шок! А дальше, миг за мигом... Ты слышала, что перед смертью вся жизнь пробегает перед глазами? Так и при выворачивании памяти. При этом где-то глубоко-глубоко лежит понимание того, что все это уже происходило. Понимаешь? Трудно сохранить рассудок.

     -- Вы это так говорите... -- неуверенно начала Светлана, -- будто сами...

     -- Ты не ошибаешься. Я через это прошел. Только не на допросе. Более века назад, тогда Дозор только изучал эффекты выверта памяти, потребовался доброволец. Потом меня приводили в норму около года.

     -- Как приводили? -- с любопытством спросила Светлана.

     -- Новыми впечатлениями. Чужие страны, экзотические блюда, неожиданные встречи, непривычные проблемы. И все равно, -- шеф криво улыбнулся, -- иногда я ловлю себя на мысли: а что, если эксперимент продолжается? Что вокруг меня -- реальность или воспоминания? Живу я и работаю -- или валяюсь на хрустальной плите в замке Дневного Дозора, а мою память раскручивают, как клубок пряжи...

     Он замолчал.

     Вокруг за столиками сидели люди, сновали официанты. Ушла опергруппа, унесли тело темного мага, за его вдовой и детьми приехал какой-то мужчина, видимо, родственник. Больше никому не было дела до произошедшего. Кажется, даже наоборот -- посетителям прибавилось и аппетита, и жажды к жизни. И на нас никто не обращал внимания -- мимолетно наложенное шефом заклятие отвело всем глаза.

     Но что если все это уже было? И я, Антон Городецкий, системный администратор торговой фирмы "Нике", по совместительству -- маг Ночного Дозора, распластан на хрустальной плите, из®еденной глубоко вырезанными древними рунами? Именно мою память разматывают, разглядывают, препарируют, все равно кто -- темные маги или Трибунал смешанного состава...

     Нет! Не может этого быть. Никакого дежа вю. Никогда я не оказывался в женском теле, никогда не спотыкался о мертвые тела в мужских туалетах...

     -- Ситуация ясна, -- сказал шеф, потянув из кармана тонкую длинную сигариллу. -- Что будем делать?

     -- Я готов исполнить свой долг, -- сказал я.

     -- Браво! -- шеф вяло хлопнул в ладоши, а проходящий мимо официант на миг замер, прислушиваясь, но тут же унесся к дальним столикам.

     -- Ты, я смотрю, героический у нас мальчуган! Готов умереть во имя Дозора...

     Шеф издевался, но я не обращал внимания на его тон.

     -- Я не бравирую. Просто не выдержу интенсивного допроса. Лучше смерть.

     -- Мы не умираем, как люди, -- скривился шеф в странной улыбке.

     -- Тем хуже для меня. Шеф вздохнул.

     -- Девочки... извини, Антон! Давайте лучше подумаем не о последствиях, а о причинах и предпосылках.

     -- Подумаем, -- уныло согласился я.

     -- Дикарь браконьерствует в городе несколько лет. Мы пока не знаем, были подобные эксцессы в других городах или нет, сейчас просто нет времени этим заниматься. По последним данным аналитического отдела, странные убийства начались три с половиной года назад. Одни жертвы -- явно Темные. Некоторые, вероятно, лишь латентные. Никто из них не тянул выше четвертой ступени. Что характерно -- никто не работал в Дневном Дозоре. Прошу обратить на это особое внимание.

     -- Их подставляли, -- сказала Светлана. -- Приманка? Ловушка?

     -- Наверняка. Дневной Дозор не трогал этого психопата и даже подсовывал ему своих, тех, кого не жалко. Для чего? Цель, где цель? Или кто?..

     -- Чтобы обвинить нас в халатности? -- предположил я.

     -- Чушь!

     -- Значит, подставляют кого-то из нас. Шеф остро глянул на меня.

     -- И ты знаешь кого. Из всех сотрудников Дозора алиби на моменты убийств не имеешь только ты. Какой-то даже перебор с этим отсутствием алиби! Итак, чем ты достал Дневной Дозор?

     Я пожал плечами.

     -- Месть Завулона... -- шеф с сомнением покачал головой. -- Нет. Ты с ним столкнулся недавно. А интрига составилась три с половиной года назад.

     -- Может быть, Антон потенциально очень сильный маг? -- тихо спросила Светлана. -- И Темные это поняли. На свою сторону перетаскивать уже поздно... решили его уничтожить.

     -- Антон сильнее, чем он считает, -- резко ответил шеф. -- Но выше второй ступени ему не подняться.

     -- Если они видят варианты реальности дальше, чем мы? -- я посмотрел шефу в глаза.

     -- И что?

     -- Я могу быть слабым магом, могу быть средним или сильным. Но если мне достаточно будет просто что-то сделать и этим изменить равновесие сил? Поступок, не связанный с Дозором, с магией? Борис Игнатьевич, ведь Темные пытались увести меня от Светланы -- значит, они видели ту ветвь реальности/в которой я смогу ей помочь! А если они видят что-то еще? Видят давно и давно собираются меня нейтрализовать?

     Вначале шеф слушал внимательно. Потом поморщился и покачал головой:

     -- Не раскатывай губы. Это еще не мания величия, но близко. Ты уж извини. Я просматриваю линии всех работников Дозора, от ключевых до сантехника дяди Шуры. Тебе повезло -- нет у тебя в будущем великих свершений и не придется за них платить. Ни на одной линии реальности.

     -- Тогда какого рожна... -- рассердился я, но шеф перебил меня.

     -- Удар нацелен на тебя, в этом-то сомнений нет. Дикарем очень тонко и изящно манипулируют. Он уверен, что сражается с великим злом, а сам давным-давно стал марионеткой Темных. Сегодня его привели в тот же ресторан, куда пришел ты. Подвели к нему жертву. Взвели капкан. И ты влез в него двумя ногами.

     -- Что же делать? -- глаза у Светы стали круглыми.

     -- Поймать Дикаря. Это последний шанс Антона.

     -- Поймать и убить? Но он же наш! Он воюет со злом, как умеет. Ему надо просто все об®яснить...

     -- Поздно. Мы проморгали его появление. Теперь за ним тянется такой след... В общем, Антон должен найти Дикаря и сдать его Темным, -- жестко сказал шеф. -- У тебя есть только эта ночь. Дневной Дозор больше не будет тянуть, утром тебе пред®явят формальное обвинение.

     -- Борис Игнатьевич...

     --- Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто пошел вслед за темным магом в туалет?

     -- Никто. Я уверена, я все время поглядывала, не выйдет ли он, -- вмешалась Светлана.

     -- Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но он должен был выйти... Мы молчали. Я не помнил.

     -- Вышел один человек, -- сказала Светлана. -- Такой... ну... Никакой, абсолютно никакой. Средний человек, словно смешали миллион лиц и вылепили одно общее. Я мельком глянула и сразу же забыла.

     -- Детали! -- потребовал шеф.

     -- Нет деталей. Просто человек. Мужчина. Средних лет. Я даже не поняла, что он -- Иной.

     -- Он стихийный Иной. Он даже не входит в Сумрак, балансирует на самом краю. Вспоминай лицо или какие-то особые приметы. Светлана потерла пальцем лоб:

     -- Когда он вышел... сел за столик... там была женщина. Красивая, русоволосая. Она подкрашивалась, я еще заметила, что косметика у нее фирмы "Лумине", я сама такой пользуюсь иногда... недорогая, но хорошая...

     Несмотря ни на что, я улыбнулся.

     -- И она недовольная была, -- добавила Света. -- Улыбалась, но криво. Словно хотела еще посидеть, а пришлось уходить. Она опять задумалась.

     -- Аура женщины! -- резко выкрикнул шеф. -- Кидай мне слепок! Он повысил голос и сменил тон. Конечно, никто в ресторане его не услышал. Но по лицам людей прошли судорожные гримасы, официант, несущий поднос, споткнулся, уронил бутылку вина и пару хрустальных фужеров.

     Светлана тряхнула головой -- шеф ввел ее в транс столь мгновенно непринужденно, словно она была простым человеком. Я видел, как расширились ее зрачки -- и легкая радужная полоса протянулась между лицами девушки и шефа.

     -- Спасибо, Света, -- сказал Борис Игнатьевич.

     -- У меня получилось? -- удивленно спросила Светлана.

     -- Да. Можешь считать себя магом седьмой ступени. Я сообщу, что зачет принял лично. Антон!

     Теперь я посмотрел в глаза шефу.

     Толчок.

     Струящиеся нити энергии, неведомой людям.

     Спектр. Образ.

     Нет, я не видел лица подруги Дикаря. Я видел ауру, а это куда лучше. Синевато-зеленые слои, перемешанные, будто мороженое в вазочке, маленькое коричневое пятнышко, белая полоса. Аура сложная, запоминающаяся и, в целом, симпатичная. Мне стало не по себе.

     Она любит его... Любит и на что-то обижается, считает, что он ее разлюбил, а все равно терпит и готова терпеть всегда...

     По следу этой женщины я найду Дикаря. И сдам его Трибуналу -- на верную смерть.

     -- Н-нет... -- с трудом выдавил я.

     Шеф смотрел на меня с сочувствием.

     Ныла в ушах заунывная музыка, и никто из людей не отреагировал на мой крик. Хоть по полу катайся, хоть под чужие столики ныряй -- ноги подожмут и будут дальше поедать пряные блюда.

     Светлана смотрела на нас -- она запомнила ауру, но вот расшифровать ее не смогла, это уже шестая ступень.

     Борис Игнатьевич криво усмехнулся:

     -- Герой! Ах, какие мы все герои... Ручки у нас чистые, сердца золотые, ноги по дерьму не ступали... А женщину, что отсюда увели, помнишь? Детей ревущих помнишь? Они-то не Темные. Обычные люди, которых мы обязаны защищать. Сколько мы взвешиваем каждую плановую операцию? Почему аналитики, пусть я и кляну их каждый миг, с седыми головами в пятьдесят лет ходят?

     Как недавно я отчитывал Светлану, отчитывал уверенно и властно, так теперь шеф хлестал меня по щекам.

     -- Ты Дозору нужен, Антон! Света нужна! А вот психопат, пусть даже добрый -- не нужен! Кинжальчик в руки взять да по подворотням и туалетам Темных резать -- просто. О последствиях не думать, вину не взвешивать... Где наш фронт, Антон?

     -- Среди людей, -- я опустил взгляд.

     -- Кого мы защищаем?

     -- Людей.

     -- Нет абсолютного зла, и ты это знаешь! Корни -- здесь, вокруг нас, в этом стаде, что жует и веселится через час после убийства! Вот за что ты должен бороться. За людей. Тьма -- это гидра, и чем больше голов отсечешь, тем больше их вырастет! Гидру голодом морят, понимаешь? Убьешь сотню Темных -- на их место встанет тысяча. Вот почему Дикарь -- виновен! Вот почему ты, именно ты, Антон, найдешь его. И заставишь явиться на суд. Добровольно или принуждением.

     Шеф вдруг замолчал. Резко поднялся:

     -- Уходим, быстро!..

     Я вскочил, подхватил сумочку, непроизвольным, рефлекторным движением. Шеф зря дергаться не станет.

     Неожиданно я понял, что мне надо посетить то самое место, где встретил смерть незадачливый темный маг. Но даже не рискнул об этом заикнуться. Мы двинулись к выходу так спешно, что охрана непременно бы остановила, будь она способна нас увидеть.

     -- Поздно, -- тихо сказал шеф у самых дверей. -- Заболтались!

     В ресторан вошли -- будто просочились, трое. Два крепких парня и девушка.

     Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза округлились, когда она увидела шефа.

     А следом двигались два неуловимых, невидимых, идущих сквозь Сумрак силуэта.

     -- Прошу задержаться, -- хрипло, будто у нее разом в горле пересохло, сказала Алиса.

     -- Прочь, -- шеф слегка повел ладонью, и Темных стало отжимать в стороны, к стенам. Алиса накренилась, пытаясь сопротивляться упругой волне, но силы были неравны.

     --Завулон, взываю! -- взвизгнула она.

     Ото. Ведьмочка-то в любимицах главы Дневного Дозора, раз имеет право вызова!

     Из Сумрака вынырнули еще двое Темных. С первого же взгляда я выявил их как боевых магов третьей или четвертой ступени. Конечно, до Бориса Игнатьевича им далеко, да и я способен помочь шефу, но возня затянется, а там еще подоспеют, навалятся...

     Шеф это тоже понял.

     -- Что вам надо? -- властно спросил он. -- Это время Ночного Дозора.

     -- Совершено преступление, -- глаза у Алисы горели.

     -- Здесь и не давно. Убит наш брат, убит кем-то из... -- ее взгляд буравил то шефа, то меня.

     -- Из кого? -- с надеждой спросил шеф.

     Ведьма на провокацию не поддалась. Рискни она, при своем статусе и не в свое время, бросить Борису Игнатьевичу такое обвинение, он размазал бы ее по всем стенам. Причем ни на секунду не задумался бы о взвешенности такого поступка.

     -- Кем-то из Светлых!

     -- Ночной Дозор не имеет понятия о преступнике.

     -- Мы официально просим содействия. А вот теперь отступать было некуда. Отказ в содействии другому Дозору -- почти об®явление войны.

     -- Завулон, к тебе взываю! -- опять завыла ведьма. У меня родилась робкая надежда, что глава Темных ее не слышит или чем-то занят.

     -- Мы готовы к сотрудничеству, -- сказал шеф, и в голосе его был лед.

     Я оглянулся на зал, поверх широких плеч магов -- Темные уже брали нас в кольцо, явно намереваясь держать у самых дверей. Да и в ресторане творилось что-то небывалое.

     Народ жрал.

     Чавканье стояло такое, будто за столиками орудовали свиньи. Тупые, остекленевшие взгляды, еду загребают ладонями, давятся, фыркают, чмокают и пускают слюни. Благообразный пожилой человек, мирно ужинавший в окружении трех охранников и юной девицы, хлюпает вино прямо из бутылки. Симпатичный юноша, явно из "яппи", и его милая подружка вырывают друг у друга тарелку, обливаясь жирным оранжевым соусом. Официанты носятся от столика к столику и мечут, мечут едокам тарелки, чашки, бутылки, жаровни, вазочки...

     У Темных весьма своеобразные методы отвлечения посторонних.

     -- Кто из вас находился здесь в момент убийства? -- спросила ведьма.

     -- Мои спутницы, -- сказал шеф тусклым голосом.

     -- Ольга... Светлана... -- ведьма пожирала нас взглядом. -- Здесь не присутствовал сотрудник Ночного Дозора, человеческое имя которого -- Антон Городецкий?

     -- Кроме нас, здесь не было сотрудников Дозора! -- сразу ответила Светлана.

     Правильно, но слишком быстро. Алиса нахмурилась, понимая, что ее вопрос был сформулирован неточно.



     -- Тихая ночь, не правда ли? -- донеслось от дверей.

     Завулон явился на зов...

     Я смотрел на него, обречено понимая, что высшего мага не обманет маскировка.

     -- Не слишком тихая, Завулон, -- отозвался шеф. -- Отгони свое быдло сам, или я сделаю это за тебя.

     Темный маг выглядел точно так же, будто время остановилось, будто ледяную зиму не сменила теплая, хоть и запоздалая весна. Костюм, галстук, серая рубашка, старомодные узкие туфли. Впалые щеки, тусклый взгляд, короткая стрижка.

     -- Я знал, что мы встретимся, -- сказал Завулон. Смотрел он на меня. Только на меня.

     -- Как глупо... -- Завулон покачал головой. -- Зачем тебе это нужно, а?

     Он сделал шаг, Алиса шмыгнула прочь с его пути.

     -- Хорошая работа, достаток, удовлетворенное самолюбие, все радости мира в твоих руках, надо лишь вовремя сообразить, что назвать добром на этот раз... И все-таки -- неймется. Я не понимаю тебя, Антон...

     -- А я не понимаю тебя, Завулон! -- шеф преградил ему дорогу. Темный маг словно нехотя смерил его взглядом:

     -- Стареешь... -- Завулон хихикнул, -- тулово своей крали не пожалел А ну, как обратно не успеешь распаковать! Давно в нем прячется Антон Городецкий? Он опять хихикнул.

     Я окинул взглядом Темных. Они еще не сообразили, но через долю секунды... Потом я увидел, как Светлана поднимает руки -- и в ладонях ее забился колдовской желтый пламень.

     Зачет на пятый уровень силы принят... вот только этот экзамен мы не сдадим. Нас трое. Их -- шестеро. Если Светлана ударит, спасая не себя, а меня, уже накрытого дерьмом выше головы, начнется побоище. .Я прыгнул вперед.

     Как хорошо, что у Ольги такое тренированное и крепкое тело. Как хорошо, что все мы -- и Светлые, и Темные -- отвыкли полагаться на силу рук и ног, на простой, незатейливый мордобой. Как славно, что Ольга, лишенная большей части своей магии, этим искусством не пренебрегает и даже практикуется в единоборствах.

     Завулон переломился и улетел к стене, когда моя, а вернее, Ольгина пятка мягко вошла ему в солнечное сплетение. В развороте я подрубил колени амбалу, что блокировал выход и, перескочив через него, вылетел на улицу.

     -- Стой! -- взвыла Алиса.





     С восторгом взвыла, с ненавистью и любовью одновременно. С азартом. Ату его, ату!..

     Я бежал по Покровке в сторону Земляного Вала. Сумочка колотила по спине... Хорошо, что я не на каблуках. Оторваться... затеряться... краткий курс выживания в городе мне всегда нравился, вот только он был таким кратким, слишком кратким, кто же думал, что сотруднику Дозора придется прятаться и убегать, а не самому ловить беглецов...

     Сзади ухнул свистящий вой.

     В сторону меня кинули одни рефлексы; сообразить, что к чему не успел. Багровая огненная змея вытянулась, извиваясь, вдоль улицы, в какой-то миг свернулась в спираль, чтобы завернуть обратно, но инерция была слишком велика -- заряд врезался в стену здания, раскалив камни добела.

     Вот дрянь!

     Я оступился, упал, перекувырнулся, сгруппировавшись, и увидел, как в конце улицы Завулон снова наводит боевой посох.

     И горсти праха не останется, зацепи меня "Плеть Шааба"! Он же бьет на поражение! Значит... значит, шеф все-таки не прав. Дневному Дозору, не нужно то, что в моей голове. Им нужна моя голова. Они хотят меня уничтожить.

     Темные бежали следом, Завулон нацеливал оружие, но двигался очень медленно, словно что-то сковывало его, тормозило. И еще я увидел, как шеф еле удерживал вырывавшуюся из его рук Светлану...

     Я вскочил и снова кинулся бежать, понимая, что уйти не удастся. Одна радость -- на улице никого не было, инстинктивный, неосознанный страх вымел прохожих прочь, едва началась наша схватка. Никто не пострадает.

     Взвизгнули тормоза. Я обернулся и увидел, как Дозорные разбегаются, уступая дорогу бешено несущейся машине. Водитель, явно решивший, что попал в самую гущу бандитской разборки, на миг остановился, потом прибавил скорость.

     Остановить? Нет, нельзя.

     Я отскочил на тротуар, присел, прячась от Завулона за старой припаркованной "волгой", пропуская случайного водителя. Серебристая "тойота" пронеслась мимо -- и с тем же пронзительным воплем сгорающих тормозных колодок остановилась.

     Дверца со стороны водителя распахнулась, и мне махнули рукой.

     Не бывает такого!

     Лишь в дешевых боевиках убегающего героя подхватывает случайная машина. Это я додумывал, уже распахивая заднюю дверцу и запрыгивая внутрь.





     -- Быстрее, быстрее! -- закричала женщина, рядом с которой я оказался.

     Но торопить водителя нужды не было -- мы уже неслись вперед. Сзади полыхнуло, и еще один заряд "Плети" понесся следом. Водитель крутанул руль, машина дернулась, вильнула, пропуская огненную струю. Женщина завизжала.

     Как им видится происходящее? Пулеметным огнем? Ракетными залпами? Выстрелом из огнемета?

     -- Зачем, зачем ты возвращался! -- женщина попыталась податься вперед, в явном желании ударить водителя по спине.

     Я чуть было не перехватил ее руку, но тут рывок машины откинул женщину назад.

     -- Не надо, -- мягко сказал я.

     В ответ получил негодующий взгляд. Еще бы. Какую женщину обрадует появление в машине симпатичной, хоть и растрепанной незнакомки, за которой гонится толпа вооруженных бандитов. И ради которой муж вдруг рискует собой, машиной и женой.

     Впрочем, погоня отстала. Мы выскочили на Земляной Вал и теперь шли в сплошном потоке машин. Друзья и враги остались позади.

     -- Спасибо, -- сказал я коротко стриженному затылку водителя.

     -- Вас не зацепило? -- он даже не обернулся.

     -- Нет... Спасибо большое. Почему вы остановились?

     -- Потому что он дурак! -- взвизгнула моя соседка. Она отодвинулась в другой конец салона, сторонясь меня, как зачумленной.

     -- Потому что так надо, -- не повышая голоса, ответил мужчина. -- За что это вас... ладно, не мое дело.

     -- Пытались изнасиловать, -- не думая, брякнул я. Да уж, прекрасная версия. Прямо в ресторане, на столике, в окружении