателя,  который  не  использует  своего
почетного права избрать депутатов в Верховный орган Советского государства.
     Не  должно  быть ни одного активного  гражданина, который бы не  считал
своим  гражданским   долгом  содействовать  участию   всех  без   исключения
избирателей в выборах в Верховный Совет.
     День 12 декабря 1937 года должен стать днем великого праздника единения
трудящихся всех народов СССР вокруг победного знамени Ленина--Сталина".
     11 декабря 1937 года,  накануне выборов,  тов. Сталин  выступил в своем
избирательном  округе, затронув  в своей речи вопрос о том, какими деятелями
должны быть избранники народа, депутаты  Верховного Совета СССР. Тов. Сталин
сказал:
     "Избиратели,  народ  должны требовать  от  своих  депутатов,  чтобы они
оставались на высоте своих  задач; чтобы они в своей работе не спускались до
уровня политических обывателей; чтобы они  оставались на посту  политических
деятелей ленинского  типа; чтобы они были такими же  ясными и  определенными
деятелями,  как  Ленин;  чтобы  они были  такими  же  бесстрашными  в  бою и
беспощадными  к  врагам народа, каким был  Ленин; чтобы они были свободны от
всякой паники, от всякого подобия паники, когда дело  начинает осложняться и
на горизонте вырисовывается  какая-нибудь опасность,  чтобы они  были так же
свободны от всякого подобия  паники, как был свободен  Ленин; чтобы они были
так  же  мудры  и  неторопливы  при  решении  сложных  вопросов,  где  нужна
всесторонняя ориентация и всесторонний учет всех плюсов и минусов, каким был
Ленин; чтобы они были  так же правдивы  и честны, каким был Ленин; чтобы они
так же любили свой народ, как любил его Ленин".
     12 декабря состоялись  выборы в Верховный Совет СССР.  Выборы  прошли с
громадным подъемом. Это были не просто выборы, а великий праздник, торжество
Советского народа, демонстрация великой дружбы народов СССР.
     Из  94  миллионов избирателей приняло участие в  выборах  91 миллион  с
лишним, то есть  96,8 процента.  Из них за блок  коммунистов  и беспартийных
голосовало 89 миллионов 844 тысячи человек,  то  есть  98,6 процента. Только
632  тысячи  человек, то  есть  меньше  одного  процента, голосовали  против
кандидатов  блока  коммунистов и беспартийных.  Все без исключения кандидаты
блока коммунистов и беспартийных оказались избранными.
     Таким  образом,  90  миллионов  человек  подтвердили своим  единодушным
голосованием победу социализма в СССР.
     Это была замечательная победа блока коммунистов и беспартийных.
     Это был триумф партии большевиков.
     Морально-политическое единство Советского  народа, о котором говорил т.
Молотов в своей исторической речи к 20-летию Октябрьской революции, получило
здесь свое блестящее подтверждение,

     ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     Каковы основные  итоги  исторического  пути, пройденного большевистской
партией?
     Чему учит нас история ВКП (б)?
     1)  История   партии  учит,  прежде   всего,  что  победа  пролетарской
революции, победа диктатуры пролетариата невозможна без революционной партии
пролетариата,   свободной   от   оппортунизма,   непримиримой   в  отношении
соглашателей  и капитулянтов,  революционной  в  отношении  буржуазии  и  ее
государственной власти.
     История  партии  учит,  что  оставить  пролетариат  без такой партии --
значит  оставить его  без  революционного  руководства,  оставить же его без
революционного руководства -- значит провалить дело пролетарской революции.
     История   партии  учит,  что  такой   партией  не  может  быть  обычная
социал-демократическая  партия  западно-европейского  типа,  воспитанная   в
условиях гражданского мира, плетущаяся в хвосте за оппортунистами, мечтающая
о "социальных реформах" и боящаяся социальной революции.
     История партии  учит, что такой партией может быть  лишь партия  нового
типа, марксистско-ленинская партия, партия  социальной  революции, способная
подготовить пролетариат к  решительным схваткам с буржуазией и  организовать
победу пролетарской революции. Такой партией  в СССР является большевистская
партия.
     "В период предреволюционный,  говорит  тов. Сталин, в период более  или
менее  мирного  развития,  когда  партии  II Интернационала  представляли  в
рабочем движении господствующую силу, а парламентские формы борьбы считались
основными формами, -- в этих условиях партия не имела и не  могла иметь того
серьезного  и решающего  значения, которое  она приобрела  потом, в условиях
открытых  революционных  схваток.  Защищая  II  Интернационал  от   нападок,
Каутский говорит, что партии II Интернационала являются инструментом мира, а
не войны, что именно поэтому  они оказались  не в силах предпринять что-либо
серьезное  во  время войны, в период революционных выступлений пролетариата.
Это  совершенно  верно.  Но  что  это значит?  Это  значит,  что  партии  II
Интернационала  непригодны для революционной  борьбы пролетариата,  что  они
являются  не боевыми партиями  пролетариата,  ведущими рабочих  к  власти, а
избирательным   аппаратом,  приспособленным   к   парламентским  выборам   и
парламентской борьбе. Этим собственно  и  объясняется тот факт, что в период
господства    оппортунистов   II    Интернационала   основной   политической
организацией  пролетариата являлась  не  партия,  а  парламентская  фракция.
Известно,  что  на деле партия в этот период была придатком  и обслуживающим
элементом  парламентской фракции.  Едва  ли  нужно  доказывать, что  в таких
условиях  и  с такой  партией во главе не могло быть  и  речи  о  подготовке
пролетариата к революции.
     Дело, однако, изменилось в  корне  с наступлением нового периода. Новый
период  есть  период  открытых  столкновений классов,  период  революционных
выступлений  пролетариата,  период  пролетарской  революции,  период  прямой
подготовки  сил  к свержению  империализма,  к захвату власти пролетариатом.
Этот  период ставит перед  пролетариатом  новые задачи  о  перестройке  всей
партийной работы на новый, революционный лад, о  воспитании  рабочих в  духе
революционной борьбы  за  власть, о  подготовке и  подтягивании  резервов, о
союзе  с пролетариями  соседних  стран,  об  установлении прочных  связей  с
освободительным движением колоний и  зависимых  стран и т.д.  и т.п. Думать,
что   эти    новые    задачи   могут    быть    разрешены    силами   старых
социал-демократических    партий,     воспитанных    в    мирных    условиях
парламентаризма,  --  значит   обречь  себя  на  безнадежное  отчаяние,   на
неминуемое поражение.  Оставаться  с такими  задачами  на  плечах при старых
партиях во главе--значит оказаться в состоянии полного разоружения.  Едва ли
нужно доказывать, что пролетариат не мог примириться с таким положением.
     Отсюда необходимость новой партии, партии боевой, партии революционной,
достаточно смелой для того, чтобы повести пролетариев на  борьбу за  власть,
достаточно   опытной  для  того,   чтобы  разобраться  в   сложных  условиях
революционной обстановки, и  достаточно гибкой для того, чтобы обойти все  и
всякие подводные камни на пути к цели.
     Без такой партии нечего и думать о свержении империализма, о завоевании
диктатуры пролетариата.
     Эта новая  партия  есть партия  ленинизма"  (Сталин, Вопросы ленинизма,
стр. 62--63).
     2)  История партии  учит,  далее,  что партия рабочего  класса не может
выполнить  роли  руководителя  своего  класса,   не  может   выполнить  роли
организатора  и руководителя  пролетарской  революции, если она  не овладела
передовой   теорией    рабочего    движения,    если   она    не    овладела
марксистско-ленинской теорией.
     Сила  марксистско-ленинской  теории состоит в том, что  она дает партии
возможность ориентироваться в обстановке, понять внутреннюю связь окружающих
событий,  предвидеть  ход  событий  и  распознать не  только то, как и  куда
развиваются события в настоящем, но и то,  как и куда они должны развиваться
в будущем.
     Только   партия,  овладевшая   марксистско-ленинской   теорией,   может
двигаться вперед уверенно и вести рабочий класс вперед.
     И,  наоборот,  партия,  не  овладевшая  марксистско-ленинской  теорией,
вынуждена  бродить ощупью, теряет уверенность в своих действиях, не способна
вести вперед рабочий класс.
     Может  показаться, что овладеть марксистско-ленинской теорией -- значит
добросовестно   заучить  отдельные   выводы   и   положения,   имеющиеся   в
произведениях Маркса -- Энгельса -- Ленина, научиться во время цитировать их
и  успокоиться на этом, надеясь, что заученные выводы и положения пригодятся
для  любой   обстановки,   на   все  случаи   жизни.   Но   такой  подход  к
марксистско-ленинской     теории    является    совершенно     неправильным.
Марксистско-ленинскую  теорию нельзя  рассматривать,  как собрание догматов,
как  катехизис,  как  символ веры, а  самих марксистов, --  как буквоедов  и
начетчиков.  Марксистско-ленинская  теория есть наука  о развитии  общества,
наука  о  рабочем   движении,  наука   о  пролетарской  революции,  наука  о
строительстве  коммунистического  общества.  Она, как наука, не  стоит  и не
может стоять на одном месте, -- она развивается и совершенствуется. Понятно,
что  в  своем  развитии  она  не  может не  обогащаться новым опытом, новыми
знаниями,  а отдельные  ее  положения  и  выводы  не могут  не изменяться  с
течением  времени,  не  могут не  заменяться новыми выводами  и положениями,
соответствующими новым историческим условиям.
     Овладеть марксистско-ленинской теорией вовсе не  значит --  заучить все
ее формулы и выводы и цепляться за каждую букву этих формул и выводов. Чтобы
овладеть  марксистско-ленинской  теорией,  нужно,  прежде  всего,  научиться
различать между ее буквой и сущностью.
     Овладеть марксистско-ленинской теорией -- значит  усвоить существо этой
теории  и  научиться пользоваться  этой  теорией  при  решении  практических
вопросов  революционного  движения  в  различных условиях  классовой  борьбы
пролетариата.
     Овладеть марксистско-ленинской  теорией  -- значит уметь обогащать  эту
теорию  новым опытом революционного  движения,  уметь  обогащать  ее  новыми
положениями   и   выводами,  уметь  развивать   ее  и  двигать  вперед,   не
останавливаясь  перед  тем,  чтобы,  исходя  из  существа  теории,  заменить
некоторые ее положения и выводы, ставшие уже устаревшими, новыми положениями
и выводами, соответствующими новой исторической обстановке.
     Марксистско-ленинская теория есть не догма, а руководство к действию.
     До  второй  русской  революции (февраль 1917  г.) марксисты всех  стран
исходили из  того, что парламентарная  демократическая  республика  является
наиболее целесообразной формой политической  организации  общества  в период
перехода  от капитализма к социализму. Правда, Маркс указывал в 70-х  годах,
что не  парламентарная республика, а политическая организация типа Парижской
коммуны является наиболее целесообразной  формой диктатуры пролетариата. Но,
к сожалению, это указание Маркса  не получило дальнейшего  развития в трудах
Маркса и было предано забвению. Кроме того, авторитетное  заявление Энгельса
в  его  критике  проекта  Эрфуртской  программы  в  1891  году  о  том,  что
"демократическая   республика...   является...   специфической   формой  для
диктатуры  пролетариата",  не  оставляло сомнения, что марксисты  продолжают
считать   демократическую  республику   политической  формой  для  диктатуры
пролетариата.  Это положение Энгельса стало  потом  руководящим началом  для
всех марксистов, в  том  числе и  для Ленина. Однако, русская революция 1905
года  и,  особенно,  революция в  феврале 1917 года  выдвинула  новую  форму
политической  организации   общества  --   Советы   рабочих  и  крестьянских
депутатов. На основании изучения опыта двух революций в России Ленин, исходя
из теории  марксизма, пришел к выводу,  что  наилучшей  политической  формой
диктатуры    пролетариата   является   не   парламентарная   демократическая
республика,  а республика Советов. На  этом  основании  Ленин в апреле  1917
года, в период перехода от буржуазной революции к социалистической, выдвинул
лозунг  организации   республики  Советов,  как  лучшей  политической  формы
диктатуры  пролетариата.   Оппортунисты   всех   стран  стали  цепляться  за
парламентарную  республику,   обвиняя   Ленина  в  отходе  от  марксизма,  в
разрушении   демократии.   Но   настоящим  марксистом,   овладевшим  теорией
марксизма,  был, конечно, Ленин, а не оппортунисты, ибо Ленин  двигал вперед
марксистскую  теорию, обогащая  ее новым опытом,  а оппортунисты  тянули  ее
назад, превращали одно из ее положений в догму.
     Что было бы с партией, с нашей революцией, с  марксизмом, если бы Ленин
спасовал перед  буквой  марксизма  и  не  решился  заменить одно  из  старых
положений   марксизма,  сформулированное  Энгельсом,  новым   положением   о
республике  Советов,  соответствующим новой исторической обстановке?  Партия
блуждала бы  в потемках,  Советы  были  бы  дезорганизованы, мы не  имели бы
Советской  власти, марксистская теория потерпела бы серьезный урон. Проиграл
бы пролетариат, выиграли бы враги пролетариата.
     Изучая  доимпериалистический  капитализм,  Энгельс  и  Маркс  пришли  к
выводу,  что социалистическая  революция не может победить в одной, отдельно
взятой,  стране, что сна может победить лишь при одновременном ударе во всех
или в  большинстве цивилизованных стран. Это  было  в середине XIX столетия.
Этот  вывод стал потом руководящим положением для всех марксистов. Однако, к
началу  XX  столетия капитализм  доимпериалистический  перерос в  капитализм
империалистический,   капитализм   восходящий   превратился   в   капитализм
умирающий.  На основании  изучения  империалистического  капитализма  Ленин,
исходя из марксистской теории, пришел к выводу,  что старая формула Энгельса
и   Маркса   уже   не  соответствует  новой  исторической   обстановке,  что
социалистическая революция  вполне может побелить в одной, отдельно  взятой,
стране. Оппортунисты всех стран стали цепляться за старую формулу Энгельса и
Маркса,  обвиняя Ленина  в отходе  от марксизма.  Но  настоящим  марксистом,
овладевшим теорией марксизма, был,  конечно, Ленин,  а  не оппортунисты, ибо
Ленин двигал  вперед  марксистскую  теорию,  обогащая  ее  новым  опытом,  а
оппортунисты тянули ее назад, превращали ее в мумию.
     Что было бы с партией,  с нашей революцией, с марксизмом, если бы Ленин
спасовал перед  буквой  марксизма, если бы у  него не хватило теоретического
мужества  откинуть  один  из  старых  выводов  марксизма, заменив  его новым
выводом  о  возможности победы социализма в одной,  отдельно взятой, стране,
соответствующим   новой   исторической  обстановке?  Партия  блуждала  бы  в
потемках,  пролетарская  революция  лишилась  бы  руководства,  марксистская
теория  начала  бы  хиреть.  Проиграл  бы  пролетариат,  выиграли  бы  враги
пролетариата.
     Оппортунизм не всегда означает прямое отрицание марксистской теории или
ее отдельных положений  и выводов. Оппортунизм проявляется иногда в попытках
уцепиться  за  отдельные  положения марксизма,  ставшие уже  устаревшими,  и
превратить  их  в  догмы,  чтобы  задержать  тем  самым  дальнейшее развитие
марксизма,  --  следовательно,  --  задержать  также развитие революционного
движения пролетариата.
     Можно сказать без преувеличения, что  после смерти Энгельса  величайший
теоретик Ленин, а после Ленина  -- Сталин  и другие  ученики Ленина --  были
единственными  марксистами, которые  двигали  вперед  марксистскую теорию  и
обогатили ее новым опытом в новых условиях классовой борьбы пролетариата.
     И именно  потому,  что  Ленин  и  ленинцы двинули  вперед  марксистскую
теорию, ленинизм является дальнейшим развитием марксизма, марксизмом в новых
условиях  классовой  борьбы  пролетариата,  марксизмом эпохи империализма  и
пролетарских революций, марксизмом  эпохи победы социализма  на одной шестой
части земли.
     Партия большевиков не сумела бы  победить в  Октябре 1917 года, если бы
ее передовые  кадры не овладели теорией марксизма, если бы они не  научились
смотреть  на эту теорию,  как  на  руководство  к  действию, если бы они  не
научились  двигать  вперед марксистскую  теорию, обогащая  ее  новым  опытом
классовой борьбы пролетариата.
     Критикуя   немецких   марксистов  в  Америке,   взявших  на  себя  дело
руководства американским рабочим движением, Энгельс писал:
     "Немцы не  сумели  сделать из своей теории рычаг,  который  привел бы в
движение американские массы. Они в большинстве случаев сами не понимают этой
теории и относятся к  ней доктринерски  и догматически, считая, что  ее надо
выучить наизусть -- и этого уже достаточно  на все случаи жизни. Для них это
догма, а  не руководство к действию" (К. Маркс  и Ф. Энгельс, т. XXVII, стр.
606).
     Критикуя  Каменева и некоторых старых большевиков, цеплявшихся в апреле
1917   года  за  старую  формулу  революционной   демократической  диктатуры
пролетариата  и крестьянства, в  то  время,  как революционное движение ушло
вперед, требуя перехода к социалистической революции, -- Ленин писал:
     "Наше  учение не  догма,  а  руководство для действия  --  так говорили
всегда Маркс и  Энгельс, справедливо издевавшиеся над  заучиванием и простым
повторением "формул", способных в лучшем случае лишь  намечать общие задачи,
необходимо   видоизменяемые    конкретной   экономической   и   политической
обстановкой  каждой  особой  полосы   исторического  процесса...  Необходимо
усвоить себе  ту  бесспорную истину,  что марксист  должен  учитывать  живую
жизнь, точные  факты действительности,  а не продолжать  цепляться за теорию
вчерашнего дня..." (Ленин, т. XX, стр. 100--101).
     3) История парт