Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Русскоязычная фантастика
      Александр Бушков. Летающие острова -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  -
ла на какой-то лежавший под ковриком посторонний предмет. Он нагнулся, поднял край половичка - там лежала широкая каменная плитка, плоская, почти квадратная. - Осколок Асконского камня, - как о чем-то совершенно будничном, сказала старуха. - А камень этот, ваше величество, исстари славился тем, что стонал, едва его касался тот, кому на роду написано стать королем. А мне вот на роду написано умереть вскоре после лицезрения короля, над чьей головой засияет множество корон. Ну что ж, грех жаловаться, пожила... - Бабка, ты что плетешь? - забеспокоился Паколет. - Не из таких переделок выходили... - Помалкивай, - отрезала старуха спокойно. - Только и умеешь глаза отводить, чтобы кошельки вытаскивать. Потому и дальше не продвинулся... Ему на роду написано быть королем, мне - прожить, сколько отмерено, и ни часом дольше, а тебе, мошеннику, - раз в жизни послужить хорошему делу... Садитесь, ваше величество. - Спасибо, конечно, - сказал Сварог, усаживаясь. - Только не верится что-то, хоть и предсказывали уже однажды. Плохо представляю, что мне делать с коронами, особенно если их много. - Что делать - это уж ваша забота, - сказала бабка. - Кто ж вам это подскажет? Только берегитесь мостов... - Мне и это уже говорили однажды, - сказал Сварог. - Стоп, стоп... А ведь вас свободно можно назвать бабкой-гусятницей? - Так и зовут. - Тогда вам привет от старой пряхи по имени Грельфи. - Значит, жива еще? - кивнула старуха. - Вот кому повезло, никаких тревог и хлопот - угодила век доживать при императорском дворе. Ах, как мы с ней, будучи молодыми, спешили радоваться жизни... Так радовались, что этот вот шалопай, - она кивнула в сторону Паколета, - княжеским внуком мог бы быть, хоть незаконным, да княжеским... Ну да вам это скучно покажется. Подумаешь, две девки с ветром в голове... Вы ведь за серьезным делом пришли? У вас на душе тревога... Сварог рассказал. - Вот оно что, - задумчиво сказала старуха. - То-то от королевского дворца в последние дни веет таким злом, что людям понимающим оно прямо-таки видится в облике черного ветра... - Можете вы ее отыскать? - спросил Сварог. - Попробую увидеть, где она, что вокруг нее... Достаньте ее вещичку, любую, хоть носовой платок. Попытаюсь. Человека с гиманом трудно отыскать белым колдовством, сразу вас предупреждаю, но черной магией, хвала Единому, и вовсе невозможно... - Тем лучше, - сказал Сварог. - Значит, Сенгал ничего не добьется. А Орк со Стахором - тем более. - Сенгал-то не добьется, магией Изначальных он ее не достанет. Что до горротцев - тут, ваше величество, вы крупно ошибаетесь. Они - самые опасные. Потому что никакая это не черная магия... - Как так? - не на шутку удивился Сварог. - Всем известно... - Заблуждение - это и есть то, что всем известно, - сказала старуха. - Стахор вовсе не черный маг. Ну да, Горрот разместился на месте древнего королевства Шелориса. Ну и что? Под Джетарамом, глубоко в земле, покоится капище Черного Бела, но нынче там черной магией и не пахнет... Стахор оказался умнее многих и хитрее. Пока другие гонялись за тайнами старинной черной магии, он искал знания, забытые и новые, искал там, где до него никто искать не додумался. И набрал нешуточную силу. Так я чувствую, а словами об®яснить не могу, не знаю я столь ученых слов... Берегитесь Горрота. Будь это магия, с ней не в пример проще и легче было бы справиться, а знания побиваются лишь знаниями. Идите, ваше величество, побыстрее раздобудьте вещичку от принцессы - коли уж вы появились, мне осталось недолго, нужно успеть, сколько смогу... - Ну, дела, - сказал Паколет во дворе. - Что же, мне теперь вас вашим величеством называть? - Зови просто - командир, - сказал Сварог. - Смекнул? - Ясно. Вот только не нравится мне, что бабка о смерти заговорила. Ох, не нравится. Бабка сроду не ошибалась... - Должны же и колдуньи когда-нибудь ошибаться, - Сварог похлопал его по плечу. - Сам я до сих пор сомневаюсь насчет королевских корон над моей непутевой головушкой... Ну, держи ухо востро. Связь через "Жену боцмана". Он под гогот гусей захлопнул калитку, шагнул в накренившуюся на рессорах коляску, откинулся на обитое кожей сиденье. Извозчик мгновенно проснулся: - Едем, ваша милость? - Едем, - сказал Сварог. - Давай на Королевскую. Особняк графини Дино. Знаешь? - Еще бы. С неделю назад возил туда художника, так ейные дворяне, пока ждал, у меня с упряжи три серебряных бляхи срезали, так мимолетно, что и концов не найти... - Кстати, почему улица так называется? Короли там в самом Деле жили? - Да нет, ваша милость. Жила там лет двести назад одна кондитерша, и была она, надо полагать, весьма соблазнительная - раз тогдашний король к ней, одевшись ловчим, ездил пять раз на неделе. Шило в мешке не больно-то утаишь, со временем опознали его величество, прозвали улицу Королевской, а потом оно так приклеилось, что старое название забыли, а новое в официальные бумаги залетело да так и осталось... Гуся ездили подбирать, ваша милость? Он принял Сварога за любителя гусиных боев, каким оказался сам, и пустился в длиннейшие рассуждения о любимом виде спорта. Как всякому фанату, ему наплевать было, что Сварог молчит, - болтал за двоих, вполне серьезно подавая за Сварога реплики и вопросы, свято веря, что судьба послала ему родственную душу и оба оживленно беседуют. Сварог лениво глазел по сторонам. В небе сиял Юпитер - стояло полнолуние, вернее, полноюпитерье, или, совсем точно, полносемелие (Юпитер здесь именовался Семел). Далеко перевалило за полночь, но жизнь продолжалась, самая разносторонняя, а то и непонятная, как всякая ночная жизнь. Наслаждаясь свободой, разгуливали "ночные дворяне". Дело в том, что по здешним законам должника дворянского звания кредиторам изловить было непросто. С восхода солнца до заката (отмечаемых ударами колоколов Главной Башни) дворянина можно арестовать в его собственном доме только за строго определенные преступления (в число коих неоплата долгов не входит). Точно так же его нельзя сцапать за долги на улице - с заката до восхода. Легко сообразить, что неисправные должники днем отсиживались дома, а с первым ударом закатного колокола величаво выплывали на улицы, от чего возникали разнообразные детективные коллизии: шпики кредиторов шныряли по пятам, стараясь подпоить или иным способом удержать потерявшего бдительность должника на улице - до рассветного колокола. Дошло до того, что на иных злостных неплательщиков стали принимать ставки - сколько они продержатся в столь пикантном состоянии. А там, понятно, пошли и махинации... Улицы заливало алое сияние, тени пролегли невероятно четкие. Кто-то устроил серенаду под окном, наглухо задернутым тяжелыми портьерами. Они, однако, порой вздрагивали, когда уголок легонько приподнимала девичья рука. А через несколько домов кто-то непринужденно разлегся посреди улицы, пристроив под локоть оплетенную бутыль. Прогуливались парочки, кого-то оттеснили подальше от уличного фонаря и лупили доской от забора, из распахнутых дверей кабачков и заведений для гусиных боев валили табачный дым, пьяные песни и ругань, а из распахнутого на третьем этаже окна донеслись нежные звуки флейты. В доме напротив жена торжественно встречала загулявшего супруга - звонко разлеталась глиняная посуда, грохотали опрокинутые табуреты. В переулках кое-где звенели мечи, вдоль стен пробирались личности, пытавшиеся прикинуться невидимыми, проезжали тяжело груженные купеческие возы и шибавшие в нос издали бочки золотарей, скакали дворяне, рысили полицейские... Район был не из респектабельных, но Сварогу такая жизнь нравилась. Было в ней что-то от того загадочного, бурного, кровавого и романтичного времени, когда жестокие пираты писали недурные стихи, талантливые поэты выполняли грязные шпионские поручения, ваятели, не догадываясь, что потомки провозгласят их безгрешными гениями, вспарывали животы недругам и совращали кто служанок, кто мальчиков, священники наблюдали звездное небо и защищали осажденные крепости. Собственно, здесь сейчас именно такое время и стояло. Быть может, ему когда-нибудь предстояло заслужить у потомков титул Великой Эпохи. А может, уместиться в паре строчек пухлого академического труда. Король Конгер удостоится короткого абзаца в учебнике, а имена тайных агентов и потаенные политические игры, как водится, канут в небытие. И никому не будет дела до людей, сто лет назад мучительно старавшихся переиграть противника, потому что прошлые заботы и тревоги покажутся устаревшими и мелкими в сравнении со своими... Сварог прекрасно понимал, что многое от него не зависит, как ни пытайся воспрепятствовать. Но Орка он обязан был взять на себя и выставить из Равены. Во-первых, Орк с помощью горротцев может найти Делию первым. Во-вторых, он станет серьезнейшей помехой, едва поймет, что Сварог все же начал свою собственную игру. Выставить Орка из Равены, но так, чтобы герцог не заподозрил Сварога, - сущая головоломка... Головоломка... Натравить на него протектора? А если у герцога есть заступники не хуже? Распустить о нем некий невероятно компрометирующий слух, такой, что он будет вынужден убраться сам? Но какой? И тут Сварога осенило. С озарениями так и обстоит - либо они вообще не появляются, либо настигают, как удар молнии. Чем больше Сварог обдумывал идею, тем сильнее она ему нравилась. Он бесцеремонно оборвал рассказ извозчика о потрясающем гусе по кличке Серая Смерть: - Сейчас открыты какие-нибудь мастерские? - Это которые? - Ювелиры, медники... - Сварог лихорадочно думал. - Вот именно, ювелиры! - Целый квартал. Там день и ночь делают головоломки, не из жести и кости, как для простонародья, а дорогие, для благородной публики. Ночная смена подмастерьев непременно трудится... - Гони! - приказал Сварог. Он метался по кварталу ювелиров, как вихрь. Подмастерья получали монеты горстями - с пожеланием помнить, что его здесь никогда не было. Сварог не сомневался, что они промолчат: ювелиры были народом серьезным и сплетничать о клиентах, даже самых странных, не любили. Вдобавок им подвернулся удобный случай заработать втайне от хозяина... Впрочем, он принял все меры предосторожности, размещая заказ по частям. В одной мастерской ему из тонкого серебряного листа за квадранс [четверть часа] смастерили коробочку размером с портсигар и крышку для нее. В другой столь же быстро нарезали из такого же листа пятнадцать квадратиков по указанной Сварогом мерке. В третьей на квадратиках выгравировали цифры - от единицы до пятнадцати. Получилась выполненная наспех и грубовато, но готовая к немедленному употреблению головоломка под названием "пятнадцать". Прибыв наконец в особняк графини, Сварог расспросил дежурившего в прихожей дворянина и совершенно точно выяснил, что в Ронеро такая головоломка совершенно неизвестна. "А ведь выгорит, - подумал он весело. - Определенно выгорит..." - Ваша милость, а что с ней делают? - приставал заинтересовавшийся дворянин. - Через часок об®ясню, - отмахнулся Сварог. - Ну, наконец-то! - В прихожей появилась графиня, небрежно запахивая халат из розовых кружев - не халат, а одно название. Дворянин превратился в статую. В другое время и Сварог не остался бы равнодушным, но сейчас мысли подчинены одной цели... - Маргилена, милая, - сказал Сварог, сжав ее руку. - У вас найдется в доме большая, пустая комната? - Ну, танцевальный зал... Больно! - Простите... Пойдемте туда, немедленно! - Сумасшедший, у меня такая нежная кожа... Подождите, я возьму лампу. Нет, по этой лестнице. Мара уже спит, а я ложусь поздно, да и интересно было, куда вы запропастились... Слева отворилась дверь, выглянул граф в халате, но, узрев супругу под руку со Сварогом, сделал вовсе уж скорбное лицо и тихонько юркнул назад. - Все еще ждет? - спросил Сварог. - Конечно. Пришлось его ублажить на скорую руку, но сей похотливый суб®ект не успокоился. Однако уже двадцать второе, так что ждать ему придется долго... Сюда. - Она вошла первой, поставила лампу на ближайшее кресло. - Ничего, что темновато? - Пустяки, - сказал Сварог, достал из кармана головоломку и положил ее на паркет. Оглянулся, сел в кресло. - Вам лучше уйти, вы легко одеты, а здесь сейчас станет холоднее... - Чепуха. Если вы затеваете что-то интересное, я хочу посмотреть. - Она решительно опустилась в соседнее кресло. - А это будет страшно? - Боюсь, это будет скучно, - сказал Сварог. Действительно, копировать вещи с помощью заклинаний - скучная работа и еще более скучное зрелище. В особенности если заниматься этим приходится долго. Но ничего не поделаешь, надо стараться. И Сварог трудился, как отбойный молоток. Выходило штук двадцать в минуту. На паркете росла груда плоских серебряных коробочек, посверкивавших в алом свете, лившемся сквозь высокие окна, они громоздились друг на друга, вырастали кучи, рассыпались, звеня. В зале стало холоднее, повсюду летали снежинки. Графиня стоически терпела, но в конце концов не выдержала: - В самом деле, не столь холодно, как скучно... Вы до утра собираетесь их штамповать? Я-то полагала, магия - крайне увлекательное зрелище... - Не всегда, - сказал озябший Сварог. Осмотрел кучу, глянул на часы. - Штук пятьсот. Хватит для начала... - И что теперь будет? Сварог встал, разминая спину, чувствуя себя так, словно затащил мешок с углем на верхушку Главной Башни. - Если я все правильно рассчитал, будет превеселое зрелище, - сказал он. - Утром прикажите сложить все это в мешки, кроме одной, и пришлите ко мне самого толкового вашего человека. - Он удовлетворенно оглянулся на кучу. - Да, для начала хватит. Результата, правда, придется ждать пару дней... - За это время я умру от любопытства. - Она поежилась. - Если раньше не умру от холода. - Пойдемте, выпьем по бокальчику. Вы увидите нечто, ужасно вам знакомое. Там нет окон, и я упросила Гаудина поставить эти великолепные лампы с непроизносимым названием, а еще выпросила замок, каких у нас не делают, ключ только у меня, и при случае я там спасаюсь от сладострастного супруга, когда на него нахлынет это извращение - волочь в постель собственную жену. Снимите сапоги - там ратагайский ковер. Входите, входите, - она подтолкнула его в темноту, захлопнула дверь, и их окутал непроницаемый мрак, только под потолком светился рядок вентиляционных отверстий. - Не вздумайте смотреть "кошачьим глазом", все впечатление испортите. Итак! Вспыхнули неяркие электрические лампочки, упрятанные в синие, желтые и красные стеклянные шары. Сварог оторопело огляделся. Довольно большая комната. Стены, потолок и пол выкрашены в нежно-розовый цвет. Посередине - круглый ковер со сложным ало-голубым узором и пушистым ворсом по щиколотку. В углу статуя розового амарского мрамора, рядом - вычурный синий шкафчик. И все. - Узнаете? - радостно спросила графиня. - Только статуя там была другая. - Честное слово, не узнаю что-то, - растерялся Сварог. - Великие небеса! Да это же будуар Аспалины. Точная копия! Тут до него стало помаленьку доходить: - Ну да. Телевизор. Сериал. Серий пятьдесят? - Восемьдесят, - поправила графиня, извлекая из шкафчика бутылку келимаса [келимас - напиток типа коньяка; лучшими считаются сорта, изготовленные на Катайр Крофинд и в Полуденном Ронеро] и золотые чарочки. - "Любовь и смерть среди роз". Неужели не видели? - Как-то не довелось... - Жаль. Такой увлекательный фильм... А как вам моя статуя? Работа Гая, того самого мальчика... Статуя изображала обнаженную графиню, стоявшую в непринужденной, изящной позе, с виноградной гроздью в одной руке и копьем в другой. - Слушайте, да это же талант! - вырвалось у Сварога. - А я вам что втолковываю? Статуя весьма символична - копьем я, словно Ашореми, без промаха поражаю сердца неосторожных, а гроздь сладкого винограда... - Она вызывающе прищурилась. - Вам об®яснять? - Не нужно, - сказал Сварог. Ему уже стало ясно, что невинным из этой комнаты не уйти. Но он не особенно печалился по этому поводу - на него наконец подействовал должным образом халат-одно-название. - Про меня говорят, что я грациознее всех умею лежать на ковре, - сказала графиня. - Оцените, правда ли это. Да размотайтесь непринужденнее и вы, вы же устали... Сварог разметался непринужденнее, посмотрел на нее: - Молва не врала... - Вы настоящий кавалер, - сказала графиня. - А ваш Гаудин всегда принимался хохотать. И говорил, что я - самая большая чудачка, какую он видел в жизни. И непременно добавлял: но очаровательная до жути. Вы согласны с последним утверждением? - Всецело, - сказал Сварог. - И давно уже ломаю голову - как получилось, что именно вы стали с ним работать? - Потому что я незаменима. Вы, мужчины, существа прямолинейные и простодушные. Какой бы магией ни обладали. Когда вы затеваете заговор или тайную интригу, вас видно за кобонд [старинная мера длины, вышедшая из употребления (примерно три с половиной лиги)]. А меня никто не принимает всерьез, ни друзья, ни враги. И я добиваюсь успеха там, где мужчины расшибают лбы. Как-никак моими усилиями были добыты бумаги торгового дома "Браллер". Слышали? - Конечно, - лихо солгал Сварог, блаженно вытянувшись на мягчайшем ковре. - А в истории с алмазными подвесками королевы вы принимали участие? - Нет, - удивилась графиня. - Даже не слышала. Вы про какую королеву? Наша умерла, когда я была еще ребенком... - Я и забыл, это совсем другая история... - сказал Сварог. - Вы надо мной смеетесь? - Над собой, скорее... - А она не будет ревновать, ваша юная головорезка... или головорез, как правильно? - Не знаю, право, - сказал Сварог. - А ревновать она не будет. Не умеет. К сожалению. - Ах, воо-от как... К сожалению? - Графиня склонилась над ним, лукаво улыбаясь, легонько провела ладонью по его щеке. - Простите, барон, ничего не могу поделать, дабы сохранить вашу невинность... Моими любовниками либо бывают, либо нет. А притворяться в глазах двора моим любовником, не будучи таковым... Подобного цинизма, крайне для меня унизительного, я в жизни не допущу. Закройте глаза. Я посмотрю в ваше мужественное лицо, потом нежно поцелую, и вы не должны думать ни о чем, кроме меня... Сварог устало закрыл глаза. Когда к его губам прильнули нежные губы, успел подумать, что он - порядочная скотина. Но руки как-то сами собой протянулись, комкая невесомые кружева. ...Снилось что-то смутно-тревожное, бесформенно-кошмарное, он с трудом вынырнул и не сразу вернул себя к реальности - перед глазами маячили ало-голубые узоры, и он не сразу вспомнил, где находится. Он пребывал в полном одиночестве, если не считать мраморной графини, с загадочной улыбкой протягивавшей ему кисть винограда. Сварог собрал крайне живописно разбросанную одежду, облачился, отыскал закатившийся под ковер баронский перстень. Осушил чарочку келимаса, подумал, подошел к мраморной графине и погладил ее по щеке. - Ваш виноград прекрасен, -

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору