ероятно, мы еще
напишем.

     Костя прыснул, но промолчал. А Стас ехидно произнес:

     - Это еще посмотрим, найдется ли у вас время на писание.

     - Что-что? - хором заволновались толстоватый и лысоватый.

     - Ну...  -  начал  об®яснять  Стас.  -  Я с помощью  своей
магической силы  мир  переделать  решил,  потому  что писателям
поверил. О том, что если детям власть дать, они все устроят как
надо. И переделал. Еще хуже стало. Все писатели врут. Так что я
вас накажу за вранье. Правьте вместо меня!

     - Погоди, мальчик, - остановил его писатель  помоложе. - А
ты эту свою силу магическую тоже нам передашь?

     - Не,  -  ответил Стас. - Нельзя такие  вещи,  как  магия,
писателям доверять. Она их портит. По себе знаю.

     - Стас, жалко же людей. Как  они  все  это расхлебают... -
тихонько сказал брату Костя. Стас вздохнул.

     - И чего я сегодня такой добрый? Ладно. Что  б вам полегче
было, вызову я сейчас к вам всех своих министров и советников.

     Посмотрев на  Костю,  Стас  ухмыльнулся чему-то, понятному
лишь им, и добавил:

     - Включая Тайных! Все. Работайте.

     Он   повернулся   к   двери.  Кубатай,  ехидно   улыбаясь,
раскланялся  и,  подхватив  за  руку  Смолянина,  направился  к
выходу. Следом  двинулись  и  мы, оставив растерянных писателей
оглядываться и  ожидать  появления  советников.  За дверью Стас
остановился, взмахнул руками и сказал:

     - Бамбара-Чуфара! Ерики-Морики! Перейди вся полнота власти
к  этим  двум  писакам! И явитесь  к  ним  для  доклада все мои
советники и министры! Все разом!

     - Садист ты все-таки, - вздохнул Костя.


        Глава восьмая, грустная, в которой Стас собирает

     пожитки и прощается с Решиловым, после чего все мы
     прощаемся друг с другом и отправляемся в разные стороны.
     (Рассказывает Костя.)


     Произнеся свое заклинание, Стас с блаженным лицом приник к
двери. Я подумал и сделал то же самое. За дверью творилось черт



     знает что!  Свежерасколдованные писатели пытались  навести
порядок, малолетние советники и министры орали,  ревели и звали
Стаса и мам.  Гремел  бас Решилова, пытающегося всех успокоить.
Обстановка, в общем, была взрывоопасная.

     - Ходу! - скомандовал Стас. И мы двинулись от его тронного
зала в  спальные  апартаменты,  потому  что  Стас хотел собрать
памятные вещи. Ни Кубатай со  Смолянином,  ни  Холмс с Ватсоном
его не торопили - видать, боялись, что может передумать. Кащей,
который и впрямь утратил свой западлизм, вяло брел следом.

     Шапку Мономаха я  Стаса  уговорил оставить. Потому что это
культурное  достояние  этого  мира.  И  усыпанную  бриллиантами
шпагу, которую Ее Величество, королева Великобритании подарила,
тоже. А вот свой портрет работы художника Вальехо, Стас забрал.
Он на нем  был очень красивый.  Стоял на горном  утесе,  одетый
только в жестяные плавки и  ножны  от меча, а рядом на  коленях
стояла  девочка,  одетая еще проще. Меч Стас  держал  в  высоко
поднятой руке, не  то пытаясь проткнуть мрачные черные тучи, не
то изображая громоотвод.  Стас  сказал, что портрет повесит над
кроватью.

     И вот когда мы совсем уж  было  собрались,  в  апартаменты
ворвался писатель  Решилов.  Растерянно  нас оглядел, подошел к
Стасу и тихо-тихо, осторожно-осторожно спросил:

     - Стас... Ну, ты чего?

     Стас затоптался на месте и, глядя в сторону, отозвался:

     - Я ничего... Ухожу. Вот...

     - Что с тобой?

     - Со мной? - Стас неуверенно улыбнулся. - Все в порядке.

     Сцена  эта  была такая трогательная, что я вмешиваться  не
стал, а тихонечко сел рядом и стал слушать. ДЗР-овцы и  Холмс с
Ватсоном деликатно  отошли  в  самый  конец  зала. Лишь Кубатай
ревниво сверкал глазами.

     - Слушай... Стасик... Я чем-то обидел тебя, да?

     - Нет, что ты, - испуганно ответил Стас.

     - Тогда  почему  ты уходишь? - голос Решилова задрожал.  -
Может тебя  кто-то силой уводит? -  и он покосился  на Кубатая.
Тот  выпятил   грудь.   Между   двумя   кумирами  Стаса  словно
электрическая  искра   проскочила.   И   я  почувствовал:  Стас
заколебался.

     - Я понимаю, -  грустно  сказал Решилов, привлекая Стаса к
себе, - ты молодой маг, а  я - просто старый писатель. Но когда
ты пришел ко мне за советом, мне показалось, что мы  вместе. Ты
и я. И мы такого натворим... Может, даже книжку вместе напишем?

     И вот тут  Стас, который уже почти было сдался, помрачнел.
Замотал головой.

     - Нет, Игорь Петрович. Я понял: книжки  одно,  а  жизнь  -
совсем другое. Нельзя в книжках жить. Неправильно это!

     - Да? - как-то очень устало спросил Решилов.

     - Да, - грустно подтвердил Стас.

     - А как же  тогда  мы? - И Решилов  с  укором посмотрел на
"настоящих" - на меня, на Кубатая со Смолянином. Те потупились.
-  Я  ведь  давно  догадывался,  Стасик.  А  сейчас  с этими...
молодыми... поговорил. Все понял. Как нам жить?

     - Очень просто, - вступил вдруг в разговор Ватсон. Подошел
ближе, и я поразился, увидев, что  он  ведь  уже  совсем-совсем
немолодой, и глаза у него печальные и добрые. - Жить - и знать,
что наш  мир и есть Настоящий. Жить -  и создавать другие миры.
Какие получатся. Мы ведь умеем, правда, мистер... э... Решилов?

     - Вроде  бы  да, -  вздохнул  Решилов.  Этот  диалог  двух
Вымышленных  писателей   был   так   трогателен,  что  Смолянин
всхлипнул  и  утер  подолом  глаза.  А  я сообразил: если  этот
Решилов - придуманный, но сочиняет книги... а их герои - другие
книги? Это что же - бесконечность?




     - Нам пора, - вмешался Холмс,  не  склонный  к патетике. И
Стас, со вздохом разведя руками, пробормотал:

     - Эники-Беники, Урики-Дурики...

     Ничего не произошло. Манарбит хихикнул:

     - Стас, раз уж  проник сюда через шкаф... то обратно прошу
так же! Я заклинание составлял строго, изменить не получится.

     Шкаф нашелся  рядом.  Большой,  совершенно пустой. Решилов
печально махал нам, точнее  Стасу,  рукой. А в последний момент
сунул ему авторучку и пробормотал:

     - Любимая, я ей автографы надписываю...

     Стас,  хоть  и  старался  не подавать виду,  был  польщен.
Кубатай  помрачнел  еще  больше.  Мы залезли в  шкаф,  посидели
там...  потом  Смолянин распахнул  дверцы,  и  мы  оказались  в
библиотеке Кащея.

     - Ой! - неожиданно воскликнул Стас. - Так мы из Антарктиды
так же могли вернуться?

     - Если  б  догадались,  -  заявил  Манарбит,  по  хозяйски
пройдясь по библиотеке.

     Мы  вышли  из  замка.  На  полянке,  в  тени  развеститого
мангового  дерева,   стояли   два  сфинкса...  у  одного  грива
заплетена в косички... А рядом...

     - Хроноскаф! - завопил  Стас.  - Новый! С лазерной пушкой!
Со спальней! Как тот, фальшивый, что нам на Венере показывали!

     - Можете вернуться и с помощью магии, - вздохнул Манарбит.
- Чего уж там...

     - Нет! - твердо  заявил  Стас. -  Не  надо. Хватит с  меня
магии.

     И  я,  наконец-то, облегченно взял его за руку.  Преодолел
Стас свои писательско-магические комплексы.

     - Что ж, -  глухо сказал Кубатай.  - Мне трудно  до  конца
довериться сфинксам... но один  раз  они уже вернули вас домой.
Пусть вернут еще раз. Вы торопитесь?

     - Да нет... - Стас шагнул к Кубатаю... и  вдруг прижался к
нему. Во! Это мой-то несентиментальный братец! Подействовало на
него  пребывание  в  шкуре  диктатора-одиночки!  Я  понял,  что
вот-вот расплачусь. И вдруг, в этот торжественный момент, когда
Ватсон платочком утирал глаза, Смолянин, сложив  руки на животе
благостно улыбался, а суровый Холмс  нервно  выбивал  пепел  из
трубки, в этот момент... из замка вышел огромный, жизнерадостно
скалящий зубы негр в золотой короне. На поясе его сиял огромный
меч, тело покрывала тускло-серая кольчуга.

     - Ваня! - вскрикнул Кубатай. - Ты ли это?!

     - Я? - наморщив  лоб, словно вспоминая, кто с ним говорит,
вопросом ответил негр. - Я! Вот... вернулся...

     - А хоббиты как? - поинтересовался Смолянин.

     - Нормально. Крепкие  ребята, хоть и кролики. Фродо кольцо
расплавил!

     Я так  и не понял, о чем это он. Но видно было, что негр -
человек  хороший   и  добродушный.  Ватсон  выступил  вперед  и
протянул ему руку. Негр помялся, потом улыбнулся:

     - А! Доктор! Привет, привет... Ребятишек-то нашли?

     - Вот они...

     Даже  ойкнуть я  не  успел, как негр  взял  меня на  руки,
приподнял,  рассмотрел.  Потом  ту  же  процедуру  повторил  со
Стасом.

     - Ничего, нормальные ребята, - успокоенно заявил он.

     - А  что   ж  ты  вернулся-то,  Иван?  -  полюбопытствовал
Кубатай. - Кто царствовать будет?

     - Ара. Ну, Арагорн.  Мы его подлечили малость, он почти не
пьет.  Гэндальф-то,  он  гипнотизер  каких  мало!   Закодировал
Арагорна  от  алкоголизма. А  мне  там  оставаться  -  недосуг,
интересного  ничего  уже не будет. Не должно богатырям  русским
прохлаждаться!

     Я понял, что это и есть тот самый Иван-дурак -  из книжки.
Только почему он негр? Вернусь - обязательно прочитаю!

     - Давайте тогда... отходную! - решил вдруг Кубатай.




     - А давай! - улыбнулся Иван-дурак.

     ...Через  полчаса  мы  сидели  в  кащеевской  трапезной  и
обедали.  Сфинксы,  добродушно  урча, пожирали вареного  тунца.
Люди ели бананы и сало. Мы со Стасом, не сговариваясь, питались
только фруктами. А Кубатай, выпивший стакан  мутной настойки на
кокосах, встал и заявил:

     - Друзья  мои!  Сегодня  великий  день!  Встретились  пять
цивилизаций! - И вдруг заорал: - Мяу!!!

     - Прими таблетку, Кубатай! - вскричал Смолянин.

     Генерал-старший сержант  судорожно  сунул руку в карман. -
Это  конец!  А  где  же таблетки?! Неужели все  вместо  семечек
сощелкал?! Давайте поспешим, с минуты на  минуту может случится
непоправимое!

     Сфинксы прекратили урчать. А Кубатай затараторил:

     - ...  Пять  цивилизаций!  Во-первых,  мы  со  Смолянином.
Настоящие люди! Мяу... Во-вторых  -  Стас и Костя! Наши предки!
Прародители!  В  третьих - Иван... кхе... дурак... и  Манарбит.
Настоящие русичи! В четвертых -  мистер  Шерлок  Холмс и мистер
Ватсон! Граждане Вымышленного - но  такого  хорошего  мира!  И,
наконец, - сфинксы, настоящие венерианцы!

     С  ним   явно   творилось   что-то  непонятное.  Произнеся
последнее слово, он наклонился и лизнул  Шидлу  в  нос.  Сфинкс
ошарашенно отпрыгув, выдернул из кобуры мумми-бластер.

     - Простите,  -  бросил Кубатай.  Все  молчали,  осмысливая
событие. А Кубатай,  как  ни в  чем  не бывало, продолжил  свою
торопливую речь:

     - Что  же  нам теперь делать?! Мир и дружба?!  Бхай-бхай?!
Нет, мяу! Еще живы вечные  разногласия!  Между  нашими  мирами!
Думаю, венерианцы,  отправив детей домой, честно возвратятся на
свою планету...

     - С  удовольствием,  - заверил  Шидла,  продолжая  держать
дистанцию.

     - А Холмс и Ватсон, мяу... простите за бестактность...

     - Не  волнуйтесь,  генерал!  -  раскуривая  трубку  сказал
Холмс.  -  Мы  в  восторге от наших приключений...  но  изрядно
соскучились по дому. По Лондону, Бейкер-стрит, миссис Хадсон...

     - Я, если вы не против, маленький ламповый заводик заведу!
- блаженно  щурясь сказал Ватсон. - Я хочу  внедрить в свой мир
электричество!

     - Внедряйте! Только быстрее.  Может случится непоправимое,
- повторил Кубатай. - Кто у нас остается? Извиняюсь - Манарбит.
Что прикажите с вами делать?

     - Казнить нельзя, помиловать! - побледнев попросил  бывший
Кащей.

     - Эмоционально,    лексически    правильно,    но,    увы,
неубедительно! - решил Кубатай.  -  Рано или поздно снова козни
будешь строить, дружок! Мы тебя на Большую землю доставим.

     - А  что,  я  -  за.  В  библиотекари  пойду.  Пусть  меня
научат... И Гапона со мной отправьте, теперь-то вижу, правильно
он мои былинки раскритиковал. Критиком будет. Он мужик твердый.
Вот  вам,  например,  не  признался, в какую книжку  я  пацанов
запрятал.  А  ведь это  он  по моему  приказу  ее из-под  шкафа
обратно на полку поставил...

     Холмс  ударил  себя  по  лбу  и  хотел что-то сказать,  но
Кубатай, торопясь, перебил его намерение:

     - Смолянин!  Бегом   за  Гапоном!  -  скомандовал  он.  И,
нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу,  обратился к остальным:
- Итак, все решено. Поспешим! И тут же завопил совсем уже дико:
- Мяу!!!

     - Дядя Кубатай! - Стас тревожно посмотрел на своего героя.
- С вами все хорошо? Может поколдовать маленько? Я умею!

     - Мяв-мяв-мяв!!! -  затароторил Кубатай. -  Нет-нет-нет!!!
Быстрее - все по местам! По шкафам! По хроноскафам!

     Шерлок Холмс подошел ко мне, неумело погладил по голове, и
сказал:




     - Желаю вам удачи в жизни, юные джентльмены... Вот-с... На
память. - И протянул трубку. Свою, еще дымящуюся, обкусанную на
мундштуке. Представляете - настоящая трубка Холмса!

     - Только не курите, - строго предупредил Ватсон. - Курение
вредит вашему здоровью!

     - А мне? - обиженно надулся Стас. Тоже мне, волшебник! Сам
что угодно сотворить может, а подарки клянчит!

     Холмс порылся в карманах, извлек оттуда шприц, с сомнением
посмотрел на него, положил обратно.

     - Извини, дружок, но... Ничего нет больше.

     - Ну и ладно, - гордо заявил Стас. - Шарики-Малики!

     В руке его возникла точно такая же, как у меня, трубка.

     Я  остолбенел.  Что,  Стас  теперь  навсегда   волшебником
останется?

     А Кубатай все торопил:

     - Поспешим. Попрощаемся и - по  коням!  -  И он неожиданно
горячо обнял Шерлока. - До свидания,  Холмс.  Обещаю,  я  часто
буду про тебя читать...

     - До  свидания...  э-э-э...  лысый,  -  неожиданно   резко
ответил сыщик, с трудом освобождаясь из обьятий. - Хотя, вы уже
не лысый. У вас уже растут волосы...

     Кубатай смущенно  провел  ладонью  по  зеленому  пушку.  И
мурлыкнул.

     Остальные тоже обнимались, жали друг другу  руки и лапы...
Примчался  Смолянин,  волоча за руку ошалело повторяющего -  "Я
больше не буду... Я хорошим буду" - Гапона...

     А  спустя  пять минут мы уже мчались  в  хроноскафе  через
время и космос. Домой!


     ъ_Послесловие, в котором Холмс клянется

     ъ_больше никогда не играть на скрипке, Кубатай

     ъ_получает   рыбу   и   задание,    а    Стас   испытывает
разочарование.


     ... - А  знаете,  Ватсон, - усаживаясь у  камина  и сняв с
него огромную шотландскую  туфлю с табаком, сказал мне Холмс, -
я никогда больше не буду играть на скрипке!

     - Почему? - слегка удивился я.

     - Так... просто...  Не  нравится  мне  этот звук: м-м-мяу,
м-м-мяу!

     - Ну и правильно, - одобрил я друга. - Честно говоря, вы и
играть-то толком не умеете.

     - Знаю, - Холмс вздохнул,  печально  вытянул ноги к огню и
поинтересовался: - Как ваш сынишка, Ватсон?

     Я был  поражен.  Никогда,  никогда  Холмс не интересовался
моими личными делами! И вдруг -  такая  заботливость!  Он  даже
вспомнил про моего Джона...

     - Все в порядке, - растроганный до глубины души ответил я.
- Очень, знаете ли, умненький мальчик.

     - А как у него со здоровьем?

     - Прекрасно!

     - Умный и здоровый мальчик... -  тихо  произнес  Холмс.  -
Жаль, жаль...

     - Чего вам жаль, Холмс?

     - Жаль,  что  такой  милый  ребенок  будет  надолго  лишен
материнской ласки. Видите ли,  мой  друг, Мэри Морстен вовсе не
так невинна в деле Агры, как мы полагали...

     - Полно, Холмс! - перебил я его, - я уже слышал эту байку!

     - Да? -  Удивился Холмс. -  Что-то с памятью моей стало. И
неожиданно выстрелив в потолок, рявкнул: - Хадсон, кокаина!

     Черная  мышь,  устраивающаяся  для   ночевки   на  камине,
подскочила от неожиданности и с любопытством уставилась на нас.




     - Сэр, -  срок нашего пари уже  давно истек, -  раздался с
лестницы возмущенный голос старушки.

     - Память,  память,   -   почесал   затылок  Холмс.  -  Ну,
кончилось, ну и что. Принесите кокаина, жалко что ли...

     Я  с   тревогой   понял,   что  после  наших  удивительных
приключений Холмсом вновь овладевает хандра.

     - Мистер Холмс,  -  возникнув  в дверях с принадлежностями
для ин®екции,  произнесла  Хадсон.  -  Там,  внизу, вас ожидают
пожилой джентльмен  с  голубым  песцом  на веревочке, конопатый
ирландец  с  одной ногой  и  китаец в  форме  пожарника. Вы  их
примите?

     Холмс выпустил клуб дыма и, слегка оживившись, сказал:

     - Просите, Хадсон.


     ... -  Генерал-старший  сержант  Кубатай! - громко об®явил
Начальник Департамента Защиты Реальности Ережеп.

     - Я!

     - Выйти из строя.

     Кубатай сделал шаг в направлении начальника, хотя никакого
строя не было.  Фраза  являлась ритуальной формулой. В кабинете
они были вдвоем.

     - За  проявленную   находчивость   в   спасении  детей  из
прошлого,  а  особенно  -  за  успешную  диверсию в цирке,  вам
присвоено очередное звание генерал-прапорщика.

     - Служу Всемирному правительству!

     Ережеп вышел из-за стола и дружески пожал Кубатаю руку.

     - А от себя добавлю. ДЗР-овцев много,  а настоящих клоунов
на Земле явно не хватает. Не подумываете ли сменить профессию?

     - Честно сказать,  подумываю,  -  смутился Кубатай. - Этот
номер... с рыбкой... ну, вы читали отчет... Это, знаете ли, так
приятно, когда вам хлопают...

     - Что  ж,  чего-то  подобного  я  ожидал.   Вот,  и  рыбку
приготовил, - он  вынул из-за спины огромную банку консервов. -
Как, генерал, заботливый я у вас?

     Пожирая  рыбу   глазами,  Кубатай  кивнул  и  тихо,  уютно
заурчал.

     - Не сейчас, не сейчас!  -  погрозил ему пальцем Ережеп. -
Экий вы торопыга! Вначале у меня к вам предложение. У  вас есть
шанс совместить оба своих  призвания  - клоуна и диверсанта. Вы
засылаетесь на Венеру с группой дрессированых пингвинов.

     - Так у сфинксов же руки не оттуда растут,  они хлопать не
смогут...

     - Не о славе нужно думать, а о деле. Операция будет носить
кодовое название  "Кубатай,  Смолянин  и  Троянский пингвин". В
шкурах   пингвинов   будут  скрываться   наши   самые   опытные
сотрудники. Так что вам еще повезло.

     - А цель этой операции какая?

     - А никакой. Но повод удачный. Копию  вашего отчета агенты
Венеры, само-собой, прочитали и очень цирком  заинтересовались.
Что ж, пусть на Венере наши сотрудники будут. На всякий случай.


     ... Шидла нас  подбросил до двадцатого века. И доставил не
в тот день, когда нас Кащей  украл, а на неделю позже. Как раз,
когда папа  с мамой вернуться  должны были. Это я так попросил,
чтобы яичницей лишние дни не питаться.

     На входе в квартиру Стас забормотал с умилением:

     - Сейчас  кошек  покормим...  уберем  за  ними...  ты  пол
помоешь.

     Но дверь  открылась,  едва  он  коснулся  замка ключом. Мы
подпрыгнули от неожиданности.

     - Зап карап ынакат  бир-бир  гелупек? - спросила мама, что
на   древнеегипетском   означает  "Надеюсь,   вы   можете   все
об®яснить?"

     - Бир-бир, бир-бир, - подтвердил я торопливо, - а вы когда
приехали?




     - Неделю назад...

     Выходит,  все  это время они волновались, искали нас,  все
больницы и милиции, наверное, обзвонили.

     И я стал торопливо рассказывать:

     - Да ты не бойся, мама, мы у Кащея были. И в Антарктиде. И
с Шерлоком Холмсом в цирк ходили...

     Стас  посмотрел  на  меня,  как  на  идиота,  и  стал  все
"правильно" об®яснять:

     - Костя мухой был,  а  я - президентом... С Иваном-дураком
познакомились... Ну, вот... Мы же вернулись.

     Тут раздался голос папы:

     - Идите  на  кухню.  Чтобы  ужинать. Чтобы за  ужином  все
подробнее рассказать. Потому что нам интересно.

     Под аккомпонимент  кошачьего  мурлыкания  (папа с мамой из
Бельгии консервированной пингвинятины привезли) мы просидели за
столом а