всегда, исчезнет их и след
     Где горды Римляны владевшие полсветом,
     Сокрылись вечности и славы той уж нет,
     Которая была единым их предметом.
     Где Греки сильные? где мощный Ахиллес,
     Где знаменитые, где храбрые герои?
     Которых мужество не раз увидев Перс,
     От коих гордые упали стены Трои.
     Изчезли и они! Изчезнет и весь свет,
     И солнце некогда свой огнь в водах погасит,
     Лишь добродетели одной кончины нет
     Она на небеси возмездие получит.
     А. Иличевской.
     Отрывок из грозы С-нт Лемберта2
     Страх при звоне меди Заставляет народ устрашенный

     1  Об  этом  без  сомнения  одном  из  первых  лицейских  стихотворений
Илличевского  было уже упомянуто выше. Оно свидетельствует  о том, насколько
И.  уже тогда превосходил  своих товарищей (не считая разумеется  Пушкина  и
Дельвига) развитием и литературной подготовкой.
     ! См.  об этой пьесе еще в отделе о стихотворениях  Кюхельбекера  (стр.
230)  По  замечанию  Гаевского  ("Соврем."  1893  г  т.  97,  стр. 140), эти
невозможно-нелепые  и безграмотные стихи были  помещены вероятно в  насмешку
над автором. Спустя  более 10 лет Пушкин в письме к брату от 4 сентября 1822
г., из Кишинева (изд. Акад. Н., т. 1, стр. 51), пишет:  "стихи  к Грибоедову
достойны  поэта,  некогда написавшего...  (и цитирует дословно почти всю эту
пьесу). Справься  об этих  стихах у б. Дельвига".  Из этого видно, что стихи
эти были памятны всем товарищам и даже Пушкин знал их наизусть.
     288
     Толпами стремится в храм священный,
     Зри, Боже, число, великий,
     Унылых тебя просящих сохранить нам
     Цель труд многим людям
     Принадлежащий.
     Увы из небес горящих
     Разможает гнезда летящих
     И колосы по полю лежащих Г
     рад быстро падущий.

     С французского Кюхельбекер.
     Истинное благополучие
     Не любимец  фортуны, ни гордый  завоеватель, ни мудрый филозоф,  ни тот
который правит судьбою целых народов не могут называться щастливцами; единый
добродетельный муж  истинно благополучен. Александр  завоеватель  полусвета,
Диоген, Боги(?), мизантроп,  Нерон  управляющий миллионами могли чувствовать
истиннаго блаженства, гордость была их руководительницею.
     (Продолжение в предь).
     Разные известие
     Пер.: предложение Мартына Степановича Пилецкого  Инспектора  Лицея (2).
Разные письма Г-на Корсакова,  Илличевского и  Горчакова, 3-ие -  лотерейные
вещи, 4-ое Анекдоты.
     1)  Мартын  Степанович  Пилецкий инспектор  Лицея предложил  следующие:
учредить  собрание  всех  молодых людей,  которых  общество найдет  довольно
способными к исполнению должности сочинителя. И  чтоб всякой член сочинял бы
что-нибудь  в  продолжение  по  крайней  мере  2-х   недель,  без  чего  его
выключить1.
     1 Весьма  вероятно,  что  это  предложение  способствовало  образованию
литературного  сообщества,  но, цитируя  это  место, Я  К.  Грот справедливо
замечает "Трудно однако вывести  отсюда заключение, чтобы главным виновником
литературного движения  в кругу первых  лицеистов  был Пилецкий,  человек  с
весьма плохим образованием и до того нелюбимый ими, что они наконец вступили
с  ним в открытую борьбу и  принудили его удалиться" ("Пушкин" и проч.,  стр
31). К. Г.
     10 Зак. 689
     289
     (2-ое)  Господин Корсаков  написал  в  своем  журнале  Лицейских  газет
следующий  Анекдот:  Г-н Данзас сделал мне  недавно  весьма страшной вопрос.
Говорил ли  я об нем в  своем журнале? Я ему отвечал,  что его желание будет
исполнено, он хотел на меня пожаловаться Правлению.
     Г-н Корсаков! получил следующее письмо. Г-н Корсаков!
     Мы  очень мало  принимаем участие в ваших достопамятных  произшествий и
просим вперед не утруждать нас ими.
     Горчаков. Илличевский.

ОСТАТОК НЕИЗВЕСТНОГО ИЗДАНИЯ
     Автограф (кажется  Кюхельбекера) со стихами, остаток какого-то  раннего
Лицейского  издания  - коллективного  (как видно  из  примечания  к  первому
стихотворению), представляет довольно загрязненный листок грубой голубоватой
бумаги в  малую 8-ку и заключает в себе следующие пьесы, в которых нельзя не
видеть первого, еще совсем ребяческого и малограмотного стихотворного лепета
и сочинительства  будущих лицейских "литераторов*. Разнообразное  содержание
указывает на именно "журнальный" характер этого издания1.
     Гимн2 Богу.
     Кому все люди чтимы,
     Как не к тебе единому одному,
     Кому все принадлежимы,
     Как не к тебе небесному Отцу.
     Но кто дерзнюл с тобой сравняться?
     Тому на свете не остаться
     И век скитаться
     И ни с кем не видаться
     И в дураках остаться.
     Тебе погода, не погода
     Тебе единому одному
     И все четыре время года
     По порядку своему.
     1 Не остаток ли это неизвестного журнала "Сверчок"?
     2  Сия и последующие ошибки,  не суть  описки издателей,  но  это  суть
ошибки взятые из Рукописи самого Автора (примечание издателей).
     10-
     291
     Майский вечер
     В один прекрасный майский вечерок
     Пошел я гулять в лесок,
     Взявши книжку
     И севши под липку,
     Начал читать
     И вздумал размышлять,
     И вздумалося мне стрелять:
     Пороху с собой не взял
     Да и стрелять не смел.

     Пословица
     Шенуй1 горы мосты
     Будут целы кости.
     Послание к Великому
     Мужу грамматики.
     Все буквы тебе принадлежат,
     Тебя все гласными дарят,
     Ты буквы собираешь
     Из всех Грамматик выдираешь.

     Приговорка
     Вера, Надежда, и Любовь,
     Свекла, Капуста, и Морковь.

     Муравлей
     Муравлеюшка кружок,
     Дай мне хлеба хоть кусок,
     Ибо я его не имею
     А у других просить не смею.
     1 Вероятно от ел. шановать (юго-зап.), польск szanowac, т. е. почитать,
беречь, щадить (настолько, чтоб избегать?). К. Г.

     ОСТАТОК ЖУРНАЛА ЛИЦЕЙСКИЙ МУДРЕЦ
     "Лицейский Мудрец есть  архив всех древностей  и достопримечательностей
Лицейских.  Для  того-то  мы будем помещать в сем журнале  приговорки, новые
песенки, вообще все  то, что занимало  и  занимает  почтенную публику (т. е.
лицейскую)"-так, между прочим, однажды определяет себя сам Мудрец1.
     Это  -  единственный лиц.  журнал  1-го  курса,  который  сохранился  в
значительной своей части (с пометкой  1815 г.). Мы уже говорили выше, что он
- по отзыву питомцев  I курса - был отнюдь не из лучших: бар.  Корф называет
его даже  "самым площадным", но  во всяком случае он очень характерен: а его
юмористическое  содержание  и  тон  -  направленные  главнейше  на  личности
действующих  персонажей Лицея,  преподавателей, гувернеров  и воспитанников,
дают не мало любопытного  для характеристики как их, так  и лицейского  быта
вообще.
     С некоторыми из  статей журнала  вкратце уже познакомил  читателей  мой
отец в  своей известной  книжке,  но  откладывать долее напечатание  целиком
этого памятника лицейской старины - нет основания.
     Я. К.  Грот  дал  и  обстоятельное описание этого журнала,  которое  мы
повторяем здесь, не считая нужным что-либо изменять в нем.
     Замечу предварительно,  что "Лицейский Мудрец"  отыскался не сразу. Его
долго считали  утраченным, а  именно оставшимся в бумагах  скончавшегося  во
Флоренции (1820г. от чахотки) воспитанника  1-го  к.  Н. А. Корсакова: В. П.
Гаевский долго  искал  тщетно  его и другие журналы, и в  1853 г.  - в своих
статьях о Дельвиге не мог ими воспользоваться. Но через 10 лет,  в 1863  г.,
когда писал  свою статью о Пушкине  в Лицее, он  уже имел в руках "Лицейский
Мудрец", но не сообщил, где он нашелся.  Надо  думать,  что Гаевский получил
его  от  М.Л.Яковлева  (вместе  с  другими  бумагами), от  которого все  эти
рукописи перешли, как знаем, к Матюшкину. Последний и передал этот журнал, в
числе  прочих документов,  моему  отцу. Вот  что сообщает Я. К. Грот об этом
издании:
     "Сохранившийся  "Лицейский  Мудрец"  составляет  небольшую  тетрадь или
книжку   в  форме  продолговатого   альбома,  в  (темно)  красном  сафьянном
переплете. На лицевой стороне переплета, в  золотом венке, читается заглавие
и под ним  означен год:  "1815".  В январе этого года воспитанники перешли в
старший курс, а возобновленный журнал стал выходить осенью и продолжался еще
в начале 1816 года-. В этот период
     1 См. в его No 3, отд. "Смесь".
     1  По  словам  Гаевского  ("Современн."  1863,  т.  97, стр.  144),  он
существовал до конца 1816 г
     298
     явилось четыре  номера, которые все  и содержатся в описанной книжке. В
конце  каждого раскрашенные рисунки работы  Илличевского, представляющие  то
воспитанников, то наставников в  разных сценах,  отчасти описанных в статьях
журнала. Издателями,  по словам Матюшкина, были: Данзас  (будущий  секундант
Пушкина) и Корсаков1.  Статьи  по большей  части  писаны  красивым  почерком
первого2,  почему  в  начале  книжки и означено "В типографии  Данзаса".  Из
прибавленной к  этому шутки: "Печатать позволяется. Цензор  Барон Дельвиг" -
можно заключить, что этот  товарищ, всеми уважаемый за свою основательность,
просматривал  статьи до переписки их  начисто.  Почти вся проза принадлежит,
кажется, самому Данзасу; по крайней мере, во  втором  уже  номере он  бранит
своих читателей  за то, что они ничего не дают  в журнал, и  грозит им, что,
если  это   будет  продолжаться,  "если,  говорит  он,  ваши  Карамзины   не
развернутся и не  дадут мне каких-нибудь смешных разговоров: то я сделаю вам
такую штуку, от  которой вы не  скоро  отделаетесь. Подумайте. - Он не будет
издавать журнала.  - Хуже. - Он натрет ядом листочки "Лицейского Мудреца". -
Вы  почти  угадали; я подарю  вас  усыпительною  балладою г. Гезеля (то есть
Кюхельбекера)".  Последний,  то  под  приведенным  именем,  то  с намеком на
пристрастие  к  дерптским  студентам,  или на  дурное  произношение русского
языка,  служит  постоянным  предметом  насмешек   на  страницах  "Лицейского
Мудреца".
     К сказанному  прибавим,  что  (как выше  уже  упомянуто),  два  четких,
красивых почерка, которыми (вперемешку)  написан текст журнала, принадлежат,
без сомнения, Данзасу и Комовскому. Первый No весь писан Данзасом (оттого  и
шуточная  подпись "В типографии Данзаса"). Во 2-м No только  начало  и конец
("Проза"   и  "Критика")  написаны  Данзасом.  Все  остальное  -  Комовским.
Совершенно то  же  находим и  в 3-м No.  Наконец  4-ый  No -  сплошь написан
Комовским. Акварельные рисунки-карикатуры  при каждом No (без имени автора),
по свидетельству первокурсников, принадлежат Илличевскому.
     Что касается содержания  статей журнала, то оно  все - юмористическое и
во всех NoNo  заключает в себе отделы:  Изящной словесности: Прозы и Стихов,
затем Критики  и  Смеси, а  в NoNo 3  и 4  к этому  присоединена еще  статья
"Политика". Предметом насмешек и нападок служат то товарищи,  то наставники:
из товарищей всего более достается Кюхельбекеру ("Гезелю") и Мясоедову, а из
прочего лицейского персонала особенно некоторым гувернерам и доктору Пешелю.
Но  не  одни  интересы  домашней,  лицейской  жизни  затрагиваются  в  "Лиц.
Мудреце". Ему не  чужды  и вопросы общественные и  политические. На подобные
две  статьи (с краткой  передачей их содержания)  указал Я. К.  Грот в своем
описании
     1 По  Гаевскому  же  (там же) издателями  были,  кроме  названных,  еще
Мартынов и Ржевский.
     2 Едва-ли не большая половина написана  С.  Д. Комовским,  в чем всякий
может убедиться, сличив  один из почерков журнала  с почерком  его лицейских
записок.
     299
     "Лиц.   Мудреца".  Это  именно  -  "Занятие  Наполеона  Буонапарте   на
Нор-тумберланде" по  поводу  толков  о падении  Наполеона  и "Апология"  - с
защитой вызова в Россию иностранных педагогов.
     Стихотворная  часть "Л. Мудреца"  в общем  довольно  слабая, глав-нейше
направленная  на тех же  товарищей и педагогов, в которой  есть и  совсем не
остроумное и пошловатое, заключает  в себе, однако ж не мало  и забавного  и
любопытного. Таковы  прежде  всего  "Национальные песни",  с которыми я  уже
познакомил  читателей  выше, а затем  некоторые пародии,  эпиграммы и басни,
обличающие и остроумие и изобретательность и бойкость пера юных авторов'.
     Лицейский Мудрец
     No1
     1815 Оглавление t
     Изящная словесность.
     \) Проза, '
     a) К Читателям.
     b) Осел - философ. *
     2) Стихотворения,
     a) К заключенному другу Поэту.
     b) К Мудрецу.
     c) Эпиграммы.
     d) Эпитафия.
     e) Нет, нет.
     3) Критика.
     a) Письмо к издателю.
     b) Объявление.
     4) Смесь.
     a) Письмо из Индостана.
     b) Анекдот.
     При сем две карикатуры. Печатать позволяется.
     Цензор Барон Дельвиг. В типографии В. Данзаса.
     Изящная словесность
     1) Проза
     1) К Читателям
     Ну!  только  я могу  сказать вместе  с  нашим  славным  Поэтом:  "Ахти!
Читатели, какой я молодец!"
     Как! ничто не может переменить моего снисходительного характера,  - дни
и месяцы  летели; все переменилось, - стулья ломались,  -  стекла  бились, и
дребезги  их являли плачевнейшие  доказательства,  что в сем мире  тленно; а
я!... я не переменился,  та же услужливость,  те же мудрые изречения, тот же
трудолюбивый характер,  те же... но  довольно  себя  хвалить;  словом  после
долго-временнейшего отсутствия, я возвращаюсь к вам,  любезнейшие  читатели,
обогащенный новыми познаниями и открытиями1.
     Я  издаю  журнал,  любезнейшие  читатели,  но...  это  но  предполагает
величайшую  остановку  и такое  возражение,  которого  вы не ожидаете. Как я
издаю  его по  причине величайшей  благосклонности  моей  к вам,  то  я, как
мудрец, не  признавая  никакой власти над собою, кроме рассудка, не обещаюсь
его издавать периодически...
     Это вас чрезвычайно  тронуло, но что же делать? Как быть? Теперь година
трудная, дел много, а особливо мне, мудрецу!...
     Но  я с вами поступлю,  любезнейшие читатели, как с маленькими  детьми;
естьли  они чем-нибудь недовольны, то мамушка или  нянюшка их  вознаграждает
игрушечкой. Нумера этого журнала будут выходить редко, да мегко: это значит,
что Лицейский мудрец будет  прилагать все старания свои, чтобы  принести вам
удовольствие;  но естьли же, любезнейшие читатели, вы  найдете,  что  голова
Лицейского мудреца  повредилась немною в разлуке с светом, то что же делать?
извинить с  благосклонностью слабость  старости,  и подумать,  что Лицейский
мудрец скоро сделается Лицейским старичком\...
     Л....и М....Ц.
     1 На некоторые из них уже указано в статьях Гаевского и Я. Грота.
     300
     1 "Мудрец" возобновлен в 1815 г. после значительного промежутка времени
(начало  издания относят к 1813 г , см. ниже соображения по поводу I ч. журн
"Мудрец-Поэт" К. Г
     301
     2. Осел философ
     Я слышал,  помнится где-то,  что  в  древние веки ослы были  в  большом
почтении;  и даже  самый  великий Юпитер  дал  им во владение  гору  Парнас,
которая, как всем известно, досталась после нашим стихотворцам (от такого-то
наследства многие из наших Поэтов, взбираясь на крутые верхи жилища небесных
Муз, променяли разум свой  на ослиный) - и потому, любезнейшие читатели,  вы
не должны  удивляться, есть ли вы увидите осла-философа, осла, рассуждающего
о  причине  всего, что  ему  ни  встретится.  Итак,  любезные  чтецы,  прошу
раздвинуть уши, разинуть  рот, словом, приложить величайшее внимание к  сему
рассказу:
     "В Гишпании, в  родине славного  Донкишота, один мельник имел осла,  но
как он никогда не бывал в  Саламанке, никогда не дружился с книгами, почитая
оные  диавольским порождением, коего сочинители должны  бы давно попасться в
руки  святой Инквизиции, то он и не знал, что в древности были ослы, которые
разумом превосходили весь  род  мельников  от Адама до его времени...  Племя
разумных  ослов  почти совсем истребилось;  однако ж,  оставалось  несколько
ослов, которые, несмотря на пагубное течение залива правды, на  сияние,  как
бы сказать, лягушечного сиропа, потеряли всякий бюст всемирной истории...
     Что Читатель?... Неужто  не  понял  ты,  что  это  бессмыслица?... Экой
дурак! смейтесь над ним...
     Ха!... ха!... ха!... ха!...

     2. Стихотворения
     У наших пусть дверей стоит; -
     Чего бояться нам? похмелье
     Доставит всякому веселье.
     Ты дядьку одного прибил, -
     За то тебе дружище слава,
     За дерзость бы ему я, право,
     И оплеуху б сотворил.
     Но в знак победы достохвальной,
     Наполним пуншем мы стакан,
     И звон веселья, звон бокальный,
     До дальних пронесется стран!
     Чего бояться нам? похмелье
     Доставит всякому веселье.
     И все сбегутся к нам толпой,
     И пальцем все на нас покажут, -
     "Где дружба и вино, тут, скажут,
     "Блаженство, радость и покой".
     Так полно ж, милый друг, уныло,
     С подлобья на меня смотреть; -
     И так печально, мрачно, хило
     Арест забавный твой терпеть.
     Чего боишься ты? похмелье
     Доставит всякому веселье.

     1. К заключенному другу - Поэту
     Дружище старый! я пришел, -
     Со мной ты будь повеселее,
     Шути, резвись и пей смелее,
     Ты видишь - я какой пострел.
     Пускай, с солдатской, битой рожей,
     Безрукий, долгий Инвалид,
     На чорта одного похожий,

     2) К Мудрецу
     Восстань, восстань, мудрец,
     Ты после усыпленья.
     Воскрес опять творец,
     Спасти тебя от тленья.
     И ты опять восстанешь,
     Как прозой, так стихами,
     302
     303
     На всех сатирой грянешь,
     И остры Епиграммы,
     Как молньи заблестят,
     Всем уши заглушат.
     Опять в Лицее будет
     Поэзья процветать. -
     Мудрец же не забудет
     Журнал свой издавать.

     Епиграммы1
     1
     Известный врач Глупон
     Пошел лечить Дамета; -
     Туда пришедши, вспомнил он,
     Что нету с ним ни мази, ни ланцета;
     Лекарства позабыв на этот раз,
     Дамета тем от смерти спас.
     Клит пел, что вылечит сестру мою Дориду,
     Он пел, - да и отпел сестрице панихиду.
     Глупон в газетах публикует,
     Что он свой разум потерял.
     О сем несчастии во всех домах толкует;
     И просит каждого, чтоб он его искал.
     Награды деньгами не мало.
     Не знаю, кто сей труд захочет предпринять?
     Да где его сыскать?
     Когда рассудка в нем и сроду не бывало!

     1   Прозвища   Глупона,   Дамета,   Клита  встречаются  и  в  лицейских
стихотворениях Пушкина. К. Г.
     304
     "Теперь мне кажется у нас нет никого,
     "То оду прочитать мою благоволите"
     (Так ночью говорил друзьям своим Полист) -
     "Не много... право только лист".
     - На что нам? Извините,
     Мы спим и без того.

     Епитафия1
     Родясь, как всякий человек,
     Жизнь отдал праздности, труда как зла страшился;
     Ел с утра до ночи; под вечер спать ложился;
     Вставая, снова ел (да пил) и так провел весь век. -
     Счастливец! на себя он злобы не навлек.
     Кто впрочем из людей был вовсе без порока?
     И он писал стихи, к несчастию, без прока.

     Нет! Нет! (Подражание).
     Ты хочешь, чтоб я вновь пустился,
     Любезный друг, в сей шумный свет,
     Кричал, гремел и суетился, - Нет! Нет!
     Ты хочешь, чтобы полн отваги,
     Наемный будучи Поэт,
     Я разум ставил в контр бумаги, -
     Нет! Нет!
     Чтоб для ассесорского чину,
     Готов был всякому сонет,

     1  Написана  на товарища  Ржевского, большого лентяя. См. Записку М. А.
Корфа (Грот, "Пушкин", etc., стр. 227, прим.).
     305
     Чтоб льстил вельможе-господину; -
     Нет! Нет!
     Чтоб франтом в общество пустился,
     Имел тьму слуг и тьму карет,
     Был bel-esprit1, шутил, резвился, -
     Нет! Нет!
     Ты хочешь, чтобы в глупом споре,
     Решал все ссоры пистолет, -
     Чтоб был я с разумом в раздоре, -
     Нет! Нет!
     А я хочу, чтобы в спокойном
     Убежище я был всегда, -
     Был в счастьи зависти достойном, -
     Да! Да!
     3. Критика