Илья Иосифович Варшавский. Лавка сновидений

---------------------------------------------------------------
     ЛО изд-ва "Советский писатель", 1970
     Редактор Т.Д.3убкова
     Сдано в набор 20/ХI 1969 г.
     Подписано в печать 24/III 1970 г.
     Тираж  30000  экз.  Издательство  "Советский  писатель",  Ленинградское
отделение,
     Ленинград Невский пр. 28
     OCъ BPT, 1999 г.
---------------------------------------------------------------

        Анотация

     И.  Варшавский  известен  читателям  по  книгам  "Молекулярное   кафе",
"Человек,  который  видел  антимир" и "Солнце  заходит в  Дономаге".  "Лавка
сновидений" -  сборник повестей  и  рассказов,  написанных в том  же  жанре,
который  лишь  условно  можно  причислить  к  научной фантастике.  Автор  не
занимается  прогнозированием  достижений   науки,  предоставляя  это  делать
ученым. Его интересуют моральные, этические и социальные проблемы, связанные
с  научным  прогрессом. Многие  из  его рассказов  полемичны. Иногда  -  это
полемика  с  теми  буржуазными   социологами,  которые  видят  в   тотальной
автоматизации панацею  от бед  капиталистического строя,  иногда с теми, кто
бездумно стремится  все  кибернетизировать,  не  останавливаясь  даже  перед
вмешательством  в биологическую сущность человека, а  иногда и  с некоторыми
собратьями по перу, считающими,  что  все  земные проблемы будут  сами собой
решены при установлении контактов с внеземными цивилизациями. Здесь читатель
найдет рассказы и смешные и грустные.
     "Евангелие  от  Ильи"  -  это пародия  на  современное  мифотворчество,
пытающееся представить Христа в качестве космического пришельца
     Последний раздел книги во  многом автобиографичен.  Это -  воспоминания
автора, в прошлом - моряка и инженера-судостроителя.


                               Посвящение Люле


          ИЛЬЯ ВАРШАВСКИЙ
          ЛАВКА СНОВИДЕНИЙ
     Фантастические повести и рассказы
     Советский писатель
     Ленинградское отделение

          1970

          ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИЛЬИ

     Петля гистерезиса

          ОБЫКНОВЕННАЯ ФАНТАСТИКА
     Поездка в Пенфилд
     Утка в сметане
     Побег
     Старики
     Ограбление произойдет в полночь
     Лавка сновидений
     Тараканы
     Контактов не будет
     Любовь и время
     Второе рождение

          НА ГРАНИ ФАНТАСТИКИ
     Ветеран
     ========================================================

         * ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИЛЬИ * 

        ПЕТЛЯ ГИСТЕРЕЗИСА
     Хранитель Времени был  тощ,  лыс  и высокомерен. На  его лице  навсегда
застыло выражение, какое бывает у внезапно разбуженного человека.
     Сейчас  он  с  явным  неодобрением  глядел  на  мужчину  лет  тридцати,
расположившегося  в  кресле  напротив  стола.  Мощные  контактные  линзы  из
синеватого  стекла придавали глазам незнакомца необычную голубизну  и блеск.
Это раздражало Хранителя, он не любил ничего необычного.
     Посетитель  обернулся на звук открывшейся  двери. При  этом два блика -
отражение света настольной лампы - вспыхнули на поверхности линз.
     Хранитель, не поворачивая головы, процедил:
     - Принесите мне заявление... э...
     - Курочкина, - подсказал посетитель, - Курочкина Леонтия Кондратьевича.
     - Курочкина, - кивнул Хранитель, - вот именно Курочкина. Я это и имел в
виду.
     - Сию минуту! - Секретарша осторожно прикрыла за собой дверь.
     Курочкин вынул из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку.
     - Разрешите?
     Хранитель молча указал на пепельницу.
     - А вы?
     - Не курю.
     -  Никогда не курили? - спросил Курочкин просто  так,  чтобы  заполнить
паузу.
     - Нет, дурацкая привычка!
     - Гм... - Гость поперхнулся дымом.
     Хранитель демонстративно уткнулся носом в какие-то бумаги.
     "Сухарь! - подумал Курочкин. - Заплесневевшая окаменелость. Мог бы быть
повежливее с посетителями".
     Несколько минут он с преувеличенной сосредоточенностью пускал кольца.

     -  Пожалуйста!  - Секретарша положила на стол  Хранителя  синюю папку с
надписью: "Л.К.Курочкин". - Больше ничего не нужно?
     - Нет, -ответил Хранитель, не поднимая  головы. - -Там, в приемной, еще
кто-нибудь есть?
     - Старушка, которая приходила на прошлой неделе. Ее заявление у вас.
     - Экскурсия в двадцатый век?
     - Да.
     Хранитель поморщился, как будто у него внезапно заболел зуб.
     - Скажите, что сейчас  ничего  не можем сделать. Пусть наведается через
месяц.
     -Она говорит... - неуверенно начала секретарша.
     -  Я  знаю все, что  она  говорит,  - раздраженно перебил  Хранитель. -
Об®ясните   ей,   что   свидания  с   умершими   родственниками   Управление
предоставляет только при наличии  свободных мощностей. Кроме того,  я занят.
Вот  тут, -  он хлопнул ладонью  по папке,  -  вот тут дела поважнее. Можете
идти.
     Секретарша с любопытством взглянула на Курочкина и вышла.
     Хранитель открыл папку.
     -  Итак,  -  сказал  он,  полистав  несколько  страниц,  -  вы  просите
разрешения отправиться в... э... в первый век?
     - Совершенно верно!
     - Но почему именно в первый?
     - Здесь же написано. Хранитель снова нахмурился:
     -  Написано -  это  одно,  а  по  инструкции полагается  личная беседа.
Сейчас,  - он  многозначительно  взглянул на Курочкина... - вот  сейчас мы и
проверим, правильно ли вы все написали.
     Курочкин  почувствовал, что допустил ошибку.  Нельзя  с  самого  начала
восстанавливать  против себя Хранителя. Нужно постараться увлечь  его  своей
идеей.
     -  Видите ли,  - сказал он,  стараясь придать своему голосу  как  можно
больше задушевности, - я занимаюсь историей древнего христианства.
     - Чего?
     -  Христианства.  Одной  из   разновидностей   религии,  некогда  очень
распространенной на Земле. Вы, конечно, помните: инквизиция, Джордано Бруно,
Галилей.
     -  А-а-а, - протянул Хранитель, - как же, как же! Так,  значит, все они
жили в первом веке?
     - Не совсем так, - ответил ошарашенный Курочкин. - Просто в первом веке
были заложены основы этого учения.
     - Джордано Бруно?
     - Нет, христианства.
     Некоторое  время  Хранитель  сидел, постукивая  пальцами  о край стола.
Чувствовалось, что он колеблется.
     -  Так с  кем  именно вы хотите там повидаться? -  прервал он, наконец,
молчание.
     Курочкин  вздрогнул.  Только  теперь,  когда  дело   подошло  к  самому
главному, ему стала ясна вся дерзость задуманного предприятия.
     - Собственно говоря, ни с кем определенно.
     - Как?! - выпучил глаза Хранитель. - Так какого черта?..
     - Вы  меня не совсем  правильно  поняли! - Курочкин вскочил  и  подошел
вплотную  к  столу. -  Дело  в  том,  что  я  поставил себе  целью  получить
неопровержимые доказательства... ну, словом, собрать убедительный  материал,
опровергающий существование Иисуса Христа,
     - Чье существование?
     -   Иисуса   Христа.   Это   вымышленная  личность,   которую   считают
основоположником христианского учения.
     -  Позвольте, -  Хранитель нахмурил  брови,  отчего  его  лоб  покрылся
множеством мелких морщин. Как же так? Если тот,  о ком  вы говорите, никогда
не существовал, то какие же можно собрать доказательства?
     - А почему бы и нет?
     -  А потому и нет, что  не существовал.  Вот  мы  с вами сидим здесь  в
кабинете.  Это факт,  который  можно доказать. А  если б нас  не  было, то и
доказывать нечего.
     - Однако же... - попытался возразить Курочкин.
     - Однако же вот вы ко мне  пришли,  - продолжал Хранитель. - Мы с  вами
беседуем согласно  инструкции,  тратим драгоценное время. Это  тоже факт.  А
если бы вас не было, вы бы не пришли. Мог ли я в этом случае сказать, что вы
не существуете? Я  вас не знал бы, а  может, в это  время  вы  бы  в  другом
кабинете сидели, а?
     -  Позвольте, позвольте'  - вскричал  Курочкин.  -  Так  же  рассуждать
нельзя, это софистика какая-то! Давайте подойдем к вопросу иначе.
     - Как же иначе? - усмехнулся Хранитель. - Иначе и рассуждать нельзя.
     - А вот как. - Курочкин снова достал сигарету и на этот раз закурил, не
спрашивая разрешения. - Вот я к вам пришел и застал вас в кабинете. Так?
     - Так, - кивнул Хранитель.
     - Но могло бы быть и не так. Я бы вас не застал на месте.
     - Если б пришли в неприемное время, - согласился Хранитель. - У нас тут
на этот счет строгий порядок.
     - Так  вот, если вы существуете,  то секретарша мне  бы сказала, что вы
просто вышли.
     - Так...
     - А если  бы  вас  не было вообще, то она и  знать  бы о  вас ничего не
могла.
     - Вот вы и запутались, - ехидно сказал Хранитель. - Если б  меня вообще
не  было, то  и  секретарши никакой не существовало бы. Зачем же секретарша,
раз нет Хранителя?
     Курочкин отер платком потный лоб.
     - Неважно, - устало сказал он, - был бы другой Хранитель.
     -  Ага! - Маленькие глазки  Хранителя  осветились  торжеством.  -  Сами
признали! Как  же вы  теперь будете  доказывать,  что Хранителя  Времени  не
существует?
     -  Поймите,  - умоляюще сказал  Курочкин, -  поймите,  что здесь совсем
другой  случай.  Речь  идет  не  о должности,  а  о  конкретном  лице.  Есть
евангелические  предания, есть  более или  менее точные  указания времени, к
которым относятся события, описанные в этих преданиях.
     - Ну, и чего вам еще нужно?
     -  Проверить их достоверность. Поговорить с людьми,  которые жили в это
время. Важно попасть именно в те годы. Ведь даже Иосиф Флавий...
     - Сколько дней? - перебил Хранитель,
     - Простите, я не совсем понял...
     - Сколько дней просите? Курочкин облегченно вздохнул.
     -  Я думаю,  дней  десять, -  произнес он просительным тоном.  -  Нужно
побывать во многих местах, и, хотя размеры Палестины...
     - Пять дней.
     Хранитель открыл  папку, что-то написал размашистым почерком и нагнулся
к настольному микрофону:
     - Проведите к главному хронометристу на инструктаж!
     - Спасибо! - радостно сказал Курочкин. - Большое спасибо!
     - Только там без всяких таких штук, - назидательно  произнес Хранитель,
протягивая Курочкину папку.  - Позволяете себе там  черт знает что,  а с нас
тут потом спрашивают. И вообще воздерживайтесь.
     - От чего именно?
     -  Сами должны понимать. Вот  недавно один типчик  в девятнадцатом веке
произвел на свет своего прадедушку, знаете, какой скандал был?
     Курочкин прижал  руки к груди, что, по-видимому, должно было изобразить
его готовность строжайшим образом выполнять все правила, и пошел к двери.
     - Что ж вы сразу не сказали, что вас направил товарищ Флавий? - крикнул
ему вдогонку Хранитель.

        x x x

     В  отличие   от   Хранителя   Времени   создатель   наградил   главного
хронометриста таким количеством волос, что  часть из  них,  не  уместившаяся
там, где ей положено, прозябала на  ушах  и даже  на  кончике носа.  Это был
милейший человек, излучавший доброжелательность и веселье.
     - Очень рад, очень рад! - сказал он, протягивая Курочкину руку. - Будем
знакомы. Виссарион Никодимович Плевако.
     Курочкин тоже представился.
     -  Решили  попутешествовать?  -  спросил Виссарион Никодимович,  жестом
приглашая Курочкина занять место на диване.
     Курочкин сел и протянул Плевако синюю папку.
     - Пустое! - сказал тот,  небрежно бросив папку  на стол. - Формальности
обождут! Куда же вы хотите отправиться?
     - В первый век.
     - Первый век! -  Плевако  мечтательно закрыл  глаза. -  Ах, первый век!
Расцвет римской культуры, куртизанки, бои  гладиаторов! Однако же у вас губа
не дура!
     - Боюсь,  что  вы меня  не совсем правильно поняли, - осторожно заметил
Курочкин.  -  Я  не  собираюсь   посещать  Рим,  моя   цель  -  исторические
исследования в Иудее.
     - Что?! - подскочил на стуле Плевако. - Вы отправляетесь в первый век и
не  хотите  побывать  в Риме?  Странно!..  Хотя,  -  прибавил  он, пожевав в
раздумье  губами, -  может, вы и  правы. Не  стоит дразнить себя. Ведь на те
несколько  жалких  сестерций,  которые  вам здесь  дадут,  не  разгуляешься.
Впрочем, - он  понизил  голос до  шепота, -  постарайтесь прихватить с собой
несколько  бутылок  пшеничной.  Огромный  спрос  во все  эпохи.  Только... -
Плевако приложил палец к губам. - Надеюсь, вы понимаете?
     - Понимаю, - сказал Курочкин. - Однако мне хотелось бы знать, могу ли я
рассчитывать  на  некоторую сумму  для  приобретения  кое-каких  материалов,
представляющих огромную историческую ценность.
     - Например?
     - Ну хотя бы древних рукописей.
     -  Ни в коем случае! Ни в коем случае! Это как раз то, от чего я должен
вас предостеречь во время инструктажа.
     Лицо  Курочкина выражало  такое  разочарование,  что Плевако счел  себя
обязанным ободряюще улыбнуться.
     - Вы, наверное, первый раз отправляетесь в такое путешествие?
     Курочкин кивнул.
     - Понятно, - сказал Плевако. - И о петле гистерезиса ничего не слыхали?
     - Нет, не слышал.
     - Гм... Тогда, пожалуй, с этого и нужно начать. - Плевако взял со стола
блокнот и, отыскав  чистую страницу, изобразил  на ней две жирные точки. Вот
это,  -  сказал он, ткнув карандашом в  одну из  точек,  - состояние мира  в
данный момент. Усваиваете?
     -  Усваиваю, -  соврал  Курочкин. Ему  не хотелось  с  места  в  карьер
огорчать такого симпатичного инструктора.
     -  Отлично! Вторая  точка  характеризует  положение дел  в  той  эпохе,
которую вы собираетесь навестить. Согласны?
     Курочкин наклоном головы подтвердил свое согласие и с этим положением.
     - Тогда можно считать, - карандаш  Плевако начертил прямую, соединяющую
обе  точки, - можно считать, что  вероятность  всех  событий  между  данными
интервалами времени лежит на этой прямой.  Образно выражаясь, это тот  путь,
по  которому  вы  отправитесь  туда и  вернетесь  обратно.  Теперь смотрите:
предположим,  там  вы купили  какую-то  рукопись, пусть  самую  никчемную, и
доставили ее сюда. Не правда ли?
     - Да, - сказал заинтересованный Курочкин, - и что же?
     -  А  то, что эту  рукопись археологи могли разыскать, скажем,  лет сто
назад. - Плевако поставил крестик на  прямой. -  О ней были написаны научные
труды, она  хранится  в  каком-то  музее и так  далее.  И  вдруг,  хлоп!  Вы
вернулись назад и притащили ее с собой Что это значит?
     - Минуточку! - сказал Курочкин. - Я сейчас соображу.
     -  И  соображать  нечего.  Вся  цепь событий,  сопутствовавших  находке
рукописи,   полетела   вверх   тормашками,   и  сегодняшнее  состояние  мира
изменилось.  Пусть  хоть  вот настолько, - Плевако намалевал еще одну  точку
рядом с первой. - Как это называется?
     - Постойте! - Курочкин был явно обескуражен. Ему никогда не приходилось
раньше думать о таких вещах.
     - А называется  это петлей  гистерезиса, -  продолжал Плевако, соединяя
линией  крестик с  новой точкой. - Вот здесь,  внутри этой петли, существует
некая неопределенность,  от которой можно  ожидать  всяких пакостей. Ну как,
убедились?
     -  Убедился,  -  упавшим  голосом  сказал  Курочкин.  -  Но  что же  вы
рекомендуете делать? Ведь я должен доставить какие-то доказательства, а так,
как вы говорите, то и шагу там ступить нельзя.
     - Можно ступить,  - сказал Плевако. - Ступить можно, только нужно очень
осмотрительно  действовать.  Вот поэтому мы  категорически запрещаем ввозить
туда оружие и ограничиваем путешественников валютой, а то, знаете ли, всякая
блажь может прийти в голову. Один скупит и отпустит на  волю  рабов,  другой
пристрелит  Чингисхана в цветущем  возрасте,  третий  рукописи  какие-нибудь
приобретет, и так далее. Согласны?
     Курочкин был согласен, но от этого легче не стало, Экспедиция,  которую
он предвкушал с таким восторгом,  поворачивалась к нему  оборотной стороной.
Ни оружия, ни денег в далекой от современной цивилизации эпохе...
     Плевако,  видимо,  угадал его мысли.  Он встал  со стула и сел на диван
рядом с Курочкиным.
     - Ничего, ничего, - сказал он, положив руку ему на колено, - все не так
страшно. Вашу личную безопасность мы гарантируем.
     - Как же вы можете ее гарантировать?
     - Очень просто. Что бы с вами ни случилось, обратно вы вернетесь  живым
и невредимым, это обеспечивается законом причинности.  Петля  гистерезиса не
может быть  больше  некой  предельной величины, иначе весь  мир провалится в
тартарары.  Раз  вы  существуете  в   данный  момент,   значит  существуете,
независимо от того, как сложились дела в прошлом. Ясно?
     - Не совсем. А если меня там убьют?
     -  Даже  в  этом  случае,  если  не  припутаются  какие-нибудь   особые
обстоятельства.  Вот  в  прошлом  году  был  такой  случай:  один  настырный
старикашка, кажется  палеонтолог, требовал отправить  его в  Юрский  период.
Куда  он  только  не обращался!  Ну,  разрешили,  а  на  следующий день  его
сожрал...  этот...  как его? .. - Плевако сложил ладони, приставил их ко рту
и, выпучив глаза, изобразил захлопывающуюся пасть.
     - Неужели динозавр?! - дрожащим голосом спросил Курочкин.
     - Вот-вот, именно динозавр.
     - Ну и что же?
     - Ничего. В таких случаях  решающее устройство должно было дать  толчок
назад на несколько минут до происшествия, а затем выдернуть путешественника,
но вместо этого оно дернуло его вместе с динозавром, так сказать, во чреве.
     - Какой ужас! - воскликнул Курочкин. - Чем же это кончилось?
     -  Динозавр  оказался  слишком  большим,  чтобы  поместиться  в  камере
хронопортации. Ошибка была исправлена автоматическим корректором,  бросившим
животное снова в  прошлое,  а  старикашка был  извлечен,  но  какой  ценой?!
Пришлось  менять  все  катушки  деполяризатора.  Они  не  выдержали  пиковой
нагрузки.
     - Могло же быть хуже! - сказал потрясенный Курочкин.
     -  Естественно,  -  согласился   Плевако.   -  Мог  перегореть  главный
трансформатор, там не такой уж большой запас мощности.
     Несколько  минут оба молчали, инструктор и кандидат в  путешественники,
обдумывая возможные последствия этого происшествия.
     - Ну  вот,  - сказал Плевако, - теперь вы в общих  чертах представляете
себе технику дела. Все оказывается не таким уж сложным. Правда?
     - Да, - неуверенно ответил Курочкин, пытаясь представить себе, как его,
в случае необходимости,  будут дергать из пасти льва. - А каким же образом я
вернусь назад?
     - Это  уже не ваша забота.  Все  произойдет автоматически  по истечении
времени,  если  только  вы  не  наделаете  каких-нибудь  глупостей, грозящих
катастрофическим  увеличением   петли   гистерезиса.  В  этом   случае  ваше
пребывание в прошлом  будет немедленно прервано. Кстати, на сколько дней  вы
получили разрешение?
     -  Всего  на  пять дней,  - сокрушенно  сказал  Курочкин. -  Просто  не
представляю себе, как за это время можно выполнить всю программу.
     - А просили сколько?
     - Десять дней.
     -  Святая  простота! - усмехнулся Плевако. Нужно  было  просить  месяц,
получили  бы десять  дней. У  нас  всегда так.  Ну ладно,  теперь уже поздно
что-нибудь предпринимать. Становитесь на весы.
     Курочкин шагнул на  площадку весов.  Стрелка над пультом счетной машины
показала 75 килограммов.
     - Так! - Плевако набрал две цифры на табуляторе. - Какая дата?
     - Чего? - не понял Курочкин.
     - В когда точно хотите отправиться?
     - Тридцатый год нашей эры.
     - Тридцатый год, тридцатый год, - промурлыкал Плевако, нажимая клавиши.
- Координаты?
     -  Координаты? - Курочкин вынул  карманный атлас. - Пожалуй, что-нибудь
вроде тридцати  двух градусов пятидесяти  минут  северной  широты и...  - Он
нерешительно пошарил  пальцем по карте. -  И тридцати пяти  градусов  сорока
минут восточной долготы. Да, пожалуй, так!
     - Какой долготы? - переспросил Плевако.
     - Восточной.
     - По Гринвичу или Пулкову?
     - Гринвичу.
     - Отлично!  Координаты гарантируем с точностью до  трех минут. В случае
чего, при