Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Русскоязычная фантастика
      Сергей Лукьяненко. Дверь во тьму -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -
дверь -- и готово. -- Так что же ты раньше этого не предложил? -- возмутился я. -- Понимаешь, я ведь уже не солнечный лучик,-- признался Котенок.-- Я буду лететь очень быстро, но может понадобиться несколько дней. Вот тут мне стало страшно по-настоящему. -- Ты представляешь, что говоришь? -- прошептал я.-- Что со мной потом дома сделают? -- Другого выхода нет. Ждать -- или лететь. Я отвел взгляд от Котенка. И вдруг понял, почему возмутился этим предложением. Мне страшно. Я, наверное, стал бояться темноты. А без Солнечного котенка темнота станет полной. И... что, если он не прилетит? -- Давай,-- выдавил я.-- Лети. Только быстро, а то передумаю. Он понял. -- Анька, не вешай нос. Я буду лететь очень быстро. Если захочешь пить -- ручеек прямо перед тобой, метрах в тридцати. Жди. И прежде чем я успел сказать, что передумал, что не смогу ждать его в одиночестве и мраке, Солнечный котенок подпрыгнул и взвился в воздух. Оранжевый комочек света стремительно поднялся, превращаясь в крошечную точку на черном небе. И полетел прочь. Действительно очень быстро: я потерял его из виду за несколько секунд. Только хватит ли ему сил все время мчаться с такой скоростью? Минут десять я ревел, уткнувшись в густую, мягкую траву. Как ни странно, это меня капельку согрело. Поднявшись, я пошел на поиски ручейка, о котором говорил котенок. Странное это дело -- бродить во тьме. Теряется и расстояние и время. Лишь камни, изредка попадавшиеся под ноги, доказывали, что я не топчусь на месте. Руки я держал перед собой, боясь, что в любой момент оступлюсь, но вскоре услышал журчание воды, а еще через мгновение трава под ногами сменилась влажным песком. Нагнувшись, я жадно пил холодную чистую воду. Потом, отойдя на несколько шагов -- так, чтобы слышать ручеек,-- лег навзничь в траву, высокую, сомкнувшуюся надо мной. Делать было совершенно нечего. Раньше я и не подозревал, как выматывает полное безделье. Я лежал, слушая плеск воды и гул ветра где-то далеко-далеко вверху. Лежал, наверное, очень долго. А потом снова заснул. Разбудили меня шаги. Я открыл было рот, чтобы окликнуть вернувшегося Котенка, но вовремя сообразил, что эти шаги другие: тяжелые, человеческие. Сразу вернулся страх. Шаги приближались сразу с двух сторон. В нескольких метрах от меня идущие встретились. И я услышал тягучий голос: -- Там нет никого. -- Там нет никого тоже. Я понимал говорящих, хотя мне почему-то казалось, что они говорят на чужом языке. И от этих медленных, тяжелых голосов меня пробила дрожь. Я замер, боясь шевельнуться. -- Здесь никого. Но дозорный видел свет. -- Дозорный видел Настоящий свет. -- Это невозможно. -- Но дозорный видел. -- Здесь нет света. Здесь нет никого. -- Тот, кто светил, улетел. -- Или ушел по скалам. Здесь низкие скалы. -- Нас обвинят в медлительности. -- Это плохо. Надо сказать, что здесь был Крылатый, убежавший вчера. -- Нас спросят, где его сердце. -- Мы скажем, что он защищался. Мы скажем, что залили долину Черным огнем. -- Это расточительно. Это плохо. -- Но это лучше медлительности. -- Да. У тебя есть Черный огонь? -- В башне. -- У меня нет Черного огня. Мы полетим в твою башню, возьмем огонь и сожжем долину. -- Так хорошо. Летим. И я увидел, как во мраке разворачивается ТЬМА. Черные полотнища тьмы, чернее темноты, непрогляднее мрака. Две пары огромных крыльев. В лицо ударил ветер, наполненный едким нечеловеческим запахом, и ТЬМА взвилась в небо. Несколько минут я лежал, убеждая себя, что мне приснился кошмар. Но едкий запах еще держался в воздухе, а на том месте, где стояли говорившие, я нащупал выдранную вместе с дерном траву. Ждать возвращения тех, то при ходьбе вырывал с корнем траву, мне совершенно не хотелось. Еще больше не хотелось дожидаться Черного огня, чем бы он ни был. Я встал, чувствуя, как мир сжимается вокруг, превращаясь в клетку из темноты и страха. Ах, котенок, котенок, неужели ты не догадывался куда могут привести Потаенные двери? -- Я не боюсь,-- громко сказал я. Темнота не ответила. -- Я уже большой. Я уйду по скалам, здесь низкие скалы. Темнота молчала. Вытянув руки, я побрел вдоль ручья, и тьма шла вместе со мной. Уткнувшись в скалу, я понял, что вода стекает по ней. Почти бесшумно -- значит скала не было отвесной. Это хорошо. Шестое чувство подсказывало мне, что нужно подниматься вдоль воды, чтобы ее тихий шелест заглушал мои движения. Пошарив по камню, я нашел жалкий уступ, встал на него. Потом на следующий. Зацепился за какой-то кустарник, хорошо еще, что не колючий, и продвинулся на следующий метр. Не так уж и трудно, тем более что высота не чувствовалась. -- Я не сорвусь,-- прошептал я неизвестно кому.-- Слышите? Не сорвусь. Так не бывает -- попасть в волшебный мир и сорваться со скалы... Камень под моей ногой дрогнул. Я затаил дыхание, и дальше пришлось подниматься молча. Минут через десять, коснувшись ладонью губ, я почувствовал вкус крови. Пальцы стерлись о камень. Наверняка то же случилось и с ногами, но проверять я не стал. Висеть на скале, как таракан на стенке, было невозможно, и я продолжил под®ем. Минут через пять, когда я понял, что устал до предела и вот-вот сорвусь, я выбрался на небольшой уступ. Тесно прижался к скале, сел, свесив ноги во тьму. Интересно, высоко ли? Метров пять, десять? Явно мало для того, чтобы спрятаться от непонятного оружия летающих тварей. Сняв бесполезную майку, я по очереди обматывал руки и ноги, выжидая несколько минут, чтобы остановить кровь. Под®ем разгорячил меня, холод больше не чувствовался. Оставив рваную и перепачканную майку на уступе, я продолжил первое в своей жизни восхождение. Журчание воды по левую руку было моим проводником. Один раз я даже попал на мокрый участок скалы, где брызги падали мне на голову. Пришлось медленно и осторожно сдвигаться вправо, чувствуя, как предательски скользок стал камень. Иногда я отдыхал, если попадались надежные площадки, потом вновь начинал подниматься. И тьма ползла за мной, скрывая высоту и растворяя в себе время. Быть может, я карабкался полчаса, может, несколько часов, не знаю. Единственное, что я знал точно,-- никогда еще я так не уставал. А потом над головой захлопали крылья, и, посмотрев вверх, я увидел несущийся сквозь темноту МРАК. Две тени парили почти на одном уровне со мной, и, вжимаясь в скалу, я услышал свистящий шепот: -- Лей... Я ничего не увидел, лишь снизу послышался треск, словно по всей долине захрустели невесть откуда взявшиеся сухие сучья. Потом зашипела вода в ручье. И ударила волна горячего, раскаленного воздуха. Прижавшись к мгновенно нагревшемуся камню, я задыхался от удушливого жара. Дующий снизу ветер трепал мне волосы, и я вдруг почувствовал, как на расцарапанных ногах запекается кровь. Все кончилось так же внезапно, как и началось. Летающие тени исчезли, зной отступил. Я висел на скале, и кожа запоздало покрывалась потом. Черный огонь угас. Но за те мгновения, пока подо мной сгорала долина, я успел понять, что взобрался уже очень высоко. Метров пятьдесят не меньше. И я был уверен, что спуститься не смогу. Значит -- вверх. -- Я не боюсь,-- как заклинание повторил я. Темнота и тишина ползли по скале вместе со мной. Становилось все холоднее, пальцы на руках онемели, ног я почти не чувствовал. Выбравшись на очередной уступ, я долго лежал, собирая остатки сил, потом пошарил пред собой рукой, нащупывая скалу. Но пальцы коснулись лишь мягкой, живой травы. Я смог. Я поднялся, выбрался из каменной западни и оказался, кажется, на каком-то плато, где дул ровный холодный ветер, а трава была влажной от росы. Быть может, дальше тоже вздымались горы, но я ощущал вокруг себя огромное свободное пространство. Здесь можно было бы дождаться Солнечного котенка... будь у меня хоть какая-то одежда и пища. Наверное, еще час-другой назад я бы опять разревелся. От холода и одиночества, от полной безнадежности. Но бегство от существ из мрака и под®ем по скале что-то изменили во мне. Это дома, подравшись на улице или получив от мамы очередной нагоняй, я мог плакать. Здесь было слишком страшно для слез. А для того чтобы лежать на траве и тихо замерзать, ожидая моего незадачливого волшебника, я был слишком горд. Поднявшись с земли, я прижал ко рту ладони и закричал: -- Э-э-й! Наверное, я просто хотел услышать эхо. Убедиться, что в темноте есть еще какие-то звуки, кроме биения моего сердца. Но еще прежде чем далекое эхо вернуло мой слабый крик обратно, в нескольких шагах от меня зашуршала трава. И кто-то невидимый во тьме сказал: -- Если ты шевельнешься, я убью тебя. Не испугался я лишь потому, что этот голос вовсе не был похож на свистящее шипение крылатых существ. Просто человеческий голос. -- Я не шевелюсь,-- тихо ответил я. -- Что ты здесь делаешь? -- донеслось до меня. Кажется, чуть ближе, чем в первый раз. Невидимый собеседник подкрадывался ко мне. Что я делаю? Ну и вопросик. Жду Солнечного котенка, медленно замерзаю, ору из последних сил... -- Я жду рассвета,-- по прежнему не шевелясь, ответил я. Кто-то схватил мою руку, и я вздрогнул. -- Рассвет придет,-- прошептали мне в самое ухо. Я ощутил чье-то дыхание и едва удержался от крика. -- Рассвет придет. Ты рисковал, я мог тебя убить. -- Да? -- невольно спросил я. И услышал тихо звяканье металла. -- Ты видел Летящих? -- Они залили долину внизу Черным огнем,-- надеясь, что отвечаю правильно, сказал я. -- Я слышал. Они охотились за мной. -- И чуть не убили меня. Похоже, эти слова решили дело. Голос незнакомца стал смущенным: -- Никогда не думал, что в этих местах кто-то есть. Извини. Хорошо, что ты цел... Пойдем. Меня мягко потащили в сторону. Я вытянул вперед свободную руку и сразу же услышал вопрос: -- А где твои очки? -- У меня их никогда не было. -- Ого... Ты, ты осторожнее, здесь деревья. Я ойкнул, налетев на упругую колючую ветку, но обижаться на запоздалое предупреждение не решился. -- Мы уже рядом. Нагнись. Я послушно нагнулся и почувствовал, как по лицу скользнула плотная ткань. Вслед за незнакомцем я протиснулся сквозь узкий разрез и ощутил, как тепло внутри. Это было что-то вроде маленькой палатки. -- Закрой вход... а, ты же не видишь. Садись. За моей спиной прошелестела ткань. Потом раздался щелчок -- и в глаза, сразу со всех сторон, ударил свет! Зажмурившись, я выждал несколько минут, борясь с неприятным ощущением, что меня разглядывают. Рискнул приоткрыть один глаз и, все еще жмурясь, осмотрелся. Это действительно оказалась маленькая круглая палатка. Изнутри она была чисто-белой и мягко светилась. Передо мной на корточках сидел мальчишка не старше меня самого. Худой, светловолосый, очень бледный, что меня совершенно не удивило. На нем были только короткие мятые шорты из ярко-синей ворсистой ткани; на широком кожаном поясе висел нож в длинных тонких ножнах. Страх у меня начал проходить. Я-то ожидал увидеть взрослого громилу со зверским лицом, а не ровесника. -- Я тебя не знаю,-- с подозрением сказал мальчишка. -- И я тебя тоже,-- парировал я. В палатке было тепло и светло. Существа из мрака казались здесь просто дурным сном. Я совершенно не боялся. -- Ты откуда? -- продолжал допрос мальчишка. Руку он держал на ноже, словно готов был в любую минуту пустить его в дело. -- Издалека,-- честно и бесполезно ответил я. Как ни странно, моего собеседника ответ устроил. Но без уточнений не обошлось. -- Где твои родители? Где твои друзья? -- Там, где светло.-- Со злости я решил разнообразить ответы. Эти слова неожиданно подействовали. -- Извини,-- как-то виновато пробормотал он.-- Мои... ладно. Ты совсем один? Правда -- это такая удобная штука, что нет никакой надобности заменять ее ложью. И так из нее можно сделать что угодно. -- У меня был друг, но он ушел искать свет. Мне почему-то показалось, что после того вопросы о друге отпадут. И я не ошибся. Мальчишка шмыгнул носом и протянул мне руку. -- Лэн. -- Данька.-- Я пожал ему ладонь. -- У меня тоже был друг,-- неожиданно сказал он.-- Но ему не удалось вырваться из башни. Он был Старшим. -- А мой друг был младше. -- Да? -- Он явно удивился.-- Ты что собираешься делать? -- Выбираться отсюда. -- Пойдешь в наш город? А почему бы и нет? Меня здорово разморило в тепле, но я старался не терять нить разговора. Чем сидеть голым в горах и ждать котенка, который может и не появиться, лучше уж пробираться к цивилизации. -- А меня там нормально примут? -- осторожно поинтересовался я. -- Спрашиваешь! -- возмутился Лэн.-- Если я за тебя поручусь, то все будет в порядке... Ты не думай, я не хвастаюсь! -- Да я верю,-- вяло ответил я.-- Лэн, можно мне поспать? -- Ну я и дурак! -- Лэн вскочил и стал рыться в маленькой сумке, валяющейся в углу.-- Ты же есть хочешь, точно? Извини, у меня немного... Через минуту я ожесточенно грыз жесткое, не то копченое, не то просто высушенное мясо. Когда от куска ничего не осталось, Лэн потянул мне горсть фиников или чего-то очень на них похожего и фляжку. -- А ты? -- вяло сопротивлялся я, уже начиная поглощать финики. -- Ты Старший, раз мы теперь пойдем вместе,-- наставительно сказала Лэн.-- И вообще, я сегодня уже ел. Может, это и нехорошо, но больше я не спорил. Допил из фляжки густое сладкое молоко (на вкус оно было как слегка разведенная сгущенка), виновато посмотрел на Лэна. А он уже раскладывал на полу коротенькое одеяло. -- Давай спи, потом все решим,-- чуть ли не подталкивая меня к одеялу, сказал Лэн.-- Спи. Странно он себя вел. С одной стороны, словно действительно решил, что я старший и он должен мне прислуживать, как... ну, как молодой солдат старому, что ли. И одновременно заботился так настырно, словно я был ребенком, а он взрослым. Но подумать как следует я не смог. Лег -- и словно провалился. Вот что такое -- не есть, мерзнуть, а потом вдруг попасть в тепло и перекусить. Проснулся я от того, что Лэн навалился на меня и зажал ладонью рот. Честно говоря, со сна я решил, что он просто усыплял мою бдительность, а теперь решил задушить. И я стал выворачиваться, пихая Лэна в живот локтем. Он ойкнул и зашептал в самое ухо: -- Тихо, дозорный! Тихо! Я замер. И услышал, как над нами, совсем низко, тяжело и медленно хлопали огромные крылья. Мы лежали, прижавшись друг к другу, а вверху парило что-то страшное даже на звук. Наконец шелест крыльев исчез вдали. Мы сели. Лэн посмотрел на меня и тихо сказал: -- Улетел. К ближайшей башне. -- Ну и здорово,-- еще плохо соображая, ответил я. -- Да он же нас увидел! -- вдруг выкрикнул Лэн. И всхлипнул, явно собираясь разреветься. Тоже мне, отважный воин сказочной страны. Я схватил его за плечо: -- Лэн! Опомнись! Сваливать надо! -- Что? -- Бежать, драпать...-- Я хотел добавить "рвать когти", но вспомнил летающих монстров и передумал. -- Да-да,-- Лэн мгновенно развил бурную деятельность. Засунул одеяло в сумку, открыл палатку (свет при этом мгновенно погас), выкинул сумку наружу. Из темноты дохнуло холодом. -- Выходи,-- строго, словно я делал что-то неприличное, сказал Лэн. Я пожал плечами и на ощупь направился к выходу. -- Подожди... Мне в ладонь легла холодная гибкая лента. -- Одень очки. -- А ты? -- Но я же буду в Крыле! -- удивился Лэн. Выбравшись из палатки, я приложил ленту к глазам. И вздрогнул. Тьма расступилась. Я увидел холмистую равнину, опоясанную горами, редкие деревца вокруг нас. Посмотрел вверх -- и взгляд уткнулся в низкое серое небо. Какое-то очень низкое и плотное, словно отлитое из свинца. Завязав ленту на затылке, я покрутился немного, проверяя, прочно ли держатся странные "очки". Ничего, нормально держались. Это был не прибор ночного виденья, как те, что показывают в кино,-- ну, когда чем теплее предмет, тем ярче он светится... Эта штука просто превращала ночь в сумрак. За моей спиной раздался шорох. Я обернулся и увидел, как маленькая круглая палатка с Лэном внутри вздрогнула и начала сминаться. Не просто упала, а с®ежилась, обтянув стоявшего внутри мальчишку, превратившись во что-то вроде комбинезона и плаща одновременно. Вдоль рук Лэна теперь свисали широкие черные складки ткани. Крылья?! Лэн подошел ко мне -- перед глазами у него был маленький прозрачный щиток, наверное, тоже позволяющий видеть в темноте, подобрал свою сумку и безнадежно сказал: -- Ничего не выйдет. Ты-то без Крыла. А пешком нам не убежать. Меня эти слова разозлили. Если бы я раздумывал, удастся ли нет убежать, я бы так и остался внизу дожидаться Черного огня. -- Где твой город? Лэн поколебался, потом махнул рукой: -- Там. Надо лететь над рекой... ну, а потом еще идти. -- Река далеко? -- Полчаса пешему.-- Лэн с надеждой посмотрел на меня. -- Ты что-то придумал? -- Не знаю,-- уклонился я от ответа.-- Но, в крайнем случае, ты ведь можешь улететь. Лэн отвернулся. -- Данька... Я потерял Старшего не по своей вине, клянусь. -- Я верю,-- растерянно сказал я. -- Так зачем говоришь, что я могу тебя бросить?! Я осторожно взял его за руку. Под черной тканью пальцы казались жесткими и напряженными. -- Лэн... Брось. Я вовсе не это имел в виду. Просто если хоть один может спастись, то... -- Ты бы меня бросил? Я опустил глаза. Что бы я сделал, появись в небе черные тени? Если бы я мог улететь, а почти незнакомый мне мальчишка -- нет? Что бы я сделал? Не знаю. К счастью, Лэн понял мое молчание по-своему. -- Вот видишь, Данька,-- уверенно сказал он.-- Я тоже. Правда. -- Пойдем к реке,-- предложил я.-- Надо торопиться. И мы пошли. В очках это было совсем нетрудно, и минут через двадцать мы вышли к обрывистому склону. Под нами текла река. Нормальная горная река. Очень быстрая, довольно узкая и с торчащими из воды там и тут камнями. Моя гениальная идея сразу показалась мне дурацкой. Но показать это Лэну было никак нельзя. Я поежился и сказал: -- Мы спускаемся к реке, там ты превращаешь свой костюм в палатку... -- Во что? -- В укрытие. Оно не пропускает воду? -- Нет конечно! -- Отлично. Мы в него забираемся, сталкиваем в воду и плывем до города. -- Да? -- недоверчиво спросил Лэн.-- Крылу после этого конец придет. -- Иначе он тебе придет, болван! Лэн вздохнул. -- Ладно. Хоть спланирую напоследок... Цепляйся, Старший! Я неуверенно подошел к нему со спины. Лэн многозначительно покрутил пальцем у виска: -- В твоем городе ухитряются летать с грузом на спине? -- Мы вообще не летаем с грузом,-- признался я. -- Тогда смотри... Лэн заставил меня повиснуть на нем спереди, обхватив руками за шею, а ногами за пояс. В американских боевиках так виснут на отважным полицейских спасенные из лап террористов дети. Но Лэн-то не был полицейским с фигурой Шварценеггера. Он пошатывался, коленки у него явно подгибались, но он все же подошел к самому краю обрыва. Я глянул через плечо, и мне расхотелось участвовать в этом эксперименте. -- Лэн,-- начал я. Но он меня не слушал. Он шагнул в пропасть. Закрыв глаза, я вцепился в Лэна, как голодный клещ в жирную собаку. За спинок Лэна тяжело хлопали крылья. Мы то ли падали, то ли все-таки летели, черт его знает. Потом Лэн напрягся, и крылья захлопали чаще. Мы замедлили спуск, потом нас тряхнуло. -- Слезай,-- строго сказала Лэн. И, не удержавшись, рухнул на камни. Мы стояли у самого берега на мокрых камнях. Планировали мы метров двести, не меньше. -- Отлично слетели,-- сказал я, и Лэн расцвел в улыбке. -- Ну что, будем пробовать? -- Будем. Вблизи река казалась куда быстрее, но одновременно и шире, так что шансы у нас действ

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору