Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Русскоязычная фантастика
      Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  -
а в Риву обыкновенно занимала у жителей Храгг не меньше пятнадцати синих дней. Ведь нужно было еще все рассчитать таким образом, чтоб никто из внешнего мира не догадался, откуда бредет на базар никому не известный путник, и почему перед пересветом на Четтан он постоянно исчезает и до восхода Меара его не видно. В городе анхайры-соседи никогда не задерживались дольше, чем на один синий день. Полагаю, нетрудно понять - почему так. Я об этом совершенно не вспоминал, захваченный новыми, восхитительно взрослыми вещами - одеждой, обувью, ножом, который дал мне Жош. Я позабыл обо всем и согласен был на все - на полную харчей сумку, на требование наполнить туес сотами доверху, а до того и думать не сметь о возвращении, быть осторожным в лесу и десять раз подумать, прежде чем делать глупости. А лучше - подумать, и не делать их. Я кивал, нетерпеливо ожидая момента, когда можно будет нырнуть под сень старого леса, взять в ладонь ладную рукоятку ножа и ощутить себя взрослым. Один на один с чащобой. Наверное поэтому я почти не запомнил прощание. Жош и Накуста знали, что никогда меня больше не увидят. Но я до сих пор не понимаю, почему они верили, что я пройду сквозь сжимающееся кольцо Чистых братьев и вооруженных вилами и цепами крестьян с горящей ненавистью в глазах. Я сквозь него прошел, и даже не заметил этого. Загадка, на которую ответа теперь не даст никто. В Логе я всласть наигрался в охотника, почти научился бросать нож, коротко, без замаха, и практически всегда нож втыкался отточенным кончиком в дерево, упруго дрожа. Даже туес набил сотами, как и требовалось. Потом с удовольствием слопал несколько ломтей ветчины с краюхой хлеба, натертой луком и сдором, запил из соседнего ручья, и двинулся назад, торопясь, потому что мог не успеть до заката, если что-нибудь задержит. Сумка со снедью, почти не полегчавшая, била меня по боку в такт шагам. Туес распространял дразнящий запах меда, а я шел, гордый самостоятельностью, и даже опухшие места пчелиных укусов, от которых я, понятно, не уберегся в должной мере, не волновали меня совершенно. И, конечно же, я не успел, потому что в лесу трудно угадать время, оставшееся до пересвета. Теперь мне кажется, что даже это Жош и Накуста предусмотрели. "Если пересвет застигнет тебя не в Храггах, - много раз наставлял меня отчим, - ничего страшного. Сними одежду и спрячь ее, чтобы никто, кроме тебя, не отыскал. Запомни, и обязательно пометь место. Помочись где-нибудь рядом, вулху это пригодится в качестве знака." Я разделся, сложил вещи в куртку, связал шнурком воротника и закопал в опавшую хвою прошлого круга вместе с сумкой и укутанным туесом. Поверх особым образом набросал сучьев. Оцарапал кору на приметной терхе и запомнил, как она расположена относительно сторон света и моего тайника. Если вулх уйдет за четтанский день куда-нибудь, я потом смогу вернуться, потому что вулхи никогда не идут весь день в одном направлении, а в основном рыскают невдалеке от того места, где застало превращение. И пришла Тьма. Меарским утром я очнулся носом в основание своей меченой терхи. Вулх не подвел меня. Тучи за красный день растащило ветром, и косые лучи Меара полоскались в верхушках терх и сосен далеко вверху. У подножия деревьев густели тяжелые лиловые сумерки. Тайник мой оказался в порядке, только белки или бурундуки пытались добраться до сумки с едой. У них, хвала динне, ничего не вышло, потому что сучья я навалил поверх тайника тяжелые, да и укутал все достаточно надежно. Размышляя, не влетит ли мне от Накусты за непредвиденную дневку в лесу, я направился к Храггам. От Жоша точно не влетит: не зря же он снаряжал меня, словно посылал в путь на целый круг, а не до заката. Выслушав, как я вел себя на пересвете, Жош меня похвалит, я был совершенно уверен. А вот Накуста... Женщин я понимал плохо. Впрочем, и до сих пор понимаю плохо. Людей я почуял перед самым полуднем, когда уже не первый час сидел в малиннике и проклинал себя. Дело в том, что, пройдя каких-то полтысячи шагов, я заполз в малинник и затаился. Что-то не пускало меня в Храгги. Ну не мог я туда идти сейчас, не мог, хоть тресни, и почему - не понимал. Словно внутри засела какая-то упрямая тварь и держала меня на цепочке. Потом я сообразил, что и вчера вечером не слишком-то спешил домой - путь, который я выбирал, скорее позволял отыскать удобное место для тайника и превращения, чем приближал меня к деревне. Только вчера я еще сам не понимал, что делаю. В общем, сидел я в малиннике и переполнялся помалу страхом, когда раздались голоса. Людей было много и орали они что-то похабное. Часто поминали "проклятых оборотней" и "осиное гнездо". Кто-то тянул пьяную песню. Будь у людей собаки, мне бы не отсидеться. Но собак увели к Риве Чистые братья, а я напоролся на возвращающихся по домам крестьян. Крестьяне после резни в Храггах перепились пива и не особенно разглядывали то, что крылось в зарослях. Полумертвый от страха, я сидел в малиннике еще долго после того, как голоса затихли вдали. Понятно, о несчастье я еще ничего не знал и очень переживал, что мне все-таки влетит от Накусты за долгую отлучку. Лишь спустя добрый час я выполз из укрытия и мышкой поспешил к деревне. Запах гари толкнулся мне в ноздри задолго до того, как я проскочил тропу к реке и осиновые веши. А запах крови я почувствовал только на границе пожарища. Даже гарь не могла перебить этот острый упрямый запах, знакомый каждому вулху. Только это пахла своя кровь, а не кровь умертвленной добычи. Ничего. Черно-серое пепелище вместо деревни и запах крови анхайров. Туес вывалился у меня из рук, и истекающие медом соты упали на жирную золу. Мне было тогда неполных десять кругов. И совершенно ясно, что именно тогда начался теперешний я, теперешний Моран. Вернее даже, не теперешний, а тот, что совсем недавно встретился в Дренгерте с Лю-чародеем. Ибо за эти неполные одиннадцать дней пути произошло почти то же самое, что в лесу у сожженных Храгг. Жизнь миновала крутой поворот и выбралась на совершенно новый, неизведанный участок пути. Что ждет там, в неясной пока мгле над дорогой, уводящей в непроницаемую даль? Впрочем, я знал. Там ждет Каменный лес. Дорога к нему ведет через Дикие земли, через наши с Тури души, через веру и неверие, через вехи воздуха, воды, огня, земли и железа, через слово, которое нужно держать, раз дал, через кровь хорингов и их утраченные, и вновь обретенные знания, через магию, проникающую в души все глубже... Теперь я понимаю, что имел в виду Лю, когда говорил, что до У-Наринны способен дойти далеко не каждый. И было лестно думать, что именно я, отродье и нелюдь, анхайр-полувулх - способен. И Тури способна, женщина-кошка, мадхет, убившая прежнего хозяина Беша-Душегуба и ставшая сама хозяйкой своей свободе. И Корняга, причудливое создание, не зверь и не дерево, наделенное разумом - способен, хотя ему как раз У-Наринна не особенно и нужна. Но, вот, идет с нами, даже немало помог, а однажды так и вообще выручил из совершенно немыслимой трудности. В Сунарре. Его-то что с нами об®единяет? Ну, нас с Тури - понятно, что. Но Корнягу? Что есть в нем такого, чего не найти в тысячах обычных людей, которым путь в У-Наринну ни за что не отыскать? Не знаю. Просто не знаю. Может быть, когда-нибудь я пойму это. Но для этого нужно будет стать таким же мудрым, как чародеи. Я не могу понять - таков ли Лю? Иногда кажется, что у него множество лиц и множество характеров. Что он может быть одновременно и мной, и Тури, и даже Корнягой. И лекарем Самиром. И Иландом, древним, как небо, хорингом, помнящим Смутные дни от начала времен. И отшельником Гасдом, способным предать во имя непонятных мне убеждений. И Кхиссом, навек оставшимся в Сунарре. И той самой маленькой девочкой, что повстречали мы у вехи железа. И даже Стражем Руд, железным чудищем во главе железной свиты. Может быть и Лю-старикашка - всего лишь одно из множества лиц, присущих неведомому мне чародею. Все может быть. Вдруг я осознал, что не удивлюсь, если окажусь прав. У-Наринна покажет. Умение не удивляться - первый признак мудрости. Но истинным мудрецом можно стать лишь тогда, когда снова повезет обрести умение удивляться. Я чувствовал, что до второго Знака остается совсем немного идти. В смысле - ехать, я ведь верхом на Ветре. Скорее всего, я успею еще до пересвета. Горы на горизонте оставались далекими и зыбкими, хотя Ветер шел размашистым экономным галопом. Я уже имел возможность убедиться, что он в состоянии скакать так дни напролет. Грустная карса отстала, но не потому, что не могла угнаться за конем, а из-за той же грусти. Когда она бывала в добром расположении духа, Ветра она могла и обогнать. Меня все больше стал занимать вопрос: почему молчит Корняга? Это болтливое создание словно воды в дупло набрало. Конечно, досталось ему недавно, обгорел, но ведь сам говорит, что ничего страшного. Не сожрало его пламя - значит, оклемается. Непохоже, чтобы он особенно страдал от этого. Мне кажется, он что-то чувствует. Что-то очень неприятное, но мне говорить либо не хочет, либо побаивается. Я придержал Ветра и пустил его шагом. Пусть отдохнет, порядком уже отмахали. Хорошо скакать по равнине, расстояния с®едаются мигом, не то что по горным осыпям или по лесу - день тащишься, а с места вроде и не стронулся. - Скажи-ка, пень мой любезный, - обратился я к Корняге, и тот даже екнул от неожиданности. Наверное, моя вежливость его поразила. - Слышь, нет? - Слышу, Одинец, слышу... Корняга говорил с опаской и плохо скрываемым удивлением. - Ты чего притих, а? Обыкновенно болтаешь, как сорока, а тут второй день от тебя слова не добьешься. - Ну... - протянул Корняга, лихорадочно прикидывая: как бы поудачнее соврать. Но я его видел насквозь. - Только не нужно сказок, - предупредил я. - Ты тоже что-то чувствуешь? Корняга поежился, шевелясь на плече. - Чувствую, Одинец. - Что? - Магию. - Ты способен чувствовать магию? - Да. Я ведь тоже, в общем-то, порождение магии. - Чьей? - неожиданно заинтересовался я. - Хорингов? - Нет, тех, кто правил этим миром до них. - Предтечи? - Да. Но они, понятно, называли себя иначе. - Как? - Ар... Я, вывернув шею, умудрился в упор глянуть на Корнягу. И Корняга осекся. - Не знаю, - наконец признался он. - Откуда мне знать? Действительно - откуда? - Что за магия? - спросил я, возвращаясь к более насущным вопросам. - Тоже не знаю. Но она преследует нас. Знаешь, что мне на ум пришло? Ползет себе жук по столу в темной пустой таверне. А над столом склонился человек с лампой в руке, и круг света падает на столешницу. Маленький такой круг, жук едва умещается. Он хочет выскользнуть из круга света, лапами перебирает, спешит, бежит, но человек двигает лампу - и круг света настигает жука вновь. Жук снова бежит - но ему не уйти, потому что в сравнении с человеком и лампой жук - ничто. Он может только подбежать к краю стола и упасть на пол. - Жуку падение со стола совсем не повредит, - заметил я, пораженный таким поэтичным сравнением. Ну, дает пень! - Если ты хотел сказать, что мы бегаем по краю стола. - Но круг света настигнет жука и на полу, - вздохнул Корняга. - Даже если он не разобьется. К тому же, на полу жука легче раздавить сапогом, чем на столешнице. - Значит, останемся на столе, - решил я и ненадолго умолк. По правде говоря, Корняга очень удачно облек в слова все то, что я чувствовал. А чувствовал я вещь, которую боялся в этом мире сильнее всего. Охоту. На оборотней. На меня и Тури. Чужая магия кралась по нашему следу, нащупывала нас с карсой, выискивала на пути в У-Наринну. С какой целью - можно и не говорить. Оборотней ищут только затем, чтобы убить. Я знал всего два исключения: лекарь Самир искал оборотней, чтобы лечить, а Лю-чародей отыскал нас с Тури, чтобы послать в У-Наринну. Кстати, еще неизвестно, не равносильно ли это убийству. Впрочем, я не верил, что Лю посылал нас на смерть, потому что это ничем не помогло бы ему, чародею. Не имело это никакого смысла. А вот если мы выживем, и все трое прорвемся к Трону... "Стоп! - сказал я себе. - Это не больше, чем твои домыслы, Моран. Не беги впереди телеги, целее будешь." - Кто может нас искать? - пробормотал я. - Кто-то, обладающий магией. Этот, как его... Седракс. Или снова хоринги. Хотя нет, магия хорингов совершенно непонятна, но легко узнаваема, и ее ни с чем не спутаешь. Нас преследует не их магия. Людская. Значит, либо Седракс, либо кто-то еще, мне неизвестный. Да и Седракс, по сути, мне неизвестен. Только имя, да и то ненастоящее, потому что истинное свое имя чародей не откроет никому и никогда. Если нас выследят... то за каждым кустом может сидеть кто-нибудь вроде Чистого брата. Просто человека я разделаю в капусту, одного, двух, трех. Если они не мастера клинков. Или другого оружия. Если мастера - мне придется повозиться, а то и применить кое-что из арсенала тайных приемчиков... не всегда честных. Но я никогда и не говорил, что собираюсь драться честно. "Погоди, Моран, - одернул я себя. - В твоем Каменном лесу снова стало темнее. Ну их, эти удары исподтишка и отравленные иглы. Что ты, не справишься простым мечом? Да еще если рядом карса и Ветер?" Наверное, справлюсь. Еще в Торнсхольме глава цеха наемников удивлялся моей реакции. Не знал, бедняга, что у оборотней реакция чуть не вдвое быстрее человечьей. Это Унди меня просветил, и с некоторых пор я своей быстротой беззастенчиво пользуюсь. И всегда - успешно. А вот если придется выходить против мастера магии, тогда плохо. Я хоть и существо непростое, сам пользоваться магией не умею. Чувствовать - чувствую, а пользоваться - увы. Ладно. Будем последовательны, тогда не переполовинят, как говаривал старина Унди в минуты особенного просветления. Где удобнее всего сделать засаду? Я тут кусты поминал, но до самых гор кустов, похоже, не дождаться. Равнина. Значит, не в кустах. А где? Наверное, там, куда мы обязательно придем. Не сможем не придти. Есть впереди такое место? Есть. И только одно. Знак. Я уже чувствую его - ведь магию хорингов ни с чем не спутаешь. Мимо него мы не пройдем. И это единственное место, мимо которого мы не пройдем. Ответ оказался прост. Следует не зевать у Знака, не считать ворон, а ждать неприятностей. - Молодец, Корняга, - похвалил я задумчиво. - Ты меня предостерег. Я и сам чувствовал что-то такое... нехорошее. Но ты меня убедил окончательно. Молодец. Корняга даже не напыжился. Только коротко ухнул, что означало у него печальный вздох. "И надо бы предупредить Тури. Она, хоть и в теле карсы, может услышать. Я уже больше половины дня был вместе с вулхом. Завтра, поди, чуть не весь день пробуду." Ветер продолжал идти шагом, и карса вскоре нас нагнала. Кажется, она повеселела немного. Я выпрыгнул из седла и коротко свистнул. Карса тотчас тенью метнулась ко мне и потерлась о ноги - это она любила. Я по обыкновению с трудом устоял на ногах, а потом почесал ей за ушами. - Послушай, киса, - сказал я ровно. - Надеюсь, Тури сейчас меня слышит, хоть и не может подать никакого знака. Карса фыркнула и стрельнула глазищами. "Слышу, слышу, Одинец! Говори!" Интересно, это действительно со мной общается Тури, или я это все придумываю на ходу? - Есть у меня подозрение, милая, что у Знака нам готовят веселенькую встречу. Так что ты это... коготки выпусти заранее, ладно? Карса зашипела, тихо-тихо, и еле заметно выгнула спину. Ладно, будем надеяться, что ты меня поняла. Я выпрямился и хотел уже вновь вскочить в седло, но тут меня вдруг обдало слабым, но вполне ощутимым порывом ветра. Легким, как вздох. Словно над головой пронеслась невидимая птица. Я с сомнением взглянул в хрустально-синюю бездну неба. Последнее время я не верил в случайность подобных мелочей. Кустов на равнине я и впрямь не встретил. Зато валуны, из®еденные ветрами и равнодушным временем, стали попадаться все чаще. Небольшие, стоящий человек был заметен издалека, а вот стоило присесть - и все. Ищи хоть до скончания времен. Засада была впереди - проснувшимся непонятным мне чувством я ее вычислил. Вон там, шагах в ста впереди, среди белых, как черепа, камней. Хотя нет, камни больше напоминают не черепа, а полуискрошенные и затупившиеся зубы великана. Там. М-м-м... Трое. Все трое - маги. Пахнут они по-особому. Мысленно пахнут, конечно, а не в обычном смысле. Я ведь не вулх, который по настоящим запахам мастак. Не с человеческим носом ловить слабые запахи, доносимые легким ветром... И, провалиться мне тут же, если эти трое нас любят! Но помимо этих трех я чувствовал еще и хорингов. И, что самое интересное, нигде не видел столба с плоской пластиной на вершине. Ветра я оставил далеко позади. Шагах в трехста. Корнягу - тоже. А карса, понятно, прокралась со мной. Я лихорадочно размышлял, как бы подобраться к этим троим поближе, когда в камень над нашими головами ударила тусклая фиолетовая молния. - Эй, нечисть! Вылезайте. Вам все равно конец! - крикнули нам. И для вящей убедительности разнесли молнией еще один камень поблизости. Я пихнул карсу в одну сторону, а сам проворно пополз в другую. Но в тот же миг я услышал, как тренькнула тетива лука, и белооперенная стрела мелькнула в вечернем небе. Меар опускался. Тот, кто кричал нам, чтоб вылазили, ругнулся и зашипел от боли. С треском распороли воздух еще две молнии, и в ноздри ударил свежий, как после грозы, запах. "Влипли, - подумал я. - Между молотом и наковальней." С одной стороны - эти... охотники на оборотней. С другой - хоринги, лично против которых я ничего не имел, но они против меня - имели. Убитого Иланда, например. Или Винора - я уже и не помнил, кого убил я, а кого карса. Совсем рядом что-то происходило. Звуки мне ничего не говорили - я просто ни с чем не мог их связать. Никогда ничего подобного не слышал. Однажды воздух стал совсем синим, словно Меар сорвался с небес и рухнул за соседней россыпью камней, а раз невдалеке встал крутящийся рыжий смерч и кто-то диким голосом закричал. Потом некоторое время звенело железо, и это были единственные звуки, которые я опознал легко: рубились на мечах. Недолго и, кажется, безрезультатно. В том смысле, что никому из противников не удалось убить другого. Высунуться я не решался, видеть же происходящее хотелось страшно, да и нужно было. Но как высунешься? Чтоб тут же молнию в лоб схлопотать? А озираться, лежа среди камней, толку было мало. И вдруг взгляд мой сам собой упал на камень, в который я вжимался плечом. В очередной раз пошевелившись, я повернулся и наконец увидел, на что опирался. На камне цвел живой рисунок хорингов. Одну грань камня отшлифовали до зеркальной гладкости, и древний мастер вдохнул в холодную глыбу часть своей нечеловеческой души. Тьма! Я обполз камень, чтоб глянуть с другой стороны, и не ошибся. Рисунок был и там. Иной. Я ползал вокруг Знака. Второго Знака на пути к У-Наринне.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору