ну  постой  же!  Неужели  тебе
неинтересно, кем ты станешь? Я бы рассказал...
   Мальчик оглянулся.
   - Не надо. Я _знаю_, кем стану.
   - Мной, - сказал Истомин.
   - Дудки, - сказал мальчик. - Не стану я тобой. Не хочу.
   - Поздно, - горько сказал Истомин.
   - А вот и не поздно, - не согласился мальчик. И ушел.
   А Истомин сел в машину, выехал со двора  и  как-то  сразу  очутился  на
заветной магистрали, неуклонно ведущей к милому Ярославлю, к городу-цели.
   Что хотел,  то  и  получил  -  по  всем  законам  физики  таинственного
пространства-времени... Едучи  на  дозволенной  скорости  мимо  населенных
пунктов Коромыслово,  Кормилицыно  и  Красные  Ткачи,  Истомин  ничего  не
анализировал, не взвешивал вопреки  привычке.  Просто  ехал  себе,  глядел
вперед, и легко ему почему-то было, и мыслей никаких в голове  не  гуляло,
кроме одной: а вот и не поздно.
   А вслед ему одобрительно  грохотал  "Сысой",  мощно  поддавал  жару  на
прощание "Полиелейный", весело звенел  "Лебедь"  и  тонко  хихикал  наглый
"Баран". У киношников, похоже, перерыв давно кончился.


   Хотя,  конечно,  все  это  сплошная  ненаучная  фантастика:  на   таком
расстоянии никаких колоколов, даже многотонных, не услышишь.
   Долгожданный Ярославль  встретил  Истомина  спокойной  Волгой,  красным
закатным солнцем, словно бы  наколотым  на  Богородицкую  башню  Спасского
монастыря,  и  бесконечными  путаными  трамвайными  путями.  Здание  цирка
возникло внезапно, вынырнув из-за какого-то дома и в очередной раз поразив
Истомина своими внушительными габаритами -  что  там  какой-то  монастырь!
Истомин бывал в разных цирках разных городов  нашей  необ®ятной  страны  и
давно уже отметил для себя, что цирковые  здания  везде  предмет  законной
гордости, этакая местная архитектурная достопримечательность. Не  случайно
же в телевизионных  заставках  программы  "Время"  на  сводке  погоды  нам
ежедневно демонстрируют какой-нибудь цирк: то в Тбилиси, то в Алма-Ате, то
в Свердловске, а то и в Ярославле. Так  что  все,  кто  регулярно  смотрит
телепрограмму, смогут однажды зримо представить себе место, куда  -  после
долгих мытарств! - прибыл Истомин.
   Он оставил машину у служебного входа в  крохотном  тупичке  и  вошел  в
цирк. Не преминул с гордостью подумать: не опоздал. На его часах светилось
время: восемнадцать пятьдесят.
   - А мы уж в Москву звонили: выехал - не выехал, -  к  Истомину  шустрил
обрадованный директор. - Хорошо - успели, Владимир Петрович,  а  то  уж  и
представление думали задержать...
   - Думали? - удивился Истомин. - Вы б лучше  о  зрителях  думали:  им-то
каково ждать? К вашему счастью, опаздывать не научился... Где посадите?
   - Как всегда, Владимир Петрович: первый ряд, ложа.
   - Ну, ведите.
   Нырнули в какую-то дверь и очутились в закулисной тайной части, где уже
собрались артисты в ожидании третьего  звонка.  Кто-то  _качался_  -  грел
мышцы; кто-то  жонглировал  -  кидал  и  сыпал;  кто-то  бесцельно  бродил
туда-сюда - морально готовился; кто-то просто стоял -  болтал,  ничего  не
делал.
   Увидели директора с Истоминым - замолчали, замерли, стихли.


   Истомин видел сразу  всех  и  не  видел  никого:  лица  перемешивались,
дробились, растекались.
   Он затормозил, прищурился, желая сфокусировать изображение,  остановить
картинку. И картинка остановилась - во времени и в пространстве.
   Застыла на паутинках тонкая и высокая воздушная гимнастка,  разлетелись
длинные легкие волосы, _повисли_ в твердом воздухе... Анюта?.. Она-то  как
здесь?..
   А вот и клоун, смешной и печальный, рыжий,  с  черно-белым  милицейским
жезлом, глаза  грустные,  но  строгие...  Валериан  Валерианович  Спичкин,
товарищ капитан, откуда вы в Ярославле?..
   А ты, дворняга, что тут делаешь? Или у тебя _номер_ - "Говорящая собака
из Верхних Двориков"?.. Тогда ладно, тогда жди...
   Наташа? Оля? Саша? Леночка? Марина? Маша? И еще Маша?  Как,  еще  Маша,
которая  Маргарита?..  Давно  не  виделись,  приятно  встретить!  Славный,
однако, кордебалет в Ярославском цирке...
   - Ну что же вы? - нетерпеливо спросил директор. - Третий звонок...
   - Задумался... - Истомин очнулся от столбняка,  разрешил  времени  идти
дальше, и оно помчалось как оглашенное, как курьерский на длинном спуске.
   - Куда же вы? - крикнул вслед директор. - Что  передать  артистам?  Они
вас ждут...
   - Привет! - тоже крикнул Истомин. - Всем артистам  пламенный  привет  и
наилучшие пожелания!
   -  И  все?  -  громко  удивился  директор,  не  надеясь,  впрочем,  что
суперскоростной писатель его услышит.
   Но Истомин его услыхал, поймал вопрос и сразу отбил ответ:
   - Больше ничего, извините, нету... -  Вывернул  карманы,  обескураженно
развел руками.
   Из кармана плюхнулась  на  пол  Финдиляка,  подскочила,  как  резиновый
мячик, важно уселась в кресло.
   - Пусть начинают, - разрешила она. И тут-то все и началось.