Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Остросюжетные книги
      Николай Леонов. Еще не вечер -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
йя не очень экономила скудную валюту, вещи покупала только себе и родителям, а не для продажи, в общем, не как люди. Странная жизнь шла своим чередом Майя "пахала" не за страх, время показывала не рекордное, но на уровне, взаимоотношения с тренером нормализовались. Он даже с гордостью поговаривал за ее спиной, мол, иные, некоторые, со своими ученицами химичат, а его девочка чисто бронзовая, не подкопаешься, в любой стране, при любом контроле свои секунды обеспечит. Уже составлялся план непосредственной подготовки, когда разразился скандал. Отвечая на вопросы иностранных журналистов, Майя сказала, что сейчас не работает и не учится, лишь тренируется. Сенсационного сообщения, появившегося в зарубежной газете, Майя не видела. Запыхавшийся тренер не дал ей переодеться, прямо в тренировочном костюме усадил в машину и привез в кабинет. Начальник, которого Майя никогда не видела, возможно, его перебросили на спорт за ошибки, допущенные на другой руководящей работе, тыкая пальцем в иностранную газету, спросил. - Что ты говоришь? Ты понимаешь, что говоришь? Ты что, профессиональная спортсменка? Миллионы занимаются спортом, а ты одна профессионалка? - А кто же я? - Майя понимала, что подходит к краю, и сейчас шагнет в пустоту, только остановиться не могла. - Во-первых, разговаривайте со мной на "вы"! Я сказала, как есть, меня с детства учили говорить правду! - Спокойно, Майечка, спокойно, - быстро заговорил тренер, - не надо волноваться, пригласим журналистов, ты расскажешь, как училась в инфизкульте, сейчас готовишься поступать в университет, и про все остальное в том же духе, хорошо? - Вот вы собирайте журналистов, а я скажу! - Майя вышла из кабинета. Когда она перешагнула порог здания и вышла на улицу, то оказалась в безвоздушном пространстве. Она еще бегала, даже выступала, тренер порой подходил, говорил равнодушные слова... На очередной сбор ее не взяли, как не берут в дорогу ненужный чемодан. - А чего ты ждала? - спросил тренер. - Характер хорош на дорожке, а в кабинете?.. - Он присвистнул. - Потом, тебе уже двадцать три. Какие у тебя перспективы? Со сборной тебе придется расстаться, а в спортобществе поговорим, как-то поддержим - молодая, здоровая, у тебя вся жизнь впереди. Она пришла домой, к папе с мамой, все рассказала и, не обратив внимания, что отец лицом осунулся и взглядом посуровел, начала философствовать: - Цапля голову под крыло прячет, думает, ее вообще не видно. Любители, профессионалы - все чушь непроходимая. Солист Большого театра в свободное от репетиции и спектаклей время где-то еще работает? Мать рассмеялась, отец тоже не сдержал улыбку. - Кого обманывают и ради чего? - Майя повысила голос. - Почему они противопоставляют чемпиону мира значкиста ГТО? Почему нельзя все сделать по- человечески, честно? - И что же ты решила? - спросил отец. - Решили за меня, я лишь правду сказала. - Ты почему не училась? Большинство же учится. - Ну, не нашла себя! - вспылила Майя. - Упорства, силенок не хватило. Свое-то дело я делала честно! А теперь меня на помойку? - Дочка, тебе только двадцать три, - вмешалась в разговор мать. - Мне опять к вам на шею? А если бы у меня вас не было? Ты думаешь, прежде чем отчислить, меня спросили, какая семья, кто содержать будет? И за что отчислили? За правду! - Да. - Отец снял очки, потер переносицу. - Значит, ты так все и сказала? - В принципе, конечно, долго мне говорить не дали. - И что же, ты и в будущем будешь такую правду начальству выкладывать? - Отец, ты же сам мне всегда внушал. И потом, правда - она что, разная бывает? - Ты дура! Мать, мы вырастили идиотку! Иисус Христос за правду на крест пошел, так ему уже два тысячелетия свечки ставят. Да, правда правде рознь! Это ты здесь, - он постучал пальцем по столу, - должна говорить правду. А там следует говорить то, что от тебя хотят услышать. Играть по установленным правилам. Ты что же думаешь, я директору института могу правду на совете сказать? Неожиданно ноги у Майи ослабли и задрожали, ее начало тошнить, словно она только закончила дистанцию. Девушка смотрела на отца и не узнавала. - Ты всегда меня учил... - Она с трудом, совершенно больная, поднялась со стула, пошла к двери. - Дочка! - Мать вскочила. - Сиди, - хлопнул отец по столу. - Жрать захочет - придет! Правдолюбка! Тренироваться Майя перестала, гимнастику по утрам делала автоматически, по привычке. Подруги звонили несколько раз, затем раз®ехались по сборам и соревнованиям. Через два месяца деньги кончились, она продала японскую радиоаппаратуру. Спустя полгода опять осталась без денег. Майю никто не совращал, не спаивал, не втягивал, она начала заниматься древнейшей профессией добровольно и осознанно, все просчитав и взвесив. "Ты, папочка, хочешь, чтобы я жила по правилам, согласна, только я буду жить по своим правилам". Она завела палехскую шкатулку, куда бросала визитные карточки тяжело вздыхающих мужиков, отбирая, с ее точки зрения, денежных. "Я не стану сидеть в баре и ловить иностранцев, установим простой порядок: один основной и двое на скамейке запасных. Для поддержания спортивной формы им будет разрешено делать подарки, вывозить меня в свет и никаких глупостей". И мужчины соглашались, строптивых из команды исключали. С родителями Майя встречалась редко, рассказывала, что работает в "Интуристе" гидом. Через год она стала своих попечителей недолюбливать, через два - не выносить. Встретив Артеменко, она возненавидела его с первого взгляда. "Гладкий, ухоженный, самодовольный победитель, ты мне заплатишь за все", - решила Майя, почувствовав, что платить этому человеку есть чем. Она долго не понимала причину своей ненависти. Спустя полгода догадалась. Артеменко ассоциировался с тем спортивным боссом, который вышвырнул ее из жизни. Однажды Майя услышала по телефону девичий возмущенный голос: - Майя Борисовна? Говорит секретарь комсомольской организации. Вам надлежит немедленно погасить задолженности по взносам и сняться с учета. - Девочка торопилась, боялась, что перебьют, и она запутается, не договорит. - В противном случае мы вынуждены будем исключить вас из наших рядов. - Вы кто такая? - бархатным голосом спросила Майя. - Чем занимаетесь? Бегаете, прыгаете? - Я кандидат в мастера... - Понятно, - перебила Майя. - Ты, милочка, бегай и прыгай, занятых людей не беспокой. Раньше надо было звонить, значительно раньше. Мастер спорта международного класса Майя Степанова померла. РАЗГОВОР В КАБИНЕТЕ Первой в кабинете Отари появилась Майя. Она села, непринужденно закинула ногу за ногу, взглянула с любопытством. - Я вас слушаю, товарищ майор. Я не ошиблась, вы майор? - Майя Борисовна, меня зовут Отари Георгиевич. - Он наклонился над столом и быстро продолжал: - Беспокою вас, стыдно. Хотел приехать, но телефон здесь держит. - Короче, пожалуйста. - Майя вынула из сумочки сигареты, но не закуривала. - Короче. Быстрее. Москва. - Отари умышленно тянул, говорил лишнее, наблюдал. Женщина не изображала спокойствие, была действительно абсолютно спокойна. - Кто сегодня утром должен был сесть за руль вашей "Волги"? - Уже спрашивали. И какое это имеет значение? Раздразнить, вывести из равновесия, решил Отари и, причмокивая полными губами, слащавым голосом уличного приставалы, растягивая гласные, сказал: - Красавица. Дорогая моя, договоримся. Я спрашиваю - ты отвечаешь. Потом ты спрашиваешь - я отвечаю. Договорились? Майя не отреагировала ни на "ты", ни на "дорогую", глядя перед собой, почти без паузы, ответила: - В десять утра я собиралась ехать в санаторий к подруге. - Имя, фамилия, адрес. - Вас это не касается, к делу отношения не имеет. - Я знаю: ты не знаешь. Прошу ответить. - Отари чуть хлопнул ладонью по столу. - Я сейчас встану и уйду. - Почему твой мужчина говорит, что ехать должен был он? - Тяжелый случай. - Майя поднялась со стула, сунула сигареты в сумочку. - Майя Борисовна, дорогая, зачем так? - Отари растопырил руки, преграждая дорогу. - Мне это надо? Не могу вам говорить. Должность. Поверьте, о вас беспокоюсь! Мне что! Машину - нашли, угонщик погиб. Бумажки сложили, убрали, забыли! О вас беспокоюсь. Имею маленький секрет. Равнодушие с лица Майи исчезло, взглянула заинтересованно. - Ехать собиралась я, почему Владимир Никитович утверждает обратное, не знаю. - Не допрос - беседа. - Отари погладил лысину, выглянул из кабинета, сказал: - Товарищ Артеменко. Он вошел, как всегда элегантный, благородная седина в тон с серыми, чуть насмешливыми глазами. - Слышал, слышал, - рассмеялся Артеменко. - Как вы работаете, товарищ майор, если у вас в коридоре слышно каждое произнесенное здесь слово? Данный факт Отари был, конечно, известен и учитывался. Уплотнить стену и дверь намечалось каждый год. Не хватало то материалов, то рабочих. А пока недостатки строителей и хозяйственников. Отари использовал в своих оперативных целях. - О чем идет спор? - поддернув брючину, Артеменко сел на диван. - Майя, ты вчера сказала, что хочешь настоящих шашлыков. Давала мне ключи, мол, с®езди за бараниной? - Ты отказался. - Верно. А вечером, в ресторане, я согласился. Желания женщины. - Артеменко улыбнулся, подмигнул Отари. - Не было этого, - Майя на мужчин не смотрела. - Согласен, - Артеменко рассмеялся. - Вечер выпал довольно хмельной, может, хотел сказать, да забыл. Что вас смущает, товарищ майор? - Вы мужчина, должны понимать, дорогой, - Отари похлопал себя по широкой груди. - Мы, оперативники, свои секреты имеем. Все не могу сказать, - он шумно вздохнул и пустился в пространные рассуждения. - Почему машина с шоссе вниз упала? Зачем упала? Непонятно. - Дороги у вас, сами знаете, - сказал Артеменко. - Угонщик, я слышал, пьяный был. - Я знаю, вы знаете, он знал наши дороги, дорогой, все знают. Ночью ехал, никто не мешал, зачем упал? Отари нагнулся, вынул из-под стола загодя приготовленный баллонный ключ, вертел в руке, разглядывал. Майя никак не реагировала, ждала, скучая, когда бессмысленный разговор окончится. Артеменко взглянул с любопытством, хотел задать вопрос, Отари жестом остановил его, спросил: - Майя Борисовна, скажите, что это такое? - и протянул ключ. Майя ключ не взяла, пожала плечами. - Железка. - И вы ее раньше никогда не видели? Возьмите, посмотрите. Майя на ключ не смотрела, разглядывала свои холеные руки. - Я устала от вас. Скажите, у меня угнали машину или я угнала? - Понимаете, такая железка есть в багажнике каждой машины. Каждой! А в багажнике вашей машины ее не оказалось. - Не может быть, - быстро сказал Артеменко, - две недели назад я менял у машины колесо. - Две недели? - Отари причмокнул. - Вы приехали шесть дней назад. Майя встала, вынула сигареты, прикурила от протянутой Артеменко зажигалки, - Мы знакомы давно, любовники. Идите оба к черту! - Она вышла из кабинета. - Странно, что баллонного ключа не оказалось, - Артеменко помолчал. - Очень странно. С колесами у "Волги" был непорядок? - Красивая у вас женщина. Очень. Много хлопот, нервов, денег много. Ничего не давать, ничего не иметь. Жизнь одна! - Не крутите со мной, майор, - Артеменко разозлился. - Я не мальчик. Какое значение имеет, кто сегодня утром должен был ехать? Что вы размахиваете баллонным ключом? - Я не размахиваю. - Отари убрал ключ, сунув его под стол. - Простите, Отари Георгиевич. - Артеменко обаятельно улыбнулся. - Нервы. Годы сказываются. Женщина у меня молодая, красивая, с характером. - Да, дорогой. Как русские говорят жизнь прожить - не поле перейти. Верно? - Верно, Отари, верно. Стареть не хочется, дорогой. Очень. Отари понял, что Артеменко открылся, говорит правду. - Любишь? Артеменко махнул рукой, подошел к окну. Во дворе Кружнев с милицейским сержантом менял у машины колесо. "А они нашего бухгалтера проверяют. Ох, не простые работают ребята. Гуров - подполковник МУРа. Они успели с ним переговорить. Возможно, в этом кабинете театр. И меня этот бритоголовый сыщик просто разматывает. Зачем? Почему? За всем этим стоит мощный талантливый режиссер вот так, спонтанно, не разобраться. Не показать, что догадываюсь, уйти интеллигентно, и думать, думать..." Отари знал, что именно видит Артеменко во дворе. Если ты, москвич, в деле замазан, то догадаешься и испугаешься. А испугаешься - начнешь защищаться, действовать. Ты только человек, можешь и ошибиться. Отари рассуждал правильно, но не знал, что подполковник Гуров известен, открыт, и факт этот сильно менял позицию, соотношение сил. - Отари Георгиевич, пойду я, не торопясь, в гостиницу, - сказал Артеменко. - Поразмыслю дорогой, как Майю умилостивить. - Если бы вы знали, Владимир Никитович, как много в моем кабинете врут. - В чем я вру? - искренне удивился Артеменко. - Скажу. - Отари взял Артеменко за локоть, подвел к двери. - Тебе не надо улаживать с этой женщиной. Она из твоих рук ест и пьет. Скажи, у нее деньги на билет до Москвы есть? Скажи. Быстро скажи. Артеменко, поморщившись, освободил затекшую под железными пальцами майора руку. - Ты упрощаешь, Отари. Я не знаю, сколько у Майи денег. Если она позвонит в Москву, то через несколько часов у нее будут деньги, и серьезные. - Значит, умеешь говорить правду? Хорошо. А вчера вечером, в ресторане? - Я сказал. - Не знаю. Верю, не верю, не знаю. Но ты на всякий случай береги себя, дорогой. Гостиница. Ресторан. Набережная. В горы не ходи, там и сорваться можно. Случается. А сейчас попроси своего бухгалтера подняться. Он гайки крутить умеет, мы видели. - До встречи. - Артеменко поклонился и вышел. "Прав Гуров. Я тоже прав. - Отари вернулся к столу. - Плохо. Пахнет совсем плохо. Смертью. Кто? И кого? Пустяка не знаем. Главного пустяка. Если бы этот человек был чистый, никогда бы не разрешил разговаривать с собой на "ты". Никогда". Когда Кружнев. тихо постучав, вошел, Отари вяло сказал: - Садитесь, пожалуйста. Спасибо, что пришли, Леонид Тимофеевич, - он потер свою голову. - Ох, так зачем же я вас пригласил? Кружнев взглянул виновато, пожал плечами, еще больше ссутулился. - Не знаю, но я чем могу. - Так, дорогой. - Отари сосредоточился. - Вы вчера ужинали в ресторане гостиницы. Кто находился за столом? - Ужинали. - Кружнев виновато кивнул. - За столом? Майя, был, естественно, и Владимир Никитович, ну и Толик, куда от него денешься. - А Лев Иванович? - Отсутствовали. - А что он за человек, этот Лев Иванович? Куда подавался дорогой? Все вместе были, а вчера пропал? - Этого не знаю. - Кружнев смущенно улыбнулся, старался не рассмеяться, так как тоже знал, где и кем работает Лев Иванович Гуров. Вчера вечером Артеменко, слегка захмелев, рассказывал о Гурове, его профессии и непонятной конспирации. Отари об этом не догадывался, но почувствовал, что начал беседу неправильно, и круто свернул. - Между Майей и Артеменко был разговор, мол, утром вместе ехать на машине? - Вместе? Нет. Днем они о какой-то поездке спорили. А вечером Владимир Никитович сказал, мол, утром поеду, привезу все в лучшем виде. - Точно? - Абсолютно. - Значит, ехать должен был Артеменко? - Он хотел ехать, а поехал бы я, - ответил Кружнев. - Понимаете, чуть позже Майя пригласила меня танцевать. Я смутился, она красавица, высокая, статная, а я вот, - он повел плечами, для большей убедительности встал. - Понимаете? Танцуем, она мне шепчет "Ленечка, миленький... - она так меня порой называет, - давай этого самодовольного типа разыграем. Я тебе дам ключи от машины и деньги, смотайся на базар, купи огромный букет роз". Отари поднес к лицу растопыренную пятерню и сказал. - Вах! - И почему-то добавил: - Мама мия! КРУЖНЕВ Леонид Тимофеевич Когда первого сентября Леню Кружнева привели к празднично украшенной школе, его не хотели пускать. - Мамаша, не морочьте мне голову, мальчику от силы пять лет, - шипела директорша, одновременно улыбаясь другим детям и родителям. - Все желают вырастить вундеркиндов, не калечьте ребенка! - Но мы же подали документы, прошли собеседование, - шептала Ленина мама. Тщедушный Леня, придавленный огромным ранцем, крутил стриженой головой, уши у него торчали прозрачными розовыми лопухами. - Не знаю, кто у вас принял документы! Мамаша, отойдите! Здравствуйте, ребята, поздравляю... - Мама! - тонким звенящим голосом сказал Леня. - За мной не приходи, я вернусь сам! - Он подошел к директрисе, запрокинул голову так, что затылок уперся в ранец: - Мне восемь лет, я умею читать и писать! Вы не имеете права... - и прошел мимо растерявшейся руководительницы. Дети, как известно, бывают жестоки, и одноклассники попытались над Леней подшучивать и издеваться. Но быстро отказались от своей затеи. Леня был мал и тщедушен, но отважен и неукротим, как дикий звереныш. Стоило ему почувствовать опасность, он бросался в атаку, не думая о соотношении сил и последствиях, вцеплялся в волосы, впивался в лицо ногтями, хватал зубами, стремясь причинить обидчику боль. Леню не любили и одноклассники, и преподаватели, однако все признавали его незаурядность. И в десятом он походил на семиклассника, но учился, как бог, дрался, как дьявол, первым никого не трогал, на девчонок не обращал внимания, но при необходимости защищал их. Разговаривал с ними сухо, покровительственно, называл всех одинаково "Дульсинеями", будто не знал имен и фамилий. Никто не догадывался, какие страсти бушевали в этом маленьком человеке, о чем он думал, о чем мечтал. С пятого класса Леня ежедневно делал гимнастику. И хотя плечи у него не раздались, но тело стало твердым. В десятом, на уроке физкультуры, признанные богатыри класса затеяли соревнования по подтягиванию на кольцах. Девчонки, естественно, болели, а Леня молча стоял в стороне. Когда чемпиону победно подняли руку, Леня принес табурет - иначе он достать кольца не мог - и подтянулся на одной руке больше, чем чемпион на двух. - Он и весит в два раза меньше меня! - ломающимся голосом воскликнул чемпион. - Элементарно! Закон земного тяготения. Леня пальцем поманил его, сел за стол, упер в него локоть, вызывая на борьбу. - Леня, я тебя и так уважаю, не надо. - Мальчик был великодушен и не хотел унижать товарища. - Ты мне дашь сто очков в математике, физике - тут не надо. Класс притих, Леня сидел и ждал, смотрел на противника, не мигая, черными злыми глазами. Соревнования не получилось. Леня припечатал руку соперника сразу. - Вот так! - Он встал. - Лучше меня ты лижешься с Дульсинеями, все остальное ты делаешь хуже. Он не только унизил парня, но и наплевал в романтические души девчонок, большинство из которых были открыто или тайно влюблены в поверженного кумира. Школу Леня Кружнев окончил с золотой медалью. Считая себя личностью неординарной, подал документы в МГИМО.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору