Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Русскоязычная фантастика
      Сергей Лукьяненко. Дверь во тьму -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -
ть всегда. Иметь настоящий полет. Легкость полета. Хочешь знать, как я стал Летящим? Лэн, как загипнотизированный, кивнул. -- Мне вырвали глаза,-- бесстрастно сказал бывший Ивон. -- Не сразу, постепенно. Так, чтобы боль превратила их свет во тьму. Потом из них сделали эликсир для стекол мрака. Лэн замотал головой. А Ивон продолжал. -- Потом мне вырвали сердце. Тоже очень медленно. Чтобы весь свет в нем перешел во мрак. Из наших сердец нам делают крылья. Крылья, способные поднять любого, не только ребенка. -- Зачем летать без сердца...-- прошептал Лэн. Ивон его не слушал. -- Мне выпустили всю кровь. Из нее делают Черный огонь, которым так весело сжигать вас в горах. Если бы Нынешний позволил, мы давно бы испепелили все ваши города. Кровь тоже выпускают медленно, из нее должен выйти весь свет. -- С тобой им медлить не стоило,-- вдруг очень спокойно сказал Лэн.-- У тебя не было света -- ни в глазах, ни в сердце, ни в крови. Ай да Лэн! Ивон (я не мог называть его иначе) дернулся, как от удара. Но продолжил с прежним равнодушием. -- Тебе досказать всю процедуру? Мы от многого тебя избавим, чтобы ты легче летал. И много чего получим -- и на продажу торговцам, и для тебя самого. Или тебе уже стало спокойнее? Я мог бы подумать, что он на самом деле считает, что успокоил Лэна. С этих придурков станется. Но Ивон разразился хриплым каркающим смехом, и я понял -- он издевается. Пользуется лишней возможностью помучить Лэна. Он просто садист. Всегда им был, даже когда назывался Крылатым. Почему я его не убил? -- Ты много говоришь,-- неожиданно произнес другой Летящий.-- Сразу видно -- недавно был человеком. Не нужно. -- Нужно,-- огрызнулся Ивон.-- Я лучше знаю людей. Уже сейчас в нем рождается мрак. От страха. От предчувствия боли. Я знаю. -- Не будет во мне никакого мрака! -- крикнул Лэн.-- Я просто умру от ваших пыток! -- Не умрешь. Нельзя умереть полностью,-- сказал Ивон. -- Видишь? Он поднял черную колбу, которую держал в руках. -- Это Черный огонь. Слабенький, разведенный. Он не сожжет тебя, когда мы вольем его в твое горло. Он выжжет в тебе человеческую смерть и человеческие чувства. Это будет началом. Видишь колбу? Ивон протянул руку и сорвал с лица Лэна очки. -- А теперь ты ничего не увидишь,-- торжественно сказал он.-- До тех пор, пока Тьма не даст тебе новые глаза. Я еще раз тщетно попытался выломать решетку. Не смог и соскользнул на пол, уже не заботясь, услышат меня или нет. Подбежал к двери, подергал ее. Господи, что же мне делать? Биться о стены, пока за ними будут... нет, даже не убивать или пытать, а превращать в чудовище моего друга? -- Думай о том, кого ты любишь,-- донеслось из-за стены. -- Думай, что Черный огонь превратил человеческую любовь -- в нашу. Чтобы легче было искать своих друзей и приводить их к нам. -- Я не буду о тебе думать, Данька! -- закричал Лэн так, что у меня на мгновение замерло сердце.-- Не буду! Он замолчал, словно ему зажали рот. И я, что-то закричав, прыгнул на каменную стену, готовый или проломить ее, или разбиться насмерть. Мгновения словно растянулись. Я вдруг увидел всю стену -- каждый камень, каждую крупицу черного раствора, скрепляющего их. И алые точки, горящие между камней. Их скрепляли Черным огнем, человеческой кровью. Но как ни старайся, весь свет из крови не уйдет. Я ударил по алой точке, горящей передо мной. Ударил, не отрывая от нее Настоящего взгляда. И камни, дрогнув, зашатались, словно вся стена была сложена из детских кубиков. Проломив стену, чудом увернувшись от падающих булыжников, я влетел в соседнюю камеру. Ивон разжимал рот дергающемуся Лэну, вливая туда дымящуюся черную жидкость. Второй Летящий перебирал лежащие в тазике крючки и ножи. Когда стена рассыпалась и я оказался перед ними, оба оцепенели. -- Получай! -- крикнул я, выхватывая меч. И ударил Летящего, который был ближе, перерубая ему шею. Это оказалось так легко -- даже без Настоящего зрения. Словно меч ударил не плоть, а прогнившую изнутри деревяшку. Летящий с грохотом повалился, окутываясь дымным смрадом. На пол упал уже не человек, пусть даже бывший, а куски черного камня. Ивон молча, не выпуская колбы с Черным огнем, прыгнул к двери. Распахнул ее и поднял руку, словно собирался метнуть колбу в меня. Наши взгляды встретились. Ивон закричал, как и в прошлый раз, выпустил колбу и скрылся за дверью. Колба, звякнув, разбилась, и на пороге заплясали языки черного пламени. -- Лэн! -- прошептал я, склоняясь над своим Младшим.-- Лэн, я пришел! Лэн мотал головой, отплевываясь. Он был без очков и не видел, что происходит. Но когда я заговорил, он замер и слабо произнес: -- Данька, беги... -- Вместе убежим,-- перерубая мечом связывающие его ремни сказал я.-- У меня Крыло для тебя. Ты в порядке? Вместо ответа Лэн перегнулся со стола, и его вырвало черной дымящейся жидкостью. Опираясь на мою руку, он слез, неуверенно нащупывая ногами пол, и сказал: -- Данька, здесь двое Летящих... -- Здесь один труп и один сбежавший трус, а не Летящие. Надевай Крыло! Я помог Лэну забраться в комбинезон и потащил его в пролом. Потом обернулся, схватил с пола булыжник и, повинуясь порыву, швырнул его в уставленные склянками полки. Камера превратилась в огненный ад. Ревущее Черное пламя лизало стены, и камни таяли, как воск. -- Быстрее! -- крикнул я, подсаживая Лэна в окно. Выпрыгнул вслед за ним, шлепнувшись в грязь. Лэн стоял на коленях, его снова рвало. -- Сможешь лететь? -- спросил я. -- Попробую,-- вяло пообещал Лэн. Башня шаталась. Сквозь стены пробивались черные огненные языки. Струйки огня взбегали по камням, окутывая вершину башни снопом искр. -- Летим! -- крикнул я.-- Летим, Младший! Лэн попробовал встать -- и снова упал. Времени уже не было. Я схватил его за плечи, приподнял... -- Держись за меня! -- С грузом не взлетишь...-- заплетающимся языком произнес Лэн. Но все же обхватил меня, замер. Расправив Крыло, я тяжело оторвался от земли. Полетел, медленно набирая высоту. Хороший поток восходящего воздуха шел вверх от башни, но нырять в него мне не хотелось. Мы летели над болотами, удаляясь от башни. -- Лэн, попробуй лететь сам,-- прошептал я.-- Лэн! -- Да, сейчас,-- тихо ответил Лэн. Но никаких попыток лететь самостоятельно не сделал. Башня за нами с грохотом обрушилась. Я почувствовал ударивший в спину жар, обернулся. Над пылающими руинами кружили трое Летящих. Остальные, похоже, выбраться не успели. Но уцелевшая троица гнаться за нами и не думала. -- Потерпи, Лэн,-- сказал я.-- Держись. Нам только до скал добраться... -- Держусь,-- согласился Лэн. ...Котенок нашел нас минут через двадцать, когда мы укрылись в скалах. Спрашивать его, как он убежал от Летящих, я не стал. Какая, в конце концов, разница. Есть дела и поважнее. Лэн лежал на камнях, прижимая ноги в животу и тихо постанывая. Котенок хмуро посмотрел на него, потом, вопросительно,-- на меня. -- Его заставили глотнуть Черного огня.-- Беспомощно сказал я.-- Он вначале держался, его вырвало несколько раз. Я думал, все уже в порядке. А потом... потом он расклеился. -- Немного выпил? -- Чуть-чуть... Лэн глухо закашлялся, и я взял его за руку. Что тут еще сделаешь... -- В нем сейчас сгорают человеческие чувства,-- грустно сказала Солнечный котенок.-- Быть может, Лэн победит и останется прежним. Быть может, умрет, если не хватит сил, но останется воля. Или... -- Что "или"? -- Или Летящим станет. По характеру. Нет, вру. У него останется человеческое сердце и человеческий взгляд. Его придется заново учить дружбе и доброте. Это иногда получается. Я нагнулся над Лэном. Прошептал: -- Младший... Взгляд Лэна был мутным и беспомощным. Наверное, ему было очень больно. -- Данька, убей меня. Я не хочу становиться... Летящим. -- Глупости,-- твердо, как только мог, сказал я.-- Дерись, Лэн! Ты сможешь! -- Нет, Данька... Вначале был жар, это очень больно, но ничего... А теперь внутри холод. Все замерзает... Данька... -- Котенок, что делать? -- Верить,-- мгновенно ответил Котенок.-- Верить и любить его. Даже если Черный огонь победит. У нас нет ничего, кроме веры и любви. Но это очень много, когда вокруг только ненависть и отчаянье. Солнечный котенок осторожно подошел к Лэну, прижался к его груди, свернулся клубочком и замурлыкал. Поколебавшись секунду, я лег рядом и обнял Лэна со спины. Холод. Холод отовсюду. От камней под нами, от неба, затянутого серой пеленой, от дрожащего в ознобе Лэна. Холод и тьма. У нас нет ничего, кроме любви и веры. Но, может, и это немало? -- Лэн, держись,-- прошептал я, не ожидая ответа.-- Держись и дерись. Мы любим тебя. Ты победишь. Холод и тьма отовсюду. Я всегда буду с ними драться, даже когда вернусь домой. Всегда. Даже сквозь закрытые веки я видел, как мерцает в Лэне Черный огонь. Но и в Черном огне есть искры добра, которые не погасишь. Я не помню, сколько мы так лежали, согревая Лэна своим теплом. Я заснул, как это ни странно. А проснулся от того, что Лэн шевельнулся и встал. Мы с Котенком переглянулись. Потом посмотрели на Лэна. Тот озирался, потом стал разглядывать свои руки, словно впервые их видел. Сердце у меня сжалось. -- Как ты, Лэн? -- спросил я, с ужасом ожидая ответа. Лэн вдруг поморщился, под прозрачным щитком очков блеснули слезы. -- Данька, я теперь Летящий? Да? Все, да? -- Дурак! -- заорал я, мгновенно переходя от страха к радости.-- Ты победил! Летящий такого вопроса не задал бы! -- И уж точно не плакал бы,-- добавил Котенок.-- Ты и вправду победил, Лэн. Лэн бессильно опустился на камни рядом с нами. Тихо сказал: -- Это вы победили. Вы меня спасли. -- Глупости, ты боролся как герой! -- возбужденно сказал я.-- Есть хочешь? -- Ужасно,-- смущенно признался Лэн. Я достал из карманов два свертка из блестящей фольги, гордо спросил: -- Любишь шоколад? -- А что это? -- Так я и думал, что гады-торговцы вам его не привозят, -- без всякой злобы сказал я.-- Попробуй, это здорово. -- Торговец расщедрился на прощание,-- пояснил Лэну Котенок.-- Дал из своих запасов. -- Фиг бы он дал,-- возразил я.-- Это дочка его противная, Реата, заставила. -- Еще бы,-- развертывая фольгу, запетушился Лэн.-- Я ее от Летящих спас! За такое всю жизнь надо быть благодарным... Он смущенно посмотрел на меня и тихо добавил: -- Данька, я даже не знаю, что тебе сказать... -- Ну и не надо говорить,-- согласился я, откусывая шоколад. Он был не такой, как наш: не плитка, а, скорее, еловая шишка, очень горький и твердый. Но все равно вкусный. -- Котенок, а ты будешь? -- робко предложил Лэн. -- Котята не едят шоколад даже в Данькином мире,-- гордо отказался Солнечный котенок. -- Они бы, может, и ели, да кто ж им даст,-- возразил я, отламывая кусочек от своей порции.-- Попробуй. Лэн тоже поделился с Котенком, и мы принялись за свой скромный завтрак. Я с удивлением понял, что двести грамм шоколада -- это, наверное, максимум, который можно с®есть за один присест. -- А что теперь будем делать? -- поинтересовался Лэн, доев свой кусок и бесцеремонно отстегивая с моего пояса фляжку. И я в очередной раз облегченно вздохнул, уверившись, что с ним все в порядке. -- Как что? Двинемся в город,-- мусоля лапкой мордочку, заявил котенок. -- В наш? -- с облегчением, но и разочарованно спросил Лэн. -- Нет, в город торговцев,-- сказал я.-- Мы еще ничего не выяснили. Может, караван по пути догоним. -- Думаю, это будет трудновато,-- заявил Котенок.-- Но попробуем. К счастью, Солнечный котенок ошибся. Он забрался за пазуху к Лэну, и мы взлетели. Караванная тропа была как на ладони, ветер оказался попутным, и часа через три мы увидели под собой медленно бредущих животных. Караван так спешил удалиться от башни, что о маскировке не заботились. При нашем появлении все остановились, а охранники подняли арбалеты. -- Это мы! -- крикнул я, снижаясь. -- Кто с тобой? -- словно не слыша моих слов, спросил торговец. -- Лэн! -- не понимая, в чем дело, ответил я.-- Мы садимся! Торговец промолчал, и мы приземлились возле него. Я заметил, что дочка торговца прячется за его спину. -- Это же мы! -- снова повторил я, складывая Крыло.-- Вы чего? -- Лэн -- Летящий,-- не совсем уверенно заявил торговец. -- Никакой я не Летящий! -- возмутился Лэн.-- Данька меня спас! Вокруг нас медленно сошлось кольцо охранников. И я сообразил, что если они решат выстрелить из своих арбалетов, то увернуться не удастся. -- Как ты мог его спасти? -- обращаясь ко мне, поинтересовался торговец.-- Мальчика утащили в башню. Оттуда еще никто не убегал. -- Он и не убегал,-- сообразив, что переспорить торговца не получится, сказал я.-- Мне пришлось разрушить башню. Кто-то засмеялся. Но торговец молча разглядывал меня, потом достал из кармана черные очки, надел их. Я вспомнил, из чего делают стекла тьмы, и мне стало противно. -- Ты не врешь,-- сказал наконец торговец, и я отметил, что он сказал именно "не врешь", а не "говоришь правду".-- Как ни странно... Он долго смотрел на Лэна, потом, сняв очки,-- вновь на меня. Задумчиво, словно колебался, сказать что-то или не стоит. -- Уберите оружие,-- приказал он наконец.-- Они -- люди. Охранники повиновались не сразу. И еще постояли, разглядывая нас, как диковинку, но не подходя. Потом между ними протиснулся мужчина из нашего города, взял Лэна за подбородок, посмотрел в глаза. Удивленно сказал: -- А ведь правда, Лэн... Тебе повезло, парень. -- Я знаю,-- серьезно ответил Лэн. Охранники зашумели, подходя к нам. Казалось, что каждый имел цель потрогать нас, пихнуть или сказать какую-нибудь глупость. Прервал этот митинг торговец. -- Так, если двоим мальчишкам повезло, это еще не значит, что у нас не будет неприятностей в дороге. Охрана! Люди стали быстро расходиться по своим местам. -- Я хочу поговорить с тобой,-- обратился ко мне торговец.-- Отойдем. Мы отошли в сторону. Мимо тащились буйволы, навьюченные товаром Летящих. -- Ты действительно разрушил башню? -- спросил, помолчав, торговец. -- Да. -- Хотел бы я знать, как ты стал таким, какой ты есть,-- задумчиво продолжил торговец. Я отвернулся. -- Это было не слишком приятно. -- Верю. Данька, ты уверен, что с твоим другом все в порядке? -- конечно.-- Я посмотрел на торговца. Тот был без очков, но пробовать Настоящий взгляд мне не хотелось.-- А в чем дело? -- В нем тьма, мальчик. Я вижу ее сквозь очки Летящих. В нем тьма, она сжалась, затаилась, но она жива. -- Его... пытались сделать Летящим...-- с трудом произнес я. -- Они почти успели. Ты можешь поручиться за своего друга? -- Да,-- не раздумывая ответил я. С минуту торговец молчал. Караван уже медленно удалялся по тропе. -- Хорошо. Вы продолжаете работать на меня. До города. Я кивнул и спросил: -- Приказания будут? -- Воздушный дозор, разведка дороги. Как и раньше. Расправив Крыло, я приготовился взлететь. Пусть торговец идет пешком, я все-таки Крылатый... -- Данька, постой... Я обернулся. -- Меня зовут Габор. Запомнишь? -- конечно, Габор,-- ответил я.-- Запомню. И взмыл в темное небо. 4. Город у моря До города торговцев мы добрались через неделю. Без всяких приключений, даже вспомнить нечего. Единственное, что изменилось,-- это отношение к нам взрослых. Нас не то чтобы боялись или невзлюбили, но при нашем появлении разговоры стихали, лица у всех делались кислыми и скучными. Тяжело выделяться из толпы и при этом продолжать с ней общаться. Только Габор со своей семьей относился к нам по-прежнему. Даже подчеркнуто по-прежнему, словно ничего и не произошло. О тьме, которая затаилась в Лэне, он больше не говорил. А я, как ни старался, разглядеть ее не мог. Не те способности, наверное. Спросить совета у котенка я не рискнул. Мало ли что он мог посоветовать... Поздно вечером, хотя время никакой роли не играло, мы перевалили через горы и увидели город. Караван остановился без всяких приказов, и Габор даже не стал этим возмущаться. Посмотреть действительно было на что. Город был освещен. В городе Крылатых никто и не додумался поставить на улицах фонари, а окна закрывали так плотно, словно боялись воздушного налета. Торговцы не боялись никого. Или делали вид, что не боятся. Из окон лились на улицу потоки света, на перекрестках и площадях стояли фонари -- чаши, в которых горело белое пламя. Город оказался не таким уж и большим, занимал побережье вдоль моря и холмы вокруг. Сразу было видно, что он вырос вокруг порта. Там стояло десятка два кораблей, еще один медленно выходил из гавани. Ко мне тихонько подошел Лэн, болтавший о чем-то с дочкой торговца. С кислым видом спросил: -- Чего они так восхищаются? Город как город, только фонарей на улицах натыкали... Глазам от них больно. -- А ты очки сними,-- посоветовал я. И почувствовал, как во мне тоже что-то меняется. Словно я переключился с Настоящего зрения на обычное. На меня упала тьма. Но сквозь нее пылали фонари на улицах, и падал теплый свет из окон, и перемигивались огоньки на парусниках, а море отражало весь этот свет, превращало его в мягкое разноцветное мерцание, дрожащее на волнах. -- Ух ты...-- прошептал Лэн.-- Ух ты... И я подумал, что он ведь никогда не видел звездного неба или ярко освещенных улиц. Тьма заставляла его носить очки, бороться с собой. А ведь темнота тоже бывает красивой -- когда в ней прячется свет. -- Почему у нас не так? -- прошептал Лэн.-- Почему? У него из-за пазухи высунулся Котенок. Наставительно мяукнул: -- Потому что вы боитесь тьмы. -- Но это ведь правильно! Ты сам -- из света! -- И свету нужна темнота,-- непонятно ответил Котенок. -- Глупые мальчишки, когда же вы поймете, с чем вам надо бороться... И он снова нырнул Лэну за пазуху. -- Не царапайся,-- обиженно сказал Лэн.-- Данька, как ты думаешь, мы уже пришли? "А это мысль",-- подумал я. И поискал глазами Габора. Тот как раз давал разгон охранникам, и те, бросив любоваться городом, пихали меланхоличных буйволов. -- Габор...-- начал я. Торговец ухмыльнулся, махнул рукой: -- Ладно. Нечего вам плестись всю ночь. Забирайте свои пожитки и проваливайте. На мгновение мне показалось, что торговец собирается полезть в карман и дать мне еще пару монет. И, честно говоря, на этот раз я бы не обиделся. Но Габор все-таки обошелся без лишних сантиментов. -- Летите,-- повторил он. И я не стал с ним прощаться. Махнул рукой его жене -- все-таки мы с ней вместе дрались, подошел к краю откоса, расправил Крыло. Лэн стоял рядом, приплясывая от нетерпения. -- Давай? -- Давай,-- согласился я.-- Кто быстрее... И темнота, в которой светились огни города торговцев, мягко обняла нас. Я не стал пользоваться Настоящим зрением -- это убило бы ночь, которая впервые показалась мне настоящей, доброй, как дома. И конечно же, проиграл Лэну. Он кружил над центром города, когда я только-только подлетал к окраине. Подо мной проплывали двух-трехэтажные дома, приземистые и крепкие, в них явно не только жили, но и хранили товары. Люди, идущие по улицам, задирали головы, провожая меня взглядом. -- Курица! -- в полном восторге вопил мне Лэн.-- Сонное Крыло! Я тебя обогнал! Но настроения мне то не портило. -- Давай сядем на площадь,-- предложил Лэн, когда я приблизился.-- Там какие-то лавки... Я есть хочу ужасно! -- Давай лучше в порту,-- попросил я. И Лэн тут же согласился. Наверное, ему тоже было интересно посмотреть на корабли, вряд ли он раньше их видел. Я-то хоть по фильмам знал, что такое парусники. И мы, расправив Крылья, стали планировать к морю.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору