Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Русскоязычная фантастика
       Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Серебряный вариант -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
ятисотых годов. Трясет в ней отчаянно, так что попытки мои тщетны. Странно встречает меня портье. Услышав или подсмотрев, что я приехал на автомобиле, он сгибается чуть ли не пополам, но, подавая ключ от номера, старается не смотреть мне в глаза. На вопрос, закрыт ли ресторан, он отвечает, что закрыт, и тут же предлагает мне бутылку вудвилльского из своих собственных запасов. С этой бутылкой я подымаюсь в номер, открываю дверь и замираю в передней: в комнате горят все свечи, которые я потушил, - очень хорошо помню, что потушил, выходя на улицу вместе с Мартином. Значит, в комнате кто-то был или кто-то ждет. Мартин? Оказывается, не Мартин. У камина, развалясь в кресле и вытянув к огню длинные ноги, сидит Мердок. Он в одном жилете, сюртук болтается на спинке кресла, узкое холеное лицо повернуто ко мне, а на губах - знакомая хитренькая улыбка. - Удивлены? - Как вы попали сюда? - спрашиваю я, хотя вопрос этот явно лишний. - У хозяина гостиницы всегда имеются запасные ключи, - смеется Мердок. - Давайте-ка сюда вашу бутылку, а то я выпил весь грог. С видом любезного хозяина водружаю на камин бутылку вудвилльского. Мердок морщится. - Предпочел бы коньяк. Но ресторан закрыт - знаю. У Бойля были? Скрывать бесполезно. Никто не поверит в ночную прогулку по бульварам. - Был. - Я так и подумал. Нельзя допускать, чтобы он чувствовал себя хозяином положения, и я говорю: - Не вышло, Мердок? - Увы. Меня снова переиграли. Я сразу догадался об этом, когда узнал о вашем присутствии в "Аполло" и что вы первым нагнулись к убитому. А с какой целью? - Цель понятна. Хотелось убедиться, жив ли он. - Это после того, как его прострочили из автомата в упор? И сразу же полезли к нему в карман? - Почему я должен отвечать на ваши вопросы? - Хотя бы из любезности к гостю. - Кстати, незваному. Ну, допустим такую любезность. Меня заинтересовало то, что ему подложили в карман. - И никто не заметил ваших манипуляций? - Никто не видел, даже Мартин. - Но вы ему рассказали? - Зачем? - Я сыграл неподдельное удивление. - Может быть, действительно незачем. Просто так вы ничего не делаете. Но Мартин меня не беспокоит, даже если вы и сболтнули. Его переведут на светскую хронику и увеличат вдвое оклад. Меня интересуете вы. Точнее, ваши действия. Знает ли об украденном вами документе Бойль? Оказывается, у меня есть козырь. Мне становится легче. Будет угрожать Мердок или предпримет иной маневр? - Бойлю я сказал другое, - умышленно лгу я. - А о подложенном убийцей документе - кстати, украл его не я, и вам это тоже отлично известно, - так вот, об этом документе я пока еще никому... - Пока? - перебивает Мердок. - Естественно, - говорю я. - Каждый игрок всегда придерживает нужную ему карту. - Логично. И что же вы сказали Бойлю? - Назвал убийцу. - Вы узнали его? - А вы думаете, черный платок, кое-как подвязанный под глазами, скроет верзилу по имени Пасква? У меня с ним было достаточно встреч, чтобы узнать его даже под маской. Да и маска была липовая. - Значит, Паскву возьмут, - задумывается Мердок. - Боюсь, что вы ему уже не поможете. - Я и не собираюсь, - презрительно улыбается Мердок. - Паскву я вам отдам. Он действовал на свой страх и риск, без какой-либо связи со мной. - Ну, связь-то была, - говорю я. - Может, просто не было согласованности. - В чем? - Ну, скажем, убийство Ренье. Может быть, оно и не замышлялось. - Вы знаете имя убитого? - Знаю, Мердок. И предполагал, что ему подложат что-то вроде того документика. Мердок уже хохочет, искренне и непринужденно, даже глаза смеются. - Не глядите судьей, милый юноша. И Паскву вы не будете судить - надо еще, чтобы судьи поверили. Ведь я с вами играю, Ано. Неужели вы думаете, я здесь, потому что напуган и хочу вас уничтожить? Разве я стал бы делать это сам? Фи! Как грязно и некрасиво. Ведь ночи темные, улицы пустые, всякое может случиться во время ночной прогулки? - Значит, я вам все-таки мешаю, Мердок? - Конечно, мешаете. Со Стилом у нас с вами не вышло - со своей дурацкой речью он выступил. Надеюсь, писали ее не вы? Только она ничего, как вы знаете, не изменила. В "Аполло" вы зря сунулись. Пасква - лицо для меня полезное. Но я широкой души человек. Вы мне по-прежнему нравитесь. Ведь Стил собирается подать в отставку сразу же после выборов. А куда вы пойдете? К Уэнделлу? Он вас, безусловно, возьмет, только скучно с ним будет. Наращивать промышленные мощности и бороться с аграриями в недрах собственной партии? Уэнделл борется не за власть, а за капиталовложения - скучная борьба, не для вас. Вы - странный человек, Ано. Ведь даже на Стила работая, вы ему ножку подставляли, несколько раз подставляли, хитро. Но зачем? Вот это мне и хочется узнать. А от кого узнать, как не от вас? Я напряженно молчу, стараясь ничем не выдать свои мысли. Для чего, в сущности, пришел Мердок? Пришел ночью, тайно, воспользовавшись запасным ключом к моему номеру. Наказать меня за содеянное в "Аполло"? За то, что я проник в его замыслы? Но не затем же, чтобы сделать это по-гангстерски, в духе Пасквы? Мердок прав: для того существуют другие руки и другие способы. Тогда с какой целью? Снова попытаться меня купить - зачем? Для чего все эти полупризнания, полуоткровенности? Вероятно, просто игра, страсть к игре - ведь играет же он в политику, швыряясь людьми и деньгами, кем-то пожертвованными или у кого-то украденными. Может, в моем поведении есть что-то привлекающее политических подонков: ни я, ни Мартин не принадлежим ни к "джентльменам", ни к популистам. Донован Мартина не интересует, а мои симпатии к Доновану пока еще открыто не выражены. Так почему бы не привлечь нас к движению реставраторов? Привлечь покрепче, посолиднее, поосновательнее. Мердоку нужны не только избиратели, но и помощники, на которых он мог бы опереться. Все это возможно, конечно, - но возможно ведь и другое. Что, если Мердока волнует не исчезновение документа из "Аполло", а самый факт его появления на свет? Для чего я взял чистый гербовый бланк у сенатора Стила и написал рекомендацию Питеру Селби? С какой целью? В историка, изучающего победы популистов на выборах, Мердок, естественно, не поверил. Он знает о характере информации, интересовавшей Пита. И не понимает, почему я, человек Стила, искал материал, компрометирующий его партию. А я искал лишь подтверждения политических махинаций всех буржуазных партий на так называемых свободных, демократических выборах. Но это навело Мердока на мысль о подножке. Я оказался прав. - Что же вы молчите, Ано? - спрашивает Мердок. - С какой целью вы отправили в канцелярию Жанвье некоего Питера Селби? - Почему бы мне не доставить удовольствие сенатору созданием истории партии, основанной еще его покойным отцом? - А для чего тогда подбирались документы, эту партию компрометирующие? Даже Жанвье обратил внимание. - Селби несколько переусердствовал в стремлении быть правдивым и точным. Негативный материал впоследствии мы все равно бы отбросили. В конце концов он сам это понял и согласился полностью следовать советам Жанвье. - По вашему предложению. - Фантазируете, Мердок. Зачем? - Затем, что опять же не политик вы, а игрок. Это я могу спросить вас, зачем вам понадобился материал, порочащий партию популистов? Но я не спрашиваю - я знаю. Вы, как игрок, подбирающий подходящие карты, подбираете и эту - на всякий случай, для будущего. Отставку Стила вы не могли не предвидеть: он стар. Политических симпатий у вас нет: вы сами в этом признались. Вы игрок, я еще раз повторяю это, Ано. И как таковой мне подходите. И собранная вами информация - тоже. Собирайте ее и дальше. Настаивать на вашем уходе от Стила сейчас я не стану. Продолжайте вашу многогранную деятельность до отставки сенатора. Ведь не пойдете же вы к нему в управляющие? А там подумаем. Идет? - Ради этого вы пришли ночью сюда? - Во-первых, я узнал немало полезного. А во-вторых, где бы мы с вами встретились? Вызвать вас к себе - вы могли бы и не прийти. Пообедать в сенатском клубе? Вы могли бы и отказаться: советнику сенатора Стила интимничать с главой конкурирующей ассоциации не положено. - В клубе я встречаюсь со многими. - Знаю. Но Уэнделл - ваш глава, Бойль - начальник полиции, а Донован не играет серьезной политической роли. Вас он просто интересует как личность. Нечто любопытное в нашем политическом обезьяннике. Фанатик, мечтающий о переустройстве мира. Организатор движения, которого фактически еще нет. Ни ремесленники, ни арендаторы за ним не пойдут. Может, в будущем такие, как Донован, станут опасны. А сейчас это - кучка мечтателей, несколько кресел в сенате. Позавтракать с Донованом занятно, но работать с ним вы не будете. Кто остается? Церковники? Вы не религиозны, я сомневаюсь, что вы ходите в какую-нибудь церковь или на молитвенные собрания. "Джентльмены"? Но у вас нет ни состояния, ни положения, и в этом лагере к вам всегда будут относиться несколько свысока. Советник Стила... Куда же ему идти после отставки сенатора? Об Уэнделле мы уже говорили - советником он вас возьмет, может даже предложить пост в банке или какой-нибудь страховой компании. Но вам будет скучно, Ано. А я могу заплатить вам вдвое больше. Да и работать со мной интереснее. Вот вам и предложение. На будущее, Ано, на будущее. - Можно подумать, - говорю я осторожно. Открыто конфликтовать с Мердоком еще не время. - Тогда закончим ваше вудвилльское. - Закончим. А Паскву не жаль? - Вы сначала возьмите Паскву. И судите. Я далеко не уверен в исходе процесса. Вспоминаю разговор с Бойлем. Конечно, Пасква станет все отрицать, а защитники у него найдутся. Но наши с Мартином свидетельства будут давить на любых присяжных плюс репутация Пасквы - об этом позаботится Бойль. Нет, мистер Мердок, мы не союзники, и смерть Луи Ренье я вам не прощу. Однако вслух произношу нечто неопределенное: - К чему гадать об исходе процесса? Убийцу мы опознаем, а дальше - поглядим. Мердок улыбается. - Тогда все впереди, Ано. Покидаю вас с надеждой, что встреча наша была дружеской и перспективной. Ложитесь, у вас еще есть время поспать. Но поспать опять не удается. Как только уходит Мердок, слышатся шаги, потом тихий скрип двери, и входит Мартин. Он в домашнем халате, подвязанном шнурком с кисточками: похоже, собирался ко сну и что-то ему помешало. - От тебя только что вышел Мердок, - говорит он. - Сейчас видел его на лестнице. И долго он просидел? - Час, пожалуй. Я его застал, когда вернулся от Бойля. - Я почему-то предчувствовал, что он появится. Значит, дуэль уже состоялась? Я рассказываю. - Но зачем он к тебе в номер пришел, ночью? - Понравился ему, наверно, - говорю я специально для того, чтобы позлить Мартина. - Я и Корсону Бойлу нравился. - Не об этом речь, - сердится Мартин. - Ты не думаешь, что хитрит он, еще одну пакость готовит? - Не думаю. Кажется, он был искренним и достаточно откровенным. - Меня удивляет, почему так легко он отдал нам Паскву? - Во-первых, Пасква еще не пойман. И не уличен. Об этом Мердок, между прочим, напомнил. А во-вторых, он не боится наших показаний. Нам придется выдержать напор таких адвокатов... Да ты и сам знаешь. - Неужели мы проторчим здесь до суда? Я понимаю Мартина, возвращение домой опять откладывается. Но что же делать? В прошлый раз мы тоже не знали, когда нас вернут. Сейчас мы хотя бы можем утешаться спиралью времени. Пока здесь тянутся месяцы - на Земле проходят часы. Вероятно, и "жигуленок" мой все еще стоит на обочине дороги от Фороса к Ялте, не рассердив инспектора ГАИ. И дома спокойны: телеграмму из Севастополя я послал. А Мартину и писать некому: никто его в Нью-Йорке не ждет. Пожалуй, это единственное, что нас поддерживает тут. - Примешь предложение Мердока? - настороженно интересуется Мартин. - Ведь Стил действительно может подать в отставку. - Мердоку я сказал: подумаем. Еще не время для открытой борьбы. Надо рассчитаться с Пасквой. Есть у меня одна идея. Мартин не спрашивает, какая. Просто ждет. - Серебряный вариант, - говорю я. Тугодум этот Мартин: приходится все разжевывать до конца. - Кто-то должен подбросить Бойлю сведения о том, где находится серебро с "Гека Финна". Две тонны серебра - это, мой милый, не кот наплакал. - А если они уже проданы или перевезены в другое место? - На бирже до сих пор не зарегистрированы крупные сделки по купле-продаже серебра в слитках. А лучшего места для хранения, чем та лесная хижина, нет. - Ты сказал "кто-то должен подбросить" Бойлю адреса хранилища. Кого ты имеешь в виду? - спрашивает Мартин. - Тебя. Анонимно, конечно. - Интересно. А каким способом? - Можно по телефону, можно письмом. По телефону опаснее: здесь автоматов нет. Письмо лучше составить из печатных букв, вырезанных из газет. Выберем разные. - А когда? Сегодня, завтра, через неделю? - Только после того, как задержат Паскву. - Какая связь... - Вернемся к этому разговору после ареста. Спать уже не придется. День начался. 14. БИРЖА - Почему у вас красные глаза, Ано? Кутили всю ночь? - спрашивает Стил, аккуратно снимая цилиндр и перчатки. Я уже успел побриться и позавтракать, в комнате прибрано и проветрено, но ни бритье, ни три чашки кофе за завтраком не могут скрыть следов ночного бдения. К счастью, в этот момент в комнату с радостным криком врывается Минни и бросается мне на шею. Тема разговора меняется. - Я так рада, так рада, мсье Ано, что дядя взял меня в Город. И вас видеть рада, и мистера Мартина. Кстати, где же он? Ощущаю нежную холодноватость шелка и тончайших розовых кружев. - Мартин сейчас в редакции, - поясняю я, поправляя сбившуюся малиновую накидку Минни. - Вечером вы у нас. Никаких отказов. Расскажете обо всем интересном, что видели в Городе, а то дядя ни о чем не мог вспомнить, кроме политики. - Скучали за городом, Минни? - Что вы?! Скучать некогда - на мне хозяйство. Даже на охоту не ездила... - Тебе пора, Минни, - строго говорит Стил, - экипаж ждет, у тебя масса дел. Не забудь после ателье мод заехать к Принстону и заказать железо для крыши коровника. В моей записке есть еще стекла для веранды и десяток мотков колючей проволоки. Все это пусть они доставят на ферму сами. Ты только закажешь. Минни, повторив приглашение на вечер, уходит - маленькая хозяйка большого дома, и мы со Стилом остаемся одни. Я достаю из шкафчика бутылку "Эдема". Сенатор предпочитает его всем другим виноградным винам Веррье. - Что новенького, Ано? - спрашивает Стил. Я пожимаю плечами. Что может заинтересовать Стила? Моя игра с Мердоком? Стила пока рано вмешивать в нее. Беседы с Уэнделлом? Их еще слишком мало, чтобы извлечь что-то для сенатора. Убийство в "Аполло"? Стил знает о нем из газет и не задает вопросов: гангстерские войны его не интересуют - уголовщина, грязь, макулатура для Бойля. Дружба с Донованом? Слухи о ней все равно до него дойдут, и он сам когда-нибудь спросит об этом... - Какие же у нас новости? - мямлю я. - Кое о чем я вам писал. Сенат распущен. Правительственный секретариат пока работает. Конечно, весьма условно. Вист дремлет. Секретарь по делам суда и полиции ловит убийц и готовит процессы. Селби пишет историю партии. А Уэнделл, по всей видимости, уже сформировал "теневой кабинет". Состав его мне пока неизвестен. - Как развертывается кампания? - Вероятно, как и прежде. Висят плакаты с вашими портретами. Время от времени в зале Дженни-Холла проводятся собрания. У "джентльменов" реже, у популистов чаще. Кормят гостей бесплатно, у популистов - с бокалом яблочной водки, у "джентльменов" - с абрикосовой. Церковники раскололись. Католики об®единились в собственную ассоциацию, евангелисты создали свою. По-моему, глупо - только распыляют голоса. Студенты до сих пор не могут об®единиться: кого тянет к "джентльменам", кого - к трудовикам. Думаю, их голоса так и распределятся на выборах. - А Мердок? - осторожно спрашивает Стил. - Мердок неуязвим и незапятнан. Если гремят выстрелы, так не из его пистолетов; если покупаются голоса, так не на его деньги. Стил вздыхает - даже глаза сужаются: так он ненавидит Мердока. Я разделяю его чувство, но раскрываться повременю. - Рондель еще пожалеет о своем билле, - зло говорит сенатор. - Пропустив Мердока в сенат, он сам свалится от его пинка. - А может, обойдется и без пинка? - Мне очень хочется, чтобы Стил наконец понял соотношение сил в сенате. - Рондель - финансист и шахтовладелец. Чего же ему бояться? Мердок, придя к власти, будет делать то, что Рондель потребует. Уверяю вас, сенатор, "джентльмены" больше боятся трудовиков, чем реставраторов. - Мне уже все равно, - устало произносит Стил. - После выборов сразу подам в отставку. - Твердо решили? - Твердо. Тянет к земле. К прерии. Конный завод куплю. - Зачем же вы приехали, раз предвыборные дела вас не волнуют? - У меня дела на бирже, Ано. Готовлю срочную сделку. Если хотите, поедем вместе... Помещаются обе биржи - и фондовая, и товарная - в одном здании на кольце Больших бульваров: минутах в десяти ходьбы от полицейского управления. Почти двухсотметровой длины здание песочного цвета, с лепными фигурами атлантов, поддерживающих карниз крыши, было построено уже во время нашего отсутствия, лет тридцать назад, и выглядит сооруженным на века. Во всю длину его тянется широкая и пологая лестница, окаймленная с боков и тротуара резной чугунной решеткой. На ней суетятся и шумят, словно на рынке, сотни людей, толкая друг друга и выкрикивая какие-то названия и цифры. Об®яснять это мне не нужно: как и на земных биржах, здесь покупаются акции по мелочам - поштучно и подесяточно. Тут орудуют даже не маклеры, а мелкие спекулянты, узнающие новости по реву биржевых мегафонов, доносящих на улицу капризы биржевых цен. Все здание биржи занимает огромный, трехэтажной высоты, зал со стеклянной крышей и высоченными узкими готическими окнами. Вернее, это два зала, разделенные холлом, в котором ничего не продается и не покупается и который похож на театральное фойе или большую курительную, где постоянно толпится народ. Мы, конечно, сразу же отправляемся на товарную биржу - фондовая Стила не интересует, - и первое, что мы видим, - это отчаянно жестикулирующий человек на шестигранном возвышении. Рядом на столике телефонный аппарат, за спиной - грифельная доска. Проворные молодые люди мокрыми тряпками стирают написанные на ней мелом цифры и тут же пишут новые. "Здесь продают за наличные, цены повышаются или падают в зависимости от числа предложений, - рассказывает Стил. - Продают зерно фермеры, покупает маклер, узнающий по телефону о ценах". - "А там?" - спрашиваю я, указывая на другое возвышение, где тоже кто-то стоит, окруженный человеческой суетой, выкрикивает цифры. "Там торгуют бобовыми, - терпеливо раз®ясняет Стил, - сахарным тростником, фруктами и виноградом - оптом. Вся оптовая - крупная торговля идет через маклеров и перекупщиков, для мелкой остается рынок... - Он отвлекается, потом говорит виновато: - Я покину вас ненадолго. Хотите, посмотрите пока

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору