Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
Юрий, казалось, потерял
разум. Он рвал на себе одежду и кричал:
- Я виноват в его кончине! Я!..
Впереди стоял старый Апоница, верный слуга и пестун князя Феодора. В
рваной н грязной одежде, с запекшимися кровавыми ранами, измученный и
похудевший, он тоже заливался горькими слезами:
- Изрубили его, окаянные! Никого в живых не оставили! Меня отпустили
вам поведать. На моих руках скончался наш соколик!
Евпраксия не закричала, не забилась в слезах и причитаниях. Молча по-
вернулась и, прижимая к груди сына, вышла из горницы. Поднялась по витой
лестнице в свой терем, подошла к окну, распахнула его и вместе с ребен-
ком бросилась на черневшие внизу камни.
Глава седьмая. ПЛЕННЫЕ МОНГОЛЫ
Рязанское войско вошло в глубь Дикого поля. Застигнутое метелью, оно
остановилось боевым лагерем.
Князья и воеводы сидели в шатре тесным кругом на большом ковре. Дума-
ли, как сберечь русскую землю. В шатре, сквозь полотнища, слышалось за-
вывание метели, унылый свист ветра. Лучины в двух поставцах горели тре-
петными огнями. Угольки, шипя, падали в деревянные ковши с водой. Чадь,
сидя на коленях, присматривал за огнем. Нападения не жди в такую ночь,-
буря с ног валит!
Кто-то подъехал на коне. Стал расспрашивать, где найти князя? Припод-
няв тяжелый полог, в шатер пролез засыпанный снегом отрок в нагольном
полушубке. Скинув запорошенный колпак, отрок сказал:
- Приехал старый воевода Ратибор. Говорит: важные вести привез. Ждать
до утра не может.
- Какой он воевода! - сказал один из князей, давно враждовавший с ро-
дичами Ратибора.- Не поп и не расстрига! Сидел бы в монастыре и отбивал
усерднее поклоны и молитвы! Бродит по ночам, как леший. Видно, на душе
не мало тяжких грехов, если не спится, не сидится и сон не берет.
- Истину ли ты говоришь? Бог тебе послух! - ответил из угла другой
голос.- Силком доброго витязя в поруб засадили и постригли в монахи.
- Довольно старой розни! - сказал третий голос.- Имемся отныне во
едино сердце!
Все замолкли. Отрок приподнял полог, и в шатер вошел большой, грузный
Ратибор, Он снял меховой треух, расстегнул нагольный полушубок. Вытащил
и расправил окладистую седую бороду. Перекрестился трижды на образ в зо-
лоченой ризе, стоявший на кожаном сундучке в углу, и поклонился в пояс
князю Рязанскому.
- Проходи, отче Ратибор! - сказал князь Юрий Ингваревич,- Садись с
нами. Трудные думы сейчас у нас. Может, ты что доброе скажешь?
Ратибор опустился на ковер и начал свой сказ:
- Я держал сотню дружинников в засаде, в камышовой заросли. Хотел вы-
ловить татарина. Надо у них выведать, что они надумали. Метель нас засы-
пала снегом, да обидно было отступать с пустыми руками. На счастье наше,
заметили мы нехристей. Видно, сбились с пути или сами пробирались, чтобы
достать у нас языка. Мы дружно набросились на них. Они пустились наутек.
Двоих удалось стащить с коней. Один, попроще, легко сдался, другой - как
дикий зверь отбивался, визжал, не хотел покориться. Насилу мы его ошара-
шили секирой и перевязали ремнями.
- Живьем забрали?
- Забрали и допытывали. Видно, много знает, а сказать ничего не хо-
чет,
- Пытать не умеешь, - сказал кто-то. - Привез бы ко мне.
- Я и привез.
- Давай-ка сюда! - сказал князь,
Отроки ввели в шатер монгольских пленных. Руки их за спиной были за-
тянуты ремнями. Один - побогаче, в суконном чекмене, подбитом мерлушкой,
с синими нашивками на левом плече и в замшевых белых сапогах. Лицо су-
хое, точно выкованное из красной меди, напоминало голову рассерженного
сыча. Глаза, надменные и зловещие, на мгновение острым испытующим взгля-
дом остановились на каждом из сидевших в шатре. Это были глаза гордого,
непокорного, но затравленного зверя, готового к прыжку при первой надеж-
де на битву и свободу.
Другой пленный-совсем молодой, лет семнадцати, в полуистлевшем домот-
каном чекмене, надетом поверх облезлого, изодранного полушубка. Ноги за-
вернуты обрывками старой овчины. Он смотрел с испуганным любопытством,
впервые видя перед собой урусутов, против которых царь Батый повел свои
полчища.
Князь приказал крикнуть Лихаря Кудряша.
- Ты будешь ли отвечать? - обратился Лихарь к старшему пленному.
Тот покосился на него и отвернулся.
- Если молчать будешь, тебя прижгут огнем.
- Буду отвечать,
- Кто ты? Как тебя зовут?
- Я сотник Урянх-Кадан, из тумена владыки всех владык, Бату-хана.
- Сколько у него войска?
- Войска у Бату-хана столько, что пересчитывать его придется девянос-
то девять лет.
- Где находится Бату-хан?
- Здесь в степи. На расстоянии полета стрелы. Прямо перед вашим войс-
ком.
- Куда он идет?
- Бату-хаи идет покорить урусутов и сделать их своими кандальниками.
- Почему он стоит, а не идет вперед? Боится нас?
- Бату-хан ничего не боится. Он выжидает, пока успокоится метель.
Злые духи урусутов плюют снегом нам в лицо, не хотят пустить нас в свои
земли. Когда наши онгоны прогонят урусутских мангусов, Бату-хан пойдет
вперед, прямо на город Рязань.
- Кто главный начальник у монголов?
- Их много. Главные начальники - одиннадцать царевичей священной кро-
ви Великого Воителя, Чингиз-хана.
- Все ли идут на Рязань?
- Чтобы идти всем на Рязань, не хватит места войскам, корма коням.
Войска идут рядом, широкими крыльями, как облавой на охоте. Самый правый
- Шейбани-хан, самый левый - Гуюк-хан.
- Кто из них идет на Рязань?
- На Рязань сперва пойдет Гуюк-хан, а за ним Бату-хан.
- А что делают другие начальники?
- Они идут на другие города урусутов.
Князь Юрий Ингваревич обратился ко второму пленному:
- Как тебя зовут?
- Меня зовут Мусук, сын Назара-Кяризека.
- Верно ли то, что говорил твой товарищ, Урянх-Кадан?
- Почти все верно.
- А что не верно?
- Сами догадайтесь. Я говорить не стану.
- Это твой начальник?
- Да, это мой большой начальник.
- Как вы попали в плен?
- Мой начальник хотел посмотреть, где войска урусутов. Мы сбились с
дороги. Здесь нас схватили.
Князь задумался, и воеводы поникли головами. Поняли, что тяжелая бу-
дет борьба с надвигающимися, как тучи, татарскими войсками.
- Кто же скажет бодрое слово? Кто даст дельный совет? - спросил Юрий
Ингваревич.
На лице монгольского пленного как будто мелькнула насмешливая улыбка.
Князь Юрий сказал Лихарю Кудряшу:
- А ну-ка, Кудряш, возьми обоих пленных и держи их крепко. Завяжи им
ноги сыромятными ремнями, веревки они перегрызут зубами и убегут. Уведи
их отсюда!
Кудряш вышел с пленными. Ратибор, расправляя бороду, кряхтел и взды-
хал, словно что-то душило его. Воеводы молчали. Князь обратился к Рати-
бору:
- У тебя, отче Ратибор, опыта воинского много. Ты бы сказал, что ду-
маешь о тех вестях, какие нам поведали нечестивые мунгалы?
- Прихвастнул мунгал перед нами. Войско у них большое, верно,- но тут
для них и выгода, тут им и горе. Большое войско, такое, как у них, сто-
ять долго на месте не может. Монгольские кони уже объели всю траву, вы-
били копытами даже корни из земли. Еще несколько дней - и у мунгалов
начнется падеж их табунов, копи друг у друга начнут отгрызать хвосты.
Поэтому не все идут на Рязань, а широкими крыльями движутся на другие
города за хлебом и сеном. Если бы паши князья дружно стояли одной ратью,
никакие мунгалы нам бы не были страшны.
- Верно ли говорили мунгалы?
- Конечно, врут, что татарское войско надо считать девяносто девять
лет, ну, а все прочее - правда.
- Что же, по-твоему, надо делать?
- Мунгалы растянулись отсюда до самого Пронска. Одним валом они на
нас не ударят. Если не соврал мунгал, то перед нами стоят полки Гуюк-ха-
на и самого Батыги. Надо, не теряя ни часа, двинуться вперед и отколоть
Гуюка от середины, где стоит войско Батыги, В такую метель они ничего не
заметят. Нападем на войско Гуюка и погоним его. Затем повернем на Баты-
гу. Это будет трудное дело,- но если на нас навалятся мунгальские полки,
то будет нам еще труднее. Тогда-наш конец! Кто только защищается-будет
разбит. Мы должны сами наброситься на татар...
Воеводы заговорили, заспорили, каждый давал свой совет. Князь Юрий
Ингваревич принял в конце концов совет Ратибора, приказал с рассветом
поднимать войско и наступать на левое крыло татар.
Глава восьмая. БИТВА В ДИКОМ ПОЛЕ
...Лежали на земле пусте, на траве ковыле,
снегом и ледом померзоша. никим брегами, и
от зверей телеса их снедаеми, и от
множества птиц растерзаеми. Все бо лежаша
купно, умроша, едину чашу пиша смертную.
Повесть о приходе хана Батыя, XIII в.
На рассвете полки были наготове. Дружинники ночевали в снегу. Костров
не разводили. Метель затихла, снег повалил крупными хлопьями. За холмами
занималась заря. Воины подымались, отряхали снег, брали мечи, секиры и
копья. Кто имел, надевал кольчугу.
Князь Юрий Ингваревич проезжал вдоль полка. Воины строились плечом к
плечу.
В тихом воздухе четко разносилась речь князя:
- Готовьтесь, братья мои молодшие, воины смелые, удальцы, узорочье
рязанское! Окаянный враг стал с мечом у русских пределов. Занес он руку
над нашей волей. Готовьтесь к борьбе. Зачем поднялся на нас лукавый враг
средь мира и покоя? Он уже владеет всей землей половецкой. Чего он от
нас еще хочет? Огонь и меч пустить по нашей земле! Поганые мунгалы камня
на камне не оставят в свободной Рязани. Только ваша храбрость - ваша за-
щита, судьба родного города, наших пашен, сел, любимых детей, жен и ро-
дителей наших. Грозный враг не дремлет. Он спешит на Рязань, чтобы отог-
реться пожарами, поживиться добром нашим. Враг здесь, перед вами! Скоро
начнется бой. Не отступите перед ним!.. Я, брат ваш, напредь вас иду ис-
пить чашу смертную. Умрем за вольную отчину отца нашего Ингваря Святос-
лавича!
Лицо князя было угрюмо и хмуро, но строгие глаза горели несокрушимой
волей. Он сжимал рукоять меча, сдерживая нетерпеливого, застоявшегося на
морозе гнедого коня. Воины отвечали короткими криками:
- Постоим! Не печалься! Скорее Ока назад потечет, чем мы отступим!
Тысячные и сотники объезжали ряды своих отрядов и объясняли:
- Мы пойдем навстречу окаянным мунгалам. Будем пробиваться в их сере-
дину, раскалывать их надвое. Покончим с одним крылом, тогда навалимся на
другое. Будьте стойки! Мунгалы хитры. У них старая волчья сноровка. Они
притворно побегут, как будто поджали хвосты, чтобы увлечь наши полки в
засаду. Не верьте им и не гонитесь за ними! Стойте так же дружно, плечом
к плечу, и ждите второго удара. Так мы отобьем мунгалов...
Запорошенные снегом воины слушали сурово и спокойно, опираясь на шес-
топеры, копья и секиры. Их потемневшие от времени и непогоды полушубки и
рыжие армяки, подпоясанные узким ремнем с ножом в деревянных ножнах, их
лапти и шерстяные онучи, обвитые до колен и затянутые лыковыми бечевка-
ми,все говорило о скудной жизни, о повседневной тяжелой работе. Они
встали на защиту рязанской земли и готовы жизнь свою отдать, только бы
не допустить ворога к оставшимся позади родным избам.
Войско двинулось вперед медленным шагом, взбираясь на отлогие гребни
холмов. Идти было трудно. Буря нанесла снегу до колен.
Уже поднялись на гребень передние ряды и остановились. Вдруг резкий
крик прорезал напряженную тишину:
- Урусут! Урусут!
Это закричали во всю силу, подавая знак своим, связанные пленные,
шедшие рядом с Ратибором. Этот крик повторился и впереди, и справа, и
слева, и перекатился вдали. Степь, засыпанная глубоким снегом, казавшая-
ся мертвой пустыней, вдруг ожила. Из снега поднялись темные фигуры, пос-
лышались гортанные выкрики, и с гулом и топотом множество людей и коней
понеслось по снежной равнине прочь, все дальше теряясь в сумеречном ту-
мане. Гул затих, и только вдали слышались отдельные выкрики. Вскоре все
исчезло...
- Ну и татарва! Ну и окаянные мунгалы! - говорили дружинники.- Чего ж
они побежали? Нас испугались? Нет,- завлекают! Нас не проведешь.
Сотники успокаивали воинов и указывали места, где им ложиться, пря-
чась за бугры.
Русские ряды опустились в снег, выжидая, прижимаясь друг к другу.
Багровое солнце прорезало низкие тучи и длинными розовыми лучами освети-
ло белоснежную равнину. Вдали ясно виднелась извилистая линия мон-
гольских всадников. Они уже направлялись обратно, выставив вперед копья,
положив блестящие кривые мечи на правое плечо.
Дружинники продолжали безмолвно лежать в снегу, прячась за грядой
холмов.
Уже слышался равномерный глухой топот мчавшихся монгольских коней.
Казалось, вся степь гудела и дрожала от удара десятков тысяч копыт. В
облаках снежной пыли и пара от разгоряченных копей приближались
разъяренные монголы. Они дико визжали:
- Кху, кху, кху, уррагх!
Татары стали взбираться по отлогому скату холмов, где затаились русс-
кие. Несколько коней споткнулись и грохнулись, другие продолжали мчаться
нестройной лавиной. Они были шагах в двадцати от гребня. Рязанские воины
вскочили и бросились на врага с криками:
- Вперед, Рязань! Вперед, за отчую землю! Кони были ошарашены. Одни
повернули назад, другие, сбросив всадников, поднялись на дыбы и упали.
Остальные продолжали мчаться, встречая повсюду удары секир и топоров.
Русские яростно нападали на всадников, разрубая меховые шубы и желез-
ные шеломы. Кривые мечи татар мелькали в воздухе. Они пустили в ход
большие луки, метали длинные стрелы с закаленными стальными наконечника-
ми. Воины падали, снова вставали, продолжая бой, и продвигались вперед,
вниз с холмов, куда стала откатываться монгольская конница.
Рязанцы одолевали. Монгольский удар не опрокинул русских рядов. Опол-
ченцы, стиснув зубы, хрипя, бились отчаянно, прорубая страшную дорогу
среди быстро вертевшихся монгольских всадников.
Прозвенели удары в медные щиты. Послышались резкие выкрики мон-
гольских сотников. Татарская конница круто повернула обратно и помчалась
назад, откатываясь черными волнами от снежных холмов, устланных трупами.
Пытаясь встать, окровавленные копи бились на земле. Другие, спотыкаясь,
старались ускакать в сторону, волоча зацепившегося ногой за стремя всад-
ника.
Русское войско медленно отходило. Ряды рязанцев сильно поредели. Мно-
го мертвых тел лежало на отлогом скате холма, открытыми глазами уставив-
шись в низкие свинцовые тучи.
Глава девятая. ПОХОД НА РЯЗАНЬ
Бату-хан двинул войско на север. Для постоянной связи с отдельными
отрядами он посылал к ним особых гонцов. Каждые два дня к нему в орьгу
прибывали с мест расторопные нукеры. Они привозили вести и получали при-
казы джихангира.
Разгулявшаяся метель разметала гонцов. Отряды сбились с намеченных
путей. Вскоре Бату-хан знал только местонахождение его тумена "непобеди-
мых" и стоящего рядом тумена "бешеных" Субудай-багатура.
Идти дальше казалось невозможным. Войско остановилось. Кормить коней
стало трудно. Под глубоким снегом они с трудом докапывались до сухих
растений. Бату-хан приказал из вьючного обоза выдать коням своей личной
охраны по миске пшеницы. Если метель протянется еще несколько дней, кони
полягут, а с ними погибнет и все монгольское войско.
- Вперед, к Рязани! - твердили монголы.
Бату-хану и знатнейшим ханам снова поставили юрты. Приходилось у
костра лежать, сидеть было невозможно. Через верхнее отверстие валил
снег. Дым наполнял клубами юрту и резал глаза.
Бату-хан лежал на животе, рассматривая пергаментный лист, на котором
были грубо начерчены главные города, дороги и реки земель урусутов. Он
высчитывал расстояния, которые ему придется спешно пройти.
Около него теснились ханы, его тысячники. Они молча слушали, что бор-
мотал Бату-хан, и хором поддакивали ему.
Вернулись посланные Субудаем разведчики. Вошел засыпанный снегом ста-
рый нукер, в разорванном малахае, в овчинной шубе, туго подпоясанный сы-
ромятным ремнем. Подоткнув полы, он опустился на колени около костра.
Засучив длинные рукава, стал греть заскорузлые скрюченные пальцы.
На вопрос Бату-хана старик сказал:
- Впереди близко залегло в оврагах войско урусутов. В такую черную
ночь они проберутся к нам и вырежут наших воинов.
- Что ты еще знаешь?
- Слева невдалеке идет войско хана Гуюка, два тумена. Нукеры бранят-
ся, говорят, что надо зарываться в снег и выжидать, пока пройдет буря.
Иначе кони свалятся. А хан Гуюк гонит всех вперед, говорит: "Мы должны
взять Рязань раньше Бату-хана, иначе нам ничего не останется. Там много
хлеба, вина, женщин и золота".
Бату-хан спокойно сказал:
- Очень похвально, что Гуюк-хан, в пример другим туменам, рвется к
Рязани; хорошо, что он хочет захватить этот большой город урусутов. Зна-
ешь ли ты, где сейчас стоит Гуюк-хан? Сумеешь ли найти его?
- Знаю,- сказал нукер,- и найду.
- Субудай-багатур даст тебе полоску бумаги с моей печатью. Поезжай к
хану Гуюку и скажи ему: "Джихангир повелевает войску Гуюк-хана спешно
двинуться вперед, найти в степи войско урусутов, загородивших наш путь,
и раздавить его. Если же Гуюк-хан считает себя слабым, чтобы напасть на
урусутов, пусть непременно ждет меня и об этом известит. Тогда я пошлю
тумен Субудай-багатура, и он уничтожит урусутскос войско без помощи Гу-
юк-хана".
Лежавший рядом Субудай-багатур достал из-за пазухи золотую коробку с
печатью и красной краской. Он оттиснул на небольшой полоске бумаги имя
джихангира. Старый нукер спрятал полоску за подкладку своего разорванно-
го малахая и выполз из юрты.
Среди ночи добрался до юрты Бату-хана другой гонец, молодой, черног-
лазый, в синем суконном чекмене, обшитом парчовыми полосками. Он сел на
пятки, тонкий, с высокой грудью и прямыми плечами. Зоркими проница-
тельными глазами оглядывал находившихся в юрте:
- Где Субудай-багатур?
Бараний тулуп зашевелился, из-под овчины показалось красное лицо с
выпученным глазом.
- Зачем я тебе?
- Я привез тебе горе. Не казни меня.
- Говори,- сказал Бату-хан.
- Я ехал к Гуюк-хану. В пути я встретил сына Субудай-багатура, смело-
го витязя Урянх-Кадана. Он ехал с четырьмя нукерами...
- Он выехал с девятью.
- Мы спустились в овраг, тихо ехали гуськом. Напали урусуты. Их было
много. Мой конь вынес меня из схватки. Я привязал его наверху, затем
снова спустился в овраг. Я нашел трех убитых нукеров, но тела твоего сы-
на я не нашел. Может быть, его увели в плен? С ним исчез молодой кипчак
по имени Мусук.
Субудай-багатур сидел согнувшись, с искаженным от гнева красным опух-
шим лицом. Его выпученный глаз медленно зажмурился и стал похожим на
щелку. Одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке...
Глава десятая. МЕРТВОЕ ПОЛЕ
О поле, поле, кто тебя
Усеял мертвыми костями?
Пушкин.
Утром лучи багрового солнца, как полоска крови, протянулись низко над
снежной равниной.. К Бату-хану прискакали гонцы и рассказали, что тумен
Гуюк-хана напал на войско урусутов. Урусуты дрались с отчаянной яростью,
как злые духи мангусы. Они рубили топорами и людей и коней. Войско Гу-
юк-хана не удержалось, не могло одолеть урусутов и отхлынуло обратно,
потеряв очень много воинов.
Бату-хан спросил мнение своих ханов и под конец Субудай-багатура. Все
говорили, что Гуюк-хан должен снова напасть на урусутов. Но Бату-хан
сказал:
- Если Гуюк-хан не мог взять холмы, где залегло небольшое войско уру-
сутов, то где же ему захватить Рязань с крепкими высокими стенами? Он
опозорил славу и ужас монгольского имени. Пусть он сперва нашьет заплаты
на дыры своих шаровар, лопнувших после боя с урусутами. Мы повелеваем:
наш тумен "непобедимых" и тумен "бешеных" Субудай-багатура пусть немед-
ленно выступают, нападут на холмы, где залегли урусуты, и, не задержива-
ясь, идут на Ря