онекостюм Хендриксену уже не поможет".
     Но выстрелов не последовало. Оба охранника, вскинув руки и запрокинув
головы, упали на землю. Охранник,  открывавший  ворота,  несколько  секунд
пытался понять, что происходит, но тоже был  сражен  одним  из  укрывшихся
где-то снайперов О'Хары. Ворота так и остались открытыми.
     Ведомая Хендриксеном толпа с победными  криками  устремилась  в  Хаб.
Несколько парней остановились подобрать оружие и  тут  же  пустили  его  в
дело: под®ехавшая машина Службы Безопасности была сплошь изрешечена и едва
не взорвалась. В качестве очередного трофея мятежникам досталось несколько
карабинов и бластеров. Ошалевшие от успеха  парни  принялись  беспорядочно
палить по ближайшим зданиям, посыпались стекла, кое-где вспыхнул пожар, но
Хендриксен опять что-то прокричал, и толпа двинулась к  правительственному
центру Хаба.
     Дарбин, неотрывно следивший,  чтобы  наряды  Службы  Безопасности  не
зашли с тыла, увидел три  приближающиеся  машины.  Он  хотел  предупредить
Хендриксена, но это оказались всего лишь  автокэб,  частный  автомобиль  и
фургон без  опознавательных  знаков.  "Итак,  первая  фаза  завершена",  -
подумал Дарбин. Теперь наступало время второй фазы под  кодовым  названием
"Наживка". Команда О'Хары должна была навлечь на свои головы наихудшее  из
того, что могли сотворить колли. Слегка вздрогнув от этой  мысли,  Дарбин,
поглядывая на тылы, снова углубился в гущу толпы.


     Гарвей получил извещение о случившемся еще на пути в департамент.
     - Сколько их прорвалось, сержант? - спросил он.
     - По меньшей мере сотни две, - ответил Грацман. Чувствовалось, что он
сильно напуган. - Даже не знаю, как им это  удалось.  Солдаты,  охранявшие
вход, ни с того ни с сего свалились замертво. Ворота  остались  открытыми,
но датчики не засекли ничего похожего на оружие.
     - Праща... - пробормотал Гарвей.
     - Сэр?
     - Снайперское оружие спецназовцев, - сказал Гарвей громче.  -  Боевая
тревога!  Код   М-семь.   Немедленно   обеспечить   всех   снаряжением   и
обмундированием, предназначенным для разгона мятежа.
     - Есть, сэр!
     На экране видеофона Гарвея загорелись красные буквы:
     "Код М-семь".
     - Готово, сэр, - доложил Грацман.
     Гарвей нажал клавишу, и буквы с его  экрана  исчезли,  появившись  на
сотнях других мониторов правительственной связи.
     - Какие у нас еще потери?
     - Четверо. Те, что были посланы к воротам на  подмогу.  Они  наверное
думали, что толпа еще снаружи, и успели только сообщить, что слышат крики,
когда их накрыли.
     - Почему?! - заорал Гарвей. - Ты держал ворота под контролем,  почему
ты их не предупредил?!
     - Сэр, я... - пролепетал Грацман. - Все произошло слишком быстро.
     - Значит ты, бедолага, слишком потрясен, да? А четыре человека просто
взяли и отправились на тот свет! - Гарвей уже еле сдерживал  переполнявший
его гнев.
     Им начали овладевать  самые  мрачные  предчувствия.  "Итак,  движущей
силой всей этой заварухи является "Черный спецназ", - рассуждал префект. -
Служба Безопасности не сумела предотвратить атаку, потому что за  тридцать
лет ничего  подобного  не  случалось.  Теоретически,  весь  личный  состав
основательно подготовлен к такого  рода  ситуациям,  но  за  тридцать  лет
безделья они просто заплыли жиром! Смогут ли они придти в  себя  и  начать
действовать теперь, в разгар схватки?" В этом Гарвей уже не был уверен.
     Но одно Гарвей знал наверняка: если сейчас ограничиться лишь обороной
Хаба - значит, сделать шаг к поражению. Необходимо срочно  подавить  бунт,
прекратить  распространение  волнений  на  другие  районы,  пока   "черные
воротники" не придумали еще чего-нибудь под прикрытием беспорядков.
     - Сержант, что там с авиацией? - спросил он.
     - Все  восемь  самолетов-корректировщиков  подняты  в  воздух.  Толпа
разделилась на несколько групп, каждая из которых имеет  по  крайней  мере
одну захваченную единицу оружия. Наблюдаются сборища возле  других  ворот,
но мы их пока сдерживаем.
     Корректировщики  не  обладали  средствами  для  проведения   точечных
прицельных атак с целью разгона демонстраций. Но  для  этих  целей  вполне
можно использовать другие воздушные силы.
     - Свяжитесь с космопортом, - распорядился Гарвей.  -  Мне  немедленно
нужны их патрульные катера.
     - Все шесть? - засомневался Грацман. - Но ведь тогда  порт  останется
без охраны.
     - Неужели им недостаточно электроограждения? Кроме того, для  очистки
улиц с помощью катеров много времени не  понадобится.  В  крайнем  случае,
если уже они так сильно напуганы, пусть попросят рекрилян поднять в воздух
один из "Корсаров".
     - Слушаюсь, сэр! - Грацман защелкал тумблерами. - На  связи  дежурный
офицер порта. Третий канал, сэр.


     Они шли над городом на бреющем полете -  шесть  обтекаемых  кораблей,
появившихся   с   севера.   Тупоносые   самолеты-корректировщики    Службы
Безопасности безропотно уступили им место. С  одинокого,  поросшего  лесом
холма, в двух километрах от города, Тревор Донау наблюдал за  их  полетом.
Он пересчитал их и, казалось, остался доволен. Правда  Донау  рассчитывал,
что Гарвей пустит в ход катера немного позже, но в целом все шло по плану.
Вместе с Террисом Шеном они заняли свои позиции около часа  назад.  Старый
спецназовец, осторожно вытянув искалеченную ногу, сел за  пульт  наводчика
двухзарядной ракетной установки. В какой-то миг его охватила меланхолия, и
он с сожалением подумал, что, видимо, это его последнее крупное дело. Пора
было уступать кому-то место лидера. Идунин мог обеспечить долгую жизнь, но
для восстановления плоти  требовались  другие  препараты  и  хирургическое
вмешательство, а колли решительно отказывались провести операцию.
     Раздумья его заняли всего несколько секунд, и, тряхнув головой, Донау
отключил предохранитель и взялся  за  гашетки.  Всем  когда-то  приходится
расплачиваться и если его счет оказался больше, чем у остальных  -  ничего
не поделаешь, он командир и спрос с него другой. Лейт никогда не уклонялся
от отведенной ему рискованной роли вечно дежурного контактора с  ожидаемым
посланцем. Он терпеливо ждал столько лет,  играя  свою  роль  и  ежедневно
рискуя навлечь на  себя  подозрения.  Но  вот  его  миссия  завершилась  и
встреча,  наконец,  состоялась.  Донау  знал,  что  Лейт  будет  достойным
преемником. Если только ему останется кем  командовать  после  сегодняшней
ночи.
     Катера заняли позицию над  Капстоном  и,  стабилизировав  гравитацию,
зависли над городом. Подождав  пока  они  станут  совершенно-неподвижными,
Донау прицелился и аккуратно нажал на гашетку.
     Яркая голубовато-белая вспышка, словно  маленькое  солнце,  полыхнула
над городом и, прежде чем камнем упасть на  землю,  катер  взмыл  вверх  и
перевернулся в воздухе. Второе  судно,  рванувшись  в  сторону,  оказалось
ровно на пути следующей ракеты,  которая  ему  вовсе  не  предназначалась.
Участь катера была еще  менее  завидной.  Видимо,  до  предела  начиненный
боеприпасами, он разлетелся на мельчайшие куски после  взрыва,  озарившего
чуть ли не полнеба. Третий катер, отброшенный  взрывной  волной  к  земле,
только еще выходил на прежнюю позицию, но был сбит ракетой, пущенной Шеном
с юго-запада. Все произошло настолько быстро,  что  только  после  падения
третьего катера грохот от взрывов донесся до  Тревора  Донау.  Но  старому
солдату эти звуки казались чарующей музыкой. Три  попадания  с  первых  же
залпов - это совсем неплохо. Оставшиеся катера, словно осы, заметались над
городом. Но Донау знал, что они, хотя и были построены рекрилянами, все же
разрабатывались земными конструкторами и их детекторы в ближайшее время не
обнаружат источник  атаки.  "Основная  проблема  при  использовании  чужих
технологий, - иронично рассуждал Донау,  -  это  то,  что  первоначальному
владельцу всегда известны недостатки конечного продукта".
     Два катера перешли на стандартную систему  поиска,  а  третий  набрал
высоту для контроля всей  зоны.  Такой  подход  к  проблеме  явно  не  был
творческим. Каждый из поисковых катеров неминуемо попадал под прямой огонь
при обнаружении  атакующего.  Донау  перезарядил  установку,  ожидая  пока
какой-либо из кораблей направится в  его  сторону.  Но  тут  один  из  них
неожиданно сменил курс  и  по  крутой  дуге  направился  влево  от  Донау.
Спецназовец понял - Шена засекли.
     Последний, видимо, тоже сообразил, что к  чему  и,  одну  за  другой,
выпустил обе ракеты. Но не долетев до  цели,  они  взорвались  в  воздухе,
сраженные прерывистым лучом. Донау,  разразившись  проклятиями,  развернул
свою установку, быстро прицелился и нажал на гашетки. Это неминуемо должно
выдать его позицию, но другого выбора не  было.  С  пустыми  стволами  Шен
будет в течение долгих секунд беззащитной  мишенью,  пока  не  перезарядит
оружие.
     Ракета мотнулась к новой мишени, и надежда Донау на  то,  что  экипаж
судна   состоит   из   необстрелянных   в   бою   пилотов,    оправдалась.
Сконцентрировав  внимание  на  позиции  Шена,  они  абсолютно   забыли   о
возможности атаки с тыла. В последний момент они все же засекли ракету, но
было уже слишком поздно. Пытаясь спастись, пилот резко  изменил  курс,  но
наведенная на конкретную цель ракета настигла катер, прекратив его маневр.
Лицо Донау искривилось в презрительной усмешке. Пилот "Черного  спецназа",
видя  неминуемую  гибель,  никогда  бы  не  поступил  таким   образом,   а
использовал бы оставшиеся секунды для последнего залпа по врагу.
     Неожиданно  верхушка  холма,  на  склоне  которого  находился  Донау,
озарилась ярким ревущим пламеней, и он едва успел закрыть глаза, чтобы  не
ослепнуть. Луч исчез так же быстро, как и  появился,  оставив  после  себя
горящую растительность. Донау лежал на земле,  чувствуя,  что  бронекостюм
раскалился до невероятной степени, и кожа его вот-вот покроется  пузырями.
Ему крупно повезло. Катер обстрелял его на полном ходу, а не со стабильной
позиции. В противном случае, он бы сейчас не увидел  даже  этих  пурпурных
кругов  перед  глазами.  Понимая,  что  следующей  атаки  бронекостюм   не
выдержит, Донау взглянул  на  небо  и  повернулся  к  ракетной  установке.
Зрелище оказалось неутешительным.  Боеприпасы  внешне  не  пострадали,  но
более тонкий металл самой установки в некоторых местах покорежился и  даже
оплавился.
     Донау открыл крышку у основания орудия и принялся извлекать  пусковой
механизм. И  вдруг  ему  снова  пришлось  распластаться  на  земле.  Новый
оглушительный  взрыв  потряс  воздух,  и   Донау   успел   заметить,   как
изуродованный патрульный катер, бешено вращаясь, упал  у  подножья  холма.
"Еще одно очко в пользу Шена", - отметил он про себя.
     Но  радость  оказалась  преждевременной.   Последнее   судно,   будто
свалившись с неба, открыло яростный огонь по позиции Шена, и через секунду
на  юго-западе  в  небо  взметнулся  огненный  куст.  Это   взорвались   и
разлетелись в разные  стороны  оставшиеся  боеприпасы.  Катер,  торжествуя
победу, продолжал полосовать по земле лучом.
     Донау, наконец, вытащил пусковой механизм и, захватив одну из  ракет,
как мог быстрее заковылял вниз по склону, на ходу прилаживая  к  механизму
запасной ствол.
     Когда катер развернулся и направился  в  его  сторону,  Донау  собрал
импровизированный ракетомет и, лежа  на  спине,  целился  уже  без  всякой
оптики. Надежды, что его не обнаружат, уже не  было.  Освещенный  горящими
вокруг деревьями, он представлял из себя  идеальную  мишень.  Донау  лежал
неподвижно, изображая раненого и ждал, что катер подойдет поближе.
     Судно приближалось со  средней  скоростью  и,  выждав  момент,  Донау
яростно сдавил гашетку. Ракета рванулась вверх, обдав пламенем  его  левую
руку и бок. Корчась в едком дыму и хватая ртом  воздух,  он  почувствовал,
как силы покидают его. Прежде чем окончательно  потерять  сознание,  Донау
все же успел заметить, как  вспыхнула  голубым  пламенем  хвостовая  часть
катера.
     Катер взорвался и рухнул недалеко от холма. Но Донау был уже мертв.


     Джеймс  Ноук  лежал,  распластавшись  в  холодной  липкой  грязи,   в
нескольких метрах от внешнего заграждения космопорта. Не обращая  внимания
на пронизывающий северный ветер, он сконцентрировал все свое  внимание  на
группе строений по ту сторону  взлетного  поля.  Он  уже  в  течение  часа
находился в таком положении и каждую секунду напряженно  ожидал  признаков
того, что его товарищей все-таки  засекли.  Но  спецназовцы,  передвигаясь
по-пластунски,  умышленно  ползли  как  можно  медленнее,  чтобы  датчики,
реагирующие на движение, не сработали. Теперь между ними и виднеющимися  в
темноте "Корсарами" оставалось только электрозаграждение со  специфической
системой защиты.
     В отличие от стены вокруг Хаба, этот "забор" строили рекриляне. Кроме
детекторов движения, вмонтированных в  сверхпрочную  металлическую  сетку,
здесь имелись датчики, реагирующие на металл и изменение уровня  радиации.
Кроме того, угловые вышки были оснащены  автоматическими  самонаводящимися
лучеметами системы ПВО. В качестве дополнительной  противопехотной  защиты
вдоль заграждения  протянулись  линии  игольчатых  мин,  срабатывающих  от
прикосновения или сигнала датчиков. Во  многом  благодаря  этому  никто  и
никогда еще не пытался даже приблизиться к такому забору.
     Правда, теперь в любую минуту могло произойти историческое событие, в
корне меняющее затянувшуюся стабильность.
     Четверть часа назад патрульные катера покинули порт и  направились  в
сторону Капстона для разгона  обнаглевшей  толпы.  Сейчас  они,  наверное,
кружат над городом.
     Внезапно в окнах казармы вспыхнул свет. Ноук понял, что время пришло,
и протянул руку к приземистому устройству, похожему на миномет, которое он
полчаса назад прочно закрепил на грунте.
     Никакая стандартная лестница, даже самой замысловатой конструкции, не
помогла бы перебраться через заграждения рекрилян, поэтому Ноук  аккуратно
повернул рычажок на своем устройстве. Зашипел сжатый воздух, и  из  ствола
"миномета" начал медленно появляться похожий на  плотный  резиновый  шланг
кусок эластичного пористого полимера.  Медленно  поднимаясь  над  забором,
полимерная трубка на высоте двух метров перевалила через него и уперлась в
землю. Ноук аккуратно передвинул рычажок в другое положение и  по  трубке,
сочась из пор, быстро заструился желтоватый  мономер.  Атмосферный  воздух
действовал как катализатор, и,  в  результате  реакции,  над  заграждением
образовалась прочная пластмассовая дуга с бугристой поверхностью.
     Цепляясь за выступы и стараясь не делать резких движений, Ноук  начал
карабкаться вверх по дуге. На другом конце трубки разлившийся по  земле  и
затвердевший пластик образовал небольшую  площадку,  и  когда  спецназовец
аккуратно ступил на нее, одна за другой взорвались три мины.  Взрывы  лишь
слегка повредили пластмассу, которая в свою очередь приглушила  грохот.  В
это время, слева  от  него,  прогремели  еще  несколько  таких  же  глухих
взрывов. Ноук понял, что Хейвен и Квон со своими людьми тоже  перебираются
через заграждения.
     Башенные лучеметы, видимо, не были настроены на автоматический  огонь
при вторжении по поверхности  земли,  поэтому  Ноук  благополучно  миновал
барьер. "Скоро колли горько пожалеют о таком упущении", - мелькнула у него
злорадная мысль. Присев у основания дуги, спецназовец остался ждать,  пока
перелезет вся его команда. Двадцать молодых ребят действовали так же ловко
и аккуратно, как и восемь следовавших за ними спецназовцев.
     - Все тут? - прошептал Ноук.
     - Рекриляне! - сдавленно прошипел кто-то.
     Ноук уже и сам увидел фигуры рекрилян, выбегавших из казармы.
     - Вот и отлично, - сказал он, хотя сам и не был  полностью  уверен  в
своих словах. - Вперед!
     Они цепью двинулись  в  темноте.  Восемь  спецназовцев  бросились  на
перехват к приближающимся рекрилянам, а молодые  бойцы  рассыпались  среди
стоящих поодаль "Корсаров". Снайперы Хейвена уже позаботились об аварийных
прожекторах, и только сообразив, что освещение частично выведено из строя,
рекриляне поняли, что подверглись настоящей атаке.
     На  залитом  звездным  светом  участке,  между  казармой  и  взлетной
полосой, завязался настоящий бой.  Заняв  позицию  напротив  "Корсаров"  и
воспользовавшись внезапностью, люди бесшумно косили инопланетян шурикенами
и камнями, выпущенными  пращей.  Кое-где  вспыхивали  лучи  бластеров,  но
рекриляне явно опасались стрелять в сторону своих кораблей.
     Наконец, уцелевшие рекриляне добежали до взлетной полосы и скрылись в
тени, отбрасываемой скопищем "Корсаров". Ноук припал к земле  у  основания
одного из кораблей. "Игра в прятки со смертельным исходом", - подумал  он.
Инопланетяне по-прежнему не решались применять бластеры, боясь  в  темноте
задеть кого-то из своих. Они давно уже  позаимствовали  у  землян  технику
рукопашного боя  и  теперь,  затаившись,  рассчитывали,  видимо,  на  свою
сверхчеловеческую реакцию  и  короткие  мечи.  Рекриляне  имели  численное
преимущество, и "игра" начинала принимать рискованный оборот. "Почему  они
не поднимут в воздух ни одного "Корсара"? - удивлялся Ноук явному  промаху
рекрилян. Хотя он прекрасно понимал, что чем позже они  это  сделают,  тем
больше шансов на успех у людей.
     Ноук нащупал на запястье тинглер  и  отстучал  сообщение:  "Рекриляне
затаились. Поторопитесь с выполнением основной задачи".  Ответом  ему  был
шквал уколов иглой тинглера. От неожиданности он даже  дернул  рукой.  Это
Квон и Хейвен отдавали приказы своим подручным, чтобы те  шли  к  нему  на
помощь. Ноук с надеждой подумал о том,  что,  если  повезет,  инопланетяне
слишком поздно поймут, что окружены.
     Неожиданно совсем рядом  он  услышал  легкий  шорох.  Не  раздумывая,
спецназовец резко  повернулся  на  бок  и  откатился  в  сторону.  Однако,
короткий меч, просвистев в воздухе, все же  задел  его  левое  предплечье.
Скорость лезвия была огромной, и бронекостюм среагировал на удар,  защитив
руку. Но ощущение было таким, будто в руку угодил  увесистый  булыжник,  и
Ноук даже  удивился,  что  кости  остались  целы.  Продолжая  откатываться
дальше, он выхватил нунчаки и  принялся  размахивать  ими  вслепую,  чтобы
удержать противника на расстоянии. Маневр этот оказался не совсем удачным,
и рекрилянин продолжал нападать, стараясь попасть мечом в шею спецназовца.
Но он явно недооценивал реакцию Ноука. Увернувшись от лезвия, пролетевшего
на волосок от его лица, тот вскочил на ноги и, отступив на шаг, вытащил из
заплечных ножен длинный кинжал.
     С огромной скоростью орудуя мечом, рекрилянин бросился на противника.
Вспотевший и уже изрядно помятый Ноук продолжал  пятиться,  отражая  удары
одновременно ножом и нунчаками. Его левая рука ужасно болела  и  в  то  же
время напоминала о смертельной опасности точного  попадания.  Теоретически
меч не смог бы пробить или  разрезать  броню,  но  удары  были  достаточно
мощными, чтобы переломать все кости. А после этого  рек  мог  без  особого
усилия просто придушить его.
     Ноук оказался между двумя рядами  "Корсаров".  Освещение  здесь  было
лучше,  и  в  любую  минуту  он  ожидал  нападения  еще   кого-нибудь   из
притаившихся инопланетян. Яростно отбиваясь от наседавшего река, он собрал
все свои силы и попытался контратаковать. Но рекрилянин оказался  отменным
бойцом, и Ноук начал медленно, но верно сдавать позиции.
     И тогда, словно дар свыше, запястье ему  кольнул  отрывистый  сигнал:
"Внимание, осталось две секунды". Сердце его бешено заколотилось. До  боли
сжав рукоятку ножа, он снова бросился на противника.
     В этот момент раздался оглушительный грохот, и от  основания  каждого
стоящего поблизости "Корсара" во все  стороны  взметнулись  ревущие  языки
пламени.
     На какое-то мгновение ошарашенный рек потерял способнос