ройку с тремя оставшимися
Посланниками.

-- Не ошибись, Илья,-- Хайретдинов казался спокойным.-- Ты можешь
застрелить меня, но выживешь ли сам?

-- О чем ты, Визирь?

-- Через десять минут здесь будут сотни людей. Территория уже оцеплена.

-- Ты лжешь.

-- Нет, Илья. Я не переоценивал своих возможностей. Одно дело -- прикончить
мальчишек и писателя, другое -- справиться с тобой и Марией.

-- Писатель с ней справился.

Заров почувствовал, почти физически, что оба Посланника смотрят на
него. Спина взмокла.

-- Неужели? -- в голосе Визиря появилось любопытство.-- Вот уж не
ожидал!

-- Визирь, пора.

-- Подожди! Ты не сможешь уйти без меня!

-- Может быть, но выхода нет. Альянсы с тобой невозможны. Ты -- Власть.
Железные законы и колючая проволока. Приказы и подчинение. Праздничные
демонстрации и живые панно на стадионах. Все как один. А я...-- Карамазов
тихонько засмеялся,-- я -- свобода. Хаос. Право каждого на все.

Ярослав пошевелился, чуть-чуть, стягивая куртку к груди, обнажая
пистолет, заложенный за ремень. Посмотрел на мальчишек.

Они увидели.

Кто же из них -- кто?

-- Илья, есть один путь к согласию...

-- Ты просто тянешь время.

Мальчишки протянули руки, синхронно, но один чуть замешкался,
заколебался, касаясь оружия, и тогда пистолет взял второй. Вытянул,
прижал на мгновение к животу, пальцы скользнули по металлу, отыскивая
предохранитель. Потом медленно повернулся.

И застыл.

Карамазов хохотал.

-- Шевеления в строю! Визирь, у ребенка больше отваги, чем у тебя! А,
Визирь? Тебе не стыдно?

-- Ты не сможешь уйти!

Заров подтянул ноги, выпрямился, повернулся. Плевать. Хватит стоять,
распятым на бетоне.

Хайретдинов, бледный и взмокший, все же казался торжествующим.

-- Ты сдохнешь, Посланник Тьмы! Сдохнешь, нафаршированный свинцом!
Давай, убивай меня и детей -- и попробуй вырваться из кольца!

-- Мария указала мне один путь... хороший путь,-- Илья оставался
спокойным.-- Когда не можешь победить сам -- продолжи себя. Продолжи
себя в другом.

Он выстрелил -- дважды, как бы и не целясь, но Визирь качнулся,
недоуменно опустил голову, вглядываясь в пробитое на груди пальто.
Медленно поднял руку с зажатым в ней пистолетиком, словно пытаясь
заткнуть металлом раны.

-- Вот как все просто, Визард. Стоит появиться человеку -- который не
верит во Власть -- и она кончается.

Хайретдинов осел на колени, потом завалился на бок. Так, в дешевых
фильмах, умирают старые актеры, боящиеся резких падений.

Рашид Хайретдинов, "Визирь", Посланник Власти, третий из оставшихся,
ушел из жизни.

-- И нас осталось двое,-- Карамазов отвернулся от Визарда.-- Кирилл, ты
и впрямь собрался стрелять?

Мальчишка с пистолетом отступил на шаг.

-- Я не буду тебе говорить, что это сложно,-- Илья все так же стоял,
небрежно опустив оружие.-- Это не так. Стоит лишь коснуться курка -- и
пуля уравняет нас. А у тебя достаточно оснований меня ненавидеть.

Он медленно пошел к Кириллу.

-- Но, все таки, я полагаю -- ты не выстрелишь. Кроме простоты и
ненависти нужна еще и свобода.

Илья остановился в полуметре от Кирилла. Вытяни тот руку -- он уперся
бы пистолетом в убийцу.

-- Я убил твою мать, мальчик. Я сломал твою жизнь -- навсегда. Лев
Толстой не осудил бы тебя за выстрел. Но...

Карамазов протянул руку, перехватил запястье мальчишки, вывернул,
заставляя уронить пистолет.

-- Но кроме простоты и ненависти нужна еще и свобода...

Ярослав рванулся. Ему казалось, что это было очень быстро и
неожиданно. Он готовился к этому движению уже с минуту.

Карамазов встретил его одним-единственным коротким ударом, и Заров
согнулся, вцепившись в живот. Боль оказалась чудовищной, раздирающей
все тело, боль от небрежного движения профессионала, которым он не
был.

Илья схватил его за волосы, подтягивая к себе. Прошипел:

-- Остынь, писака!

Коленом -- в пах. Даже не больно -- нет больше места для боли. Заров
упал, скорчился, увидел, как поднимается пистолет, освещается на миг
зрачок дула, и пуля, ударившая в бедро, заставила его вытянуться,
скользнуть по липкой, грязной, снежной каше.

-- Ну как, удалось отбить пулю? -- с любопытством спросил Илья.

-- Я... не успел напрячься,-- прошептал Заров.

Карамазов уже утратил к нему интерес. Вновь повернулся к Кириллу,
растрепал ему волосы:

-- Мальчик, ты старался...

Он ударил Кирилла в лицо, и тот вскрикнул, отброшенный к стене. Осел,
прижимая ладони к разбитому носу.

-- Это за тот пинок, у ограды,-- сказал Илья. Поддел ногой валяющийся
на земле пистолет, тот скользнул, исчезая среди мусора.-- Визитер! А
ты очень дисциплинированный.

Валяющийся в грязи Ярослав увидел, как мальчик медленно оторвался от
стены. Посмотрел на Илью -- ничего, ничего кроме ненависти не было во
взгляде.

-- Возвращайся домой, мальчик,-- Илья шел к нему, так же спокойно и
неотвратимо, как к Кириллу минуту назад.-- Возвращайся к своим черным
кораблям и космическим просторам...

Он подцепил Визитера за воротник, на мгновение Зарову показалось, что
Илья собрался задушить мальчишку. Но Карамазов просто швырнул его на
землю, тут же нагнулся, вновь приподнимая, словно котенка.

-- К кораблям и просторам, к морям звездного огня,-- прошептал Илья.-- К
сказкам о мудрых пришельцах...

Снова толчок, Визитер покатился по грязи, перепачканный с ног до
головы, утративший всякое сходство с тем интеллигентным чистеньким
ребенком, каким он пришел в мир.

-- Нет звезд, мальчик, это лишь тени Тьмы... Нет рая мальчик, нет
любви... Нет ничего, кроме свободы, но она -- не для тебя...

Он снова вскинул Визитера в воздух, приподняв одной рукой, толкнул,
тот упал рядом с телом Визарда и застыл.

Карамазов брезгливо посмотрел на испачканную руку, засунул пистолет
под мышку, небрежно и демонстративно, достал из кармана безупречно
чистый платок. Вытер ладонь. Посмотрел на Ярослава:

-- Вот так-то, писатель. Это тебе не книжка...

Звук выстрела был глухим, словно с®еденным кружащимся снегом.
Карамазов сморщился, поднимая голову. Справа, под ребрами, его плащ
набухал черным.

Вторая пуля попала Карамазову в пах.

Он издал нечленораздельный звук, но все же устоял на ногах.

Заров приподнялся на локтях, увидел Визитера с маленьким пистолетом
Хайретдинова в руках. Лицо Визитера было заляпано грязью и кровью
Визиря, он часто моргал, целясь.

-- Надо же...-- сказал Карамазов.

Визитер снова выстрелил.

Между глаз Ильи возникла аккуратная черная дырочка, по лицу прошла
судорога, а из затылка плеснула тягучая струя. Он повалился на
Ярослава, и тот дернулся, выползая из-под тяжелого тела. Голова
Карамазова была запрокинута, гримаса странной насмешливой улыбки
словно приклеилась к губам.

Илья Карамазов, "Корректор", Посланник Тьмы, второй из оставшихся, был
мертв.

-- Я смог,-- прошептал Визитер, опуская пистолет.-- Я смог...

Он плакал, размазывая слезы на грязном лице, часто всхлипывая.
Маленький пришелец с черных кораблей, Визитер, Посланник Развития,
последний из оставшихся, которому теперь предстояло жить.

Дарить миру свою правду.

Правду, в которой уже не будет ни доверия, ни света, ни любви.

Правду свинцового цвета.

Кирилл встал, отлепившись от стены. Из носа у него текла кровь.
Посмотрел на неподвижного Карамазова, на Ярослава, все еще
выбирающегося из-под тела, на плачущего Визитера.

-- Я смог! -- крикнул Визитер.-- Я его прикончил!

Заров наконец-то выполз из-под убитого киллера, глотнул холодный
воздух, ловя ртом снежинки. Кровь все текла и текла из пробитого
бедра, и голова кружилась, но надо было еще кое-что сделать, и не в
коем случае не ошибиться, а пистолет Карамазова был таким тяжелым,
хорошо хоть мертвые пальцы разжались легко и охотно, отдавая ему
оружие...

-- Не двигайся, Кирилл,-- сказал он мальчику.-- Не двигайся.

Тот замер, послушно, словно понимал, что Заров прав, словно позволял
ему -- _сделать это_.

-- Визитер! -- крикнул Заров. Мальчик над телом Хайретдинова будто и не
слышал его. Все всхлипывал, глядя на мертвого киллера, улыбавшегося
Ярославу с той стороны _Тьмы_. И самое главное было -- не думать о
нем как о человеке, как о ребенке, даже как о посланнике чужой
цивилизации,-- лишь о той правде, что он принесет в мир...

-- Я не могу! Не могу позволить тебе, понимаешь?! -- закричал Заров.
Визитер наконец-то посмотрел на него, на вздрагивающий в руке писателя
"Стечкин", беспомощно улыбнулся. Начал подниматься.

Ты же все это видел, Слава. Все это знал, готовя себе петлю.

_Нет геройства в убийстве женщин и детей, но никто не обещал нам, что
мы станем героями..._

Ярослав нажал на спуск.

Пистолет дернулся, рвясь из рук, он попал Визитеру в плечо, и тот
вновь упал, закричал, тонким, захлебывающимся голосом, просто ребенок,
которого неумело убивал взрослый человек, несчастный Посланник
Развития, который пришел в мир, способный научить лишь смерти.

Почему он не умеет стрелять точно...

Где-то за оградой уже нарастал шум, под®езжали машины, и, кажется,
донесся стрекот вертолетного мотора. Визард не соврал, он лишь не
ожидал, что все кончится так быстро.

Заров почувствовал, что сходит с ума. Прицелился снова, в голову, а
Визитер все пытался что-то сказать, но не мог сдержать крик, он
все-таки не привык к боли, ему, наверное, было очень больно и страшно,
но то, что он подарил бы миру, уже умея убивать...

-- Ярослав Сергеевич, не мучайте его...-- Кирилл, послушно стоявший в
стороне, шмыгнул разбитым носом.-- Это же просто...

_Мы способны лишь на то, что могут Прототипы -- хорошо, что ты этого
не забыл..._

Идиот!

Кирилл мог убить Илью.

Визитер -- нет.

Заров повернулся, и пистолет словно сжалился над ним, перестал
дрожать, и в глазах настоящего Визитера мелькнула досада и
растерянность, обида спортсмена, споткнувшегося перед самым финишем...

Он попал.

Визитер, Посланник Развития, последний из оставшихся, повалился на
холодную землю.

Кирилл уже не кричал, всхлипывал, зажимая плечо.

-- Прости,-- сказал Заров.-- Кириллка, прости...

Это было нечестно и даже трусливо. Просить прощения, теперь. Прощения
все равно больше не было, во всем огромном мире, где жили счастливые
люди, которым не приходилось никогда убивать женщин и детей, перед
которыми не вставал выбор -- в кого стрелять, которым не довелось
вынимать себя из петли и смотреть в пыльные зеркала. Он сам прошел
этой дорогой, на которой не было ни доверия, ни любви, ни звезд.
Выбирая меньшее зло, и оправдывая целью средства.

-- Я... ярослав Сергеевич...-- Кирилл дышал тяжело, и как-то
сонно.-- Пистолет... вытрите... и вложите... Илье... в руку... А я этот,
Визирю... попробую...

Заров повернул голову, вглядываясь в Кирилла, левой рукой вытирающего
"Беретту" о пальто Хайретдинова.

-- Думаешь, нам кто-то поверит, малыш?

-- Ну... мы же умеем... врать?

Пальцы Карамазова были сжаты в кулак, он наверное не хотел снова
касаться оружия. Но Заров еще жил, в отличии от него, и киллеру
пришлось взять пистолет.

А самым главным было то, что Карамазов больше не улыбался.

Когда вертолетный прожектор наконец замкнул их в круге света, они
просто лежали, глядя друг на друга. Мегафонный рев приказывал
мертвецам бросить оружие, а они просто смотрели друг другу в глаза.
Выныривали отовсюду люди в камуфляже, и Ярослав знал -- четко и ясно,
что для начала на них оденут наручники, и лишь потом подумают о
милосердии.

Но пока еще было несколько секунд, и они не отводили взгляд, ища в
чужих глазах то ли понимание, то ли ту смешную и глупую жалость,
которой почему-то нашлось место.

Снег в колеблющемся конусе света был колким и чистым как бриллиантовая
пыль. Под его хрупкой пеленой все равно оставались осень и грязь.

Но они не собирались смотреть так глубоко.

* Октябрь 1995 -- март 1996 гг.
-------------------------------------------------------------

Данное  художественное  произведение    распространяется    в
электронной форме с ведома  и  согласия  владельца  авторских
прав  на  некоммерческой  основе  при   условии    сохранения
целостности  и  неизменности  текста,   включая    сохранение
настоящего  уведомления.  Любое  коммерческое   использование
настоящих текстов без ведома  и  прямого  согласия владельцев
авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.

По вопросам коммерческого использования  данных  произведений
обращайтесь  к  владельцам авторских прав непосредственно или
по следующим адресам:
Internet: barros@tf.spb.su                Тел. (812)-245-4064
FidoNet: 2:5030/207.2       Сергей Бережной (Serge Berezhnoy)