сь, - провозгласила женщина,
подходя  к ним. - Всегда старалась  опередить  подобные предложения.  -  Она
основательно и умело поцеловала Бена. - Ты есть Бог, Брат.
     - Ты есть Бог. Разделим же воду.
     - Да не мучает тебя жажда. Не обращай внимания на Дюка. Из того, как он
со мной обращается, я  заключаю, что это дитя бутылки. - Она поцеловала Дюка
даже более продолжительно, чем целовала Бена. Дюк в это время поглаживал  ее
по весьма основательному заду. Она была низенькой пухлой смуглой брюнеткой с
гривой иссиня-черных волос, которые спускались почти до пояса. - Дюк, это ты
уволок "Женский журнал"? - Она взяла  вилку и принялась за яичницу-болтунью.
- Ммм... хорошо. Это не ты готовил, Дюк.
     - Это Бен. С чего это мне смотреть "Женский журнал"?
     - Бен, разбей  еще  пару дюжин, а  я  их поджарю. Там статья, которую я
хотела показать Патти.
     - О'кей, - согласился Бен.
     - Только  не  надо  ничего менять в кухне!  И  оставь  мне  поесть!  Ты
думаешь, что мы, мужчины, способны работать натощак?
     - Ну, ну, Дюк, миленький. Вода  разделенная  - вода приумноженная. Бен,
все эти  его стенания ровным  счетом ничего  не значат... поскольку по части
женщин он выполняет две нормы, а по части еды - три, и он просто кисонька. -
Она подцепила на вилку кусок яичницы и положила Дюку в рот. - Не корчи рожи,
братец. Я сготовлю тебе второй завтрак. Или это для тебя уже третий?
     - Даже  еще и  не первый. Ты  все слопала. Рут, я  как  раз рассказывал
Бену, как  вы  с Сэмом  совершили прыжок с  шестом  на  Девятый. Его  мучают
сомнения по поводу сегодняшнего Деления Воды.
     Рут прикончила последний  кусок  с тарелки  Дюка, поднялась  и занялась
готовкой.
     - Дюк, я пришлю тебе что-нибудь посущественнее яичницы. Держи свой кофе
и проваливай. Бен, я тоже страшно волновалась. Но ты не беспокойся: Майкл не
делает  ошибок.  Ты  принадлежишь  нам, иначе  бы  тебя  здесь не  было.  Ты
останешься?
     - Я не могу. Что, кофе готов?
     - Да, наливай. Ты вернешься. И  когда-нибудь останешься. Дюк прав... мы
с Сэмом совершили прыжок с  шестом. Это было слишком  быстро для  чопорной и
благопристойной домохозяйки средних лет.
     - Средних лет?
     - Бен,  одно из  преимуществ учения в том, что  по мере  того,  как оно
выправляет твою душу, выправляется  и твое тело. В этом  смысле христианские
ученые правы. Ты заметил в ванных хоть какие-нибудь пузырьки с лекарствами?
     - Нет.
     - И  не  удивительно. Мы  обходимся без них.  Сколько  людей поцеловали
тебя?
     - Не знаю точно. Несколько.
     - В  качестве жрицы я целую  каждый день более, чем "нескольких",  но в
Гнезде не бывает  даже легкого насморка. Раньше я относилась к тем женщинам,
что  постоянно хнычут, что постоянно  не в  настроении и  склонны  к женским
недомоганиям. - Она улыбнулась. - Теперь я более женщина, чем когда-либо, но
я  на  двадцать  фунтов  легче,  на несколько лет моложе,  и мне  не на  что
жаловаться.   Мне   нравится  быть  женщиной.  Дюк  польстил  мне,   называя
левантийской блудницей, но я еще гибче: когда я учусь, я сижу в позе лотоса,
а раньше единственное, что я могла - это нагнуться вперед.
     Но    это   случилось   быстро,   -   продолжила   Рут.   -   Сэм   был
профессором-востоковедом.  Он  стал  посещать  церковь,  потому  что это был
единственный  способ выучить  марсианский.  Педантичный  профессионал, он не
интересовался самой церковью. Я пришла, чтобы держать его под наблюдением. Я
была ревнива. Даже очень ревнива.
     Так мы дошли до Третьего Круга. Сэм учился быстро. Я угрюмо смотрела на
его успехи, но  изо  всех сил старалась не отставать, чтобы не выпускать его
из  поля  зрения.  А  потом  -  бабах!  Случилось  чудо.  Мы  начали  думать
по-марсиански, правда, совсем немного поначалу. А Майкл почувствовал это. Он
попросил нас однажды вечером остаться  после службы...  и  Майкл и  Джиллиан
предложили  нам воду.  После  этого я вдруг поняла, что была  всем, что  так
ненавидела в  других женщинах, что презирала мужа за то, что он позволил мне
быть  такой, и ненавидела за то,  что он  сделал.  Все это  на  английском с
отвратительными  вставками  на иврите.  Поэтому  я  плакала, стонала  и была
настоящей обузой Сэму... вместо, того,  чтобы  подождать,  поделиться с  ним
своими мыслями и снова стать ближе.
     После  этого  все  было проще,  но не  слишком  просто, потому  что нас
протащили через круги экспрессом. Майкл знал,  что мы нуждаемся  в помощи, и
хотел привести нас под защиту Гнезда. Когда пришло время Деления Воды, я еще
не могла  обходиться  без  помощи.  Я  хотела  войти в Гнездо... но  не была
уверена, что  смогу присоединиться к семерым его  обитателям. Я боялась, как
последняя дурочка.  По пути к Храму я едва не начала умолять  Сэма вернуться
домой.
     Она подняла глаза, и, хотя она  не улыбалась, на лице ее было  написано
блаженство: пухлый ангелочек с большой вилкой в руке.
     - Мы  вошли  во  Внутренний  Храм, и  свет  залил меня,  а  платье  мое
исчезло... и все  они звали нас из бассейна по-марсиански прийти и разделить
воду жизни... и я ринулась в  воду, и  погрузилась в нее, и навеки  осталась
там!
     И мне  это по  сердцу. Не  трусь, Бен, ты  тоже выучишь  язык,  осилишь
учение,  и  всегда  тебе  с  любовью придут на  помощь. Сегодня  вечером  ты
прыгнешь  в  этот  бассейн,  и я протяну руки,  чтобы встретить тебя.  И так
сделает каждый из нас, приглашая тебя домой. Возьми, отдай это Дюку и скажи,
что  он  поросенок...  но  очень миленький. А это  тебе. Нет-нет,  ты вполне
осилишь столько. Поцелуй меня и иди: у Рутти есть дела.
     Вен принял поцелуй, послание и тарелку. Выйдя, он обнаружил на одной из
кушеток  спящую  Джил.  Он присел в  сторонке,  глядя  на  нее,  наслаждаясь
прекрасной  картиной и  думая о том, что  Доун и Джил  более  схожи, чем  он
считал  раньше.  Загар Джил был сплошным  и  казался  тенью загара Доун.  Их
пропорции были  идентичны.  В  добавление  ко  всему даже черты их  лиц были
похожи.
     Он на секунду поднял взгляд! а когда вновь опустил, то увидел, что Джил
лежит с открытыми глазами и улыбается.
     - Ты есть Бог, милый, и это прекрасно пахнет.
     -  Ты отлично выглядишь.  Я не хотел  будить тебя. - Он  подошел к ней,
присел рядом и поднес кусочек к ее губам. - Это я готовил. С помощью Рут.
     - Вкусно. Ты  не разбудил меня. Я просто лежала с  закрытыми глазами. Я
всю ночь не спала.
     - Совсем?
     - Ни минутки. Но я прекрасно чувствую себя. Только голодна. Это намек.
     Пришлось ему покормить ее. Она не стала отказываться от его помощи.
     - А ты-то поспал? - спросила она, заморив червячка,
     - Немножко.
     - А Доун? Часа два поспала?
     - О, даже больше.
     - Ну, тогда она в порядке. Два часа - это словно раньше восемь. Я знаю,
что за прекрасную  ночь  ты провел... вы оба...  но я  беспокоилась, что  ей
могло не хватить времени на отдых.
     - Что ж,  это была прекрасная  ночь, - согласился Бей, - хотя я и  был,
ну... удивлен тем, как ты подсунула ее мне.
     - Ты  хотел  сказать  "шокирован". Я ведь знаю тебя,  Бен. У  меня было
искушение самой провести с тобой  эту ночь... я  действительно этого хотела!
Но ты  пришел с ревностью, которая  так  и  лезла из тебя. Думаю, сейчас она
исчезла. Так?
     - Думаю, да.
     - Ты есть Бог.  У меня  тоже была прекрасная ночь, свободная от  забот,
потому что ты был в надежных руках. В хороших руках. Лучших, чем мои.
     - Не говори глупостей, Джил!
     - Да? Я  грокаю, немножко ревности все-таки осталось, но мы ее выгоним.
-  Она  села,  коснулась  его щеки и спокойно сказала: -  До  вечера, милый.
Потому что я не хочу, чтобы твое Деление Воды было менее чем превосходим.
     - Но... - Бен остановился.
     - Ожидание, - сказала она и потянулась к краю кушетки. Бену показалось,
что пачка сигарет прыгнула в ее ладонь.  Обрадованный тем, что может сменить
предмет разговора, он сказал:
     - Ты тут тоже поднаучилась всяким фокусам.
     -  Не  слишком  многому,  - улыбнулась Джил. -  "Я  только  яйцо", если
цитировать моего учителя.
     - Но как ты это сделала?
     -  Ну, я ей свистнула по-марсиански. Сначала ты грокаешь предмет, потом
грокаешь, для чего он тебе нужен... Майк! - Она помахала  рукой. - Мы здесь,
милый!
     - Иду. - Человек с  Марса  подошел к Бену, поднял его на ноги. - Дай-ка
взглянуть на тебя, Бен! Как приятно вновь увидеть тебя!
     - Приятно увидеть тебя. И быть здесь.
     - Как насчет трех дней? Да, именно трех?
     - Я ведь работаю, Майк.
     - Посмотрим. Девушки  все в восторге, они  готовятся  к  твоему Приему.
Впрочем, ладно, ни к чему о них и упоминать.
     - Патти сменила расписание,  - сказала Джил  Майку. - Доун,  Рут  и Сэм
позаботятся  обо всем,  что нужно. Патти  взяла на себя matinee*,  так что у
тебя весь день свободен.

     * Мatinee (фр.) - утренний спектакль или концерт.

     -  Хорошие  новости! -  Майк сел, положил голову  Джил  себе на колени,
усадил рядом с собой Бена, положил руку ему на плечо и вздохнул. Он был одет
так же, как на службе для аутсайдеров: в  модный тропический деловой костюм.
-  Бен,  не ругай меня. Я мотался целые  сутки, делал  то  одно, то  другое,
об®ясняя людям, почему они никогда не должны спешить. Я должен тебе, а также
Джил и  Джубалу  больше, чем кому-либо на этой планете...  и  все  же только
сейчас  я  выкроил  время  поздороваться  с  тобой. Ну,  как  ты?  Выглядишь
подходяще. Доун говорила, что ты в хорошей форме.
     Бен почувствовал, что краснеет.
     - Я в порядке.
     - Это  хорошо. Этой ночью хищники  выйдут на охоту.  Я близко грокнул и
поддержу тебя. К  концу ты  будешь более свежим, чем вначале. Так, Маленький
Брат?
     - Да,  - согласилась Джил. - Бен, Майк может влить в тебя новые силы...
физические и моральные. Я могу лишь немного, а Майк - в полной мере.
     - У Джил тоже большие способности, - Майк погладил ее. - Маленький Брат
- это кладезь силы для каждого. Прошлой ночью так оно и было. - Он улыбнулся
ей и пропел:

     Таких вот девушек, как Джил -
     Одна на миллион.
     Желанна каждому она,
     И всяк в нее влюблен.

     ...разве не так. Маленький Брат?
     - Ну... - ответила явно  довольная Джил,  положив свою ладонь на его, -
Доун совершенно такая же, как я. И так же желанна.
     - Но Доун стоит внизу, извлекая полезные сведения из светской болтовни.
Она занята, а ты - нет. Это существенная разница, верно, Бен?
     -  Возможно.  - Кэкстона  смущало их  поведение, несмотря  на атмосферу
раскованности. Лучше бы они либо перестали обниматься, либо дали  ему  повод
уйти.
     Майк  продолжал  обнимать  Джил, не  снимая руки с плеча Бена... и  Бен
вынужден  был признать, что Джил поощряет его к этому. Майк  очень  серьезно
сказал:
     - Бен, такие ночи, как  прошлая, когда целая группа совершила прыжок на
Восьмой  Круг, сильно  возбуждают  меня.  Давай я расскажу  тебе кое-что  из
уроков Шестого Круга. Мы, люди, имеем нечто, о чем воспитавший меня народ не
может даже  и  мечтать. Я  должен сказать тебе,  насколько  это ценно... и я
знаю, насколько это исключительно... поскольку  знаю, что  значит  быть  без
этого. Блаженство быть мужчиной и женщиной. И сотворил Он Мужчину и Женщину.
Величайшее  сокровище из тех, что открыли Мы-Кто-Есть-Бог. Ты хочешь  что-то
сказать, Джил?
     - Это  прекрасно  и  правильно, Майк.  И Бен знает,  что это Истина. Но
сочини песенку и о Доун, милый.
     - О'кей:

     Зарей называют прекрасную Ардент,
     И Бен это грокнул во взгляде ее.
     Она что ни день, то меняет наряды,
     На нижнее, впрочем, не тратясь белье.

     О'кей?
     Джил хихикнула.
     - Ты уже спел ей это?
     - Да, а она  дала мне кусок сыра... и просила передать Бену, что целует
его. Кстати, есть кто-нибудь на кухне? Я только что вспомнил, что не ел пару
дней. Или лет.
     - Я думаю, там Рут, - сказал Бен, поднимаясь.
     Майк удержал его.
     - Эй, Дюк!  Посмотри,  не найдешь  ли  кого-нибудь, кто  напек  бы  мне
побольше пшеничных лепешек и нацедил галлон кленового сиропа.
     - Конечно, - откликнулся Дюк, - я сделаю это сам.
     - Нет уж, я не настолько голоден. Найди Тони. Или Рут. - Майк привлек к
себе Бена. - Бен, я грокаю, что ты не совсем счастлив.
     - Что? О, нет, мне тут хорошо.
     Майк поглядел ему в глаза.
     -  Жаль, что ты  не  знаешь  языка, Бен. Я  чувствую,  что  тебя что-то
смущает, но не могу видеть твои мысли.
     - Майк... - вмешалась Джил.
     Человек  с  Марса  взглянул на нее,  потом опять  на  Бена,  и медленно
проговорил:
     - Джил сейчас рассказала мне о твоих проблемах, Бен... и это то, чего я
пока еще не могу грокнуть полностью. - Он выглядел обеспокоенным и колебался
так же  долго, как  в те времена, когда еще только  учил  английский. - Но я
грокнул, что мы не можем  проводить сегодня ночью Деление  Воды. Ожидание. -
Майк покачал головой. - Мне очень жаль. Но ожидание заполнится.
     Джил села.
     - Нет,  Майк. Мы не можем отпустить  Бена без этого. Кого угодно, но не
Бена.
     - Я  не  грокнул  этого, Маленький Брат,  -  медленно  проговорил Майк.
Последовала длительная  пауза -  молчание, более  напряженное, чем разговор.
Наконец Майк с сомнением спросил Джил: - Ты говоришь верно?
     - Вот увидишь! - Джил внезапно вскочила, села  рядом  с Беном  и обняла
его. - Бен, поцелуй меня и перестань беспокоиться.
     Она  поцеловала его первой. Бен почувствовал, как куда-то ушло  все его
беспокойство. Внутри словно разлился какой-то свет, не оставляющий места для
недопонимания. Майк еще сильнее привлек к себе Бена и мягко сказал:
     - Мы грокнем ближе. Сейчас, Джил?
     - Сейчас! Прямо здесь и прямо сейчас... разделите воду, милые мои!
     Бен  повернул голову...  и крайнее  удивление выбило  из  него эйфорию:
Человек с Марса каким-то образом умудрился остаться без следа одежды.

        Глава 33.

     - Ну? - спросил Джубал. - Так ты принял их приглашение?
     - Ха! Я стрелой помчался прочь! Схватил одежду,  проигнорировал надпись
на двери и помчался к под®емке, держа одежду в обеих руках.
     - Вот как? Полагаю, если бы я был Джил, я бы обиделся.
     Кэкстон покраснел.
     - Я должен был уйти, Джубал.
     - Хм... И что было дальше?
     -  Ну,  я  в  темпе  оделся,  обнаружил,  что забыл сумку,  но  не стал
возвращаться. Я  прыгнул  в  под®ем  к у и  едва  не  разбился. Знаете,  как
работают эти обычные под®емки...
     - Не знаю.
     -  Да?  Ну,  в  общем, если  не  нажимать кнопку  под®ема,  то медленно
опускаешься.  Но я не опускался.  Я падал  -  с  шестого  этажа. Когда я уже
понял,  что разобьюсь,  что-то  подхватило  меня.  Не  сеть безопасности,  а
какое-то поле. Ко всему прочему я еще и чертовски перепугался.
     - Ну так верь побольше в эту механику. Я вот больше  доверяю лестницам,
И уж только если это неизбежно, воспользуюсь эскалатором.
     - Ну,  возможно,  в  под®емке и  не  было поломок. Дюк отвечает  там за
безопасность, но что ни скажет Майк - для Дюка  это  словно евангелие - Майк
загипнотизировал  его. Он всех там загипнотизировал. Когда придет  крах, это
будет  пострашнее,  чем  любая  бракованная под®емка.  Джубал, что мы  можем
сделать? Я чертовски беспокоюсь.
     Джубал выпятил губы.
     - И какой же именно аспект тебя тревожит?
     - Да все!
     -  Вот как? Я-то понял, что  ты  наслаждался этим визитом... вплоть  до
того момента, когда повел себя, словно напуганный кролик.
     - Ну...  да, именно  так. Майк и меня загипнотизировал. - На лице  Бена
было написано полнейшее замешательство.  -  Я не  убежал бы, не случись этой
последней вещи. Джубал, Майк сидел рядом со мной, его рука все время была на
моем плече. У него не было возможности раздеться.
     Джубал пожал плечами.
     - Ты был занят другим. Не заметил бы и землетрясения.
     - Глупости! Я же не закрывал глаза, словно  школьница-малолетка. Как он
это сделал?
     -  Это к делу не относится. Или  ты хочешь сказать, что тебя шокировала
нагота Майка?
     - Да, и еще как.
     - И это в то время, как сам ты сидел без ничего?
     - Нет-нет!  Джубал, у меня просто желудок не приспособлен для групповых
оргий. У меня завтрак  чуть не полез обратно. - Кэкстон поморщился. - Как бы
вы себя почувствовали, если б  посреди вашей комнаты  люди стали себя вести,
словно мартышки в клетке?
     Джубал сплел пальцы.
     - Вот тут какое дело, Бен. Это была не наша комната. В  чужой монастырь
со   своим   уставом   не  ходят.   Таково  универсальное   правило  всякого
цивилизованного человека.
     - И вы не находите такое поведение шокирующим?
     -  А это  уже другой вопрос. Публичное  соитие я нахожу безвкусицей, но
это просто отражает то,  что было вбито в  меня в молодые годы. Значительная
часть человечества не разделяет моей точки зрения. У оргий  довольно древняя
история. Но  шокироваться? Сэр, меня  шокирует только  то,  что задевает мои
этические принципы.
     - Вы считаете, что это - всего лишь дело вкуса?
     -   И  ничего  более.  И  мой  вкус   не  более  священен,   чем  прямо
противоположный вкус Нерона. Даже менее священен: Нерон был богом, а я нет.
     - Будь я проклят!
     - Может и будешь... если проклятье вообще возможно. Но, Бей, это же  не
было публичным соитием.
     - Что?
     -  Ты говорил, что все  эти  ребята состоят  в групповом браке.  Случай
групповой теогамии, так  это  можно назвать.  Вследствие  этого все, что там
происходило... или должно  было произойти - тут  ты  был невнятен -  не было
публичным. "Ведь здесь  нет  никого,  кроме нас, богов", так  как  же кто-то
может быть оскорблен?
     - Я был оскорблен.
     -  Твой  апофеоз  был  неполным.  Ты  сам  сбил  их  с  толку.  Ты  сам
спровоцировал их на это.
     - Я? Джубал, я не делал ничего подобного.
     - Ну ты и жук! У тебя был случай все  понять, едва  ты  вошел туда.  Ты
сразу  увидел,  что  их  обычаи  -  не  твои.   Но  ты  остался,  насладился
благосклонностью одной  из богинь, вел себя с нею  как бог.  Ты знал цену, и
они знали, что это  ты  знал. Их ошибка  была  в том, что  они  приняли твое
лицемерие  за  чистую монету. Нет, Бен, Майк и Джил вели себя пристойно. Это
ты их оскорбил.
     -  Проклятье,  Джубал,  вы  все  ставите  с  ног  на голову!  Я  совсем
запутался... Я  сбежал,  потому что  должен был это сделать!  Меня  чуть  не
вырвало!
     - Теперь  ты заговорил  о рефлексах? Любой человек  старше двенадцати в
таком  случае  стиснул  бы  челюсти,  нашел  бы  ванную,  и после  того, как
полегчает, вернулся бы и  извинился перед компанией. Это  не было рефлексом.
Рефлекс выворачивает  желудок, а  не  указывает дорогу  ногам, не заставляет
хватать вещи,  не проводит сквозь двери и не толкает в дыру под®емки. Страх,
Бен. Почему ты испугался?
     Кэкстон долго молчал. Наконец он вздохнул и сказал:
     - Я знал, что вы докопаетесь до этого... Я - ханжа.
     Джубал покачал головой.
     - Ханжа считает, что его понятия  о приличиях естественны для всех. Это
не подходит к тебе. Ты приспосабливаешься ко многому, что  не отвечает твоим
понятиям о  приличиях,  тогда как истинный  ханжа нанес бы оскорбление  этой
прекрасной татуированной леди и вышел бы вон. Копай глубже.
     - Все это выбило меня из колеи.
     -  Я  знаю,  Бен,  и  от  души  сочувствую.  Давай-ка  рассмотрим  одну
гипотетическую ситуацию. Ты  упоминал женщину по имени Рут. Предположим, что
Джиллиан бы не было. Допустим, с тобой  были бы Майк и Рут, и они предложили
бы  тебе то  же  самое. Ты  был бы шокирован?-  Да,  конечно. Это шокирующая
ситуация, хотя вы и утверждаете, что это дело вкуса.
     -  Насколько ты был  бы  шокирован? Дошло бы до тошноты? До панического
бегства?
     Кэкстон призадумался.
     - Черт вас возьми, Джубал.  Хорошо, я просто  нашел бы удобный предлог,
чтобы выйти на  кухню или еще куда,  а  потом