Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Наука. Техника. Медицина
   История
      Ян Василий. Батый -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  -
юш- ке-крестному. Чего нам сидеть да вздыхать? Лучше биться в лесу или в по- ле. Все одно: когда смерть захочет, то нас поймает. - Запру тебя в терему! - закричала княгиня Агафья. - Придут сюда татары, и терема не будет, и нас с тобой не будет! - Что за - бесстрашная девка! застонала княгиня. Эй, нянюшка! Отве- ди-ка Прокуду в теремок! - Сегодня урок в школе. Позволь сходить проститься с учителем! - и Прокуда убежала. Глава одиннадцатая. В ГРЕКО-РУССКОЙ ШКОЛЕ В небольшой каменной пристройке при Соборной церкви собирались мальчики. В сенях они отряхали и веником обметали лапотки. Входили в из- бу, скидывали шубейки и бросали в угол, затем, достав с полки деревянный гребень, расчесывали волосы, остриженные в скобку. Выходили на середину светлицы, медленно и чинно крестились на икону с горящей лампадкой и подходили к учителю, сидевшему в резном деревянном кресле. Громко гово- рили: - Здравствуй на многие лета, Максим Далматович. Учитель, смуглый, чернобородый, с большим острым носом, строго пос- матривал на ребят и отвечал сухо: - Садись за стол, расправь книжицу! Мальчиков было двенадцать. Они чинно усаживались на скамьях по обе стороны длинного узкого березового стола и раскладывали перед собой ру- кописные книги из сшитых пергаментных листов, замусоленные, засаленные, по которым уже учились до них. - Встать! - сказал учитель, и сняв меховой колпак, повесил его на стене на деревянном гвозде возле полочки с книгами. Мальчики встали. Один из них прочел молитву. - Сядьте. Ребята сели. В это время дверь распахнулась и в избу вбежала Прокуда. За ней вошла пожилая нянюшка. Сняла с Прокуды шубейку, оправила сарафан- чик и села в углу на ларец. Прокуда поклонилась в пояс учителю, сказала приветствие и уселась ря- дом с другими учениками, отодвинув локтем крайнего. Учитель провел темной, смуглой рукой по черной бороде, откашлялся и начал: - Сегодня я должен сказать вам особое поучительное слово. Булатко, смотри на меня, Верещага, перестань толкать Чапыру. Глядите мне в глаза. Учитель сильно кашлянул. - Я чернец Максим, мое дело писать книги и учить таких младых детей, как вы, грамотной хитрости. Вы изучили все буквицы, и я уже намеревался, яко по лестнице, подымать вас на изучение часовника, псалтыри и прочих божественных премудростей. Ребята, раскрыв рты, слушали. Прокуда подперла щеку кулачком и, сдви- нув брови, старалась понять туманные для нее слова учителя. - Эта школа основана великим князем Константином Всеволодовичем, доб- лестным и мудрым государем, великим князем Владимир-суздальским. Держал он при себе многих ученых людей, любил книги и сам их писал. Одних гре- ческих книг у него было более тысячи, частью сам их купил, частью полу- чил в дар от царьградского патриарха... Учитель закрыл лицо руками, склонился к столу и замолчал. Ребята подталкивали друг друга локтями и спрашивали на ухо: - К чему это он говорит? Что с ним деется?. Учитель отнял руки, тряхнул головой: - Пришло время тяжкое, трудно выносимое. На славный город наш Влади- мир, где светится, яко лампада в нощи, эта школа, надвигаются темные ту- чи с грозой и молоньей, хотят все обратить в угли и пепел. И эта школа и эта драгоценная библиофика - что все это значит для народа зверского и дикого? Схватит татарин эти драгоценные книги - памятники веков минувших - и бросит в костер, чтобы поджарить лошадиную ногу. Учитель вытер рукой глаза и обвел внимательным, прощальным взглядом ребят: - Сегодня наш последний урок. Отныне ваше место па стенах города. Мы, взрослые, возьмем мечи и копья, а ваше дело помогать отцам и братьям - подбирать стрелы, приносить воду и хлеб... - Мы только этого и хотим! - воскликнули мальчики - Теперь еще одна, последняя моя к вам просьба. Может быть, татары ворвутся в школу и сожгут ее. Снесем книги этой библиофики в подклеть, сложим в ларцы и закроем камнями. Кто из вас выживет, тот вспомнит после ухода татар об этой подклети, вынесет книги на свет божий, и ваши дети и внуки будут по ним учиться. Наш святой долг спрятать сей драгоценный светоч знания... Надевайте ваши хламиды. Ребята вскочили и стали одеваться, радуясь предстоящему занимательно- му делу. Прокуда подошла к одному из мальчиков и оттянула его в сторону: - Булатко! Никому ни слова о том, что скажу! Разыщи и принеси мне ка- кой-нибудь зипунишко, порты, рубаху и лапотки... - Да у меня ничего нового нет, все рваное! - Вот рваное мне и нужно. Мамонька задумала запереться в соборе и сжигаться, если татары придут. А я переоденусь мальчишкой и убегу в лес. Буду биться с татарами, пока мы их не выгоним... - И я с тобой, Прокуда! Все тебе достану! - обрадовался Булатко. И другие ребята с тобой пойдут!.. Глава двенадцатая. СКОРБНЫЕ ДНИ ГОРОДА ВЛАДИМИРА Татары появились перед городом внезапно. Еще на рассвете из городских ворот выехало несколько десятков крестьянских саней; на них уезжали го- рожане, желавшие спасаться в лесах, а в полдень город Владимир уже был отрезан от всего мира. Сперва татары подходили к городу медленно, мирно, совсем как народ, в праздник съезжавшийся на торжище. С каждым часом их становилось все больше, и вскоре они започнили все окрестные поля. Всюду задымили кост- ры, возле них расположились обозы. Татары отпрягли коней и вели себя так, точно ничто им не угрожало, точно они совсем не бялись русского войска. Потом их всадники на крепких конях, держась кучно, стали быстро про- носиться под стенами Владимира. Одеты они были в долгополые, бурые как земля, шубы, в меховые колпаки, прикрывавшие опущенными отворотами лицо и шею, так что видны были только раскосые глаза. Татары громко кричали, бранились. В тихом морозном воздухе ясно звучала их непонятная странная речь и дикие возгласы. Все население Владимира поспешило на стены взглянуть на воинов неви- данного народа, о странных обычаях и жестокостях которого передавалось столько жутких рассказов. Княгиня Агафья и снохи ее, княгини Мария и Христина, в сопровождении ближних боярынь и нянюшек, тоже поднялись на крепостную стену близ Золо- тых ворот. Здесь уже находился воевода и молодые князья Всеволод и Мстислав. Все они внимательно следили за передвижением татарских войск. К Золотым воротам подъехал отряд, в котором выделялись нарядно одетые ханы в красных полосатых и пестрых одеждах. Под ними были отличные рос- лые кони с дорогой сбруей, отделанной золотом. Некоторые всадники были в кольчугах, другие в блестящих панцирях. Ханов сопровождала сотня воинов с длинными тонкими копьями. Толмач, по виду половецкий перебежчик, на чубаром коне приблизился к воротам и обратился к стоявшим на стене: - Не стреляйте! Слушайте! Великий джихангир, Бату-хан, прибыл сюда со своим могучим непобедимым войском. Знает ли великий князь и государь Ге- оргий Всеволодович о прибытии в его земли великого хана? Почему же ваш князь до сих пор не явился к великому хану с поклоном? Почему он не шлет даров, не дает клятвы верности, не открывает городских ворот? Где пря- чется ваш князь? Приведите его сюда, мы с ним будем говорить!.. Стоявшие на стенах бояре тихо перешептывались. Воевода вздохнул: - О, времена тяжкие! Некоторые из нетерпеливых владимирцев пустили стрелы. Раненый татарс- кий конь закружился на месте. Татары сейчас же ответили десятком стрел. На стене кто-то вскрикнул. Татарский толмач продолжал: - Не стреляйте! Смотрите сюда: узнаете ли, кто перед вами? Два всадника тащили на аркане высокого худого юношу. Он не упирался, а шатался от слабости, ноги передвигались, как деревянные. Его поддержи- вала веревка, закрученная на шею. Всадники натягивали концы веревки. Так иногда охотники ведут опасного дикого зверя, натягивая веревки в разные стороны, не давая зверю броситься на провожатого. Отчаянный крик донесся со стены. Это закричала княгиня Агафья, узнав в пленном своего сына, князя Владимира, уехавшего оборонять Москву. Жен- щины, стоявшие рядом с княгиней, громко зарыдали, видя юношу, оставлен- ного в жестокую стужу в одних холщовых портах и рубахе, с тряпками на ногах вместо сапог. - Сын мой, Владушка! - стонала в слезах княгиня Агафья. - Что они с тобой сделали? - Матушка моя, не плачь! - ответил снизу князь Владимир. - Крепко стойте за родной город! Побивайте их и ничего не бойтесь! Они долго в нашей земле не останутся и скоро уйдут в Дикое поле! Они мучили и ущем- ляли меня, но сломить не могли. Не бывать их воле над нами! Стойте креп- ко! Отбивайте недругов! Проводники стали стегать Владимира плетьми. - Довольно! - вмешался толмач. - Замолчи! Слушайте, упрямые владимир- цы! Перед вами неразумный гордец, молодой князь Ульдемир. Смотрите, ка- кую жалкую судьбу он себе приготовил. Он наказан за то, что не хотел по- кориться великому джихангиру. Вот что ожидает каждого, кто дерзок и уп- рям. Города Рязань, Пронск, Ижеславль, Мушкаф и девяносто девять других взяты и обращены в пепел. Непокорные жители перебиты или уведены в плен. Князь Ульдемир перед вами, и мы его водим на веревке, как медведя, на потеху людям. И вы хотите того же? Сдавайте ключи от городских ворот, и вам, под властью нашего великого Бату-хана, будет хорошо, спокойно и светло!.. - Не слушайте его! - кричал Владимир. - Отбивайтесь. Татары жалости не знают. Если вы покоритесь, они все равно вас вырежут! Врут они, ока- янные! - Умрем, но не покоримся! - ответили со стены. Князья Всеволод и Мстислав и толпа на стене подхватили: - Умрем, но не покоримся! Уезжайте в свои степи! На русской земле де- лать вам нечего! Татары повернули обратно. Два всадника, сторожившие Владимира, сбили его с ног и потащили за собой по снегу, как мертвую тушу. В тот же день татары поставили на бугре против Золотых ворот желтый шатер и по обе стороны его десяток круглых, как шапки, белых и черных войлочных юрт. Кругом задымили костры многочисленной стражи. Жители Владимира жадно наблюдали с крепостных стен за поведением та- тар. Никто не говорил о сдаче, о покорности. Все знали, какая участь ждет пленников, все слышали об уловках татар, старавшихся хитростью про- никнуть в город: только пусти их, а потом жителям пощады не будет. Князья Всеволод и Мстислав хотели вместе со своими дружинниками выйти из городских ворот для битвы с татарами: - Умрем, но умрем с честью, в поле! Старый воевода Петр Ослядукович не дал им на это разрешения: - Умереть мы сумеем и даже много татар перед тем уложим. Но разумнее выждать. Наш государь, великий князь Георгий Всеволодович, даром не си- дит. Он собирает великую рать, скоро явится сюда на выручку и спасет на- шу землю и стольный город. Пока татары готовились к приступу, большой их отряд отделился и нап- равился к Суздалю. Город защищался два дня. На третий татары ворвались в Суздаль, разграбили его, подожгли княжий двор и Дмитриевский монастырь, перебили жителей. Спаслись из суздальцев только те, кто ранее убежал в леса. Татары безжалостно рубили всех: стариков, беспомощных старух, ка- лек, слепых и, вопреки своему обыкновению щадить церковников, перебили в Суздале и попов, и монахов, и монахинь. Остались в живых только молодые монашки, уведенные татарами в плен. От разгрома спасся стоявший в стороне среди густого леса Богородицкий девичий монастырь. Татары его не нашли, торопясь вернуться обратно в свой лагерь под Владимиром. Шестого февраля тысячи татар подтащили к стенам города странные, сло- женные из бревен сооружения, каких владимирцы раньше не видывали. Это были стенобитные и камнеметные машины. Татары подвозили на санях большие камни, глыбы замерзшей земли, хворост и бревна и сваливали все это гру- дами, возводили леса и складывали примет, по которому собирались взоб- раться на крепостные стены. Они спешно окружили город сплошным тыном, чтобы перехватывать убегав- ших горожан. Никаких надежд у владимирцев больше не оставалось. Татар было так много, что на одного горожанина приходилось по двадцати противников. Владимирцы в слезах, прощались друг с другом: - Завтра, в день памяти святого Феодора Стратилата, снежная вьюга споет всем нам вечную память! Седьмого февраля на рассвете татары бросились со всех сторон на го- род. Княгиня Агафья и две ее снохи, ближние боярыни и старейшие попы и мо- нахи укрылись в каменной Соборной церкви. Там их ждал епископ, владыка Митрофан, высокий, худой, с черной бородой и воспаленными черными глаза- ми. Рядом с ним на амвоне перед иконостасом, в погребальных черных ри- зах, стояло все духовенство. Они пели хором молитвы. Епископ низким сильным голосом призывал всех спокойно, мужественно, с верой встретить неизбежную мученическую кончину. - Вместо сопротивления врагу покоряйтесь воле божьей и думайте о спа- сении душ наших. Я постригу вас великим постригом, и вы, облекшись в схиму, обретете лик ангельский, убиенные безбожными татарами, и возлети- те прямо ко господу нашему вседержителю в обители райские... Воззри на нас, господи, и простри невидимую руку твою! Прими в мире души рабов твоих! Бывшие в храме поочередно подходили к владыке Митрофану. Он отрезал у каждого прядь волос, в знак пострига, и чертил священным маслом крест на лбу. Посвящаемые в схиму надевали себе на голову черные куколи и брали друг друга крепко за руки. Все стояли тесными рядами и пели священные псалмы. А снаружи доносились грубые голоса разъяренных татар и дикие пронзительные вопли убиваемых женщин. Уже слышались тяжелые удары бревен в церковные двери, треск ломаемых досок, как вдруг княгиня Агафья хватилась, что приемной дочери Прокуды нигде не видно. Прокуду стали звать, нянюшки подымались наверх, на хоры и колокольню, но нигде Прокуды не нашли. - Погибнет девка без пострига, без покаяния! - стонала княгиня Агафья. - Не попадет она со мной в обители райские! Бедная я, бедная! Всех родных сразу потеряю! Глава тринадцатая. ЖИВОЙ КОСТЕР С высокого берега Клязьмы Бату-хан внимательно следил за штурмом го- рода Владимира. Багровые отблески пожара переливались на золотой сбруе его коня. Красными искрами вспыхивала золотая насечка стального шлема. К главным воротам, волна за волной, подъезжали все новые и новые та- тарские всадники. Они оставляли коней внизу, лезли вверх по примету и осадным лестницам. Наверху, на каменной стене, шел отчаянный бой. Владимирцы упорно от- бивались. Татары схватывались с ними, старались спрыгнуть со стены внутрь города. Русские ратники спешили на место погибших, но бойцов ста- новилось все меньше, а новые толпы татар непрерывным потоком с буйными криками влезали на стены. Слева от Бату-хана на низком саврасом коне, как неподвижный истукан, сидел широкоплечий, приземистый Субудай-багатур. Он молча смотрел в сто- рону города, откуда слышались грохот и протяжный вой. Справа от Бату-ха- на на толстоногом иноходце съежился худой и сутулый темник Бурундай. - Смотри, джихангир! - Бурундай повернул к Бату-хану желтое безволо- сое лицо. - Воины хана Гуюка подожгли город с двух концов! Лицо Субудая перекосилось: - Воины Гуюк-хана всегда опаздывают! Это не они, а сами урусуты по- дожгли свой город... - Что же медлят - непобедимые? - крикнул Бурундай. - Не слушай Бурундая! - огрызнулся Субудай-багатур. - Осажденные храбры и упрямы только по утрам. Надо выждать: в полдень сюда приплетут- ся дрожащие старики в парчовых шубах и поднесут тебе на золотом блюде ключи от города... Да!.. Так всегда бывало и в Китае, и в Тангуте, и в Бухаре, и в Самарканде! Так будет и сегодня здесь! Но Бату-хан не хотел ждать. Он визжал и бесновался. Его вороной жере- бец перебирал ногами, прыгал на месте и порывался броситься вперед, - Темник Бурундай! Скачи к воротам, проверь, не улегся ли там спать китайский мастер Ли Тун-По? Бурундай хлестнул плетью. Чалый иноходец стрелой унесся вперед. У ворот длинный тяжелый таран с железным набалдашником с грохотом выскакивал из бревенчатого сруба на полозьях и ударял в ворота. Полуго- лые пленные раскачивали таран под равномерный счет: - Вдарь сильней! Вдарь еще! Монголы стегали плетьми пленных, понуждая их бить сильней. Некоторые пленные отказались помогать врагам. Монголы их тут же зарубили, Сверху, из бойниц и из окон церковки на Золотых воротах, в монголов швыряли кирпичи, горящие головни и метали стрелы. Под ударами тарана ду- бовые створки ворот трещали и, наконец, развалились. Татары с ликующим воем бросились вперед, сбивая натиском коней встречных защитников, Узкая улица была загорожена бревнами, телегами, санями, наваленными заборами. Владимирцы встречали татар ударами топоров и тяжелых дубин. Защитники сидели на крышах домов, стреляли из тугих луков, швыряли свер- ху тяжелые камни... Улицы все более загромождались трупами, но ничто не могло удержать ворвавшихся разъяренных кочевников. Они прыгали с коней, сдирали одежды с мертвецов, грабили дома и лавки, снова вскакивали в седла и пробивались дальше. Их маленькие крепкие кони, спотыкаясь, ка- рабкались на преграды, перебирались через бревна, падали вместе с всад- никами. Нукеры упорно расчищали путь для следовавшего за ними Бату-хана и его свиты. Джихангир ехал медленно. Вороной конь поводил ушами, храпел, прыгал через еще двигавшихся раненых. Стоны, дикие вопли и торжествующие крики неслись со всех сторон. Бату-хан остановился перед каменным собором на главной площади, где толпились - непобедимые. При его приближении воины прекращали грабеж и падали лицом в снег. Бату-хан, не глядя на них, сохранял надменное величие. Изредка хищная улыбка кривила его неподвижное лицо. Он сказал Субудай-багатуру: - После Булгара и Рязани я беру уже третью столицу! Субудай прохрипел: - Да! К концу великого похода монголов на твоем ожерелье будет девя- носто девять столиц!.. - Где же обещанные тобой старики с ключами? - насмешливо спросил тон- ким голосом подъехавший Бурундай. - Если они сейчас не придут, тем хуже для них! - отвернулся Субудай. - Тем хуже для них! - повторил Бату-хан. - Я не стану слушать просьбы о милости... Весь город будет вырезан! Сегодня оскорбленная тень хана Кюлькана напьется вдоволь урусутской крови. Высокий величественный собор, сложенный из белых камней, казался нео- долимой твердыней. Около его входных дверей суетились татары, стараясь разбить топорами темные дубовые створцы, украшенные тонкой резьбой. Из собора доносилось плавное протяжное пение многих голосов. - Что там поют? Где толмач? - спросил джихангир. - Я здесь! - откликнулся князь Глеб. - Люди, укрывшиеся в соборе, са- ми поют себе панихиду, чтобы легче было умирать. Нукеры притащили длинное бревно. Раскачивая его на руках, они стали равномерно ударять в соборные двери и вскоре разломали их. Пение послышалось сильнее. В темном отверстии под входной аркой пока- зались искаженные ужасом женские лица. В черных куколях с нашитыми на лбу белыми крестами и в черных одеждах, держа зажженные восковые свечи, женщины протяжно пели: - Со святыми упокой!.. На возвышении посреди собора, в черной ризе, с золотой митрой на го- лове, стоял епископ Митрофан. Двумя руками он высоко подымал золотой крест, благословляя им на четыре стороны, и кричал звучным голосом: - Кайтесь, братья и сестры! Настал день судный! Страха не имейте!.. Души убиенных в селениях праведных упокоятся!.. Кайтеся!.. Бедные трепещущие женщины, держась цепью ряд за рядом, в страшной тесноте, широко раскрывая рты, кричали: - Спаси нас, господи!.. Каемся!..

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору