подкрепить ваши аргументы.
     --  Благодарю  вас, генерал  Шерман,  --  с  отзвуком  теплого  чувства
проговорил Борегар, отдавая честь.
     Шерман  козырнул в ответ, развернул коня и по-скакал  прочь.  Полковник
Эйплер собственноручно взял коня под уздцы, когда Шерман спешился.
     -- Генерал, в чем там  дело, что стряслось? Шерман  посмотрел  на  него
рассеянным взглядом, мысленно пребывая где-то далеко.
     --  Да,  Эйплер,  это дело  исключительной важнос-ти, иначе  генерал не
приехал бы собственной персо-ной, как сейчас. Я должен доложить. Как  только
с этим будет покончено, я поговорю  с вами и остальны-ми старшими офицерами.
Пожалуйста, попросите их собраться в моей палатке через тридцать минут.
     Он спустился  по склону к  лагерю, но, вопреки собственным словам, даже
не думал заходить к телеграфистам. Вместо  этого  он  направился  прямиком в
собственную палатку. И обратился к часовому:
     --  Никто не должен  меня  беспокоить, пока  мои офицеры  не  соберутся
здесь.  Велите  им  подождать у входа. Никому не позволительно  видеться  со
мной. Вообще никому, ясно?
     -- Так точно, сэр.
     Рухнув на  походный  стул,  Шерман  устремил  не-видящий  взгляд вдаль,
рассеянно  теребя  свою  жид-кую  бороду.  Нынешняя  ситуация  предоставляет
воз-можность,   за  которую  надо  хвататься  обеими  руками,  пока  она  не
ускользнула,  и ни  в коем случае  не вы-пускать.  Несмотря  на  собственное
заявление,  Шер-ман решил  покамест не связываться  с  Халлеком. Ему  просто
нужно было время, чтобы обдумать внезапно возникшую идею  без  лишних помех.
Пришедший  ему  в  голову курс  действий слишком  уж  нестандартен,  слишком
иррационален, чтобы его могли постичь другие.
     Конечно, долг  повелевает ему  немедленно  теле-графировать о том,  что
случилось в Билокси, испро-сив приказаний. Когда генералы и политики поймут,
что  натворили англичане, то наверняка согласятся на  перемирие. Общий враг.
Уж пусть лучше  армия южан бьется с  англичанами, чем угрожает нападением на
Север.
     Но сколько времени понадобится политиканам, чтобы принять решение?
     Слишком  много, это и ребенку ясно.  Никто  не за-хочет принять на себя
ответственность  за   радикаль-ные   действия,  о  которых  просит  Борегар.
Команди-ры  будут  трепетать,  передавая  ответственность вверх  по команде.
Туда-сюда  полетят телеграфные депеши, пока  в конце  концов вся проблема не
плюхнется на плечи Эйбу Линкольну.
     И сколько же времени это займет? В лучшем слу-чае -- несколько часов, в
худшем  -- не один день.  А  ре-шение  надо принять сию же  минуту.  Как  ни
трудно,  придется  взять ответственность на  себя. Надо идти  ва-банк, пусть
даже  на кону  вся  карьера.  Если упус-тить  подобную возможность, она  уже
никогда не по-вторится. Надо принять решение самостоятельно и действовать на
основании этого решения.
     И  Шерман знал,  какое примет решение. Он рас-смотрел все возможности и
все равно  склонялся  к  одному-единственному.  Когда офицеры собрались,  он
изложил им задуманное, аккуратно, взвешенно подбирая слова:
     -- Джентльмены, как и Север, вторжению бри-танской армии ныне подвергся
Юг.  --  Он выдержал паузу,  выжидая,  когда  эта весть дойдет  до  сознания
офицеров.  Затем  продолжал:  --  Я  переговорил   с  ге-нералом  Борегаром,
просившим  меня о  перемирии  ради позволения ему отвести  войска  на юг для
битвы с врагом. Он назвал агрессоров "нашим  общим вра-гом". И  это истинная
правда. В данный момент*  пере-мирие придется  как нельзя  кстати. К тому же
оно, несомненно, нам на руку. --  Он  оглядел офицеров,  согласно закивавших
головами.  Но согласятся  ли они с  ним после  сказанного  далее?  -- Я хочу
предо-ставить это перемирие. Что вы скажете на это?
     -- Правильно, генерал, от начала и до конца!
     -- Вы просто должны так поступить, иного выбо-ра нет.
     -- Чем  больше красномундирников они шлепнут,  тем меньше у  нас  будет
болеть голова.
     Их  энтузиазм  совершенно  натурален,  ненатужен  и  непреувеличен,  но
насколько далеко согласятся они зайти?
     --  Я  рад,  что  все  мы  в этом  едины.  --  Шерман  окинул  взглядом
взволнованных  офицеров  и загово-рил,  с  предельной тщательностью  выбирая
слова: -- Предлагаю оказать нашему общему  делу даже более обширную  помощь.
Если  вы со мной согласитесь, я намерен взять пехотный полк и присоединиться
к ге-нералу Борегару в атаке на англичан.
     Воцарилось  длительное  молчание: собравшимся требовалось  время, чтобы
обмозговать предложение  Шермана  так  и  эдак.  Последствия  зайдут  весьма
да-леко,  речь  идет  не  о  единственном  случае  совместно-го  участия   в
конфликте.  Конечно,  может  статься,  что  из этого решения не воспоследует
ничего,  кроме  одного-единственного боя,  или оно может повлечь даль-нейшие
события, которые почти невозможно пред-угадать. Первым подал голос полковник
Эйплер:
     -- Генерал, вы весьма мужественный человек,  если  решились  предложить
подобное, не согласовав это по команде. Я уверен, что вы учли это и учли все
возможные  последствия своих действий.  Что ж, я тоже. Я бы  хотел, чтобы  с
собой вы взяли Пятьдесят третий Огайский. Президент всегда стремился любы-ми
средствами укоротить эту войну, заключить мир с Конфедерацией. И я целиком и
полностью с этим со-гласен. Давайте поможем остановить это вторжение. Берите
нас с собой.
     Эта единственная искра воспламенила энтузиаз-мом всех офицеров. Капитан
Мунк одобрительно вскричал:
     -- Пушки, вам нужны пушки! Моя Первая  Миннесотская батарея тоже пойдет
с вами!
     -- А люди поддержат это решение? -- поинтере-совался Шерман.
     -- Уверен, поддержат, генерал. Они  наверняка разделяют  наши  чувства.
Надо гнать захватчиков из нашей страны!
     Пока офицеры  раздавали приказания,  Шерман вернулся  в свою  палатку и
написал рапорт, подробно изложив свои действия и доводы в их пользу. Сло-жив
и запечатав рапорт, он послал за генералом Лью Уоллесом, командиром Двадцать
третьего Индианского полка.
     ---- А ты-то согласен с подобными действиями,
     Лью?
     -- Как нельзя более, Камп. Есть шанс,  что  удаст-ся как-то повлиять на
эту  войну. Хотя  я и не совсем представляю, что из этого может выйти. После
Шайло  и всех  этих смертей, пожалуй, я  начал видеть войну совершенно иными
глазами.  Мне кажется,  что  ты  предлагаешь весьма  достойную  вещь. Негоже
аме-риканцам биться  с американцами, хоть  нас к этому и вынудили. Теперь  у
нас есть шанс как-то поправить положение, и к тому же вместе.
     -- Хорошо. Тогда прими командование до моего возвращения. И возьми  вот
это. Это полный  рапорт  обо  всем, что  здесь сегодня произошло.  Когда  мы
уй-дем, пожалуйста, телеграфируй это генералу Халлеку .
     Приняв сложенный листок, Уоллес улыбнулся.
     --  У меня  тут будет масса  дел  какое-то  время. По-дымется настоящий
тарарам, когда эта новость дой-дет по назначению. Боюсь, пройдет добрый час,
преж-де чем я смогу вырваться, чтобы отправить рапорт.
     --  Ты  весьма  рассудительный   офицер,  Уоллес.  Действуй  по  своему
усмотрению.
     Орудия  уже  приготовили  к  маршу,  лошадей  впрягли  в  постромки.  В
оборонительных позициях образовали разрыв, чтобы они могли проехать. Бой-цов
Пятьдесят третьего Огайского уже известили о на-мерениях Шермана, и ему было
очень  важно узнать, как  они  к  этому  отнеслись. Когда он под®езжал,  они
вытянулись  во  фрунт, а затем  по  шеренгам прокати-лось  неистовое "Ура!".
Солдаты приветствовали ге-нерала, медленно ехавшего  вдоль строя, размахивая
в воздухе  фуражками, поднятыми на кончиках  шты-ков.  Боевой  дух  взмыл до
небес, и,  похоже, никто  ни  в малейшей степени не усомнился  в  важности и
пра-вильности его  решения. Но разделят ли подобное  от-ношение конфедераты?
Шерман посмотрел на ци-ферблат: час истек.
     Отправляясь  вместе  с полковником  Эйплером  на встречу  с.  ожидавшим
генералом  Борегаром,  Шерман  чувствовал,  что на них устремлены глаза всей
армии.
     Он выбирал слова очень аккуратно, боясь малей-ших недоразумений.
     -- Решение было трудным и чрезвычайно важ-ным, генерал Борегар, и, хочу
уверить вас, едино-душным. Я сообщил своим офицерам о нападении англичан,  и
мы  были  в  своем  мнении  едины. Я  гово-рил  войскам  о том,  что намерен
предпринять,  и, уве-ряю, все  люди  в  моих полках  до  последнего человека
согласны со мной. Сейчас у Севера и Юга в самом деле один общий враг.
     --  Я  ценю  это  решение,  -- угрюмо кивнул  Боре-гар.  --  Значит, вы
согласны на перемирие?
     --  И  даже  более  того. Это  полковник  Эйплер,  ко-мандир  Пятьдесят
третьего  Огайского полка. Он и все  люди его полка согласны с моим решением
каса-тельно того, что следует предпринять.
     --  Благодарю  вас,  полковник.  Шерман  заколебался.  Разумно  ли  так
поступать и как отнесется к этому Борегар? Но пути назад уже нет.
     -- Мы  пойдем  куда  дальше простого перемирия. Мы отправляемся с вами,
генерал. Этот полк помо-жет вам атаковать английских захватчиков.
     Реакция генерала на  решение  Шермана  не остави-ла места ни для  каких
сомнений. На мгновение  он оцепенел, не зная,  как  быть,  а потом с громким
вос-клицанием подался  вперед, сжав  руку Шермана, и неистово встряхнул  ее,
потом обернулся и повторил то же самое с полковником Эйплером.
     --  Генерал Шерман, вы  не  только обладаете отва-гой  и  благородством
южного  джентльмена. Но, кля-нусь Всевышним, вы настоящий южный джентль-мен!
Ваши годы в Луизиане  прошли  не  зря, мой  при-зыв о помощи  получил  такой
отклик, на который я, даже в самых смелых упованиях, рассчитывать не
     мог.  Ведите своих  людей.  Ведите своих  людей! Мы  выступим  в защиту
общего дела.
     Генерал Борегар галопом  поскакал  к  своим пози-циям,  чтобы известить
войска. Он ни на  миг не усом-нился в том,  как они примут  эту весть, --  и
оказался  прав.  Они  возликовали, когда  он сообщил о решении Шермана.  Они
радостно  кричали, все  громче  и  гром-че,  подбрасывая  в воздух фуражки и
шляпы.
     Они были построены, как на параде,  и стояли на-вытяжку, когда к ним со
своих позиций  шагала  ко-лонна облаченных  в синие  мундиры  солдат янки  с
Шерманом  во  главе.  Шедший  впереди  барабанщик  отбивал  такт,  а  флейты
наигрывали жизнерадостную мелодию.
     Удастся  ли  подобное?  Смогут ли  люди, сражав-шиеся и убивавшие  друг
друга,  теперь шагать бок о бок?  Да,  генералы Борегар и  Шерман  пришли  к
со-глашению,  но солдаты, как быть  с  солдатами?  Как они  воспримут  столь
тесную близость? Заранее не угадаешь.
     Рокот барабана,  визг  флейт,  шарканье  марширу-ющих ног.  Нарастающее
напряжение пришлось Шер-ману не по  вкусу, и  он решил  повлиять на события.
Пришпорив  коня,  подскакал   к  флейтистам,  тут  же  прекратившим  играть,
наклонился и  переговорил  с  ними.  Переглянувшись,  они  кивнули головами,
одно-временно поднесли свои инструменты к губам и в унисон заиграли.
     Вечерний воздух всколыхнула жгучая мелодия "Дикси".
     И   началось  столпотворение.  Крики,   вопли,   прон-зительный  свист.
Конфедераты без приказа  наруши-ли  строй  -- как  и северяне. Они со смехом
пожимали  друг другу руки  и хлопали  один другого по  плечам. Подобно своим
войскам, оба генерала снова обменя-лись рукопожатием, на сей раз наслаждаясь
обоюд-ным триумфом.
     Боже милостивый, подумал Шерман, это может удаться, в конце концов, это
все-таки может срабо-тать!
     Барабаны  пробили  "равняйсь", и солдаты  мед-ленно восстановили строй.
Как один, сделали пово-рот направо и зашагали по пыльной дороге.

        НА МАРШЕ



     Адмирал   Александр  Милн  отошел  ко  сну  счастли-вым.  Бомбардировка
береговых  укреплений с  моря определенно способствовала  захвату последних.
Аме-риканцы  оказали  ожесточенное  сопротивление,  но  в  конце  концов  их
уничтожили.  Благодаря пологому берегу и утихшему прибою выгрузка припасов и
ар-тиллерии прошла на диво слаженно. К полуночи шлюпки вернулись с ранеными,
вдобавок донесшими весть о победе.
     Его   обязанности   в  этой   фазе   операции   исчерпа-лись;  развитие
достигнутого   успеха   перешло   в  другие  руки.  Герцог  Кембриджский  --
превосходнейший воин,  находчивый и  опытный  полководец.  Благодаря  успеху
десанта и  атаки  он сможет удержать  позицию. А закрепившись на  плацдарме,
расширит  брешь  в обороне  американцев.  Блокада  прорвана,  и хлопок снова
потечет в Англию -- в уплату за оружие, им-портировать которое Югу станет по
средствам.  Из-рядная  часть  работы  адмирала  тут   завершена.  Уста-лость
истекших будней, напряжение и  нехватка сна сказались. Китайская  рана снова
дала  о  себе  знать, напоминая, что  он взвалил на плечи непосильную но-шу.
Сказав  вахтенным, что  хочет быть  на  мостике  при первых лучах  рассвета,
адмирал удалился на отдых.
     Казалось,  он  едва-едва смежил веки, когда слуга тихонько  позвал его.
Сев в постели, Милн понемногу
     прихлебывал кофе, не делая усилий встать, пока  чаш-ка  не  опустеет, и
чувствуя  непомерную усталость.  Только  допив  кофе,  он побрился, оделся и
поднялся на верхнюю палубу. Темный свод  небес был  усыпан звездами, и  лишь
восток  едва заметно  посерел.  Капи-тан  Роланд,  находившийся  на мостике,
встретил его официальным приветствием.
     -- За ночь шторм стих, сэр. Предстоит чудесный
     день.
     --С берега дальнейших рапортов не поступало? -- Была контратака, но  ее
отбили. Генерал Буллерс доносит, что одержана окончательная победа.
     --  Что  полевые  пушки  и  провизия?  -  На берегу,  сэр.  Как  только
рассветет, их доста-вят на укрепления.
     -- Весьма удовлетворительный бой, воистину удовлетворительный.
     Однако  вскоре  адмиралу  пришлось  глубоко  рас-каяться  в собственных
словах. Как только утренняя дымка рассеялась, его охватил ужас,  нараставший
с каждой  минутой.  Берег,  где проходила  высадка,  от-крытый  морю справа,
оказался  куда обширнее,  чем"  казалось  вчера, во  время дождя  и  тумана.
Фактичес-ки говоря,  слева  береговая  линия  не  обрывалась,  а  изгибалась
обратно, к гавани. Милн поднес подзор-ную трубу к глазу и  при разгорающемся
свете зари увидел, что за мысом блестит лагуна. Охнув, капи-тан Роланд вслух
высказал опасения, в справедли-вости которых адмирал уже не сомневался.
     -- Это не  остров  Дир...  И  вообще  не остров.  Это  берег! Неужто мы
допустили ошибку?..
     До их слуха докатился отдаленный рокот артил-лерийской стрельбы, и  оба
направили подзорные  трубы в ту сторону.  К ним приближался корабль -- шлюп,
стоявший на восточном фланге, сейчас несся к флагману на всех парусах.
     А   следом,    изрыгая   клубящиеся   облака   дыма,   мчался   корабль
преследователей.
     -- Бить полный  сбор! -- приказал капитан.  -- Поднять  пары! Мне нужен
полный ход.
     "Воитель"  изготовил пушки,  поднял паруса и  только-только тронулся  с
места,  когда  шлюп обогнул его  с кормы и  спустил паруса,  оказавшись  под
защи-той  броненосца. Преследователь  тоже замедлил  ход  и  сделал  поворот
оверштаг, по  вполне  очевидным причинам не желая сталкиваться с  неуязвимым
"Во-ителем" и  его  пушками.  Как только корабль  повер-нулся  кормой, ветер
подхватил и  расправил флаг. Настолько близко,  что даже подзорная труба  не
по-надобилась.
     Звезды и полосы. Американский флаг.
     --  Передайте  на "Яву"  и "Саутгемптон", -- рас-порядился  адмирал. --
Вижу противника. Преследо-вать и захватить. Или уничтожить.
     Капитан английского  шлюпа при первой  же воз-можности спустил лодку  и
лично прибыл доложить обстановку. Поднявшись на палубу, он отсалютовал.
     -- Докладывайте, -- сухо бросил адмирал, зара-нее страшась ответа.
     -- На рассвете, сэр, мы увидели  остров и корабль на якоре невдалеке от
берега. Подошли достаточно близко, чтобы разглядеть там укрепленные позиции.
Янки открыли огонь,  как только разглядели  наш флаг. Затем военный  корабль
поднял якорь и погнался за нами. Я сверился с картой, сэр, и, по-моему... --
Го-лос   его   стих  до  шепота   и  оборвался.  Капитан  кашля-нул,   будто
поперхнувшись словами.
     --  Выкладывайте, -- буркнул адмирал.  Мертвенно бледный,  несмотря  на
загар, офицер с большим трудом проговорил:
     --  Полагаю, что... этот остров... остров Дир. Ко-гда  я обнаружил это,
то снова посмотрел на карту. Если вы взглянете,  сэр, вот там на берегу, где
мы  ата-ковали. Видите,  имеется небольшой порт, а  прямо за портом  вон  те
здания, близ места высадки. Я про-смотрел все свои карты, и мне кажется... я
думаю... что  это город Билокси.  Билокси,  штат Миссисипи, каковой, как вам
известно, входит в Конфедерацию.
     Неопровержимая  уверенность  поразила  адмира-ла,  будто  удар  молнии;
отшатнувшись, он уцепился за стальные перила.
     Они атаковали не ту крепость,  вторглись не на ту территорию, истребили
жизни и дома граждан  не  той из воюющих  стран. И повинен в ошибке он один,
более никто. Он должен был предотвратить атаку, но было уже слишком  поздно.
Надо попытаться  как-ни-будь это  поправить, сделать что-нибудь. Но поделать
уже  ничего  нельзя.  Жребий  брошен,  мосты  сожже-ны. Будущее не  сулит ни
малейшего проблеска, ка-рьера  разбита  вдребезги, это яснее ясного, да и на
самой жизни можно ставить крест.
     -- Что-то мне нехорошо, -- он повернулся и шар-кающей походкой двинулся
прочь с мостика. -- Сойду вниз.
     -- Но, адмирал... что нам делать? Какие будут приказания?
     Он промолчал.  Но выстрел, раздавшийся минуты две-три  спустя, послужил
самым красноречивым от-ветом.
     Едва   вскарабкавшись  по   штормтрапу  на   палубу  "Воителя",  герцог
Кембриджский  поспешил к капи-тану Роланду.  Закрыв  дверь, пепельно-бледный
ка-питан обернулся к нему, хрипло пробормотав:
     -- Катастрофа...
     -- Вы чертовски правы.  Вы знаете, что мы атако-вали  не тот  треклятый
пункт? Очевидно, знаете. Милн заплатит за .это, дорого заплатит.
     --Уже. Адмирал наложил на себя руки.
     --- Ну, а я  не приму на себя вину за его фиаско! -- Герцог так грохнул
кулаком  о стол, что бутылки под-скочили и зазвенели. -- Армия продвигается,
как приказано. Я должен позаботиться,  чтобы  у нее было  подкрепление. Надо
известить наступающих из Ка-нады. Я выжму победу из этой  смрадной каши, что
вы заварили. Что это за корабль там рядом?
     -- "Ява".
     -- Я беру его. Вы здесь  старший по  званию. Оста-етесь  командовать до
прибытия подкрепления. И что-бы у меня все  было как  следует, иначе  я  вас
разжа-лую, в отставку отправлю. Посмотрим, может ли флот хоть что-то сделать
как полагается в этой напасти.

     Детишки  бежали рядом с  марширующей колон-ной, радуясь и махая руками.
Взрослые  тоже  вышли навстречу войскам, но в отличие от  детей чувствова-ли
себя не  в  своей  тарелке. Вперед  специально  вы-слали верховых,  чтобы те
известили  людей,  что  к  чему.  Синие  мундиры  и  знамя  Союза  встречали
удив-ленно поднятыми  бровями,  но, когда выяснялось, в  чем  дело, всеобщий
энтузиазм только возрастал.
     --  Задайте им жару,  ребята! -- крикнул старик с  крыльца придорожного
дома.
     -- Янки и Джонни  Бунтарь -- ну, будь я нела-ден! -- выдохнул встречный
всадник, размахивая  шляпой. --  Всыпьте этим англичанам! Слыхал я,  что они
наделали. В аду им самое место!
     Двое генералов, ехавшие во главе колонны, маха-ли в ответ.
     -- Чудесный прием, --- заметил Шерман. -- Со-знаюсь, поначалу я немного
тревожился.
     -- А я нет. Как только люди узнают, почему вы с нами и куда мы идем, вы
найдете здесь самый теплый прием. Впрочем, маршировать нам осталось недолго.
Мы приближаемся к конечной станции железнодо-рожной компании "Мобил и Огайо"
в Коринфе,  --  сообщил генерал Борегар.  -- Я телеграфировал впе-ред, чтобы
собрали  все  паровозы  и  вагоны. В том  числе  платформы  для артиллерии и
товарные вагон